– А платить надо много. У тебя есть деньги?
Тима отрицательно помотал головой, продолжая смотреть на Сашеньку.
– Это плохо. – Шеф встал, наклонился над Сашенькой. – Тогда мы будем продавать ее. – Он посмотрел на Тиму через плечо. – Кавказцам на рынке продадим.
– У меня нет денег, но я достану, – встрепенулся Тима. – Нет! Я за нее посижу, а она принесет деньги.
– Она? – шеф оценивающе посмотрел на Сашеньку. – Если успеет за час заработать, то…
Охранники заржали.
– Меняйтесь, – отошел от стола шеф. – Но у нее всего час, потом мы начнем отрезать тебе уши, пальцы и кое-что другое. Понял? – подошел он к Тиме вплотную.
– Понял, – закивал Тима.
– Поняла? – повернулся шеф к Сашеньке.
– Поняла, – сказала она. – Я принесу, я достану.
…Тима сидел в углу, зажатый столом, и неотрывно смотрел на дверь. Охранники курили, вполголоса переговаривались. Шеф разговаривал по телефону.
Дверь распахнулась, вбежала Сашенька.
– Вот! – она положила на стол большую пачку денег.
– Молодец, – усмехнулся шеф, посмотрев на часы. – Успела. Пересчитай, – кивнул он продавцу. Тот стал считать.
– Все? – спросила Сашенька.
Продавец кивнул шефу.
– Отпускай, – приказал шеф охраннику.
Охранник отодвинул стол, освобождая Тиму.
Сашенька и Тима вышли из магазина.
– Я так тебя ждал, – радовался Тима. – Ты где нашла деньги?
Сашенька молча шла впереди.
– А я правда испугался, – продолжал Тима, – думаю, вдруг не найдешь.
Сашенька подошла к машине, открыла дверцу. Тима наткнулся на нее, удивленно осмотрел автомобиль, заглянул в него. В машине сидел Виктор Борисович. Он даже не посмотрел на Тиму, перегнувшись, открыл изнутри дверь. Сашенька села в машину.
– Ты куда? – удивился Тима.
– Прости! – сказала Сашенька. – И Витьке скажи – пусть простит меня!
Машина тронулась.
– Стой! – попытался руками остановить ее Тима. – Подожди, ты куда? Не надо, Сашенька! Не надо!
Догнать машину он не мог…
Сашенька стояла посередине комнаты в квартире Виктора Борисовича. Она была смущена и подавлена. Виктор Борисович расхаживал, засунув руки глубоко в карманы брюк.
– Ну что будем делать? – прервал он молчание.
Девушка пожала плечами, рассматривала ковер под ногами.
– Как теперь будем расплачиваться? – Виктор Борисович остановился возле нее.
Она молча стала медленно раздеваться. Виктор Борисович нахмурился, молча наблюдая за ней.
Сашенька почти совсем разделась. Оставшись в трусиках и тоненькой маечке, она поежилась и взглянула на него.
В дверь позвонили. Сашенька вздрогнула.
Виктор Борисович пошел открывать дверь. На пороге стоял Витя.
Виктор Борисович недобро усмехнулся.
– Мадам, ваш Ромео пришел за вами. Я правильно понял? – повернулся он к Вите.
Тот молчал и продолжал смотреть на Сашеньку.
– Как говорится, вечер перестал быть томным. – Виктор Борисович поднял одежду Сашеньки, бросил ей. – Оденься и собери свои вещи.
Сашенька прикрылась скомканной одеждой и выбежала в комнату.
Виктор Борисович остановился напротив Вити.
– Забирай ее, – сказал Виктор Борисович. – Она предпочитает тебя. Женщины очень странные, – пожал он плечами, – выбирают слабых, убогих, нищих. Жалеют, видимо.
– Да, они очень странные, – в тон ему ответил Витя. – Пренебрегают старыми, немощными. – Он засмеялся.
