Сейчас открою гараж да приютим технику.
Отошел к длинному ряду приземистых строений, зазвенел ключами, открывая замок. И опять донесся его взволнованный, растревоженно-благостный голос:
— Ах, истосковался я по родной Русиновке! По детству далекому — по деду Кандале. Разбередил ты мне душу, земляк! Но вот возьму отпуск — махну в родные края. Обязательно!
Он бормотал еще что-то, возясь с замком. Наконец распахнул двери, зажег в гараже свет. Осторожно сдал в него «Волгу».
— Мотоцикл давайте сюда,— показал он, выходя. Евгений поставил «Яву». Актер закрыл гараж и пригласил:
— А теперь прошу ко мне!
Евгений проснулся при солнечном свете, окинул незнакомое жилище недоумевающим взглядом: «Где это я?» Впрочем, тут же опамятовался. И хотя подспудно еще думалось, что вчерашнее просто приснилось, возвращался из мира грез. Все так непредвиденно и забавно получилось вчера! Будет что рассказать ребятам.
И не поверят, что они с Анатолием ночевали у народного артиста республики... Он выспался всласть, чувствовал бодрость в теле, и от приятных утренних мыслей ему стало так хорошо, словно был у себя дома в Ульяновске. Вот сейчас войдет мама и скажет: «Доброе утро, сынок! Как тебе спалось?» Улыбнется и сядет в кресло напротив.
Но тут подумал, долго ли ночью заседали Русиновы, и почувствовал неловкость за себя. Поздний ужин затягивался, Евгения неудержимо потянуло на сон, и хозяин предложил ему устраиваться на этом диване... Надо было посидеть с ними еще немного, хотя бы из приличия. О чем говорили-то?.. Сначала о родных краях, потом Анатолий спросил о женщине на фотопортрете,— хозяин отвечал с веселой шутливостью:
— Ну-у, о Кире Андреевне двумя словами не скажешь!.. Вообще-то жена и главный бухгалтер треста. Только главное в ней не это, а ее характер. Даже характерец, я бы сказал. Впрочем, гостей встретить она умеет...
Анатолий спал здесь же, на раскладушке. Его темноволосая голова глубоко утонула в мягкой пуховой подушке, из-под простыни смуглело сильное плечо с пятном от зажившей болячки. Зимой на учениях, продавив лед на заснеженной ямине, танк Русинова утонул почти с башней. Сам взводный мигом выскочил из люка, помог наводчику и заряжающему. А потом ему пришлось нырять в залитую водой машину, чтобы вытащить застрявшего механика. Вот тогда-то и промерз до костей, долго мучился чирьями. Зато спасенный механик смотрит на него теперь, как на бога.
— Да, он славный парень,— хмыкнул Евгений, потягиваясь в постели.— Шалопутный только.
Дремин осмотрел просторную, со вкусом обставленную комнату, попытался прочитать названия некоторых книг в шкафу, да они были далеко. Лежать бездельно надоело,— он приподнялся и начал осторожно покашливать, чтобы разбудить товарища. На беспечно похрапывающего любителя приключений это так же мало действовало, как тиканье комнатных часов или уличный шум.
— Толя!.. А, Толь! — Завидная у парня способность: спать где угодно и сколько угодно. Евгений позвал громче: - Анатолий, проснись!.. Русинов, тревога!
Товарищ оторвал от подушки темноволосую голову, недовольно бормоча:
— Что, какая тревога?
— Танки противника с тыла!
— А, перестань... Который час?
— Десять скоро. Пора принимать вертикальное положение.
Русинов зевнул и потянулся. Вставать ему явно не хотелось.
— А ты знаешь, во сколько старик отпустил меня?.. В три ночи. Все выпытывал и допрашивал: кто жив в селе, кто из старожилов помер и куда девался пес Тобка...
Он вдруг раскатисто хохотнул, вспомнив что-то смешное. Евгений почти испуганно цыкнул на него:
— Тише ты, барабан полковой!
— А что, получилось очень даже недурно! Как ты думаешь, поверят ребята, что мы с тобой ночевали у народного артиста?
Евгений усмехнулся от забавного совпадения их мыслей.
— Поверят. С тобой всегда происходят веселые истории.
На письменном столе, словно тоже просыпаясь, дзенькнул телефон, и через пару секунд залился звонкой утренней трелью. Евгений вопросительно глянул на товарища: что делать? Поднять трубку или разбудить хозяина? Быть может, это совершенно пустячный звонок и не стоит на него обращать внимания...
Анатолий мигом вскочил, подбежал к телефону, сорвал трубку, небрежно кинул:
— Да-да!
В солнечной тишине комнаты из трубки по-родственному зачастил приятный девичий голосок:
— Папуля, милый, здравствуй!.. А мы с мамой уже здесь, на вокзале. Целуем тебя!
— Молодцы вы с мамой!—нимало не смущаясь, отвечал «папуля».— Когда сошли с поезда?
— Да только что!.. Скорее приезжай за нами, ждем тебя.
