«Ну, Сухарев, кто у тебя побойчее? Пусть отдаст приказ на наступление. — Полковник окинул взглядом строй. — Одинцов!
Маршал уставился на меня, ждет. До сих пор помню его взгляд. Глаза голубые, гипнотизирующие, брови редкие, кустиками. Смотрит — и хоть бы раз мигнул или. отвернулся... Но ничего, не растерялся я. Отдаю приказ. Четко так, пункт за пунктом, словно полевой устав читаю. Недавно же из академии! Увлекся даже. И мыслишка приятная щекочет: «Вот сейчас маршал похвалит меня!»
Только закончил, он безнадежно махнул рукой: «Плохо, майор Одинцов! Долго отдавали приказ. За это время противник нанес батальону серьезный урон.— И к Сухареву: — Кто лучше сможет?» Назвали другого — плохо. Назвали третьего — тоже плохо. «Вот как надо! — и Конев сам начал отдавать приказ...
Батальон Загорова, закончив переправу, готовился к наступлению. Под руководством капитана Потоцкого две спаренные машины тащили на тросах из балки затопленный танк. Вот он показался, первый из «утопленников»,— весь в грязи, с него ручьями стекала вода. За ним были вытянуты и другие. Вскоре они заняли свое место в боевом строю.
Полковник снова потянулся к гарнитуре.
— «Лафет»!.. Противник пытался атаковать вас силой до двух танковых рот. Встретив меткий огонь, начал отходить, прикрываясь дымзавесой. Ваш сосед слева двинулся в обход высоты, но попал на минное поле, потерял две машины и отступил. Посланные вами в разведку саперы доложили, что наткнулись на мины неизвестной конструкции. Обезвредить их не удается, для этого потребуется дополнительное время...
Задачка была «пробочная», однако требовала быстрой реакции,— в этом и было ее назначение. Загоров тотчас подал команду:
— «Лафет»-один, два, три!.. Преследовать противника по колеям отходящих танков, пользуясь его дым-завесой. Сбить противотанковый заслон на высоте «Круглая» и продолжать наступление.
Оставив позади высоту, танкисты прошли еще около трех километров и наткнулись на жесткую оборону западных. Поступил приказ зарыться в землю: ожидалось ядерное нападение.
Полковник Одинцов задумчиво стоял в глубокой, обшитой досками щели, из которой вели ступени в блиндаж, когда прибыли Загоров и начштаба батальона Корольков.
КНП руководителя учений находился на господствующей в этом районе высоте «Овсяная нива». С нее хорошо просматривалась тактическая даль предстоящего наступления. Видно было и седлообразное взгорье — высоты «Длинная», по юго-восточным скатам которой занимали оборону западные. Местность впереди была холмистая, изрезанная оврагами.
Аккуратно выбритый Одинцов был в полевом мундире, хромовых сапогах. Через плечо на ремешке у него висела плащ-накидка, скатанная в рулончик. В немногих словах он ввел комбата в обстановку учебного боя. Чуть помедлив, обронил:
— Слушайте боевой приказ.
Говорил неторопливо, словно диктовал. Майор Корольков, развернув полевую сумку и пристроившись на бровке щели, наносил обстановку на карту. Под его проворной, тренированной рукой все яснее вырисовывались оборонительные рубежи с огневыми средствами. Стрелы и короткие дугообразные значки указывали направление наступления танкистов.
Загоров, сосредоточившись и отрешившись от посторонних мыслей, запоминал детали предстоящей боевой игры. Седлообразное взгорье он хорошо разглядел, когда поднимался сюда, мысленно уже представлял себе, какую получит задачу. И то, что сейчас говорил командир полка, словно подтверждало его догадки, потому боевой приказ осязался со всеми подробностями.
В полосе наступления танкистов западные оборонялись усиленным пехотным батальоном. Они продолжали совершенствовать свои позиции. В бинокль отчетливо видно было, что там ведутся земляные работы. Танкистам предстояло атаковать высоту «Длинная» и прорвать оборону противника. В последующем наступать в направлении восточной опушки леса.
— Готовность к выдвижению из выжидательного района — в два тридцать ночи,— закончил приказ Одинцов.
Он помолчал, чтобы комбат мог закрепить в памяти услышанное, а затем начал давать указания. И тут все, что до этого казалось ясным, облеклось в форму но- вого кроссворда, еще более заковыристого, чем у затопленной балки. Сначала полковник сообщил, что в интересах наступающих по противнику наносится ядерный удар. Комбат должен увязать это с замыслом боя и высказать свои соображения.