– Чем гордишься? – усмехнулся Виктор Борисович. – Молодость – проходящая штука, причем проходящая очень быстро. В моем возрасте ты будешь в лучшем случае скучным клерком на твердом окладе. Связей в киношном мире у тебя нет. Мальчик ты, может, и талантливый, да не пробивной. И чего ты предложишь, кроме своей смазливой мордахи? Ты забрал ее у меня и стал играть в казино. Так? Ты нажил кучу врагов и долгов, которые, кстати, я погасил. О! Не благодари меня. Еще неделя-две – и ты снова пойдешь играть. Щенок, – беззлобно бросил Виктор Борисович. – Никчемный, глупый щенок. Способный тявкать от страха и гоняться за своим хвостом. Забирай ее! Она все равно от тебя уйдет.
У Вити желваки заходили, сжались кулаки.
– Да я… – заскрипел он зубами.
– Что ты? – откровенно насмехался Виктор Борисович. – Что ты можешь? Ты ноль, пустое, бесполезное ничто. Ты девку прокормить не способен, воровать отправляешь. Что ты можешь?! Кусаться? Щенок! Хоть раз докажи, что у тебя в штанах не морковка, что ты мужик, докажи! – Было понятно, что он бросает вызов, провоцирует парня.
– Я докажу! – сквозь зубы процедил Витя. – Я докажу тебе – в этот раз ничьей не будет! Я докажу, потому что я – победитель!
– Не забывай, что меня тоже зовут Виктором, – смеялся Виктор Борисович. – Я тебе даже заплачу, если докажешь мне, если переплюнешь меня хоть в чем-нибудь. Хорошо заплачу. Денег тебе дам на твое кино, во! Не, правда дам, только ты соверши поступок!
– Хорошо! – криво улыбнулся Витя. – Вы у меня еще увидите!
Вошла Сашенька, одетая, с сумкой в руках.
– Уходим. – Она взяла Витю за руку, потянула к выходу.
Он вырвал у нее свою руку, но к выходу пошел. У распахнутой двери квартиры остановился и оглянулся на Виктора Борисовича:
– Я докажу, обязательно докажу, чего бы мне это ни стоило!
– Значит, пари? – ухмыльнулся Виктор-старший. – Саша, я прощаюсь с тобой, но ненадолго. Он все равно проиграет этот спор!
Витя стоял на крыше общаги. Ветер трепал его волосы. Он зло курил и смотрел вверх, в небо. Рядом уныло тянул очередную арию Робертино.
– Умолкни, – приказал Витя, не оборачиваясь.
– Может быть, вот это?
Робертино попытался запеть другую.
За большой трубой на крыше прятались Тимур и Сашенька, тревожно поглядывая из-за угла на Витю.
– Холодно тебе, иди, – уговаривал ее Тима.
– Не уйду, – отмахнулась Сашенька.
– Замерзнешь, ветер.
– Я замерзну, ладно, а вот он замерзнет, уже хуже. – Сашенька погладила себя по животу, который, конечно же, еще не был заметен.
– Кто «он»? – ошалел Тимур.
– Мальчик или девочка. Я раньше думала, это уродство страшное и я не смогу, а теперь это уже совсем мне не кажется уродством.
– Са-ша! – ошалело прошептал Тимур, подполз к ней ближе, обнял, как ласковый брат.
– Не вовремя, – оправдывалась она, – я знаю, но в жизни же все так.
– Можно… Можно теперь поцеловать тебя? – спросил Тимур.
Он прикоснулся к ее щеке.
– Я куплю ему детскую железную дорогу, когда он подрастет. У меня ее не было, а я мечтал, – улыбнулся Тима. – У него все-все будет. Я, Саша, почему-то думаю, что у тебя родится мальчик!
– Я тоже, – грустно улыбнулась она.
