И никаких пончиков как чего-то метафорического. Только пончик. Один пончик.»
«Пончик.»
«Да.»
«Вам только стоит приказать.»
Харга выдернул свой жилет, наградил Бодряка обиженным взглядом и удалился на кухню.
«Стой! Именем закона!»
«Что именем закона?»
«Откуда я могу знать?»
«Почему мы его ловим?»
«Потому что он убегает!»
Жвачка пробыл в Страже всего несколько дней, но уже полностью усвоил один важный и непреложный факт : для любого лица, находящегося на улице, невозможно не нарушить закон. Существует масса возможностей, имеющихся у полицейского, пожелавшего провести весь день рядом с добропорядочным гражданином, расценивая его поведение от Бродяжничества с Умыслом до — минуя Запреты — Продолжения Существования, Будучи Неправильного Цвета/ Формы/ Вида/ Пола.
Это понимание пришло к нему быстро, что никто не сможет броситься стремглав прочь, только потому что мимо них ковыляет Осколок, а скорее всего тот повинен в нарушении Действующего Идиотского Акта от 1581 года. Но было слишком поздно принимать это в расчет. Кто-то убегал, а они ловили. Они ловили, потому что он убегал, а он убегал, потому что они ловили.
Бодряк сел и посмотрел на вещь, найденную им на крыше.
Она была похожа на набор маленьких свирелей Пана, хотя свирели Пана дают нам шесть нот, а эти одну и ту же. Все трубки были сделаны из стали и скреплены вместе. Вдоль одной стороны шла полоска зазубренного металла, похожая на сплющенную шестерню, а все изделие провонялось фейерверком.
Он положил ее рядом с собой и принялся читать рапорт сержанта Двоеточия. Фред Двоеточие провел над ним немало времени, возможно даже со словарем, и выглядел следующим образом :
«Рапорт сержанта Двоеточия. Приблизительно 10 часов утра сегодня, 15 Августа, я проследовал в сопровождении капрала М. Чугунолитейного и сержанта Дж. Валета в Гильдию Шутов и Дураков, находящуюся на улице Бога, где мы разговаривали с клоуном Буффо, сообщившим, что клоун Фасолька, corpus delicti, был без сомнения увиден им, вышеуказанным Буффо, покидающим Гильдию в предыдущее утро, сразу после взрыва <По моему намерению его намеренно убили, а по имеющимся признакам тело было мертво по крайней два дня, с чем согласились капрал М. Ч. и сержант Валет, так что если кто-то рассказывает о пирогах с мясом, то никогда не поверит тому, кто падает на задницу ради пропитания>. После чего нас встретил доктор Белолицый и, черт возьми, придал ускорение нашим задницам, чтобы мы поскорее убирались. Это показалось нам, — мне, капралу М. Ч. и сержанту Дж. Валету — что Шуты обеспокоены тем, что в этом возможно замешаны Убийцы, но мы не знаем почему. Клоун Буффо также попросил нас, чтобы мы отыскали нос Фасольки, но у того был нос, когда мы его там увидали, так что мы и спросили клоуна Буффо, не имел ли он в виду фальшивый нос. Тот сказал, нет, настоящий, человеческий. После чего мы вернулись сюда.»
Бодряк задумался, чтобы могло означать ускорение задницам. Вся эта история с носом выглядела головоломкой, по крайней мере в изложении сержанта Двоеточия, что в принципе было тем же самым. Почему клоун просил искать нос, который не был утерян? Он смотрел на рапорт Жвачки, написанный аккуратным угловатым почерком, более подходящим руке человека.
«Капитан Бодряк, здесь изложена хроника меня, младшего констебля Жвачки. Утро было светло и наши сердца веселы, когда мы проследовали в Гильдию Алхимиков, где имели место происшествия, о которых я хотел доложить. Включая эти взрывающиеся шары. По вопросу, согласно которому мы были посланы, нас информировали, что прилагаемый листок <прилагается> написан рукой Леонардо из Квирма, пропавшего при загадочных обстоятельствах. В нем написано, как приготовить порошок № 1, используемый для приготовления фейерверков. Мистер Серебряная-Рыбка, алхимик, говорит, что это известно каждому алхимику. Также на полях листка есть рисунок гоннилды, потому что я спросил моего кузена Ящик-с-Рухлядью о Леонарде, а тот продавал рисунки Леонарду и, заметив написанное, сказал, что Леонард всегда писал наоборот, ибо был гением. Я скопировал это для рапорта, при сем прилагается.»
Бодряк положил бумаги и водрузил сверху металлическую обойму. Затем он полез в карман и достал пару металлических пуль. Палка, — говорила горгона.
Бодряк посмотрел на набросок. Это выглядело, как заметил Жвачка, весьма похоже на ложе самострела, сверху которого лежала трубка. Там же было несколько эскизов странных механических устройств сбоку, а также пары металлических обойм, состоящих из шести трубок. Весь рисунок напоминал детские каляки.