Прикрыв трубку рукой, Анатолий повернулся к товарищу, еле сдерживаясь от смеха.
— Вот так номер! — зашептал он.— Задаст мне жару Борис Петрович,..
Евгений осуждающе замахал рукой: кончай ломать комедию! Анатолий медлил, а голосок допрашивал:
— Алло, папа!.. Что же ты замолчал?
— Да тут у меня... чуть телефон от радости не прыгнул на пол. Где же вы будете ждать?
— В сквере у главного вокзала... Погодка нынче — просто прелесть! Даже не верится. Мы с мамой крепко спали в купе, продрогли и хочется погреться на солнышке.
— Ах вы, проказницы!.. Ну хорошо, погрейтесь. А я сейчас соберусь и подъеду за вами минут через пятнадцать. Па!
Все то время, пока Русинов лицедействовал, Евгений смотрел на него квадратными глазами. Едва тот положил трубку, возмущенно раскипелся:
— Ты с ума спятил!.. Зачем морочить людям голову? Позвал бы Бориса Петровича. Представляешь, что ты натворил?
— А-а, чепуха! — беззаботно обронил Анатолий, зевая.— На радостях она все равно не поняла, кто ей отвечал.—Он мечтательно усмехнулся: — Интересно, какая она? Наверное, хорошенькая. А, Женька! Борис Петрович хвалился дочерью... Сейчас пойду сообщу ему.
Заспанный хозяин тут же появился.
— Говорите, б сквере у главного вокзала? — Он был в шлепанцах и натягивал на плечи вельветовую куртку.— Доброе угро! Хорошо ли отдыхали?
— Отлично, Борис Петрович! — Евгений поспешно встал.— Вы нас извините, мы в два счета смотаемся.
Актер протестующе поднял руку.
— Это вы зря!.. Сегодня выходной, куда спешить? Вот сейчас заявится мое семейство — познакомитесь, позавтракаем вместе.
— Может, нам все-таки уйти? — спросил Евгений.— Помешаем же...
— Как раз наоборот! Интересней будет встреча,— возразил хозяин, щелкая суставами раскладушки. Сомкнул ее, поставил в угол.
Вернулся Анатолий, бесцеремонно утираясь чужим мохнатым полотенцем. Он успел уже умыться и, дурачась, по-военному доложил:
— Товарищ генерал! Лейтенанты готовы выполнить любой ваш приказ.
— Вот это мне нравится! — заулыбался хозяин. — Раз так, начинаю командовать. На вашу долю, ребятки, два неотложных дела: первое — немного прибрать в квартире, второе — купить вина и цветов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Отошел к длинному ряду приземистых строений, зазвенел ключами, открывая замок. И опять донесся его взволнованный, растревоженно-благостный голос:
— Ах, истосковался я по родной Русиновке! По детству далекому — по деду Кандале. Разбередил ты мне душу, земляк! Но вот возьму отпуск — махну в родные края. Обязательно!
Он бормотал еще что-то, возясь с замком. Наконец распахнул двери, зажег в гараже свет. Осторожно сдал в него «Волгу».
— Мотоцикл давайте сюда,— показал он, выходя. Евгений поставил «Яву». Актер закрыл гараж и пригласил:
— А теперь прошу ко мне!
Евгений проснулся при солнечном свете, окинул незнакомое жилище недоумевающим взглядом: «Где это я?» Впрочем, тут же опамятовался. И хотя подспудно еще думалось, что вчерашнее просто приснилось, возвращался из мира грез. Все так непредвиденно и забавно получилось вчера! Будет что рассказать ребятам.
И не поверят, что они с Анатолием ночевали у народного артиста республики... Он выспался всласть, чувствовал бодрость в теле, и от приятных утренних мыслей ему стало так хорошо, словно был у себя дома в Ульяновске. Вот сейчас войдет мама и скажет: «Доброе утро, сынок! Как тебе спалось?» Улыбнется и сядет в кресло напротив.
Но тут подумал, долго ли ночью заседали Русиновы, и почувствовал неловкость за себя. Поздний ужин затягивался, Евгения неудержимо потянуло на сон, и хозяин предложил ему устраиваться на этом диване... Надо было посидеть с ними еще немного, хотя бы из приличия. О чем говорили-то?.. Сначала о родных краях, потом Анатолий спросил о женщине на фотопортрете,— хозяин отвечал с веселой шутливостью:
— Ну-у, о Кире Андреевне двумя словами не скажешь!.. Вообще-то жена и главный бухгалтер треста. Только главное в ней не это, а ее характер. Даже характерец, я бы сказал. Впрочем, гостей встретить она умеет...
Анатолий спал здесь же, на раскладушке. Его темноволосая голова глубоко утонула в мягкой пуховой подушке, из-под простыни смуглело сильное плечо с пятном от зажившей болячки. Зимой на учениях, продавив лед на заснеженной ямине, танк Русинова утонул почти с башней. Сам взводный мигом выскочил из люка, помог наводчику и заряжающему. А потом ему пришлось нырять в залитую водой машину, чтобы вытащить застрявшего механика. Вот тогда-то и промерз до костей, долго мучился чирьями. Зато спасенный механик смотрит на него теперь, как на бога.
