Матросы опять захохотали. Иржи сердито запахнул халат и не ответил.
Прошло довольно много времени, когда он отправился в обратный путь. Насмешливые матросы сидели на старом месте и пели песню. На него внимания не обратили. То ли увлеклись своим занятием, то ли смущать не хотели. Иржи тихо проскользнул мимо и остановился у противоположного борта.

* * *
С берега дул холодный ветер.
На мостике «Поларштерна» шевелилась фигура вахтенного офицера в громоздком плаще. Вверху, на мачтах, что-то поскрипывало, а внизу ритмично плескали волны. Отблески восхода уже украсили ледяные кручи на берегу.
К подножью одного из ледников зачем-то шли люди. Их было много, они растянулись чуть ли не на милю, и, похоже, чувствовали себя неважно, – некоторые пошатывались, опирались на плечи соседей. Они останавливались, разглядывали у себя что-то под ногами, а затем возвращались к берегу и подходили к раскладному столу, за которым сидели чиновники с бумагами. Потом шли в большую палатку с трубой. Из трубы валил дым.
Понять что все это значило Иржи не успел. За его спиной открылась дверь. На палубу вышла Андреевна, а за ней – высокая черноволосая девушка в теплом халате.
– Вот вы где, – сказала девушка.
Иржи недоуменно обернулся. И сразу на него пахнуло чем-то томным и полузабытым. Дождем и целебными травами. Волосами, высушенными на свежем ветру…
Иржи мгновенно вспомнил одну дождливую ночь, речной остров и двери мельницы, к которым он некогда принес больного небесника. Вспомнил, как эти двери открылись и как на пороге появилась вот эта самая девушка. Тогда на ней были мужская рубашка с открытым воротом и брюки для верховой езды.
А потом они встречались еще в Бауцене. Бродили по городу, зашли в университет. Разговаривали. Ужинали в студенческом кабачке, смеялись. А потом, в экипаже, даже целовались… А потом Иржи призвали в армию.
– Снова ночь, и снова вы меня пугаете, сударь, – строго сказала девушка. – Похоже, это становится традицией?
– Вы? Вы? – спросил Иржи. – Здесь? Извините. Никак не ожидал увидеть.
– Не извиню, – нахмурилась Камея. – Кто разрешил вам вставать, господин сержант? Вы находитесь на военном корабле, поэтому извольте спрашивать разрешение у герра старшего доктора. Иначе замерзнете и подхватите пневмонию. Как тот небесник, которого вы спасли. Помните?
– Да, да, конечно. Но я… хорошо себя чувствую.
– Правда?
– Правда. Очень хорошо себя чувствую.
– Очень-очень?
– Очень-очень.
– И все же, милок, ступай-ка ты в постель, – мягко сказала Андреевна. – А то тебя послушать, так получается, что пулевое ранение укрепляет здоровье.
Потом она повернулась к девушке и добавила:
– Вот видишь, иногда возможны и чудеса. А ты не верила!
– Невероятно, – пробормотала Камея. – Просто невероятно…

* * *
Тем временем адмирал Мак-Магон снял очки и свернул морскую карту.
– Благодарю, вас, фон Бистриц. Больше желать нечего. Вы буквально открыли мне глаза на бухту Монсазо.
– Служу Поммерну!
Мак-Магон глянул на него испытующе.
– У меня такое впечатление, что вы не столько служите, сколько дружите с Поммерном.
Майор взглянул на него вопросительно.
– Простите, экселенц?
– Вы не понимаете, о чем я говорю?
– У вашей фразы много значений.
Адмирал понял, что Бистриц не хочет раскрывать свои тайны. Что ж, это было его право. Разведка, она и есть разведка. В отличие от флота, к туману там относятся хорошо. А уж фон Бистриц – это особый случай. Адмирал с легкой досадой прикусил дужку очков. Все-таки с ним, с Уолтером Мак-Магоном, можно быть более откровенным.
– Ладно, это не имеет отношения к делу.
Майор тут же ухватился за слова, позволяющие уклониться от обсуждения нежелательной темы взамен отказа ее обсуждать.
– Намечается еще какое-то дело? – спросил он.
– Да, если вы не против.
На лице майора отразилось секундное замешательство.
– Простите, герр адмирал. Вы сейчас старший военачальник Поммерна в радиусе примерно полутора тысяч миль. Как я могу быть против?
– Барон, в наших отношениях требуется ясность. Кроме того, что вы майор курфюрстенвера…
– Виноват. Здесь я – только майор. И до тех пор, пока не появится возможность вернуться к собственному начальству, я обязан исполнять ваши приказы, герр гросс-адмирал.
– Хорошо, пусть будет так. Это многое упрощает. Скажите, вы наняли бригантину «Аонга» только для рейса на Аборавары?
– Да. Альбанцы не могут открыто воевать с Покаяной.
– Понятно. А возможно ли продлить контракт с капитаном Рикки?
– Вопрос лишь в сумме. Хотя не думаю, что он назовет чрезмерную цену. Альбанцы не прочь насолить Покаяне и совсем бесплатно. Особенно капитан Рикки. Особенно после измывательств над пленными альбанскими офицерами здесь, на Абораварах.
– Очень хорошо. Но для упрощения дела считайте, что вопроса о сумме вообще нет. Заплатим! А суть задания вот в чем. Вы наверняка помните, что чуть больше двух месяцев назад два наших корабля подверглись нападению покаянской эскадры под командованием адмирала Ворвида Альметракиса?
– Фрегат «Сенжер» в этом бою погиб, а линкор «Прогиденс» получил повреждения, но сумел вырваться.
– Верно. Скорее всего «Прогиденс» укрылся в одном из альбанских портов для ремонта. Найдите его, Бистриц! При определенных обстоятельствах этот корабль, быть может, спасет всю нашу эскадру. Вы догадываетесь, при каких?
– Думаю, что да. Догадываюсь. У вас ведь теперь открыты глаза на бухту Монсазо, не так ли?
– Так, Мартин. Найдите «Прогиденс». Не знаю, имеют ли для вас какое-то значение наши награды…
– Разрешите отправиться немедленно?
– Нет. Отплывете через… ну, скажем, через два часа А перед этим вы должны посетить «Поларштерн» и встретиться там с одним егер-сержантом.
– С сержантом?
– Да.
– Не понимаю. О чем я буду говорить с ним два часа?
– Уверяю, двух часов не хватит, но больше дать не могу. Дело в том, что этот егер-сержант – ваш сын.
Лицо фон Бистрица дрогнуло.
– Иржи?
– Да.
– Как он оказался на «Поларштерне»?
– Доставлен на скампавее «Ежовень». Егер-сержант Неедлы ранен в стычке с бубудусками при сопровождении нашего посла в Муроме. Дрался достойно, Обенаус ходатайствует о награде.
– Куда он ранен?
– В плечо. Пуля прошла навылет, кость не задета. Сейчас ваш сын поправляется.
– Извините, уход за ним…
– О, все, что необходимо, делается. Перевязки, антибиотики, усиленный рацион. Плюс личный патронаж со стороны ее высочества.
– А, даже так… Воистину от судьбы не уйдешь.
Майор некоторое время смотрел поверх Мак-Магона в кормовое окно адмиральской каюты. Потом сказал:
– Как раз этих двух часов мне может не хватить. Там, в море. И поскольку от «Прогиденса» зависит судьба эскадры… Отплываем немедленно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131