Витя в это время медленно двинулся к краю крыши. Робертино шел за ним, шагал опасливо, но не прекращая петь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Тима отрицательно помотал головой, продолжая смотреть на Сашеньку.
– Это плохо. – Шеф встал, наклонился над Сашенькой. – Тогда мы будем продавать ее. – Он посмотрел на Тиму через плечо. – Кавказцам на рынке продадим.
– У меня нет денег, но я достану, – встрепенулся Тима. – Нет! Я за нее посижу, а она принесет деньги.
– Она? – шеф оценивающе посмотрел на Сашеньку. – Если успеет за час заработать, то…
Охранники заржали.
– Меняйтесь, – отошел от стола шеф. – Но у нее всего час, потом мы начнем отрезать тебе уши, пальцы и кое-что другое. Понял? – подошел он к Тиме вплотную.
– Понял, – закивал Тима.
– Поняла? – повернулся шеф к Сашеньке.
– Поняла, – сказала она. – Я принесу, я достану.
…Тима сидел в углу, зажатый столом, и неотрывно смотрел на дверь. Охранники курили, вполголоса переговаривались. Шеф разговаривал по телефону.
Дверь распахнулась, вбежала Сашенька.
– Вот! – она положила на стол большую пачку денег.
– Молодец, – усмехнулся шеф, посмотрев на часы. – Успела. Пересчитай, – кивнул он продавцу. Тот стал считать.
– Все? – спросила Сашенька.
Продавец кивнул шефу.
– Отпускай, – приказал шеф охраннику.
Охранник отодвинул стол, освобождая Тиму.
Сашенька и Тима вышли из магазина.
– Я так тебя ждал, – радовался Тима. – Ты где нашла деньги?
Сашенька молча шла впереди.
– А я правда испугался, – продолжал Тима, – думаю, вдруг не найдешь.
Сашенька подошла к машине, открыла дверцу. Тима наткнулся на нее, удивленно осмотрел автомобиль, заглянул в него. В машине сидел Виктор Борисович. Он даже не посмотрел на Тиму, перегнувшись, открыл изнутри дверь. Сашенька села в машину.
– Ты куда? – удивился Тима.
– Прости! – сказала Сашенька. – И Витьке скажи – пусть простит меня!
Машина тронулась.
– Стой! – попытался руками остановить ее Тима. – Подожди, ты куда? Не надо, Сашенька! Не надо!
Догнать машину он не мог…
Сашенька стояла посередине комнаты в квартире Виктора Борисовича. Она была смущена и подавлена. Виктор Борисович расхаживал, засунув руки глубоко в карманы брюк.
– Ну что будем делать? – прервал он молчание.
Девушка пожала плечами, рассматривала ковер под ногами.
– Как теперь будем расплачиваться? – Виктор Борисович остановился возле нее.
Она молча стала медленно раздеваться. Виктор Борисович нахмурился, молча наблюдая за ней.
Сашенька почти совсем разделась. Оставшись в трусиках и тоненькой маечке, она поежилась и взглянула на него.
В дверь позвонили. Сашенька вздрогнула.
Виктор Борисович пошел открывать дверь. На пороге стоял Витя.
Виктор Борисович недобро усмехнулся.
– Мадам, ваш Ромео пришел за вами. Я правильно понял? – повернулся он к Вите.
Тот молчал и продолжал смотреть на Сашеньку.
– Как говорится, вечер перестал быть томным. – Виктор Борисович поднял одежду Сашеньки, бросил ей. – Оденься и собери свои вещи.
Сашенька прикрылась скомканной одеждой и выбежала в комнату.
Виктор Борисович остановился напротив Вити.
– Забирай ее, – сказал Виктор Борисович. – Она предпочитает тебя. Женщины очень странные, – пожал он плечами, – выбирают слабых, убогих, нищих. Жалеют, видимо.
– Да, они очень странные, – в тон ему ответил Витя. – Пренебрегают старыми, немощными. – Он засмеялся.