— Данные о противнике нанесены на схему, с которой вас познакомит начальник штаба полка,— продолжал Одинцов.— Учтите, западные имеют сильное огневое прикрытие. Кроме того, сзади, на высоте «Слива», у них припасен противотанковый резерв. Лобовой атакой сбить их трудно. Обход слева исключается: сплошное минное поле, а точнее — дозревает колхозный ячмень. Потрава его не допустима. Справа — глубокий
овраг с обрывистыми склонами и заболоченным дном, В устье его виден засевший по башню танк...
«Значит, и там не проберешься!» — вздохнул комбат, не отрываясь от бинокля и отчетливо различая и ячменное поле вдали, и засевший в устье оврага танк. Он знал, что Одинцов не был бы Одинцовым, если бы создал заурядную обстановку. Придется так напрячь мозги, что голова будет трещать. Да и то, найдешь ли верное решение, еще неизвестно.
— Для организации боя в вашем распоряжении шесть часов.— Одинцов поднял левую руку.— В том числе два часа светлого времени. Через час выехать на рекогносцировку з район высоты «Груша». Свое решение доложить мне в двадцать три ноль-ноль.
— Задача ясна, товарищ полковник,— отвечал Загоров.
— Тогда знакомьтесь со схемой — и за работу. Одинцов покинул щель, чтобы не мешать комбату.
У того сейчас, как говорится, запарка. И задачу надо уяснить, и разведку организовать, и отдать предварительные распоряжения. Все это лишь подготовительная работа. Основная — еще впереди.
Разумеется, Загоров не из тех, кого можно застать врасплох,— батальон его готов начать атаку, хоть сейчас. Только прикажи. Но в том-то и заковыка, что иной раз легче воз дров нарубить, чем отдать войскам такой приказ. Речь идет не просто о том, чтобы вступить в бой, но выиграть его. А это уже искусство.
Начальник штаба части, плотный, с интеллигентным лицом подполковник Лавренко, едва приметно усмехаясь, развернул схему. Она была довольно подробной. И цель ее, как видно, состояла в том, чтобы усложнить наступающим их задачу. Прежде всего бросалось в глаза, что местность перед участком обороны западных густо заминирована, на склонах взгорья вкопано несколько средних танков, безоткатных орудий, ПТУРСов... Тут будет такая плотность огня, что захлебнется любая атака. Не помогут ни минные тралы, ни огонь своей артиллерии. Только и пробьешь, что ядерным ударом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Маршал уставился на меня, ждет. До сих пор помню его взгляд. Глаза голубые, гипнотизирующие, брови редкие, кустиками. Смотрит — и хоть бы раз мигнул или. отвернулся... Но ничего, не растерялся я. Отдаю приказ. Четко так, пункт за пунктом, словно полевой устав читаю. Недавно же из академии! Увлекся даже. И мыслишка приятная щекочет: «Вот сейчас маршал похвалит меня!»
Только закончил, он безнадежно махнул рукой: «Плохо, майор Одинцов! Долго отдавали приказ. За это время противник нанес батальону серьезный урон.— И к Сухареву: — Кто лучше сможет?» Назвали другого — плохо. Назвали третьего — тоже плохо. «Вот как надо! — и Конев сам начал отдавать приказ...
Батальон Загорова, закончив переправу, готовился к наступлению. Под руководством капитана Потоцкого две спаренные машины тащили на тросах из балки затопленный танк. Вот он показался, первый из «утопленников»,— весь в грязи, с него ручьями стекала вода. За ним были вытянуты и другие. Вскоре они заняли свое место в боевом строю.
Полковник снова потянулся к гарнитуре.
— «Лафет»!.. Противник пытался атаковать вас силой до двух танковых рот. Встретив меткий огонь, начал отходить, прикрываясь дымзавесой. Ваш сосед слева двинулся в обход высоты, но попал на минное поле, потерял две машины и отступил. Посланные вами в разведку саперы доложили, что наткнулись на мины неизвестной конструкции. Обезвредить их не удается, для этого потребуется дополнительное время...
Задачка была «пробочная», однако требовала быстрой реакции,— в этом и было ее назначение. Загоров тотчас подал команду:
— «Лафет»-один, два, три!.. Преследовать противника по колеям отходящих танков, пользуясь его дым-завесой. Сбить противотанковый заслон на высоте «Круглая» и продолжать наступление.
Оставив позади высоту, танкисты прошли еще около трех километров и наткнулись на жесткую оборону западных. Поступил приказ зарыться в землю: ожидалось ядерное нападение.
Полковник Одинцов задумчиво стоял в глубокой, обшитой досками щели, из которой вели ступени в блиндаж, когда прибыли Загоров и начштаба батальона Корольков.
