Иоланда подбежала к Харкорту.
- Значит, ты в безопасности! - воскликнула она. - Я так беспокоилась!
Когда я оглянулась, ты все еще стоял на вершине. И как будто спорил с
коробейником. О чем ты с ним спорил?
- Он не спорил, - сказал аббат. - Он остался наверху только для того,
чтобы прикрыть наше отступление.
- Это неправда, - заявил Харкорт. - Я просто не поверил ни одному его
слову.
- Ты не веришь ничему, что не можешь потрогать руками, - сказал ему
аббат. - Чарлз, ты полон противоречий. Ты романтик, ты циник...
- Господин аббат, - перебила его Иоланда, - сейчас не время
философствовать. Мы наконец в безопасности, это самое главное.
Она взяла Харкорта под руку и подвела его к остальным, сидевшим
посреди круга, образованного валунами.
- Я хотел бы знать, что нам делать дальше? - спросил Харкорт. -
Теперь, когда мы укрылись в этом безопасном убежище, нам придется сидеть
здесь? Мы не сможем выйти отсюда из страха перед вездесущей Нечистью?
- Об этом можно будет поговорить потом, - сказала Иоланда.
К ним подошел Децим.
- Ты когда-нибудь слышал о таком месте? - спросил он.
- Я все еще не могу поверить, - ответил Харкорт. - В любой момент
чары могут рассеяться, и Нечисть набросится на нас.
- Можешь не бояться, - сказал коробейник. - Это место существует уже
много столетий. Я сам здесь прятался, когда Нечисть начинала особенно
свирепствовать и от нее больше негде было укрыться.
- Но что это? - спросил Харкорт.
- Здесь, - ответил коробейник, - похоронен тот неведомый легендарный
святой, чья душа, говорят, заключена в призме. Пусть его душа была
украдена, все равно его нужно было где-то похоронить. Вы ведь знаете
легенду?
- Значит, призма спрятана где-то поблизости? - выпалил аббат.
Коробейник удивленно взглянул на него.
- Нет, об этом я ничего не слыхал, - сказал он.
- Гай, сейчас не время, - остановил аббата Харкорт.

Глава 24.
Уже совсем стемнело, с ужином было покончено, в костер подбросили
побольше дров, чтобы он ярче горел, и все расположились у огня. Четыре
горгульи стояли на часах между валунами, окружавшими привал, вглядываясь в
темноту.
Харкорт сидел в задумчивости рядом с остальными, не вслушиваясь в их
разговоры. Днем они успели осмотреть зачарованную долину. В том месте, где
они в нее вошли, она была похожа на узкое ущелье, но потом становилась
шире, окаймлявшие ее холмы понемногу отступали все дальше и обрывались у
реки, куда впадал ручеек, бежавший по дну долины. У подножья холмов по обе
стороны долины тянулись ряды валунов, которые в незапамятные времена
скатились со склонов или отделились от возвышавшихся повсюду скал. Ближе к
середине долины валунов было меньше, но вся она заросла вековым лесом;
местами могучие деревья теснились почти вплотную друг к другу. Подлеска
под ними почти не было, но кое-где землю ковром покрывали цветы.
Над долиной постоянно висел туман, в котором скрывались окружающие
холмы. Там, где находилось солнце, в сером пологе тумана проступало
светлое пятно, но самого солнца видно не было. Вокруг стояла глубокая
тишина, все звуки казались смягченными и глухими. Даже сухие листья на
земле были постоянно влажны и не шуршали под ногами.
Несколько раз Шишковатый и Харкорт поднимались по склонам холмов до
тех пор, пока туман не начинал редеть, и смотрели, нет ли поблизости
Нечисти. Но никого не было видно.
- Все равно они здесь, - сказал Шишковатый. - Никуда они не ушли.
Подстерегают нас.
- Скоро они не уйдут, - сказал Харкорт. - Они знают, что мы в
ловушке.
- Можно попробовать пересидеть их, - сказал Шишковатый. - Рано или
поздно им надоест.
- Рано или поздно у нас кончатся запасы еды, - возразил Харкорт. - С
самого начала у нас их было не так уж много, а теперь прибавилось еще три
едока.
- В ручье есть рыба, - сказал Шишковатый. - Тут, пожалуй, найдется и
дичь. Я видел несколько кроликов. Время от времени сюда могут забредать
олени.
Харкорт покачал головой.
- Наступит день, когда нам придется прорываться отсюда с боем.
- Об этом нужно будет как следует подумать, - сказал Шишковатый. -
Может быть, общими усилиями что-нибудь придумаем.
- Я не совсем понимаю, что происходит, - признался Харкорт. -
Коробейник дал нам понять, что это место зачаровано, потому что здесь
похоронен святой, который пытался изгнать Нечисть. Как по-твоему, может
захоронение само по себе стать источником чар?
- Должен сказать, - ответил Шишковатый, - что я не так уж хорошо
разбираюсь в чародействе. Но мне кажется, что одно только захоронение вряд
ли может быть источником таких могучих чар, какие, по всей видимости, дают
знать о себе здесь.
- Значит, чтобы навеки сохранить бренное тело нашего святого, это
место должны были заколдовать несколько чародеев, - сказал Харкорт. - Или
один, но необыкновенно одаренный.
- В свое время, - сказал Шишковатый, - в этой стране, наверное, было
немало чародеев - и достойных уважения, и злонамеренных. И, может быть,
здесь все они объединили свои чары, чтобы воздать должное тому, кто был
могущественнее их всех.
- Ты хочешь сказать, что этот святой мог быть чародеем?
- Нет, ничего подобного я не хочу сказать. Скорее всего, он был
поистине святым. Только иногда мне кажется, что разница между святым и
чародеем не так уж и велика.
- Иоланда сказала мне одну странную вещь, - заметил Харкорт. - Она
сказала, что коробейник - чародей с очень скверной репутацией. Намекнула,
что он гораздо могущественнее, чем старается казаться, и вынужден
притворяться ничтожным, чтобы не привлекать лишнего внимания.
- На мой взгляд, этот чародей и впрямь не такая уж важная персона.
- Возможно, так он только маскируется, - возразил Харкорт.
- Может быть, но я бы на него много не поставил.
Сейчас, сидя у костра, Харкорт припомнил, что, когда они ходили по
долине, он испытывал какое-то странное чувство. Вся эта местность казалась
не вполне реальной. Там, за завесой тумана, где поджидала Нечисть, все
было ясно и просто. Сюда Нечисть вступить не решалась, а под ногами даже
не шуршали лежащие толстым ковром сухие листья. Пламя костра отчасти
ослабляло ощущение нереальности, а освещенные им валуны и неподвижные
фигуры горгулий, стоявших на часах, выглядели вполне реальными, так что
странный мир этой долины как будто немного отступил, но отступил совсем
недалеко, на какие-нибудь несколько шагов.
- Мне кажется, у нас две проблемы, - говорил тем временем Децим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81