Играйте с ними. Но не вмешивайтесь больше в мои дела.
Голос ее стал смертельно спокоен.
- Теперь вот что. Если вы хотите жить и хотите, чтобы жили люди,
которых вы любите, уберите ваших шпионов. Рикори вы не спасете - он мой.
Но никогда не лезьте в мои дела. Я не боюсь ваших шпионов, но они
оскорбляют меня. Уберите их сейчас же. Если к ночи они будут на своих
местах...
Она схватила меня за плечо и стала с такой силой трясти, что оно
заныло. Затем толкнула меня к двери.
- Идите.
Я старался стать хозяином своей воли, поднять руки. Если бы я мог
сделать это, я бы убил ее как бешеного зверя. Но я не мог пошевелить
руками. Как автомат я пересек комнату до двери. Мастерица открыла ее. Я
услышал странный шелестящий звук из шкапчика и с трудом повернул голову.
Кукла Уолтерс упала. Ее руки были протянуты в мою сторону, как-будто
оно умоляла меня взять ее с собой. Я видел ее ладони, проткнутые гвоздями.
Ее глаза глядели на меня.
- Уходите, - повторила старуха, - и помните.
Такими же связанными шагами я прошел через коридор и лавку. Девушка
посмотрела на меня своими туманными испуганными глазами. И словно чья-то
мощная рука тащила меня вперед. Я не в состоянии был остановиться и быстро
вышел на улицу.
Мне показалось, что позади раздался насмешливый, злой и одновременно
мелодичный смех мастерицы кукол.
14. МАСТЕРИЦА КУКОЛ НАНОСИТ УДАР
В тот момент, когда я вышел на улицу, ко мне вернулась подвижность,
энергия и сила. Но, повернувшись, чтобы вернуться в лавку, я в метре от
двери натолкнулся на что-то, похожее на невидимую стену. Я не мог сделать
и шага, не мог даже протянуть руку, чтобы дотронуться до дверей. Как будто
в этом месте воля переставала функционировать, а руки и ноги отказывались
слушаться меня. Я понял, что это было так называемое постгипнотическое
внушение, часть того же явления, которое держало меня в неподвижности
перед мастерицей и отправило, как робота, вон из лавки.
Я увидел подходящего ко мне Мак-Кенна, и на секунду мне в голову
пришла сумасшедшая идея приказать ему войти и прикончить мадам Менделип.
Здравый смысл немедленно сказал мне, что мы не сможем дать правдоподобного
объяснения этому буйству и попадем на тот самый электрический стул,
которым я только что грозился ей.
Мак-Кенн сказал:
- Я уже начал беспокоиться, док. Хотел уже вломиться сюда.
- Пойдем, Мак-Кенн. Я хочу как можно скорее попасть домой.
Он посмотрел мне в лицо и свистнул.
- Вы выглядите так, словно выдержали битву.
- Да, Мак-Кенн. И победа пока на ее стороне.
- Вы вышли оттуда довольно спокойно. Не так, как босс, который словно
сбежал из ада. Что случилось?
- Я скажу тебе позже. Дай мне успокоиться. Я хочу подумать.
На самом деле мне хотелось вернуть себе самообладание. Мой мозг,
казалось, был полуслепым, как будто я попал в какую-то исключительно
неприятную паутину и, хотя и вырвался, куски ее все еще цеплялись за меня.
Несколько минут мы шли молча, потом сели в машину и поехали. Затем
любопытство Мак-Кенна взяло верх.
- Что вы все-таки думаете о ней? - спросил он меня.
К этому времени я уже пришел к определенному решению. Никогда в жизни
я не испытывал такой гадливости, такой холодной ненависти, такого
неудержимого желания убить, какое возбуждала во мне эта женщина. И не
только потому, что пострадало мое самолюбие. Нет, я был убежден в том, что
в задней комнате лавки жило чернейшее зло. Зло настолько нечеловеческое и
неизвестное, словно мастерица кукол действительно явилась прямо из ада, в
который верил Рикори. Не может быть компромисса с этим злом, а также с
мастерицей, в которой оно концентрируется.
Я сказал:
- Мак-Кенн, во всем свете нет ничего более злого, чем эта женщина. Не
позволяйте девушке снова проскользнуть сквозь ваши пальцы. Как ты думаешь,
она вчера заметила, что вы выследили ее?
- Не думаю.
- Увеличьте количество людей против фасада дома и позади его.
Сделайте это открыто, чтобы они думали (если, конечно, девушка не
заметила, что за ней следили), что мы не подозреваем о другом выходе. Они
решат, что мы верим в то, что они выходят невидимыми через переднюю и
заднюю двери. Поставьте наготове две машины в начале и в конце той улицы,
на которой они держат гараж. Будьте осторожны. Если появится девица,
следуйте за ней...
Я остановился.
