Возможно, их мучило постоянное неосознанное сомнение, а такое
состояние духа не могли компенсировать никакие ухищрения технологической
эпохи.
- Мороженое нам уже, наверное, упаковали, - заторопилась миссис
Лесли, беря перчатки и сумочку. - Буду рада видеть вас как-нибудь вечерком
у нас, мистер Виккерс.
Виккерс встал вместе с ней.
- Непременно как-нибудь зайду, - пообещал он.
Он знал, что никуда не пойдет, а она не хотела, чтобы он приходил, но
такова была обязательная формула вежливости.
- Пойдем, Джейн, - сказала миссис Лесли. - Я очень рада, что наконец
познакомилась с вами, мистер Виккерс.
Не дожидаясь ответа, она удалилась. - Дома сейчас все хорошо, -
успела шепнуть Джейн. - Мама с папой помирились.
- Рад за тебя, - сказал Виккерс.
- Папа обещал больше не ухаживать за женщинами, - добавила Джейн.
- Счастлив слышать это, - ответил Виккерс.
Мать окликнула ее через зал.
- Мне надо идти, - сказала Джейн. Она сползла со стула и бегом
бросилась за матерью. Прежде чем скрыться за дверью, девочка обернулась и
помахала ему рукой.
"Бедняжка, - подумал он. - Что ее ждет? Будь у меня такая дочь..." Он
тут же прогнал эту мысль. У него не было дочери. У него была полка с
книгами, его ждала рукопись - его надежда и возможный успех. И вдруг все
показалось ему таким ничтожным, включая и его лишенный смысла успех.
"Книги и рукописи, - думал он, - можно ли только на этом строить жизнь?"
Перед ним, как и перед каждым сейчас, стояла проблема, как жить
дальше. Долгие годы мир находился в страхе перед возможной войной. Вначале
была безысходность, бегство от окружения и от себя, потом чувство
обреченности притупилось, оставив какую-то саднящую ранку в глубине души,
его перестали замечать, сжились с этой ноющей болью...
"И ничего странного нет в появлении фантазеров", - сказал он себе. Он
и сам жил вне действительности со своими книгами и рукописями.
10
Он поискал ключ под цветочным горшком на террасе, но его там не
оказалось. И он вспомнил, что оставил дверь открытой, чтобы Джо мог
попасть в дом.
Он повернул дверную ручку и вошел, на ощупь в темноте добрался до
стола и зажег лампу. Под лампой лежал клочок белой бумаги, на котором
размашистым почерком было написано:
Джей, я все сделал и проветрил дом. Плачу сотенную за каждую
пойманную мышь. Джо
Он услышал шорох и, повернувшись, заметил, что на террасе кто-то
покачивается в его любимом кресле-качалке. Зажженная сигарета выписывала в
темноте замысловатые кривые.
- Это я, - раздался голос Гортона Фландерса. - Вы уже поужинали?
- Я перекусил в поселке.
- Жаль, я принес бутерброды и пиво. Я думал, вы будете голодны, и,
зная вашу любовь к стряпне...
- Спасибо, - сказал Виккерс, - пока я сыт. Может, поедим попозже.
Бросив шляпу на стол, он вышел на террасу.
- Я занял ваше место, - забеспокоился Фландерс.
- Ничего страшного, - ответил Виккерс.
- Какие новости? У меня дурная привычка не заглядывать в газеты.
- Ничего нового. Все те же разговоры о войне.
- Они не прекращаются уже добрых тридцать лет. Но пока все же дело
ограничивалось локальными конфликтами. Правда, мировая война могла
вспыхнуть по меньшей мере раз двенадцать.
- Я как-то никогда об этом не задумывался, мистер Фландерс. Однако,
полагаю, никому не хочется воевать, - сказал Виккерс.
- Так-то оно так, да не всегда стремление к миру позволяет
предотвратить войну. Сколько раз великие державы оказывались перед выбором
- начать войну или уступить. И они всегда уступали. Однако так происходит
лишь последние тридцать лет. Вам не кажется, мистер Виккерс, что появился
какой-то новый фактор?
- Я, пожалуй, не вижу никакого нового фактора. Человек остался
человеком. Люди не всегда воевали. В 1945 году они закончили самую
страшную в истории войну.
- С тех пор возникало немало поводов, вспыхивали местные конфликты,
но не мировая война. Как вы думаете, почему?
- Мне трудно сказать.
- А я считаю, что все дело в появлении нового фактора.
- Может быть, это страх, - заметил Виккерс, - страх перед новыми
ужасными видами оружия.
