И зачем для этого нужен мастер клинка? Или речь идет о телохранителе – говорят, иные короли людей в телохранителе очень даже нуждаются?
– У Трейгарта падучая, – вновь разъяснил Лерметт. – Эттрейг не сын ему, а племянник. До сих пор он Трейгарта без присмотра ни на минуту не оставлял. Даже на ристаниях в прошлом году. А теперь он приехал один. Я хорошо знаю, что за человек Трейгарт – очень умный, хотя и несчастливый. А вот что представляет собой Эттрейг в политике сам по себе…
– Думаю, он тебя не разочарует, – пообещал Сейгден. – Талле о нем хорошего мнения, а ей я верю.
– И Адейна… – вслух размышлял Лерметт. – Шеррин ведь даже не наследница престола – так почему приехала она, а не ее отец? Три голоса из семи, о которых я не могу ничего сказать с уверенностью. Да разве только они? Аккарф Иргитеру ближний сосед – кого он захочет поддержать, Найлисс или Риэрн? Адейна зажата между Риэрном и Юльмом – чью сторону она примет… да еще и не сказано, что Юльм будет согласен, когда Эвелль опомнится. Ничего, Арьен, ты погоди – вот пройдет первое ошеломление, вот начнется битва за личные интересы… такого насмотришься – вовек не забудешь.
То, что рассказывал Лерметт, было интересным и, вне всякого сомнения, важным… но в эту минуту яркий рассветный луч, расталкивая туман, пробился к лицу Сейгдена – и у Эннеари мигом пропал весь интерес к политике. То, что он увидел на этом подвижном массивном лице, было таким неожиданным… нет, ну как же Арьен вчера ничего не заприметил, пусть даже и в суматохе! Это ведь просто бросается в глаза.
– Я не знаю, – смущенно начал он, тронув Сейгдена за рукав, – может, я хочу спросить непозволительное… – От волнения он едва не спутал слова. – Я не знаю, можно ли мне спрашивать… но ведь вы женаты на эльфийке, правда?
Лерметт от изумления широко распахнул глаза. Спустя всего лишь миг ему предстояло удивиться гораздо сильнее.
– Откуда ты узнал? – резко спросил Сейгден.
– Он не узнал, – улыбнулась Илери, – он увидел. Такое можно скрыть от человека, но не от эльфа. Нам это очень хорошо видно.
– Если хотите, у вас это на лице написано, – подтвердил Арьен.
– Да кто сказал, что я хочу… – хмыкнул Сейгден, невольно потирая лицо. – Это наша тайна. Не дело, если королева вызывает зависть. До сих пор нам удавалось скрывать…
– И впредь удастся, – успокоил его Эннеари.
– Жаль, что я не взял ее с собой, – вздохнул Сейгден, примирясь с тем, что тайна его раскрыта. – Аррейд была бы так рада повидать сородичей. Но я не знал…
– Дело поправимое, – нахально встрял Лэккеан. – Нас можно и в гости пригласить. Мы приедем, честное слово!
Сейгден расхохотался.
– Хочешь сам проверить, не в обиде ли она живет? – поддел он эльфа, слегка растерявшегося от собственного нахальства.
– Нет, – твердо ответил Эннеари. – Вот это – нет. Мы и так знаем, что она с вами счастлива… и вы с ней.
– И это у меня тоже на лице написано? – недоверчиво осведомился суланец.
– Определенно, – улыбнулся Эннеари.
– Может, и написано. – Губы Сейгдена внезапно просияли беззащитной улыбкой. – Вот не поверишь – пятый год мы женаты, и хоть бы один седой волос у меня за это время появился!
– Ну почему же, – очень серьезно откликнулся Эннеари. – Верю.
Туман уже рассеялся, только отдельные немногие пряди его еще ластились к сапогам – да звенело вдали под пение колокольчиков и теперь уже отчетливый перестук копыт многоголосое: «Молоко-оо-ооо!»
Следующие четыре дня прошли для Лерметта ни шатко, ни валко. Совет Королей тянулся вяло и даже как бы натужно – ни согласия, ни склок… после первого скандального заседания остальные выглядели скучными, чинными и спокойными свыше всякой меры. Мнимым этим спокойствием Лерметт ничуть не обманывался. На самом-то деле никакого покоя не и в помине; страсти кипят, как никогда – но скрытно, потаенно. В первый день ошарашенные короли наговорили лишнего и теперь наверняка об этом жалеют – все до единого. Теперь зато каждый, словно раковина, плотней плотного сомкнул свои створки. Нет, ну пришло же в голову раскрывать их так широко, чтобы всякому видно было, что там, внутри! Одно счастье, что и все прочие не умнее оказались – и сами открылись, и песку в раковину наметали… а вот теперь самая пора захлопнуться и ждать, ждать в тишине, покуда песок беспорядочных сведений созреет в жемчужину замысла… ждать – и поглядывать, не приоткроет ли створки кто-нибудь другой. Поверху поглядишь – благодать сплошная, зато внутри такое таится… недалек тот миг, когда створки откроются вновь – и ведь что за ожерелье составится из явивших себя миру жемчужин… еще и попробуй их сначала собрать воедино! А собирать Лерметту придется, и притом же в одиночку. Арамейль оказал ему всю помощь, какую только мог и должен был – остальное предстоит сделать самому. Но как бы он хотел, чтобы маги-посредники задержались еще хоть ненадолго… ну, и госпожа Мерани Алмеррайде, само собой.
