Судя по высоте, болид упадет в Покаяне. Где-то в районе плато Тиртан.
– Местность там лесистая, скалистая и безлюдная, – вставил Бурхан.
– Йа, – согласился фрегаттен-капитан. – Не думаю, что кто-то пострадает. Но вам, господа студенты, силы небесные ничем не помогут.
– Что, даже болид? – переспросил Ждан.
– Даже болид, даже появление самих небесников, не к ночи будь помянуты. Знаете, наш гросс-адмирал человек не слишком суеверный. Требует выполнения приказов вне зависимости от того, что падает сверху.
– Эх, – с досадой сказал Франц. – Дас ист пикник капут.
– Капут? Ну почему? Мой совет: попробуйте проехать дальше к норду.
– Похоже, ничего другого не остается.
Фрегаттен-капитан сочувственно кивнул.
– Боюсь, что так. Всего доброго, господа!
– Семь футов под киль, – уныло пожелал Кузема.
Фон Штоль вдруг перестал улыбаться.
– Спасибо, – сказал он. – Нам это пригодится.
* * *
Дорога шла вдоль Теклы. Съездов к реке попадалось много, но все они оказывались перекрытыми. Везде их ожидало одно и то же: смешанные кордоны полиции и морской пехоты, а над прибрежными лесами то там то сям торчали черточки мачт. К берегу беспрепятственно проезжали только крытые военные фуры.
– Похоже, что кригсмарине затевает какие-то крупные маневры, – сообщил Ждан.
– Да, – с досадой согласился Франц, – эти морячки просто задались целью испортить нам праздник!
Время близилось к полудню. Нетерпеливый архитектор уже предложил было возвращаться, посчитав дальнейшую поездку бесполезной. Но тут зоркие степные глаза Бур-хана чуть ли не в километре впереди все-таки углядели едва заметный разрыв между деревьями.
– Эй, любезный! Ну-ка, пошевели лошадок, – крикнул эффенди.
Кучер щелкнул кнутом, экипаж покатился быстрее.
Вскоре они достигли нужного места, – поворота в узкую аллею между столетними соснами. Таинственную, тенистую, манящую. И никого там не было, – ни полицейских, ни солдат, ни праздно гуляющих агентов с корзинками грибов.
– Неужели повезло? – удивился Ждан. – Ну-ка, ну-ка, вперед, наш добрый Харон! То есть поворачивай.
Экипаж наконец покинул заколдованный Муром-шляхт. Над ним тотчас сомкнулись кроны сосен. Но сквозь ветви пробивались яркие полуденные лучи, пронзая лес столбами света. У основания этих столбов ярко зеленела трава, рдели бусинки созревающей костяники. Стучал дятел, кому-то увесисто отмеривала годы кукушка. Пахло смолой. Потом к этому аромату начал примешиваться слабый запах тины, – со стороны реки подул ветерок.
– Прелесть, – сказал Франц. – Только лесных нимф и не хватает!
– Будут, – пообещал Бурхан.
Кэйр покачал головой.
– Очень странно.
– Что странно?
– Что вся эта прелесть не огорожена знаками частной собственности, вот что странно.
– Да. С прелестями такое бывает редко, – согласился Бурхан, дитя гарема.
* * *
Оставляя по правую руку длинную кирпичную ограду, они выехали к лесистому мысу. Между деревьями и урезом воды там тянулась полоса чистого песка, а из леса струился бормочущий ручей.
– Идеальное место, – оценил Бурхан, очень гордый тем, что благодаря его бдительности все обернулось так удачно.
– Но все же, чья это вилла? – сказал Кэйр, разглядывая кирпичный забор справа. – Не помню ее на карте.
Монументальный забор был очень высок, примерно в три человеческих роста. За ним густо росли голубые ели, а дальше – толстые старые сосны. Забор и два яруса хвойных крон совершенно скрывали внутреннее пространство усадьбы. Только в одном месте между деревьями краснел кусочек крыши.
– Очень уединенное гнездышко, – оценил Ждан. – И что за людоед там поселился?
– Весьма состоятельный, – заметил Кэйр. – В участке не меньше гектара.
– Если не два.
– Вполне может быть и три.
– Эй! Пора разгружаться, – нетерпеливо сказал Бурхан, торопясь наверстать упущенное время. – Разве мы нарушили какой-нибудь хитрый закон?
– Да вроде нет.
Архитектор Кирш страшно оживился.
– Тогда – за дело. Шнелль, шнелль, майн либер штудентен! Жизнь проходит! Хватайте ее за каудатум! Си-речь – за хвост.
– Бутылки не побейте, – предостерег Ждан. – Ибо это единственное оружие, которым мы располагаем.
– Против кого, чудак? Мы же. не в эмиратах и не в диком Ящерленде. И вообще, зачем цивилизованным людям оружие?
– Дорогой мой, цивилизованный человек отличается от дикаря прежде всего оружием.
– Ну ты и сформулировал!
– Попробуй опровергнуть, – проворчал Ждан.