- Может, и так, - согласился Фландерс, - но страх - удивительное
чувство. Он в равной мере может и вызвать войну, и помешать ей. Однако не
думаю, мистер Виккерс, что страх является единственной причиной
поддержания мира.
- Вы полагаете, существует некий психологический фактор?
- Не исключено, - ответил Фландерс, - как не исключено и
вмешательство.
- Вмешательство? Чье?
- Затрудняюсь ответить на ваш вопрос. Но я уже давно одержим этой
мыслью и не только в связи с последними событиями. Столетие назад с нашим
миром что-то произошло. До тех пор наблюдался медленный прогресс, почти не
менялся образ мыслей. И вдруг до сих пор мелко семенившее человечество
двинулось вперед семимильными шагами. Люди изобрели автомобиль, телефон,
кино, летательные аппараты. Появились радио, телевидение... И четверти
века не понадобилось, чтобы классическая физика уступила место новой форме
мышления. Человеческий разум принял свое невежество как должное,
столкнувшись с атомами и электронами. Появились такие науки, как атомная
физика, квантовая электроника. Физики вдруг набрались храбрости и заявили,
что не знают, почему электроны ведут себя именно так, а не иначе.
- Вы хотите сказать, - прервал его Виккерс, - произошло нечто, что
сбило человека с его пути? Но так случается не впервые. Был ренессанс и
была промышленная революция.
- Я не утверждаю, что это произошло впервые, - ответил Фландерс. - Я
только сказал, что это имеет место. Тот факт, что нечто подобное уже
случалось, только доказывает некую закономерность. Значит, мы являемся
свидетелями какого-то явления. Но кто пришпорил выдохшуюся лошадь
цивилизации и заставил ее галопом рвануться вперед, да так, что она, не
выказывая усталости, не снижает скорости уже добрую сотню лет?
- Вы говорите о вмешательстве, - сказал Виккерс. - И дали волю своей
фантазии. Может, вы думаете, что это какие-нибудь марсиане?
Фландерс отрицательно покачал головой:
- Нет, не марсиане. У меня возникла более общая идея.
Он указал сигаретой на усеянное звездами ночное небо.
- Там должны находиться неисчерпаемые источники знания. Повсюду в
этом пространстве, окружающем нашу Землю, должны жить разумные существа,
об уровне развития их науки мы можем только догадываться. Какая-то часть
знаний, которыми они располагают, может оказаться полезной людям Земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
состояние духа не могли компенсировать никакие ухищрения технологической
эпохи.
- Мороженое нам уже, наверное, упаковали, - заторопилась миссис
Лесли, беря перчатки и сумочку. - Буду рада видеть вас как-нибудь вечерком
у нас, мистер Виккерс.
Виккерс встал вместе с ней.
- Непременно как-нибудь зайду, - пообещал он.
Он знал, что никуда не пойдет, а она не хотела, чтобы он приходил, но
такова была обязательная формула вежливости.
- Пойдем, Джейн, - сказала миссис Лесли. - Я очень рада, что наконец
познакомилась с вами, мистер Виккерс.
Не дожидаясь ответа, она удалилась. - Дома сейчас все хорошо, -
успела шепнуть Джейн. - Мама с папой помирились.
- Рад за тебя, - сказал Виккерс.
- Папа обещал больше не ухаживать за женщинами, - добавила Джейн.
- Счастлив слышать это, - ответил Виккерс.
Мать окликнула ее через зал.
- Мне надо идти, - сказала Джейн. Она сползла со стула и бегом
бросилась за матерью. Прежде чем скрыться за дверью, девочка обернулась и
помахала ему рукой.
"Бедняжка, - подумал он. - Что ее ждет? Будь у меня такая дочь..." Он
тут же прогнал эту мысль. У него не было дочери. У него была полка с
книгами, его ждала рукопись - его надежда и возможный успех. И вдруг все
показалось ему таким ничтожным, включая и его лишенный смысла успех.
"Книги и рукописи, - думал он, - можно ли только на этом строить жизнь?"
Перед ним, как и перед каждым сейчас, стояла проблема, как жить
дальше. Долгие годы мир находился в страхе перед возможной войной. Вначале
была безысходность, бегство от окружения и от себя, потом чувство
обреченности притупилось, оставив какую-то саднящую ранку в глубине души,
его перестали замечать, сжились с этой ноющей болью...
"И ничего странного нет в появлении фантазеров", - сказал он себе. Он
и сам жил вне действительности со своими книгами и рукописями.
10
Он поискал ключ под цветочным горшком на террасе, но его там не
оказалось. И он вспомнил, что оставил дверь открытой, чтобы Джо мог
попасть в дом.