- А дальше что? - спросил Мак-Кенн.
- Я хочу, чтобы вы взяли ее, увезли, украли - как это там называется.
Это должно быть сделано совершенно тихо. Я полагаюсь на вас. Сделайте это
быстро и спокойно. Вы знаете, как это делается, лучше, чем я. Но не очень
близко от лавки, если можно. Засуньте девице в рот кляп, свяжите ее, если
нужно. Затем хорошо обыщите машину. Привезите девушку в мой дом, со всем,
что у нее найдете. Понимаешь?
- Вы хотите ее допросить?
- Да. Кое о чем. И еще. Я хочу посмотреть, что может сделать старуха.
Я хочу довести ее до какого-нибудь действия, которое даст нам возможность
официально наложить на нее руки. Приведем ее в границы законности. Она
хочет иметь и невидимых слуг. Но я хочу пока отнять у нее всех кукол. Это
поможет выявить остальных. По меньшей мере это обезвредит ее.
Мак-Кенн посмотрел на меня с любопытством.
- Она стукнула вас весьма чувствительно, док.
- Да, Мак-Кенн.
- Вы расскажете об этом боссу?
- Может да, а может - пока нет. Зависит от его состояния. А что?
- Дело в том, что если мы будет провертывать такое дельце, как
похищение девицы, он должен об этом знать.
Я резко сказал:
- Мак-Кенн, я сказал тебе, что Рикори приказал безусловно
повиноваться мне. Я дал тебе приказание. Всю ответственность я беру на
себя.
- Ладно, - сказал он, но я видел, что он еще сомневается.
А почему бы в самом деле не рассказать все Рикори, если он хорошо
себя чувствует? Другое дело - Брейл. Зная его чувства к Уолтерс (я не мог
заставить себя думать о ней, как о кукле), я не мог рассказать ему о
распятой Уолтерс. Ничто не удержит его тогда от нападения на мастерицу
кукол.
Я не хотел этого. Но я чувствовал ничем необъяснимое желание
рассказать о деталях своего визита как Рикори, так и Мак-Кенну. Я отнес
это за счет нежелания показать себя в смешном виде.
Около шести мы остановились возле моего дома. Перед тем, как выйти из
машины, я повторил свои распоряжения. Мак-Кенн кивнул.
Дома я нашел записку Брейла о том, что он придет после обеда. Я был
рад этому. Я боялся вопросов. Рикори спал. Мне сказали, что он
поправляется с неслыханной быстротой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Голос ее стал смертельно спокоен.
- Теперь вот что. Если вы хотите жить и хотите, чтобы жили люди,
которых вы любите, уберите ваших шпионов. Рикори вы не спасете - он мой.
Но никогда не лезьте в мои дела. Я не боюсь ваших шпионов, но они
оскорбляют меня. Уберите их сейчас же. Если к ночи они будут на своих
местах...
Она схватила меня за плечо и стала с такой силой трясти, что оно
заныло. Затем толкнула меня к двери.
- Идите.
Я старался стать хозяином своей воли, поднять руки. Если бы я мог
сделать это, я бы убил ее как бешеного зверя. Но я не мог пошевелить
руками. Как автомат я пересек комнату до двери. Мастерица открыла ее. Я
услышал странный шелестящий звук из шкапчика и с трудом повернул голову.
Кукла Уолтерс упала. Ее руки были протянуты в мою сторону, как-будто
оно умоляла меня взять ее с собой. Я видел ее ладони, проткнутые гвоздями.
Ее глаза глядели на меня.
- Уходите, - повторила старуха, - и помните.
Такими же связанными шагами я прошел через коридор и лавку. Девушка
посмотрела на меня своими туманными испуганными глазами. И словно чья-то
мощная рука тащила меня вперед. Я не в состоянии был остановиться и быстро
вышел на улицу.
Мне показалось, что позади раздался насмешливый, злой и одновременно
мелодичный смех мастерицы кукол.
14. МАСТЕРИЦА КУКОЛ НАНОСИТ УДАР
В тот момент, когда я вышел на улицу, ко мне вернулась подвижность,
энергия и сила. Но, повернувшись, чтобы вернуться в лавку, я в метре от
двери натолкнулся на что-то, похожее на невидимую стену. Я не мог сделать
и шага, не мог даже протянуть руку, чтобы дотронуться до дверей. Как будто
в этом месте воля переставала функционировать, а руки и ноги отказывались
слушаться меня. Я понял, что это было так называемое постгипнотическое
внушение, часть того же явления, которое держало меня в неподвижности
перед мастерицей и отправило, как робота, вон из лавки.
Я увидел подходящего ко мне Мак-Кенна, и на секунду мне в голову
пришла сумасшедшая идея приказать ему войти и прикончить мадам Менделип.
