Дураковатый этот Даник. Он ей не пара.
– Да ты на нее посмотри хорошенько, кто она такая? Одета как чучело гороховое.
– Неправда! – закричала Ника. – Никакое она не чучело! Это стиль! Как ты не понимаешь, Лариса очень стильная.
– Это что же, ты ее защищаешь?
– Нет, но даже у врага можно научиться чему-то хорошему.
– Да, например носить длинные юбки. Офигеть! – ехидно улыбнулся Слава, поглядев на новую юбку Ники, сшитую на манер Ларисиных любимых – длинных, почти до полу.
– Юбка – это очень женственно! Я никогда в жизни еще не носила юбок, – вступилась Ника за свой новый наряд, а заодно как бы и за Ларису.
– Ой, мне смешно! – захихикал Слава. – Она теперь ее защищает! Держите меня сто человек!
– Раз тебе смешно – можешь убираться! – рассердилась девочка. – Понял?
– Да и не больно ты нужна! Не подойду к тебе сто лет!
– Ну и не подходи!
Лихо! Никогда они так не ссорились. Никогда! С самого первого класса!
Не прошло и дня…
Ника сидела за столом и рисовала. Теперь в любую свободную минуту она непроизвольно бралась за карандаш или кисточку. И начинала творить! Это происходило как-то волшебно, само собой. И ей нравилось нарисованное.
Сейчас она рисовала. Женское лицо. Большие глаза. Печальные. Кудри над бровями. Кто это? Ника удивилась, обнаружив, что портрет ужасно похож… на Ларису!
В этот момент в дверь комнаты просочился Слава.
– Ну и что? Сто лет прошло? – спросила Ника, перевернув рисунок.
– Девяносто девять. У тебя пропусков по математике до фига. Классная накатала письмо твоей маме. На, я его выкрал. Вот! – Слава протянул ей листок бумаги, исписанный злыми каракулями их классной руководительницы.
Ника разорвала послание на тысячу мелких кусочков.
– Думаешь, это решение вопроса? – усмехнулся Слава. – Ты весь месяц пропадаешь в этой художественной школе, как будто тебе и впрямь надо научиться рисовать! Я не понял, ты проникла туда зачем?
– Я не буду отвечать на твои вопросы! – Ника отвернулась. Но потом, вспомнив, что Славка, рискуя собственной шкурой, принес ей выкраденное письмо, пожалела его. – Ты друг! Прости, что я ору! Ладно, Слав?
– Да это у тебя от Татьяны Борисовны. Наследственное, – вздохнул мальчик. – А чего ты рисовала? – он кивнул на перевернутый рисунок.
– Потом! Потом покажу, – Ника улыбнулась как можно более приветливо. – Пошли лучше гулять, а?
Они помирились.
Взъерошенный Олег ходил по мастерской.
– Почему я никогда ничего не слышал про этого Даника и про Германию!
– Разве это так важно? Я с тобой про другое хотела поговорить, Олег! – Лариса печально посмотрела на возлюбленного.
Шло время, а она все никак не могла признаться, что ждет ребенка. Сказать необходимо! Но как?! Олег не переставал возмущаться визитом Даника. Лариса сама честно рассказала – приходил однокурсник, который был в нее когда-то влюблен. Попросил картины для выставки в его галерее…
Олег нервничал. Он вспомнил, что видел фотографии Даника. Приятель Ларисы был слишком хорош собой, чтобы не вызвать ревности. И Олег откровенно ревновал. Ходил по мастерской Ларисы как медведь в клетке. Говорить с ним сейчас было бы делом трудным. А тут еще он заметил шляпку с вуалью – подарок Даника.
– Это что за безвкусная вещица? Он подарил? – спросил Олег, брезгливо взяв двумя пальцами несчастную шляпку.
– Да, он. Не хочешь, я не стану ее носить. Олег, послушай, мне надо с тобой поговорить…
– Мне тоже! Как ты к нему относишься, к этому Данику? Ты до сих пор… – он потряс шляпкой у лица Ларисы.
– Да нет, брось о нем думать! Мне надо поговорить о другом! – просила Лариса, но любимый не слышал ее.
– Ну и вкус у твоего приятеля!
Швырнув шляпку, Олег сел на диван и погрузился в мрачное молчание.
– А как же я? Как? Как? – наконец спросил он. – Почему ты не подумала, что мне это неприятно и больно!
Лариса хотела возразить, что ей тоже неприятно и больно от того, что она не жена, а любовница. Что каждый день в двадцать ноль-ноль он покидает ее, уходит к себе домой. Но она промолчала. Обняла несчастного Олега, запутавшегося, слабого, но такого родного.
– Ты ведь останешься у меня сегодня?
– Не могу, она меня живьем сожрет, – чуть не заплакал Олег. – Потерпи, пожалуйста. Очень прошу!
«Потерпи…» Она привыкла терпеть. И в этот вечер так ничего и не рассказала Олегу…
На другой вечер Лариса ждала его, но вместо возлюбленного явилась Ника. Не гнать же ее! Усадила девочку пить чай.