Он повернул дверную ручку и вошел, на ощупь в темноте добрался до
стола и зажег лампу. Под лампой лежал клочок белой бумаги, на котором
размашистым почерком было написано:
Джей, я все сделал и проветрил дом. Плачу сотенную за каждую
пойманную мышь. Джо
Он услышал шорох и, повернувшись, заметил, что на террасе кто-то
покачивается в его любимом кресле-качалке. Зажженная сигарета выписывала в
темноте замысловатые кривые.
- Это я, - раздался голос Гортона Фландерса. - Вы уже поужинали?
- Я перекусил в поселке.
- Жаль, я принес бутерброды и пиво. Я думал, вы будете голодны, и,
зная вашу любовь к стряпне...
- Спасибо, - сказал Виккерс, - пока я сыт. Может, поедим попозже.
Бросив шляпу на стол, он вышел на террасу.
- Я занял ваше место, - забеспокоился Фландерс.
- Ничего страшного, - ответил Виккерс.
- Какие новости? У меня дурная привычка не заглядывать в газеты.
- Ничего нового. Все те же разговоры о войне.
- Они не прекращаются уже добрых тридцать лет. Но пока все же дело
ограничивалось локальными конфликтами. Правда, мировая война могла
вспыхнуть по меньшей мере раз двенадцать.
- Я как-то никогда об этом не задумывался, мистер Фландерс. Однако,
полагаю, никому не хочется воевать, - сказал Виккерс.
- Так-то оно так, да не всегда стремление к миру позволяет
предотвратить войну. Сколько раз великие державы оказывались перед выбором
- начать войну или уступить. И они всегда уступали. Однако так происходит
лишь последние тридцать лет. Вам не кажется, мистер Виккерс, что появился
какой-то новый фактор?
- Я, пожалуй, не вижу никакого нового фактора. Человек остался
человеком. Люди не всегда воевали. В 1945 году они закончили самую
страшную в истории войну.
- С тех пор возникало немало поводов, вспыхивали местные конфликты,
но не мировая война. Как вы думаете, почему?
- Мне трудно сказать.
- А я считаю, что все дело в появлении нового фактора.
- Может быть, это страх, - заметил Виккерс, - страх перед новыми
ужасными видами оружия.
- Может, и так, - согласился Фландерс, - но страх - удивительное
чувство. Он в равной мере может и вызвать войну, и помешать ей. Однако не
думаю, мистер Виккерс, что страх является единственной причиной
поддержания мира.
- Вы полагаете, существует некий психологический фактор?
- Не исключено, - ответил Фландерс, - как не исключено и
вмешательство.
- Вмешательство? Чье?
- Затрудняюсь ответить на ваш вопрос. Но я уже давно одержим этой
мыслью и не только в связи с последними событиями. Столетие назад с нашим
миром что-то произошло. До тех пор наблюдался медленный прогресс, почти не
менялся образ мыслей. И вдруг до сих пор мелко семенившее человечество
двинулось вперед семимильными шагами. Люди изобрели автомобиль, телефон,
кино, летательные аппараты. Появились радио, телевидение... И четверти
века не понадобилось, чтобы классическая физика уступила место новой форме
мышления. Человеческий разум принял свое невежество как должное,
столкнувшись с атомами и электронами. Появились такие науки, как атомная
физика, квантовая электроника. Физики вдруг набрались храбрости и заявили,
что не знают, почему электроны ведут себя именно так, а не иначе.
- Вы хотите сказать, - прервал его Виккерс, - произошло нечто, что
сбило человека с его пути? Но так случается не впервые. Был ренессанс и
была промышленная революция.
- Я не утверждаю, что это произошло впервые, - ответил Фландерс. - Я
только сказал, что это имеет место. Тот факт, что нечто подобное уже
случалось, только доказывает некую закономерность. Значит, мы являемся
свидетелями какого-то явления. Но кто пришпорил выдохшуюся лошадь
цивилизации и заставил ее галопом рвануться вперед, да так, что она, не
выказывая усталости, не снижает скорости уже добрую сотню лет?
- Вы говорите о вмешательстве, - сказал Виккерс. - И дали волю своей
фантазии. Может, вы думаете, что это какие-нибудь марсиане?
Фландерс отрицательно покачал головой:
- Нет, не марсиане. У меня возникла более общая идея.
Он указал сигаретой на усеянное звездами ночное небо.
- Там должны находиться неисчерпаемые источники знания. Повсюду в
этом пространстве, окружающем нашу Землю, должны жить разумные существа,
об уровне развития их науки мы можем только догадываться. Какая-то часть
знаний, которыми они располагают, может оказаться полезной людям Земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53