Я — капрал Валет, Городская Артиллерийская Инспекция Анк-Морпорка Городское Реви…»
Клочок бумаги трепыхался перед глазами привратника со скоростью, смазывавшей изображение. Голос Валета немного дрогнул, когда он придумывал конец предложения. — «… Бюро… Специальная… Ревизионная… Инспекция. Сколько людей здесь работает?»
«Только я…»
Валет ткнул пальцем в троллей.
«А как насчет них?»
Привратник уперся взглядом в пол.
«Но я думал, вы имели в виду людей.»
Морковка автоматически выбросил руку, стукнув ею по нагруднику Осколка.
"Отлично. " — сказал Валет. — "Итак посмотрим, что мы здесь имеем… " Он двинулся поспешно вдоль стеллажей, так что все были вынуждены ускорить шаг, чтобы поспеть за ним.
«Что это такое?»
«Э…»
«Не знаю, э?»
«Уверен… это… это…»
«Трехствольный 2000фунтовый монтируемый на тележке осадный самострел с воротом двойного действия.»
«Верно.»
«Разве это не усиленный Пересудный самострел с курковым механизмом типа козья ножка и рукояткой с байонетным присоединением?»
«Э… да?»
Валет провел беглый осмотр самострела, а затем отложил его в сторону. Дозорные с изумлением смотрели на него. О Валете было известно, что он никогда не пользовался никаким другим оружием, кроме ножа.
"У вас есть хоть один из этих Забегальских двенадцатизарядных самострелов с автоподачей от силы тяжести? " громыхнул он.
«А? Все, что мы имеем, вы видите сами, мистер.»
Валет вытащил со стеллажа охотничий самострел. Его сухощавая рука пощипывала тетиву в то время, как он взводил рычагом курок.
«Распродали стрелы от этого самострела?»
«Они все там!»
Валет выбрал одну стрелу на полке и вложил ее в щель.
Затем он прицелился и повернулся.
"Мне понравился этот инвентарь. " — сказал Валет. «Мы возьмем его весь.»
Привратник ощутил пронизывающий взгляд глаз Валета и пронзающий восхитительный взгляд глаз Любимицы, но не сдался.
"Этот маленький самострел не пугает меня. " — сказал он.
"Этот маленький самострел не пугает вас? " — сказал Валет. — «Нет. Верно. Это маленький самострел. Подобный маленький самострел не может испугать подобного вам человека, потому что это маленький самострел. Нужен гораздо больший самострел, чтобы испугать подобного вам человека.»
Любимица готова была отдать месячное жалованье, только бы увидеть лицо интенданта спереди. Она увидела, как Осколок снял осадный самострел, взвел его одной рукой и сделал шаг вперед. Сейчас она могла представить, как повернулись глазные яблоки в тот миг, когда холодный металл стрелы приник к красной пышущей шее оружейника сзади.
"Ну а этот позади вас, этот большой самострел. " — сказал Валет. Тот не был большим, если не считать шестифутовой стрелы, весьма острой, впрочем самострел предназначался чтобы прошибать дверные проемы, а не для хирургических операций.
"Могу ли я спустить курок? " — прорычал в ухо интенданту Осколок.
«Вы не имеете права открывать здесь огонь из этой штуки! Это осадное оружие! Стрела может пробить насквозь стены!»
"Такой исход не исключен. " — подтвердил Валет.
"А эта штука для чего? " — сказал Осколок.
«Глянь…»
"Я надеюсь, что вы содержите оружие в порядке. " — сказал Валет. — «Эта штуки из-за усталости металла бывают подлыми. В особенности предохранительный крючок.»
"Что такое предохранительный крючок? " — спросил Осколок.
Морковка обнаружил, что к нему вернулся голос.
«Капрал Валет?»
«Да, сэр?»
«С этого момента я сам займусь этим вопросом, если вы не возражаете.»
Он аккуратно отодвинул в сторону осадный самострел, но Осколку не понравилась острота о людях, и все завертелось опять.
"Что ж. " — сказал Морковка. — «Мне не нравится этот элемент принуждения. Мы здесь не для того, чтобы запугивать этого бедного человека. Он — городской служащий, такой же как и мы. Это очень плохо, что вы держите его в страхе. Почему бы просто не попросить?»
"Простите, сэр. " — сказал Валет.
Морковка потрепал оружейника по плечу.
"Могли бы мы взять немного оружия? " — спросил он.
«Что?»
«Немного оружия? Для официальных целей?»
Оружейник казалось был неспособен сообразить как поступить.
"Вы полагаете, что у меня был выбор? " — сказал он.
«Отчего же нет, без сомнения есть. Мы практикуем выполнять полицейскую работу в согласии с населением Анк-Морпорка. Если вы ощущаете невозможность согласиться с нашей просьбой, вам только нужно сказать слово.»