Отъезд госпожи ректора был, в отличие от ее прибытия в Найлисс, обставлен скромно. Провожал Мерани только любимый внук вместе с Лерметтом – разве может хозяин дома не проводить гостей!
Троица магов, заранее забравшихся в карету, томилась благопристойной скукой ожидания. С точки зрения Лерметта, они лишь пожинали заслуженные плоды напрасной спешки. Госпожа ректор никогда и никуда не опаздывает – но ей-же-ей, смешно и думать, что она, словно неопытная барышня в расстройстве нервов, хоть куда-нибудь явится загодя. Точность, государи мои, точность и еще раз точность! Нет, вот окажись спутниками госпожи ректора гномы, они бы поняли.
И действительно, ровно в назначенный час и ни мгновением раньше госпожа Мерани Алмеррайде величественно спустилась по дворцовым ступеням в сопровождении Алани, томного и бледно-зеленого. Лерметт ухмыльнулся в душе: причину столь необычной расцветки своего пажа он знал прекрасно. Когда он попросил госпожу ректора отпустить Алани из Арамейля до окончания переговоров, та милостиво изъявила свое согласие. Но даже если студенту и предстоит невесть столько времени развлекаться всякой ерундой вроде дипломатии вместо того, чтобы прилежно постигать науки, запускать занятия никоим образом не должно! О да, госпожа Алмеррайде и впрямь согласилась предоставить Алани отпуск – при условии, что он готов держать очередные экзамены из прикладной математики и курса основ магии прямо теперь же. Алани – а что ему оставалось делать? – согласился. Экзамены он, к собственному изумлению, выдержал – но ведь почти полные сутки прикладной математики и основ магии кого угодно заставят позеленеть и обзавестись взглядом, мягко говоря, несколько странным, чтобы не сказать хуже. Впрочем, Лерметт не сомневался, что через денек-другой странность эта пройдет бесследно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– У Трейгарта падучая, – вновь разъяснил Лерметт. – Эттрейг не сын ему, а племянник. До сих пор он Трейгарта без присмотра ни на минуту не оставлял. Даже на ристаниях в прошлом году. А теперь он приехал один. Я хорошо знаю, что за человек Трейгарт – очень умный, хотя и несчастливый. А вот что представляет собой Эттрейг в политике сам по себе…
– Думаю, он тебя не разочарует, – пообещал Сейгден. – Талле о нем хорошего мнения, а ей я верю.
– И Адейна… – вслух размышлял Лерметт. – Шеррин ведь даже не наследница престола – так почему приехала она, а не ее отец? Три голоса из семи, о которых я не могу ничего сказать с уверенностью. Да разве только они? Аккарф Иргитеру ближний сосед – кого он захочет поддержать, Найлисс или Риэрн? Адейна зажата между Риэрном и Юльмом – чью сторону она примет… да еще и не сказано, что Юльм будет согласен, когда Эвелль опомнится. Ничего, Арьен, ты погоди – вот пройдет первое ошеломление, вот начнется битва за личные интересы… такого насмотришься – вовек не забудешь.
То, что рассказывал Лерметт, было интересным и, вне всякого сомнения, важным… но в эту минуту яркий рассветный луч, расталкивая туман, пробился к лицу Сейгдена – и у Эннеари мигом пропал весь интерес к политике. То, что он увидел на этом подвижном массивном лице, было таким неожиданным… нет, ну как же Арьен вчера ничего не заприметил, пусть даже и в суматохе! Это ведь просто бросается в глаза.
– Я не знаю, – смущенно начал он, тронув Сейгдена за рукав, – может, я хочу спросить непозволительное… – От волнения он едва не спутал слова. – Я не знаю, можно ли мне спрашивать… но ведь вы женаты на эльфийке, правда?
Лерметт от изумления широко распахнул глаза. Спустя всего лишь миг ему предстояло удивиться гораздо сильнее.
– Откуда ты узнал? – резко спросил Сейгден.
– Он не узнал, – улыбнулась Илери, – он увидел. Такое можно скрыть от человека, но не от эльфа. Нам это очень хорошо видно.
– Если хотите, у вас это на лице написано, – подтвердил Арьен.