Здравый смысл немедленно сказал мне, что мы не сможем дать правдоподобного
объяснения этому буйству и попадем на тот самый электрический стул,
которым я только что грозился ей.
Мак-Кенн сказал:
- Я уже начал беспокоиться, док. Хотел уже вломиться сюда.
- Пойдем, Мак-Кенн. Я хочу как можно скорее попасть домой.
Он посмотрел мне в лицо и свистнул.
- Вы выглядите так, словно выдержали битву.
- Да, Мак-Кенн. И победа пока на ее стороне.
- Вы вышли оттуда довольно спокойно. Не так, как босс, который словно
сбежал из ада. Что случилось?
- Я скажу тебе позже. Дай мне успокоиться. Я хочу подумать.
На самом деле мне хотелось вернуть себе самообладание. Мой мозг,
казалось, был полуслепым, как будто я попал в какую-то исключительно
неприятную паутину и, хотя и вырвался, куски ее все еще цеплялись за меня.
Несколько минут мы шли молча, потом сели в машину и поехали. Затем
любопытство Мак-Кенна взяло верх.
- Что вы все-таки думаете о ней? - спросил он меня.
К этому времени я уже пришел к определенному решению. Никогда в жизни
я не испытывал такой гадливости, такой холодной ненависти, такого
неудержимого желания убить, какое возбуждала во мне эта женщина. И не
только потому, что пострадало мое самолюбие. Нет, я был убежден в том, что
в задней комнате лавки жило чернейшее зло. Зло настолько нечеловеческое и
неизвестное, словно мастерица кукол действительно явилась прямо из ада, в
который верил Рикори. Не может быть компромисса с этим злом, а также с
мастерицей, в которой оно концентрируется.
Я сказал:
- Мак-Кенн, во всем свете нет ничего более злого, чем эта женщина. Не
позволяйте девушке снова проскользнуть сквозь ваши пальцы. Как ты думаешь,
она вчера заметила, что вы выследили ее?
- Не думаю.
- Увеличьте количество людей против фасада дома и позади его.
Сделайте это открыто, чтобы они думали (если, конечно, девушка не
заметила, что за ней следили), что мы не подозреваем о другом выходе. Они
решат, что мы верим в то, что они выходят невидимыми через переднюю и
заднюю двери. Поставьте наготове две машины в начале и в конце той улицы,
на которой они держат гараж. Будьте осторожны. Если появится девица,
следуйте за ней...
Я остановился.
- А дальше что? - спросил Мак-Кенн.
- Я хочу, чтобы вы взяли ее, увезли, украли - как это там называется.
Это должно быть сделано совершенно тихо. Я полагаюсь на вас. Сделайте это
быстро и спокойно. Вы знаете, как это делается, лучше, чем я. Но не очень
близко от лавки, если можно. Засуньте девице в рот кляп, свяжите ее, если
нужно. Затем хорошо обыщите машину. Привезите девушку в мой дом, со всем,
что у нее найдете. Понимаешь?
- Вы хотите ее допросить?
- Да. Кое о чем. И еще. Я хочу посмотреть, что может сделать старуха.
Я хочу довести ее до какого-нибудь действия, которое даст нам возможность
официально наложить на нее руки. Приведем ее в границы законности. Она
хочет иметь и невидимых слуг. Но я хочу пока отнять у нее всех кукол. Это
поможет выявить остальных. По меньшей мере это обезвредит ее.
Мак-Кенн посмотрел на меня с любопытством.
- Она стукнула вас весьма чувствительно, док.
- Да, Мак-Кенн.
- Вы расскажете об этом боссу?
- Может да, а может - пока нет. Зависит от его состояния. А что?
- Дело в том, что если мы будет провертывать такое дельце, как
похищение девицы, он должен об этом знать.
Я резко сказал:
- Мак-Кенн, я сказал тебе, что Рикори приказал безусловно
повиноваться мне. Я дал тебе приказание. Всю ответственность я беру на
себя.
- Ладно, - сказал он, но я видел, что он еще сомневается.
А почему бы в самом деле не рассказать все Рикори, если он хорошо
себя чувствует? Другое дело - Брейл. Зная его чувства к Уолтерс (я не мог
заставить себя думать о ней, как о кукле), я не мог рассказать ему о
распятой Уолтерс. Ничто не удержит его тогда от нападения на мастерицу
кукол.
Я не хотел этого. Но я чувствовал ничем необъяснимое желание
рассказать о деталях своего визита как Рикори, так и Мак-Кенну. Я отнес
это за счет нежелания показать себя в смешном виде.
Около шести мы остановились возле моего дома. Перед тем, как выйти из
машины, я повторил свои распоряжения. Мак-Кенн кивнул.
Дома я нашел записку Брейла о том, что он придет после обеда. Я был
рад этому. Я боялся вопросов. Рикори спал. Мне сказали, что он
поправляется с неслыханной быстротой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38