Послышалось легкое звяканье, когда конец железной стрелы вновь прильнул к затылку оружейника. Он тщетно искал чтобы сказать, потому что все, что он мог сейчас сказать, было «Огонь!»
"Ой. " — сказал он. — "Ой. Да. Разумеется. Правильно.
Возьмите что хотите."
«Отлично, отлично. А сержант Двоеточие даст вам расписку, добавив разумеется, что вы предоставили оружие по вашей собственной свободной воле.»
«Моей собственной свободной воле?»
«Разумеется в этом вопросе у вас есть полная свобода выбора.»
Лицо оружейника сморщилось от отчаянной попытки сообразить.
«Я считаю…»
«Да?»
«Я считаю, что абсолютно правильно, если вы возьмете оружие. Заберете его.»
«Достойный уважения человек. У вас есть вагонетка?»
"А вы случаем не знаете, что говорят о гномах? " — сказал Жвачка.
У Любимицы в глубине души опять шевельнулась мысль, что в душе Морковки нет места иронии. Он обдумывал каждое слово. Если человек действительно настаивал, то Морковка мог возможно уступить. Разумеется была небольшая разница между возможно и определенно.
Валет находился в конце ряда, время от времени с удовольствием поскрипывая, когда находил интересный военный молот или особо зловеще выглядящий меч. Он пытался все ухватить, все за раз.
Вдруг он отшвырнул прочь кучу оружия и бросился вперед.
«Ух ты! Пересудная огневая машина! Она больше моего метеора!»
Они услышали, как он роется в темноте. Он появился, толкая на маленьких скрипучих колесах большой короб. У нее было много разных рукояток и сумок из толстой кожи, а впереди торчал брандспойт. Все сооружение смахивало на огромный чайник.
«Кожа была прекрасно смазана!»
"Что это такое? " — спросил Морковка.
«А в резервуаре есть масло!»
Валет энергично покрутил рукоятку.
«Последнее, что я о ней слышал, так то, что эту штуку запретили в восьми странах, а три религии провозгласили, что они отлучат каждого солдата, если обнаружат того, использующим ее! <Пять религий более тепло приняли ее как святое оружие и инструктировали, что оно используется для всех неверных, еретиков и людей, которые егозят на проповеди.> У кого есть фонарь?»
"Вот. " — сказал Морковка. — «Но что…»
«Смотрите!»
Валет зажег спичку, поднес ее к трубке спереди устройства и потянул за рычаг. Машина время от времени выпускала языки пламени.
"Нужна небольшая регулировка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Клочок бумаги трепыхался перед глазами привратника со скоростью, смазывавшей изображение. Голос Валета немного дрогнул, когда он придумывал конец предложения. — «… Бюро… Специальная… Ревизионная… Инспекция. Сколько людей здесь работает?»
«Только я…»
Валет ткнул пальцем в троллей.
«А как насчет них?»
Привратник уперся взглядом в пол.
«Но я думал, вы имели в виду людей.»
Морковка автоматически выбросил руку, стукнув ею по нагруднику Осколка.
"Отлично. " — сказал Валет. — "Итак посмотрим, что мы здесь имеем… " Он двинулся поспешно вдоль стеллажей, так что все были вынуждены ускорить шаг, чтобы поспеть за ним.
«Что это такое?»
«Э…»
«Не знаю, э?»
«Уверен… это… это…»
«Трехствольный 2000фунтовый монтируемый на тележке осадный самострел с воротом двойного действия.»
«Верно.»
«Разве это не усиленный Пересудный самострел с курковым механизмом типа козья ножка и рукояткой с байонетным присоединением?»
«Э… да?»
Валет провел беглый осмотр самострела, а затем отложил его в сторону. Дозорные с изумлением смотрели на него. О Валете было известно, что он никогда не пользовался никаким другим оружием, кроме ножа.
"У вас есть хоть один из этих Забегальских двенадцатизарядных самострелов с автоподачей от силы тяжести? " громыхнул он.
«А? Все, что мы имеем, вы видите сами, мистер.»
Валет вытащил со стеллажа охотничий самострел. Его сухощавая рука пощипывала тетиву в то время, как он взводил рычагом курок.
«Распродали стрелы от этого самострела?»
«Они все там!»
Валет выбрал одну стрелу на полке и вложил ее в щель.
Затем он прицелился и повернулся.
"Мне понравился этот инвентарь. " — сказал Валет. «Мы возьмем его весь.»
Привратник ощутил пронизывающий взгляд глаз Валета и пронзающий восхитительный взгляд глаз Любимицы, но не сдался.
"Этот маленький самострел не пугает меня. " — сказал он.
"Этот маленький самострел не пугает вас? " — сказал Валет. — «Нет. Верно. Это маленький самострел. Подобный маленький самострел не может испугать подобного вам человека, потому что это маленький самострел. Нужен гораздо больший самострел, чтобы испугать подобного вам человека.»