* * *
Экипаж загнали под деревья.
Хозяин выпряг лошадей, напоил их из родника, привязал, а после этого завалился спать. Он был нанят до вечера, из блаженного возраста, когда бултыхание в воде доставляет удовольствие давно вышел, а детектив про глупых покаянских шпионов, изо всех сил описанных неким господином У.О.Купадником, успел дочитать еще утром. Словом, выбора у бедняги не было, чем он с удовольствием и воспользовался.
Господа же студенты закопали бутылки в песок, корзину с провизией перенесли на берег, там же расстелили большие махровые полотенца. После этого, наконец дорвавшись до реки, больше часа азартно плескались, гонялись друг за другом и ныряли в поисках предсказанных русалок.
Потом с большим аппетитом пообедали, со вкусом выпили, выкурили по трубочке, сыграли в бридж, и мирно задремали под шум мелких речных волн, под шорохи леса, под меланхолические крики чаек. Сытые, довольные, разморенные и уже чуть-чуть обгоревшие.
Однако идиллия продолжалась не слишком долго. Сначала Бурхан, затем Кэйр и Франц были разбужены посторонними звуками. Проснулся даже известный соня Ждан, как это было ни странно.
* * *
Звуки доносились из-за поворота реки.
Примерно в полумиле от пляжа над верхушками деревьев показались мачты. Ветер доносил хлопанье парусов, крики матросов, облепивших реи.
Разворачиваясь, корабль на несколько минут показался из-за лесистого острова, но потом вошел в бухточку и вновь скрылся, оставив над деревьями только стеньги.
– Вот это да, – изумленно сказал Ждан. – Знаете, что это было за судно?
– И что это было за судно? – лениво поинтересовался Бурхан.
– «Поларштерн», господа. Разрази меня гром – «Поларштерн»! Яхта самого курфюрста.
– Ну да, – сказал Кэйр. – Ты уверен?
– Обижаешь, судья. Я с закрытыми глазами могу нарисовать чертеж этого роскошного корабля.
– Еще один сюрпри-из…
– Ну и что? – пожал плечами Бурхан. – Курфюрст тоже имеет право на маленький пикничок. Монаршья работа она знаете какая? Тяже-о-лая. Ох!
Бурхан зевнул и повернулся на бок, собираясь еще разок как следует вздремнуть на свежем воздухе. Только спать в тот день никому уже не пришлось. Внезапно в шаге от полотенца эффенди в песок вонзилась самая настоящая боевая стрела. Длинная, черная, с черным же пером на конце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
– Местность там лесистая, скалистая и безлюдная, – вставил Бурхан.
– Йа, – согласился фрегаттен-капитан. – Не думаю, что кто-то пострадает. Но вам, господа студенты, силы небесные ничем не помогут.
– Что, даже болид? – переспросил Ждан.
– Даже болид, даже появление самих небесников, не к ночи будь помянуты. Знаете, наш гросс-адмирал человек не слишком суеверный. Требует выполнения приказов вне зависимости от того, что падает сверху.
– Эх, – с досадой сказал Франц. – Дас ист пикник капут.
– Капут? Ну почему? Мой совет: попробуйте проехать дальше к норду.
– Похоже, ничего другого не остается.
Фрегаттен-капитан сочувственно кивнул.
– Боюсь, что так. Всего доброго, господа!
– Семь футов под киль, – уныло пожелал Кузема.
Фон Штоль вдруг перестал улыбаться.
– Спасибо, – сказал он. – Нам это пригодится.
* * *
Дорога шла вдоль Теклы. Съездов к реке попадалось много, но все они оказывались перекрытыми. Везде их ожидало одно и то же: смешанные кордоны полиции и морской пехоты, а над прибрежными лесами то там то сям торчали черточки мачт. К берегу беспрепятственно проезжали только крытые военные фуры.
– Похоже, что кригсмарине затевает какие-то крупные маневры, – сообщил Ждан.
– Да, – с досадой согласился Франц, – эти морячки просто задались целью испортить нам праздник!
Время близилось к полудню. Нетерпеливый архитектор уже предложил было возвращаться, посчитав дальнейшую поездку бесполезной. Но тут зоркие степные глаза Бур-хана чуть ли не в километре впереди все-таки углядели едва заметный разрыв между деревьями.
– Эй, любезный! Ну-ка, пошевели лошадок, – крикнул эффенди.
Кучер щелкнул кнутом, экипаж покатился быстрее.
Вскоре они достигли нужного места, – поворота в узкую аллею между столетними соснами. Таинственную, тенистую, манящую. И никого там не было, – ни полицейских, ни солдат, ни праздно гуляющих агентов с корзинками грибов.
– Неужели повезло? – удивился Ждан. – Ну-ка, ну-ка, вперед, наш добрый Харон! То есть поворачивай.