Кто-то, возможно сам Леонард, читал книгу о фейерверках и малевал на полях.
Фейерверки.
Ну а… что же фейерверки? Но фейерверки не являлись оружием. Взрывались с треском хлопушки, взлетали ракеты, выше или ниже, но вы могли быть уверены в том, что они только сотрясают небо. Заложи-Молоток был известен своим умением изготовлять механизмы. Это не было характерной чертой гномов. Конечно они были умелыми ремесленниками по металлу и ковали прекрасные мечи и украшения, но были слабы технически, то есть когда дело касалось вещей типа шестеренок и пружинок. Заложи-Молоток был необычным гномом.
Тогда…
Предположим, что это было оружием. Предположим, что во всем этом было что-то другое, странное, пугающее.
Нет, так не могло быть. Она должна была бы иметь другой конец утолщающимся, иначе бы она могла сломаться. Подобная вещь не могла пылиться в музее Убийц. Что кладется в музеи? Вещи, которые не работают, или были утеряны, или должны напоминать… каков же смысл класть фейерверк на показ?
Там, на двери, было много замков. Тогда… вы попадали совсем не в музей. Возможно вы были высокопоставленным Убийцей, и однажды один из руководителей Гильдии дал вам это глубокой ночью и сказал… и сказал…
По некоей необъяснимой причине в сей момент стало вырисовываться лицо Патриция. Еще раз Бодряк ощутил присутствие основополагающей центральной мысли…
«Куда он побежал? Куда он делся?»
Вокруг дверей виднелся лабиринт переулков. Жвачка склонился у стены и пытался отдышаться.
"Он побежал туда! " — заорал Осколок. — «Вдоль улицы Китового Уса!»
И, громыхая, пустился в погоню.
Бодряк поставил кофейную чашку.
Тот, кто выстрелил по нему этими свинцовыми шариками, должен был быть очень метким стрелком, целясь на расстоянии нескольких сотен ярдов, и совершил шесть выстрелов быстрее, чем кто-либо мог выстрелить стрелой из самострела…
Бодряк поднял обойму. Шесть маленьких трубок, шесть выстрелов. Можно ходить с карманами, набитыми этими штуками. Можно стрелять дальше, быстрее и более точнее, чем любой человек из другого вида оружия… Так. Новый тип оружия. Гораздо более быстрое, чем лук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
«Пончик.»
«Да.»
«Вам только стоит приказать.»
Харга выдернул свой жилет, наградил Бодряка обиженным взглядом и удалился на кухню.
«Стой! Именем закона!»
«Что именем закона?»
«Откуда я могу знать?»
«Почему мы его ловим?»
«Потому что он убегает!»
Жвачка пробыл в Страже всего несколько дней, но уже полностью усвоил один важный и непреложный факт : для любого лица, находящегося на улице, невозможно не нарушить закон. Существует масса возможностей, имеющихся у полицейского, пожелавшего провести весь день рядом с добропорядочным гражданином, расценивая его поведение от Бродяжничества с Умыслом до — минуя Запреты — Продолжения Существования, Будучи Неправильного Цвета/ Формы/ Вида/ Пола.
Это понимание пришло к нему быстро, что никто не сможет броситься стремглав прочь, только потому что мимо них ковыляет Осколок, а скорее всего тот повинен в нарушении Действующего Идиотского Акта от 1581 года. Но было слишком поздно принимать это в расчет. Кто-то убегал, а они ловили. Они ловили, потому что он убегал, а он убегал, потому что они ловили.
Бодряк сел и посмотрел на вещь, найденную им на крыше.
Она была похожа на набор маленьких свирелей Пана, хотя свирели Пана дают нам шесть нот, а эти одну и ту же. Все трубки были сделаны из стали и скреплены вместе. Вдоль одной стороны шла полоска зазубренного металла, похожая на сплющенную шестерню, а все изделие провонялось фейерверком.
Он положил ее рядом с собой и принялся читать рапорт сержанта Двоеточия. Фред Двоеточие провел над ним немало времени, возможно даже со словарем, и выглядел следующим образом :
«Рапорт сержанта Двоеточия. Приблизительно 10 часов утра сегодня, 15 Августа, я проследовал в сопровождении капрала М. Чугунолитейного и сержанта Дж. Валета в Гильдию Шутов и Дураков, находящуюся на улице Бога, где мы разговаривали с клоуном Буффо, сообщившим, что клоун Фасолька, corpus delicti, был без сомнения увиден им, вышеуказанным Буффо, покидающим Гильдию в предыдущее утро, сразу после взрыва <По моему намерению его намеренно убили, а по имеющимся признакам тело было мертво по крайней два дня, с чем согласились капрал М. Ч. и сержант Валет, так что если кто-то рассказывает о пирогах с мясом, то никогда не поверит тому, кто падает на задницу ради пропитания>. После чего нас встретил доктор Белолицый и, черт возьми, придал ускорение нашим задницам, чтобы мы поскорее убирались. Это показалось нам, — мне, капралу М. Ч. и сержанту Дж. Валету — что Шуты обеспокоены тем, что в этом возможно замешаны Убийцы, но мы не знаем почему. Клоун Буффо также попросил нас, чтобы мы отыскали нос Фасольки, но у того был нос, когда мы его там увидали, так что мы и спросили клоуна Буффо, не имел ли он в виду фальшивый нос. Тот сказал, нет, настоящий, человеческий. После чего мы вернулись сюда.»