Любимица готова была отдать месячное жалованье, только бы увидеть лицо интенданта спереди. Она увидела, как Осколок снял осадный самострел, взвел его одной рукой и сделал шаг вперед. Сейчас она могла представить, как повернулись глазные яблоки в тот миг, когда холодный металл стрелы приник к красной пышущей шее оружейника сзади.
"Ну а этот позади вас, этот большой самострел. " — сказал Валет. Тот не был большим, если не считать шестифутовой стрелы, весьма острой, впрочем самострел предназначался чтобы прошибать дверные проемы, а не для хирургических операций.
"Могу ли я спустить курок? " — прорычал в ухо интенданту Осколок.
«Вы не имеете права открывать здесь огонь из этой штуки! Это осадное оружие! Стрела может пробить насквозь стены!»
"Такой исход не исключен. " — подтвердил Валет.
"А эта штука для чего? " — сказал Осколок.
«Глянь…»
"Я надеюсь, что вы содержите оружие в порядке. " — сказал Валет. — «Эта штуки из-за усталости металла бывают подлыми. В особенности предохранительный крючок.»
"Что такое предохранительный крючок? " — спросил Осколок.
Морковка обнаружил, что к нему вернулся голос.
«Капрал Валет?»
«Да, сэр?»
«С этого момента я сам займусь этим вопросом, если вы не возражаете.»
Он аккуратно отодвинул в сторону осадный самострел, но Осколку не понравилась острота о людях, и все завертелось опять.
"Что ж. " — сказал Морковка. — «Мне не нравится этот элемент принуждения. Мы здесь не для того, чтобы запугивать этого бедного человека. Он — городской служащий, такой же как и мы. Это очень плохо, что вы держите его в страхе. Почему бы просто не попросить?»
"Простите, сэр. " — сказал Валет.
Морковка потрепал оружейника по плечу.
"Могли бы мы взять немного оружия? " — спросил он.
«Что?»
«Немного оружия? Для официальных целей?»
Оружейник казалось был неспособен сообразить как поступить.
"Вы полагаете, что у меня был выбор? " — сказал он.
«Отчего же нет, без сомнения есть. Мы практикуем выполнять полицейскую работу в согласии с населением Анк-Морпорка. Если вы ощущаете невозможность согласиться с нашей просьбой, вам только нужно сказать слово.»
Послышалось легкое звяканье, когда конец железной стрелы вновь прильнул к затылку оружейника. Он тщетно искал чтобы сказать, потому что все, что он мог сейчас сказать, было «Огонь!»
"Ой. " — сказал он. — "Ой. Да. Разумеется. Правильно.
Возьмите что хотите."
«Отлично, отлично. А сержант Двоеточие даст вам расписку, добавив разумеется, что вы предоставили оружие по вашей собственной свободной воле.»
«Моей собственной свободной воле?»
«Разумеется в этом вопросе у вас есть полная свобода выбора.»
Лицо оружейника сморщилось от отчаянной попытки сообразить.
«Я считаю…»
«Да?»
«Я считаю, что абсолютно правильно, если вы возьмете оружие. Заберете его.»
«Достойный уважения человек. У вас есть вагонетка?»
"А вы случаем не знаете, что говорят о гномах? " — сказал Жвачка.
У Любимицы в глубине души опять шевельнулась мысль, что в душе Морковки нет места иронии. Он обдумывал каждое слово. Если человек действительно настаивал, то Морковка мог возможно уступить. Разумеется была небольшая разница между возможно и определенно.
Валет находился в конце ряда, время от времени с удовольствием поскрипывая, когда находил интересный военный молот или особо зловеще выглядящий меч. Он пытался все ухватить, все за раз.
Вдруг он отшвырнул прочь кучу оружия и бросился вперед.
«Ух ты! Пересудная огневая машина! Она больше моего метеора!»
Они услышали, как он роется в темноте. Он появился, толкая на маленьких скрипучих колесах большой короб. У нее было много разных рукояток и сумок из толстой кожи, а впереди торчал брандспойт. Все сооружение смахивало на огромный чайник.
«Кожа была прекрасно смазана!»
"Что это такое? " — спросил Морковка.
«А в резервуаре есть масло!»
Валет энергично покрутил рукоятку.
«Последнее, что я о ней слышал, так то, что эту штуку запретили в восьми странах, а три религии провозгласили, что они отлучат каждого солдата, если обнаружат того, использующим ее! <Пять религий более тепло приняли ее как святое оружие и инструктировали, что оно используется для всех неверных, еретиков и людей, которые егозят на проповеди.> У кого есть фонарь?»
"Вот. " — сказал Морковка. — «Но что…»
«Смотрите!»
Валет зажег спичку, поднес ее к трубке спереди устройства и потянул за рычаг. Машина время от времени выпускала языки пламени.
"Нужна небольшая регулировка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85