Горела свеча в витом подсвечнике. Ника распаковывала принесенные пирожные, а Лариса безмолвно и неподвижно сидела за столом.
– Шла мимо. Дай, думаю, зайду. Как чувствовала, что вы тут одна кукуете. А почему бы вам не поехать с Даниилом? Он такой красивый. И, видимо, успешный. Вы его давно знаете?
– Учились вместе.
В дверь постучали. Лариса вздрогнула.
– Это Олег! Он все-таки пришел! Я сейчас тебя с ним непременно познакомлю.
Птичкой она полетела к двери. Но Веронику не радовала перспектива встречи с отцом – она нырнула под стол.
К счастью, это был не Олег, а дворник.
– Лариса Дмитриева, – галантно сказал он, – вы, голубушка, свою стремянку оставили во дворе. Я ее нашел и принес.
– Спасибо! Большое спасибо, – скрыв разочарование, приветливо проговорила Лариса.
Увидав дворника, Ника радостно вылезла из под стола.
– Мне, конечно, неловко, – продолжал дворник, – но не могли бы одолжить мне эту стремянку, на пару дней?
– Да, конечно, берите-берите.
– И где же ваш Олег? – с иронией спросила Ника, выбравшись из-под стола. – Не придет, видно, сегодня. Знаете, мне кажется, он какой-то несерьезный. То доканывает вас звонками, а то пропадает. Тут дело не чисто!
Лариса укоризненно посмотрела на Нику, но промолчала.
– Ладно, давайте я пока картины упакую, которые Даник отобрал для выставки, – «подлизалась» к ней Вероника. – Он сказал, что придет за ними в понедельник. Давайте, давайте, а то вы сами не управитесь.
– Спасибо! – улыбнулась Лариса, – ты меня балуешь!
На другой день Ника со Славкой отправились в любимое кафе. Ели мороженое, слушали музыку и продолжали обсуждать свои проблемы.
– Короче, эти картины можно смело полить кислотой. Она разъест их насмерть, и никакой выставки в Берлине. Кислота есть у нас в гараже, – радостно сообщил Славка.
– Нет. Там и мои работы тоже, – сказала Ника.
– Ну ты даешь! Ты же хотела быть экономистом!
– Мама так хотела. Не я.
– Поедешь в субботу на рыбалку? Говорят, будет тепло! А?
– Не могу. Я с Ларисой на дачу еду. – Ника отвернулась к окну. – У нее домик есть, она там давно не была. Надо его проведать перед зимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Да ты на нее посмотри хорошенько, кто она такая? Одета как чучело гороховое.
– Неправда! – закричала Ника. – Никакое она не чучело! Это стиль! Как ты не понимаешь, Лариса очень стильная.
– Это что же, ты ее защищаешь?
– Нет, но даже у врага можно научиться чему-то хорошему.
– Да, например носить длинные юбки. Офигеть! – ехидно улыбнулся Слава, поглядев на новую юбку Ники, сшитую на манер Ларисиных любимых – длинных, почти до полу.
– Юбка – это очень женственно! Я никогда в жизни еще не носила юбок, – вступилась Ника за свой новый наряд, а заодно как бы и за Ларису.
– Ой, мне смешно! – захихикал Слава. – Она теперь ее защищает! Держите меня сто человек!
– Раз тебе смешно – можешь убираться! – рассердилась девочка. – Понял?
– Да и не больно ты нужна! Не подойду к тебе сто лет!
– Ну и не подходи!
Лихо! Никогда они так не ссорились. Никогда! С самого первого класса!
Не прошло и дня…
Ника сидела за столом и рисовала. Теперь в любую свободную минуту она непроизвольно бралась за карандаш или кисточку. И начинала творить! Это происходило как-то волшебно, само собой. И ей нравилось нарисованное.
Сейчас она рисовала. Женское лицо. Большие глаза. Печальные. Кудри над бровями. Кто это? Ника удивилась, обнаружив, что портрет ужасно похож… на Ларису!
В этот момент в дверь комнаты просочился Слава.
– Ну и что? Сто лет прошло? – спросила Ника, перевернув рисунок.
– Девяносто девять. У тебя пропусков по математике до фига. Классная накатала письмо твоей маме. На, я его выкрал. Вот! – Слава протянул ей листок бумаги, исписанный злыми каракулями их классной руководительницы.
Ника разорвала послание на тысячу мелких кусочков.
– Думаешь, это решение вопроса? – усмехнулся Слава. – Ты весь месяц пропадаешь в этой художественной школе, как будто тебе и впрямь надо научиться рисовать! Я не понял, ты проникла туда зачем?
– Я не буду отвечать на твои вопросы! – Ника отвернулась. Но потом, вспомнив, что Славка, рискуя собственной шкурой, принес ей выкраденное письмо, пожалела его. – Ты друг! Прости, что я ору! Ладно, Слав?
– Да это у тебя от Татьяны Борисовны. Наследственное, – вздохнул мальчик. – А чего ты рисовала? – он кивнул на перевернутый рисунок.