Бодряк задумался, чтобы могло означать ускорение задницам. Вся эта история с носом выглядела головоломкой, по крайней мере в изложении сержанта Двоеточия, что в принципе было тем же самым. Почему клоун просил искать нос, который не был утерян? Он смотрел на рапорт Жвачки, написанный аккуратным угловатым почерком, более подходящим руке человека.
«Капитан Бодряк, здесь изложена хроника меня, младшего констебля Жвачки. Утро было светло и наши сердца веселы, когда мы проследовали в Гильдию Алхимиков, где имели место происшествия, о которых я хотел доложить. Включая эти взрывающиеся шары. По вопросу, согласно которому мы были посланы, нас информировали, что прилагаемый листок <прилагается> написан рукой Леонардо из Квирма, пропавшего при загадочных обстоятельствах. В нем написано, как приготовить порошок № 1, используемый для приготовления фейерверков. Мистер Серебряная-Рыбка, алхимик, говорит, что это известно каждому алхимику. Также на полях листка есть рисунок гоннилды, потому что я спросил моего кузена Ящик-с-Рухлядью о Леонарде, а тот продавал рисунки Леонарду и, заметив написанное, сказал, что Леонард всегда писал наоборот, ибо был гением. Я скопировал это для рапорта, при сем прилагается.»
Бодряк положил бумаги и водрузил сверху металлическую обойму. Затем он полез в карман и достал пару металлических пуль. Палка, — говорила горгона.
Бодряк посмотрел на набросок. Это выглядело, как заметил Жвачка, весьма похоже на ложе самострела, сверху которого лежала трубка. Там же было несколько эскизов странных механических устройств сбоку, а также пары металлических обойм, состоящих из шести трубок. Весь рисунок напоминал детские каляки.
Кто-то, возможно сам Леонард, читал книгу о фейерверках и малевал на полях.
Фейерверки.
Ну а… что же фейерверки? Но фейерверки не являлись оружием. Взрывались с треском хлопушки, взлетали ракеты, выше или ниже, но вы могли быть уверены в том, что они только сотрясают небо. Заложи-Молоток был известен своим умением изготовлять механизмы. Это не было характерной чертой гномов. Конечно они были умелыми ремесленниками по металлу и ковали прекрасные мечи и украшения, но были слабы технически, то есть когда дело касалось вещей типа шестеренок и пружинок. Заложи-Молоток был необычным гномом.
Тогда…
Предположим, что это было оружием. Предположим, что во всем этом было что-то другое, странное, пугающее.
Нет, так не могло быть. Она должна была бы иметь другой конец утолщающимся, иначе бы она могла сломаться. Подобная вещь не могла пылиться в музее Убийц. Что кладется в музеи? Вещи, которые не работают, или были утеряны, или должны напоминать… каков же смысл класть фейерверк на показ?
Там, на двери, было много замков. Тогда… вы попадали совсем не в музей. Возможно вы были высокопоставленным Убийцей, и однажды один из руководителей Гильдии дал вам это глубокой ночью и сказал… и сказал…
По некоей необъяснимой причине в сей момент стало вырисовываться лицо Патриция. Еще раз Бодряк ощутил присутствие основополагающей центральной мысли…
«Куда он побежал? Куда он делся?»
Вокруг дверей виднелся лабиринт переулков. Жвачка склонился у стены и пытался отдышаться.
"Он побежал туда! " — заорал Осколок. — «Вдоль улицы Китового Уса!»
И, громыхая, пустился в погоню.
Бодряк поставил кофейную чашку.
Тот, кто выстрелил по нему этими свинцовыми шариками, должен был быть очень метким стрелком, целясь на расстоянии нескольких сотен ярдов, и совершил шесть выстрелов быстрее, чем кто-либо мог выстрелить стрелой из самострела…
Бодряк поднял обойму. Шесть маленьких трубок, шесть выстрелов. Можно ходить с карманами, набитыми этими штуками. Можно стрелять дальше, быстрее и более точнее, чем любой человек из другого вида оружия… Так. Новый тип оружия. Гораздо более быстрое, чем лук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85