– Да кто сказал, что я хочу… – хмыкнул Сейгден, невольно потирая лицо. – Это наша тайна. Не дело, если королева вызывает зависть. До сих пор нам удавалось скрывать…
– И впредь удастся, – успокоил его Эннеари.
– Жаль, что я не взял ее с собой, – вздохнул Сейгден, примирясь с тем, что тайна его раскрыта. – Аррейд была бы так рада повидать сородичей. Но я не знал…
– Дело поправимое, – нахально встрял Лэккеан. – Нас можно и в гости пригласить. Мы приедем, честное слово!
Сейгден расхохотался.
– Хочешь сам проверить, не в обиде ли она живет? – поддел он эльфа, слегка растерявшегося от собственного нахальства.
– Нет, – твердо ответил Эннеари. – Вот это – нет. Мы и так знаем, что она с вами счастлива… и вы с ней.
– И это у меня тоже на лице написано? – недоверчиво осведомился суланец.
– Определенно, – улыбнулся Эннеари.
– Может, и написано. – Губы Сейгдена внезапно просияли беззащитной улыбкой. – Вот не поверишь – пятый год мы женаты, и хоть бы один седой волос у меня за это время появился!
– Ну почему же, – очень серьезно откликнулся Эннеари. – Верю.
Туман уже рассеялся, только отдельные немногие пряди его еще ластились к сапогам – да звенело вдали под пение колокольчиков и теперь уже отчетливый перестук копыт многоголосое: «Молоко-оо-ооо!»
Следующие четыре дня прошли для Лерметта ни шатко, ни валко. Совет Королей тянулся вяло и даже как бы натужно – ни согласия, ни склок… после первого скандального заседания остальные выглядели скучными, чинными и спокойными свыше всякой меры. Мнимым этим спокойствием Лерметт ничуть не обманывался. На самом-то деле никакого покоя не и в помине; страсти кипят, как никогда – но скрытно, потаенно. В первый день ошарашенные короли наговорили лишнего и теперь наверняка об этом жалеют – все до единого. Теперь зато каждый, словно раковина, плотней плотного сомкнул свои створки. Нет, ну пришло же в голову раскрывать их так широко, чтобы всякому видно было, что там, внутри! Одно счастье, что и все прочие не умнее оказались – и сами открылись, и песку в раковину наметали… а вот теперь самая пора захлопнуться и ждать, ждать в тишине, покуда песок беспорядочных сведений созреет в жемчужину замысла… ждать – и поглядывать, не приоткроет ли створки кто-нибудь другой. Поверху поглядишь – благодать сплошная, зато внутри такое таится… недалек тот миг, когда створки откроются вновь – и ведь что за ожерелье составится из явивших себя миру жемчужин… еще и попробуй их сначала собрать воедино! А собирать Лерметту придется, и притом же в одиночку. Арамейль оказал ему всю помощь, какую только мог и должен был – остальное предстоит сделать самому. Но как бы он хотел, чтобы маги-посредники задержались еще хоть ненадолго… ну, и госпожа Мерани Алмеррайде, само собой.
Отъезд госпожи ректора был, в отличие от ее прибытия в Найлисс, обставлен скромно. Провожал Мерани только любимый внук вместе с Лерметтом – разве может хозяин дома не проводить гостей!
Троица магов, заранее забравшихся в карету, томилась благопристойной скукой ожидания. С точки зрения Лерметта, они лишь пожинали заслуженные плоды напрасной спешки. Госпожа ректор никогда и никуда не опаздывает – но ей-же-ей, смешно и думать, что она, словно неопытная барышня в расстройстве нервов, хоть куда-нибудь явится загодя. Точность, государи мои, точность и еще раз точность! Нет, вот окажись спутниками госпожи ректора гномы, они бы поняли.
И действительно, ровно в назначенный час и ни мгновением раньше госпожа Мерани Алмеррайде величественно спустилась по дворцовым ступеням в сопровождении Алани, томного и бледно-зеленого. Лерметт ухмыльнулся в душе: причину столь необычной расцветки своего пажа он знал прекрасно. Когда он попросил госпожу ректора отпустить Алани из Арамейля до окончания переговоров, та милостиво изъявила свое согласие. Но даже если студенту и предстоит невесть столько времени развлекаться всякой ерундой вроде дипломатии вместо того, чтобы прилежно постигать науки, запускать занятия никоим образом не должно! О да, госпожа Алмеррайде и впрямь согласилась предоставить Алани отпуск – при условии, что он готов держать очередные экзамены из прикладной математики и курса основ магии прямо теперь же. Алани – а что ему оставалось делать? – согласился. Экзамены он, к собственному изумлению, выдержал – но ведь почти полные сутки прикладной математики и основ магии кого угодно заставят позеленеть и обзавестись взглядом, мягко говоря, несколько странным, чтобы не сказать хуже. Впрочем, Лерметт не сомневался, что через денек-другой странность эта пройдет бесследно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119