– Чем гордишься? – усмехнулся Виктор Борисович. – Молодость – проходящая штука, причем проходящая очень быстро. В моем возрасте ты будешь в лучшем случае скучным клерком на твердом окладе. Связей в киношном мире у тебя нет. Мальчик ты, может, и талантливый, да не пробивной. И чего ты предложишь, кроме своей смазливой мордахи? Ты забрал ее у меня и стал играть в казино. Так? Ты нажил кучу врагов и долгов, которые, кстати, я погасил. О! Не благодари меня. Еще неделя-две – и ты снова пойдешь играть. Щенок, – беззлобно бросил Виктор Борисович. – Никчемный, глупый щенок. Способный тявкать от страха и гоняться за своим хвостом. Забирай ее! Она все равно от тебя уйдет.
У Вити желваки заходили, сжались кулаки.
– Да я… – заскрипел он зубами.
– Что ты? – откровенно насмехался Виктор Борисович. – Что ты можешь? Ты ноль, пустое, бесполезное ничто. Ты девку прокормить не способен, воровать отправляешь. Что ты можешь?! Кусаться? Щенок! Хоть раз докажи, что у тебя в штанах не морковка, что ты мужик, докажи! – Было понятно, что он бросает вызов, провоцирует парня.
– Я докажу! – сквозь зубы процедил Витя. – Я докажу тебе – в этот раз ничьей не будет! Я докажу, потому что я – победитель!
– Не забывай, что меня тоже зовут Виктором, – смеялся Виктор Борисович. – Я тебе даже заплачу, если докажешь мне, если переплюнешь меня хоть в чем-нибудь. Хорошо заплачу. Денег тебе дам на твое кино, во! Не, правда дам, только ты соверши поступок!
– Хорошо! – криво улыбнулся Витя. – Вы у меня еще увидите!
Вошла Сашенька, одетая, с сумкой в руках.
– Уходим. – Она взяла Витю за руку, потянула к выходу.
Он вырвал у нее свою руку, но к выходу пошел. У распахнутой двери квартиры остановился и оглянулся на Виктора Борисовича:
– Я докажу, обязательно докажу, чего бы мне это ни стоило!
– Значит, пари? – ухмыльнулся Виктор-старший. – Саша, я прощаюсь с тобой, но ненадолго. Он все равно проиграет этот спор!
Витя стоял на крыше общаги. Ветер трепал его волосы. Он зло курил и смотрел вверх, в небо. Рядом уныло тянул очередную арию Робертино.
– Умолкни, – приказал Витя, не оборачиваясь.
– Может быть, вот это?
Робертино попытался запеть другую.
За большой трубой на крыше прятались Тимур и Сашенька, тревожно поглядывая из-за угла на Витю.
– Холодно тебе, иди, – уговаривал ее Тима.
– Не уйду, – отмахнулась Сашенька.
– Замерзнешь, ветер.
– Я замерзну, ладно, а вот он замерзнет, уже хуже. – Сашенька погладила себя по животу, который, конечно же, еще не был заметен.
– Кто «он»? – ошалел Тимур.
– Мальчик или девочка. Я раньше думала, это уродство страшное и я не смогу, а теперь это уже совсем мне не кажется уродством.
– Са-ша! – ошалело прошептал Тимур, подполз к ней ближе, обнял, как ласковый брат.
– Не вовремя, – оправдывалась она, – я знаю, но в жизни же все так.
– Можно… Можно теперь поцеловать тебя? – спросил Тимур.
Он прикоснулся к ее щеке.
– Я куплю ему детскую железную дорогу, когда он подрастет. У меня ее не было, а я мечтал, – улыбнулся Тима. – У него все-все будет. Я, Саша, почему-то думаю, что у тебя родится мальчик!
– Я тоже, – грустно улыбнулась она.
Витя в это время медленно двинулся к краю крыши. Робертино шел за ним, шагал опасливо, но не прекращая петь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63