Экипаж наконец покинул заколдованный Муром-шляхт. Над ним тотчас сомкнулись кроны сосен. Но сквозь ветви пробивались яркие полуденные лучи, пронзая лес столбами света. У основания этих столбов ярко зеленела трава, рдели бусинки созревающей костяники. Стучал дятел, кому-то увесисто отмеривала годы кукушка. Пахло смолой. Потом к этому аромату начал примешиваться слабый запах тины, – со стороны реки подул ветерок.
– Прелесть, – сказал Франц. – Только лесных нимф и не хватает!
– Будут, – пообещал Бурхан.
Кэйр покачал головой.
– Очень странно.
– Что странно?
– Что вся эта прелесть не огорожена знаками частной собственности, вот что странно.
– Да. С прелестями такое бывает редко, – согласился Бурхан, дитя гарема.
* * *
Оставляя по правую руку длинную кирпичную ограду, они выехали к лесистому мысу. Между деревьями и урезом воды там тянулась полоса чистого песка, а из леса струился бормочущий ручей.
– Идеальное место, – оценил Бурхан, очень гордый тем, что благодаря его бдительности все обернулось так удачно.
– Но все же, чья это вилла? – сказал Кэйр, разглядывая кирпичный забор справа. – Не помню ее на карте.
Монументальный забор был очень высок, примерно в три человеческих роста. За ним густо росли голубые ели, а дальше – толстые старые сосны. Забор и два яруса хвойных крон совершенно скрывали внутреннее пространство усадьбы. Только в одном месте между деревьями краснел кусочек крыши.
– Очень уединенное гнездышко, – оценил Ждан. – И что за людоед там поселился?
– Весьма состоятельный, – заметил Кэйр. – В участке не меньше гектара.
– Если не два.
– Вполне может быть и три.
– Эй! Пора разгружаться, – нетерпеливо сказал Бурхан, торопясь наверстать упущенное время. – Разве мы нарушили какой-нибудь хитрый закон?
– Да вроде нет.
Архитектор Кирш страшно оживился.
– Тогда – за дело. Шнелль, шнелль, майн либер штудентен! Жизнь проходит! Хватайте ее за каудатум! Си-речь – за хвост.
– Бутылки не побейте, – предостерег Ждан. – Ибо это единственное оружие, которым мы располагаем.
– Против кого, чудак? Мы же. не в эмиратах и не в диком Ящерленде. И вообще, зачем цивилизованным людям оружие?
– Дорогой мой, цивилизованный человек отличается от дикаря прежде всего оружием.
– Ну ты и сформулировал!
– Попробуй опровергнуть, – проворчал Ждан.
* * *
Экипаж загнали под деревья.
Хозяин выпряг лошадей, напоил их из родника, привязал, а после этого завалился спать. Он был нанят до вечера, из блаженного возраста, когда бултыхание в воде доставляет удовольствие давно вышел, а детектив про глупых покаянских шпионов, изо всех сил описанных неким господином У.О.Купадником, успел дочитать еще утром. Словом, выбора у бедняги не было, чем он с удовольствием и воспользовался.
Господа же студенты закопали бутылки в песок, корзину с провизией перенесли на берег, там же расстелили большие махровые полотенца. После этого, наконец дорвавшись до реки, больше часа азартно плескались, гонялись друг за другом и ныряли в поисках предсказанных русалок.
Потом с большим аппетитом пообедали, со вкусом выпили, выкурили по трубочке, сыграли в бридж, и мирно задремали под шум мелких речных волн, под шорохи леса, под меланхолические крики чаек. Сытые, довольные, разморенные и уже чуть-чуть обгоревшие.
Однако идиллия продолжалась не слишком долго. Сначала Бурхан, затем Кэйр и Франц были разбужены посторонними звуками. Проснулся даже известный соня Ждан, как это было ни странно.
* * *
Звуки доносились из-за поворота реки.
Примерно в полумиле от пляжа над верхушками деревьев показались мачты. Ветер доносил хлопанье парусов, крики матросов, облепивших реи.
Разворачиваясь, корабль на несколько минут показался из-за лесистого острова, но потом вошел в бухточку и вновь скрылся, оставив над деревьями только стеньги.
– Вот это да, – изумленно сказал Ждан. – Знаете, что это было за судно?
– И что это было за судно? – лениво поинтересовался Бурхан.
– «Поларштерн», господа. Разрази меня гром – «Поларштерн»! Яхта самого курфюрста.
– Ну да, – сказал Кэйр. – Ты уверен?
– Обижаешь, судья. Я с закрытыми глазами могу нарисовать чертеж этого роскошного корабля.
– Еще один сюрпри-из…
– Ну и что? – пожал плечами Бурхан. – Курфюрст тоже имеет право на маленький пикничок. Монаршья работа она знаете какая? Тяже-о-лая. Ох!
Бурхан зевнул и повернулся на бок, собираясь еще разок как следует вздремнуть на свежем воздухе. Только спать в тот день никому уже не пришлось. Внезапно в шаге от полотенца эффенди в песок вонзилась самая настоящая боевая стрела. Длинная, черная, с черным же пером на конце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131