Сайм улыбнулся.
– И все же, как заметила инспектор Уортон, смерть не желает оставлять вас в покое.
– Думаю, по крайней мере раз в жизни она к любому из нас начинает проявлять повышенный интерес.
Однако главный инспектор был явно не склонен к философским спорам.
– Как бы то ни было, доктор, у нас уже вторая насильственная смерть за очень короткий промежуток времени.
Айзенменгер не знал, что на это сказать, и просто кивнул.
– Несомненно, вы уже осмотрели нашего приятеля, – заметил Сорвин.
– Я ничего не трогал, если вы об этом.
Сорвин был потрясен тем, что его замечание могло быть столь превратно истолковано.
– Что вы, что вы, доктор Айзенменгер! Я совершенно не это имел в виду. – И Елена подумала, что за его наивным видом могло скрываться все, что угодно. – Но вас ведь это наверняка заинтересовало?
– Конечно, инспектор Сорвин. Я столь же любопытен, как и все остальные представители рода человеческого.
– И?…
Однако Айзенменгер сделал карьеру благодаря собственной осторожности.
– И я хотел бы произвести более тщательный осмотр, прежде чем высказывать свое мнение.
– Я не уверена… – поспешно вмешалась Беверли.
Но Сайм то ли намеренно, то ли случайно перебил ее:
– А почему нет? Лично я предпочитаю расставлять как можно более широкие сети. Поэтому с радостью познакомлю вас с вашей коллегой.
И Елена с удовольствием заметила раздражение, промелькнувшее на лице Беверли.
На вершине холма появилась еще одна машина; через пару секунд из нее вышел человек в ярко-красном анораке и синих резиновых сапогах, который, то и дело поскальзываясь на склоне, начал спускаться в низину. В руках у него был тяжелый металлический чемоданчик, и весь его вид неопровержимо свидетельствовал о том, что он является судмедэкспертом. Он рассеянно помахал рукой Сайму и направился к палатке.
– Так что вы здесь делаете? – воспользовавшись паузой, спросила Беверли. – И как оказались в столь пустынном месте? – Ветер трепал ее волосы, и она явно была этим недовольна.
– Это называется прогулкой. Иногда люди занимаются этим за городом. – Когда Елена злилась, глаза у нее почти сверкали.
– Одно из самых нездоровых сельских увлечений, – кивнула Беверли.
– Я так понял, вы остановились в замке? – перебил ее Сорвин.
– Да.
– В день вашего приезда в машине заживо сгорел человек.
– Да, мы слышали.
– Может, вы еще и видели что-нибудь?
До этого момента Айзенменгер не принимая участия в этой полусерьезной перепалке.
– Когда мы подъезжали, мне показалось, что я видел дым, а потом раздался какой-то хлопок, который мог быть звуком взрыва, – сказал он.
– Когда это было? Айзенменгер пожал плечами.
– Ранним вечером. Боюсь, точнее я сказать не смогу.
– Вы услышали звук взрыва и даже не задумались об этом? – поинтересовался Сайм.
Айзенменгер улыбнулся.
– По-моему, я сказал, что этот хлопок всего лишь мог быть звуком взрыва.
– Значит, вы не были уверены.
– Полагаю, это вполне явственно следует из моих слов.
Сайм и Беверли мрачно уставились на него, но вскоре губы Беверли слегка раздвинулись в улыбке.
– Знаешь, Джон, по-моему, ты слишком умный, – намеренно избегая смотреть на Елену, нежно произнесла Беверли.
И несмотря на. ветер, холод и залитый кровью труп, лежавший позади них, Айзенменгер вдруг ощутил доверительное тепло. Однако Елена тут же разрушила эту атмосферу.
– Мы никого не убивали, – громко и резко отчеканила она. – А что, надо было мчаться в лес только потому, что мы увидели дым и услышали отдаленный хлопок?
– Вас никто не подозревает, мисс Флеминг, – покачал головой Сайм. – Просто я подумал, что, возможно, вам удастся помочь нам, вот и все.
Елена не ответила.
– Вернемся к сегодняшнему дню, – заметил Сорвин, стоявший рядом с Саймом. – Вы гуляли?
– Да, – кивнул Айзенменгер.
– Далеко же вы ушли, – не удержалась Беверли. – Я бы не решилась гулять в такую погоду.
Что бы по этому поводу ни думал Айзенменгер, высказать свои соображения вслух ему не удалось, поскольку его опередила Елена:
– Да кого, черт побери, интересует, на что бы ты решилась, а на что нет?
Мнение Беверли на этот счет также осталось неизвестным, потому что ее в свою очередь перебил Сорвин:
– Вы никого не встретили по дороге?
Елена и Айзенменгер покачали головами.
– Я понимаю, как это трудно, но, может быть, вы знаете, чей это труп?
– Я не подходила близко, – откликнулась Елена.
– По-моему, я никогда не видел его раньше, – добавил Айзенменгер.
Сайм кивнул и задумался. Потом он посмотрел на Беверли и предложил:
– А почему бы нам не познакомить доктора Айзенменгера с доктором Аддисон?
И они вчетвером двинулись к палатке.
– Если не хочешь, можешь не входить, – заметила Беверли, обращаясь к Елене.
Это было сказано заботливо-предупредительным тоном, так что обидеться на эти слова мог только законченный параноик или человек, очень хорошо знакомый с Беверли Уортон.
– Не волнуйся. Я не из слабонервных.
Беверли еле заметно пожала плечами. Они один за другим нырнули в палатку, отдаленно напоминавшую обиталище предсказателей и гадалок.
Елена тут же ощутила отвратительный сладковатый запах, который был гораздо сильнее, чем вонь в мясницкой лавке в конце рабочего дня. Царившее здесь тепло мало чем облегчало положение. Вдоль побегов смятой травы выступали темные хлорофилловые пятна. Глаза присутствующих повернулись в сторону вновь вошедших: на одних лицах было написано любопытство, на других – неприкрытая неприязнь. Потом всех ослепила яркая вспышка, за которой тут же последовала вторая.
– И пожалуйста, еще отсюда. – У доктора Аддисон была такая безупречная дикция, словно она упражняла ее каждый день.
Фотограф молча повиновался. Но между вспышками Елене удалось-таки рассмотреть лежавшее на земле тело. И если бы она не ощущала на себе пристальный взгляд Беверли, у нее наверняка перехватило бы дыхание.
– А теперь здесь.
И вновь фотограф выполнил просьбу доктора Аддисон, после чего она с вопросительным видом уставилась на Сайма.
– Доктор Аддисон, это доктор Айзенменгер, – промолвил Сайм. – Это он вместе с мисс Флеминг обнаружил труп.
Доктор Аддисон не сразу осознала всю важность этого заявления. Она осторожно улыбнулась, отреагировав главным образом на упоминание его профессии.
– Доктор Айзенменгер – патологоанатом, – пояснил Сорвин.
Аддисон напряглась, и улыбка застыла на ее лице.
– Правда?
Но Айзенменгер в свойственной ему манере уже переключил внимание на труп. У лодыжки лежал окровавленный молоток, левая рука жертвы сжимала нож с длинным лезвием. Потом, словно под воздействием невидимой силы, взгляд Айзенменгера скользнул вниз, а затем начал медленно подниматься, фиксируя все имевшиеся повреждения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94