– Потом! Потом покажу, – Ника улыбнулась как можно более приветливо. – Пошли лучше гулять, а?
Они помирились.
Взъерошенный Олег ходил по мастерской.
– Почему я никогда ничего не слышал про этого Даника и про Германию!
– Разве это так важно? Я с тобой про другое хотела поговорить, Олег! – Лариса печально посмотрела на возлюбленного.
Шло время, а она все никак не могла признаться, что ждет ребенка. Сказать необходимо! Но как?! Олег не переставал возмущаться визитом Даника. Лариса сама честно рассказала – приходил однокурсник, который был в нее когда-то влюблен. Попросил картины для выставки в его галерее…
Олег нервничал. Он вспомнил, что видел фотографии Даника. Приятель Ларисы был слишком хорош собой, чтобы не вызвать ревности. И Олег откровенно ревновал. Ходил по мастерской Ларисы как медведь в клетке. Говорить с ним сейчас было бы делом трудным. А тут еще он заметил шляпку с вуалью – подарок Даника.
– Это что за безвкусная вещица? Он подарил? – спросил Олег, брезгливо взяв двумя пальцами несчастную шляпку.
– Да, он. Не хочешь, я не стану ее носить. Олег, послушай, мне надо с тобой поговорить…
– Мне тоже! Как ты к нему относишься, к этому Данику? Ты до сих пор… – он потряс шляпкой у лица Ларисы.
– Да нет, брось о нем думать! Мне надо поговорить о другом! – просила Лариса, но любимый не слышал ее.
– Ну и вкус у твоего приятеля!
Швырнув шляпку, Олег сел на диван и погрузился в мрачное молчание.
– А как же я? Как? Как? – наконец спросил он. – Почему ты не подумала, что мне это неприятно и больно!
Лариса хотела возразить, что ей тоже неприятно и больно от того, что она не жена, а любовница. Что каждый день в двадцать ноль-ноль он покидает ее, уходит к себе домой. Но она промолчала. Обняла несчастного Олега, запутавшегося, слабого, но такого родного.
– Ты ведь останешься у меня сегодня?
– Не могу, она меня живьем сожрет, – чуть не заплакал Олег. – Потерпи, пожалуйста. Очень прошу!
«Потерпи…» Она привыкла терпеть. И в этот вечер так ничего и не рассказала Олегу…
На другой вечер Лариса ждала его, но вместо возлюбленного явилась Ника. Не гнать же ее! Усадила девочку пить чай.
Горела свеча в витом подсвечнике. Ника распаковывала принесенные пирожные, а Лариса безмолвно и неподвижно сидела за столом.
– Шла мимо. Дай, думаю, зайду. Как чувствовала, что вы тут одна кукуете. А почему бы вам не поехать с Даниилом? Он такой красивый. И, видимо, успешный. Вы его давно знаете?
– Учились вместе.
В дверь постучали. Лариса вздрогнула.
– Это Олег! Он все-таки пришел! Я сейчас тебя с ним непременно познакомлю.
Птичкой она полетела к двери. Но Веронику не радовала перспектива встречи с отцом – она нырнула под стол.
К счастью, это был не Олег, а дворник.
– Лариса Дмитриева, – галантно сказал он, – вы, голубушка, свою стремянку оставили во дворе. Я ее нашел и принес.
– Спасибо! Большое спасибо, – скрыв разочарование, приветливо проговорила Лариса.
Увидав дворника, Ника радостно вылезла из под стола.
– Мне, конечно, неловко, – продолжал дворник, – но не могли бы одолжить мне эту стремянку, на пару дней?
– Да, конечно, берите-берите.
– И где же ваш Олег? – с иронией спросила Ника, выбравшись из-под стола. – Не придет, видно, сегодня. Знаете, мне кажется, он какой-то несерьезный. То доканывает вас звонками, а то пропадает. Тут дело не чисто!
Лариса укоризненно посмотрела на Нику, но промолчала.
– Ладно, давайте я пока картины упакую, которые Даник отобрал для выставки, – «подлизалась» к ней Вероника. – Он сказал, что придет за ними в понедельник. Давайте, давайте, а то вы сами не управитесь.
– Спасибо! – улыбнулась Лариса, – ты меня балуешь!
На другой день Ника со Славкой отправились в любимое кафе. Ели мороженое, слушали музыку и продолжали обсуждать свои проблемы.
– Короче, эти картины можно смело полить кислотой. Она разъест их насмерть, и никакой выставки в Берлине. Кислота есть у нас в гараже, – радостно сообщил Славка.
– Нет. Там и мои работы тоже, – сказала Ника.
– Ну ты даешь! Ты же хотела быть экономистом!
– Мама так хотела. Не я.
– Поедешь в субботу на рыбалку? Говорят, будет тепло! А?
– Не могу. Я с Ларисой на дачу еду. – Ника отвернулась к окну. – У нее домик есть, она там давно не была. Надо его проведать перед зимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63