— Да, он славный парень,— хмыкнул Евгений, потягиваясь в постели.— Шалопутный только.
Дремин осмотрел просторную, со вкусом обставленную комнату, попытался прочитать названия некоторых книг в шкафу, да они были далеко. Лежать бездельно надоело,— он приподнялся и начал осторожно покашливать, чтобы разбудить товарища. На беспечно похрапывающего любителя приключений это так же мало действовало, как тиканье комнатных часов или уличный шум.
— Толя!.. А, Толь! — Завидная у парня способность: спать где угодно и сколько угодно. Евгений позвал громче: - Анатолий, проснись!.. Русинов, тревога!
Товарищ оторвал от подушки темноволосую голову, недовольно бормоча:
— Что, какая тревога?
— Танки противника с тыла!
— А, перестань... Который час?
— Десять скоро. Пора принимать вертикальное положение.
Русинов зевнул и потянулся. Вставать ему явно не хотелось.
— А ты знаешь, во сколько старик отпустил меня?.. В три ночи. Все выпытывал и допрашивал: кто жив в селе, кто из старожилов помер и куда девался пес Тобка...
Он вдруг раскатисто хохотнул, вспомнив что-то смешное. Евгений почти испуганно цыкнул на него:
— Тише ты, барабан полковой!
— А что, получилось очень даже недурно! Как ты думаешь, поверят ребята, что мы с тобой ночевали у народного артиста?
Евгений усмехнулся от забавного совпадения их мыслей.
— Поверят. С тобой всегда происходят веселые истории.
На письменном столе, словно тоже просыпаясь, дзенькнул телефон, и через пару секунд залился звонкой утренней трелью. Евгений вопросительно глянул на товарища: что делать? Поднять трубку или разбудить хозяина? Быть может, это совершенно пустячный звонок и не стоит на него обращать внимания...
Анатолий мигом вскочил, подбежал к телефону, сорвал трубку, небрежно кинул:
— Да-да!
В солнечной тишине комнаты из трубки по-родственному зачастил приятный девичий голосок:
— Папуля, милый, здравствуй!.. А мы с мамой уже здесь, на вокзале. Целуем тебя!
— Молодцы вы с мамой!—нимало не смущаясь, отвечал «папуля».— Когда сошли с поезда?
— Да только что!.. Скорее приезжай за нами, ждем тебя.
Прикрыв трубку рукой, Анатолий повернулся к товарищу, еле сдерживаясь от смеха.
— Вот так номер! — зашептал он.— Задаст мне жару Борис Петрович,..
Евгений осуждающе замахал рукой: кончай ломать комедию! Анатолий медлил, а голосок допрашивал:
— Алло, папа!.. Что же ты замолчал?
— Да тут у меня... чуть телефон от радости не прыгнул на пол. Где же вы будете ждать?
— В сквере у главного вокзала... Погодка нынче — просто прелесть! Даже не верится. Мы с мамой крепко спали в купе, продрогли и хочется погреться на солнышке.
— Ах вы, проказницы!.. Ну хорошо, погрейтесь. А я сейчас соберусь и подъеду за вами минут через пятнадцать. Па!
Все то время, пока Русинов лицедействовал, Евгений смотрел на него квадратными глазами. Едва тот положил трубку, возмущенно раскипелся:
— Ты с ума спятил!.. Зачем морочить людям голову? Позвал бы Бориса Петровича. Представляешь, что ты натворил?
— А-а, чепуха! — беззаботно обронил Анатолий, зевая.— На радостях она все равно не поняла, кто ей отвечал.—Он мечтательно усмехнулся: — Интересно, какая она? Наверное, хорошенькая. А, Женька! Борис Петрович хвалился дочерью... Сейчас пойду сообщу ему.
Заспанный хозяин тут же появился.
— Говорите, б сквере у главного вокзала? — Он был в шлепанцах и натягивал на плечи вельветовую куртку.— Доброе угро! Хорошо ли отдыхали?
— Отлично, Борис Петрович! — Евгений поспешно встал.— Вы нас извините, мы в два счета смотаемся.
Актер протестующе поднял руку.
— Это вы зря!.. Сегодня выходной, куда спешить? Вот сейчас заявится мое семейство — познакомитесь, позавтракаем вместе.
— Может, нам все-таки уйти? — спросил Евгений.— Помешаем же...
— Как раз наоборот! Интересней будет встреча,— возразил хозяин, щелкая суставами раскладушки. Сомкнул ее, поставил в угол.
Вернулся Анатолий, бесцеремонно утираясь чужим мохнатым полотенцем. Он успел уже умыться и, дурачась, по-военному доложил:
— Товарищ генерал! Лейтенанты готовы выполнить любой ваш приказ.
— Вот это мне нравится! — заулыбался хозяин. — Раз так, начинаю командовать. На вашу долю, ребятки, два неотложных дела: первое — немного прибрать в квартире, второе — купить вина и цветов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87