— Думаю, что да. Он также тот самый ребенок, которого усыновили Ралф и Эллен Хиллманы. Не создалось ли у тебя впечатление, что прямо от тебя он отправился к Вайнтраубу?
— Да. — Она тоже была взволнована. — Все это похоже на древний миф. Он разыскивает своих настоящих родителей.
— Черт побери! Оба его родителя мертвы. В котором часу ты видела его?
— Около четырех часов.
— Сейчас почти шесть. — Я подошел к телефону и позвонил в офис к Вайнтраубу. Дежурная ответила, что офис уже закрыт, а девушка на коммутаторе не решилась дать мне ни домашнего адреса Вайнтрауба, ни его телефона, ни телефона старшего дежурного в здании. Я попросил ее записать мое имя и номер телефона Сюзанны. Теперь оставалось ждать, когда Вайнтрауб сам позвонит мне, если, конечно, позвонит.
Прошел час. Сюзанна поджарила мне мяса и сама поела без всякого аппетита. Мы сидели за мраморным столиком в патио, и она рассказывала мне все о мифах и о том, как они видоизменялись. Ее отец читал по этому предмету курс лекций. Время шло, и я беспокоился о мальчике все больше и больше. Гамлет пришел к кровавому концу, Эдип убил своего отца, женился на матери, а затем ослепил себя.
— Том Харлей, — сказал я негромко. — Том Харлей, Хиллман, Джексон. Он знал, что он не настоящий сын Хиллманов, думал, что его подбросили эльфы.
— Это тоже миф.
— Я говорю о реальной жизни. Он бросил своих приемных родителей и пошел искать настоящих. Как странно, что они оказались именно Харлеями.
— Ты совершенно уверен, что он ребенок Харлея?
— Это следует из всего, что я знаю о нем. Кстати, это объясняет и то, почему Ралф Хиллман попытался скрыть факт своего знакомства с Кэрол. Он не хотел, чтобы всплыла наружу история с усыновлением.
— Почему?
— Он держал это в секрете от всех и на этой почве, по-видимому, немного свихнулся.
— У меня сложилось такое же впечатление сегодня утром. — Она прикоснулась к моей руке. — О Лью, ты не думаешь, что он мог совершенно сойти с ума и убить Кэрол собственными руками?
— Возможно, но маловероятно. Ты хочешь сказать, что именно это и мучило его утром?
— Больше того. У него было ощущение, что земля разверзлась у него под ногами. Он думал, что я пойму его состояние и помогу собрать осколки его жизни. Через семнадцать лет он нанес мне второй сокрушительный удар.
Она сказала это с презрением, которое в равной степени отнесла и к Хиллману, и к себе.
— Я не совсем понимаю.
— Он попросил меня выйти за него замуж, Лью. Это так соответствует современным нравам: прежде чем разорвать настоящий брак, вы пытаетесь подготовить почву для будущего.
— Не понимаю, что он имел в виду. Он говорил о своих намерениях в отношении Эллен?
— Нет. — Сюзанна побледнела, как призрак.
— Ну, надеюсь, он имел в виду только развод. Каков был твой ответ?
— Мой ответ?
— Твой ответ на его предложение?
— О! Я сказала ему, что жду более приятного варианта.
Ее темные глаза со значением посмотрели на меня. Я же сидел, мучительно подыскивая вразумительный ответ. Спас меня телефонный звонок. Я взял трубку.
— Арчер слушает.
— Это доктор Вайнтрауб. — В голосе его уже не было былого спокойствия. — Со мной только что произошел из ряда вон выходящий случай...
— Вы видели сына Хиллмана?
— Да. Он пришел ко мне как раз тогда, когда я собирался уходить, и задал тот же самый вопрос, что и вы.
— Что вы ответили ему, доктор?
— Я сказал ему правду. Но он уже ее знал: он хотел знать, действительно ли Майкл и Кэрол Харлей его родители. Это действительно так.
— Как он на это отреагировал?
— Боюсь, что очень бурно. Он ударил меня и разбил мне очки. Без них я практически слепой. И убежал от меня.
— Вы сообщили полиции?
— Нет.
— Сообщите немедленно и скажите, кто он!
— Но его отец, его приемный отец не разрешил бы мне...
— Я знаю, как это бывает, когда имеешь дело со своим старым командиром, доктор. Одно время он был вашим командиром, не так ли?
— Да, я был в его эскадрилье.
— Но это было уже давно, поэтому сейчас предоставьте Хиллману самому позаботиться о себе. Вы позвоните в полицию, или это сделать мне?
— Позвоню. Я понимаю, что вы не можете оставлять на свободе мальчика, учитывая его состояние.
— О каком состоянии вы говорите?
— Он чрезвычайно возбужден и, как я сказал, очень бурно на все реагирует.
«С его наследственностью, — подумал я, — едва ли это удивительно».
Глава 24
Поцеловав на прощанье Сюзанну, я поехал по направлению к автобусной станции в Санта-Монике. До девяти время еще было, и я решил предпринять очередную атаку на Бена Дали.
По Сан-Винсенте я спустился к побережью.
Солнце наполовину скрылось за горизонтом, окрасив небо и океан в кроваво-красные тона. Розовые отсветы коснулись даже фасада старой «Барселоны». Толпа зевак на шоссе поредела, но некоторые все еще стояли в ожидании, что произойдет нечто такое, чего им никогда не доводилось видеть. Вечер был теплый, большинство гуляющих оделись в светлые костюмы. Только один выделялся строгим темно-серым костюмом и темно-серой шляпой. Он показался мне знакомым.
Повинуясь какому-то импульсу, я остановил машину и вышел. Это был Гарольд Харлей. На нем был черный галстук, который, несомненно, выбрала Лилла. Мрачное выражение лица стало еще более резким, когда он увидел меня.
— Мистер Арчер?
— Так и не можете забыть меня, Гарольд?
— Нет, хотя все теперь изменилось, даже человеческие лица. Или вот этот отель. Сейчас он — только груда хлама, а когда-то казался таким приятным местом. Да и небо совсем не такое. — Он поднял глаза к багровым облакам. — Оно выглядит так, будто его раскрасили от руки, оно фальшиво, как жизнь на нем, о которой мечтают на земле.
Он говорил, как художник. Я подумал, что он, может быть, и стал бы художником, если бы у него было другое детство.
— Прекрасно понимаю вас. Ведь вы так любили своего брата.
— Не только я. Но дело не в этом. Я ненавижу Калифорнию. Я не нашел здесь счастья. Ни я, ни Майкл. — Он сделал неопределенный жест в сторону скопления полицейских машин. — Решил вернуться в Айдахо.
Я отвел его от толпы зевак.
— Что изменилось бы, если бы ваш брат вернулся в Айдахо?
— Вы думаете, я знаю что? Старик всегда говорил, что Майкл кончит на виселице. Но виселицу он все-таки обманул.
— Я вчера разговаривал с вашим отцом.
Гарольд резко обернулся и уставился на меня.
— Он здесь, в городе?
— Я вчера был в Покателло.
Он смутился, но успокоился.
— Как он?
— Думаю, все так же. Почти свихнулся. Вы не говорили мне об этом.
— Вы и не спрашивали. Во всяком случае, он не всегда был таким.
— Мне бы не хотелось встретиться с ним еще раз.
— Еще бы!
Он опустил голову, и в последних лучах уходящего солнца мне удалось рассмотреть старые следы нафталина на его шляпе и новый кожаный ремешок на ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66