КНП руководителя учений находился на господствующей в этом районе высоте «Овсяная нива». С нее хорошо просматривалась тактическая даль предстоящего наступления. Видно было и седлообразное взгорье — высоты «Длинная», по юго-восточным скатам которой занимали оборону западные. Местность впереди была холмистая, изрезанная оврагами.
Аккуратно выбритый Одинцов был в полевом мундире, хромовых сапогах. Через плечо на ремешке у него висела плащ-накидка, скатанная в рулончик. В немногих словах он ввел комбата в обстановку учебного боя. Чуть помедлив, обронил:
— Слушайте боевой приказ.
Говорил неторопливо, словно диктовал. Майор Корольков, развернув полевую сумку и пристроившись на бровке щели, наносил обстановку на карту. Под его проворной, тренированной рукой все яснее вырисовывались оборонительные рубежи с огневыми средствами. Стрелы и короткие дугообразные значки указывали направление наступления танкистов.
Загоров, сосредоточившись и отрешившись от посторонних мыслей, запоминал детали предстоящей боевой игры. Седлообразное взгорье он хорошо разглядел, когда поднимался сюда, мысленно уже представлял себе, какую получит задачу. И то, что сейчас говорил командир полка, словно подтверждало его догадки, потому боевой приказ осязался со всеми подробностями.
В полосе наступления танкистов западные оборонялись усиленным пехотным батальоном. Они продолжали совершенствовать свои позиции. В бинокль отчетливо видно было, что там ведутся земляные работы. Танкистам предстояло атаковать высоту «Длинная» и прорвать оборону противника. В последующем наступать в направлении восточной опушки леса.
— Готовность к выдвижению из выжидательного района — в два тридцать ночи,— закончил приказ Одинцов.
Он помолчал, чтобы комбат мог закрепить в памяти услышанное, а затем начал давать указания. И тут все, что до этого казалось ясным, облеклось в форму но- вого кроссворда, еще более заковыристого, чем у затопленной балки. Сначала полковник сообщил, что в интересах наступающих по противнику наносится ядерный удар. Комбат должен увязать это с замыслом боя и высказать свои соображения.
— Данные о противнике нанесены на схему, с которой вас познакомит начальник штаба полка,— продолжал Одинцов.— Учтите, западные имеют сильное огневое прикрытие. Кроме того, сзади, на высоте «Слива», у них припасен противотанковый резерв. Лобовой атакой сбить их трудно. Обход слева исключается: сплошное минное поле, а точнее — дозревает колхозный ячмень. Потрава его не допустима. Справа — глубокий
овраг с обрывистыми склонами и заболоченным дном, В устье его виден засевший по башню танк...
«Значит, и там не проберешься!» — вздохнул комбат, не отрываясь от бинокля и отчетливо различая и ячменное поле вдали, и засевший в устье оврага танк. Он знал, что Одинцов не был бы Одинцовым, если бы создал заурядную обстановку. Придется так напрячь мозги, что голова будет трещать. Да и то, найдешь ли верное решение, еще неизвестно.
— Для организации боя в вашем распоряжении шесть часов.— Одинцов поднял левую руку.— В том числе два часа светлого времени. Через час выехать на рекогносцировку з район высоты «Груша». Свое решение доложить мне в двадцать три ноль-ноль.
— Задача ясна, товарищ полковник,— отвечал Загоров.
— Тогда знакомьтесь со схемой — и за работу. Одинцов покинул щель, чтобы не мешать комбату.
У того сейчас, как говорится, запарка. И задачу надо уяснить, и разведку организовать, и отдать предварительные распоряжения. Все это лишь подготовительная работа. Основная — еще впереди.
Разумеется, Загоров не из тех, кого можно застать врасплох,— батальон его готов начать атаку, хоть сейчас. Только прикажи. Но в том-то и заковыка, что иной раз легче воз дров нарубить, чем отдать войскам такой приказ. Речь идет не просто о том, чтобы вступить в бой, но выиграть его. А это уже искусство.
Начальник штаба части, плотный, с интеллигентным лицом подполковник Лавренко, едва приметно усмехаясь, развернул схему. Она была довольно подробной. И цель ее, как видно, состояла в том, чтобы усложнить наступающим их задачу. Прежде всего бросалось в глаза, что местность перед участком обороны западных густо заминирована, на склонах взгорья вкопано несколько средних танков, безоткатных орудий, ПТУРСов... Тут будет такая плотность огня, что захлебнется любая атака. Не помогут ни минные тралы, ни огонь своей артиллерии. Только и пробьешь, что ядерным ударом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87