И чем дальше читал Блюхер, тем острее в нем рождалось чувство мужской, доброй любви к тому человеку, который сейчас там, за кордоном, один, совсем один.
– Пожалуйста, – сказал Блюхер одному из своих помощников, – заготовьте приказ о награждении орденом Красного Знамени и золотым оружием.
– Кого?
– Товарища номер девятьсот семьдесят четыре, – ответил Василий Константинович.
– А фамилия?
– Это и есть сейчас его фамилия, – ответил Блюхер. – Прекрасная фамилия – «товарищ 974».
ПРИЕМНАЯ БЛЮХЕРА
Василий Константинович вызвал для беседы двух бывших генералов царской армии и одного полковника генштаба. Адъютант извинился за опоздание военного министра – еще не кончилось заседание Совета Министров.
– Я попрошу вас подождать гражданина Блюхера.
– По какому поводу я вызван сюда? – спросил генерал, одетый в потрепанный штатский костюм.
– По-видимому, речь пойдет о нашем возможном участии в работе штабов? – уточнил полковник генштаба.
– Да, по-видимому, – ответил адъютант.
– Если я сейчас уйду, это не повлечет за собой физическое уничтожение моей семьи?
– Нет, не повлечет, генерал.
– В таком случае всего хорошего.
И генерал в штатском вышел из кабинета.
Двое оставшихся, стараясь не глядеть друг на друга, сели в кресла. Глухо ударили часы – высокие, из черного резного дуба. На столе адъютанта то и дело звонили телефоны, в приемную заходили секретари, работники отделов, курьеры с фронта. Они переговаривались с адъютантом Блюхера тихими, смертельно усталыми голосами – когда армия отступает, в штабах страдают бессонницей.
Блюхер появился стремительно; ни на кого не глядя, прошел в свой кабинет. Полковник и генерал переглянулись.
– Кто этот молодой человек? – спросил генерал, кивая головой на дверь, только что закрывшуюся за Блюхером.
– Военный министр.
Адъютант скрылся за дверью. Через мгновение он вышел.
– Министр приглашает вас, граждане.
– Присаживайтесь, – сказал Блюхер вошедшим.
– Благодарю, – сухо ответил полковник.
– Спасибо, гражданин министр, – чуть улыбнулся генерал.
– Вам известно об аресте группы бывших военных во главе с Гржимальским? – глухо спросил Блюхер.
– Что?!
– То! – рассвирепел Блюхер. – То самое!
– Генерал Гржимальский честный человек.
– Я воевал с ним в Галиции...
– Ладно. Я пригласил вас не за этим. Просто мне полчаса назад об этом сообщили из госполитохраны – они сейчас заканчивают аресты белых заговорщиков, а я давеча генерала Гржимальского внес первым в список – побеседовать и постараться найти платформу для совместной работы.
– Здесь не могло быть ошибки? – спросил полковник. – Генерал Гржимальский всегда был вне политики, он кадровый военный и патриот.
Блюхер стремительно глянул на собеседника, свел брови в одну мохнатую линию, хмыкнул.
– Граждане кадровые военные, – сказал он после паузы, – позвольте мне перейти к главной части нашего разговора. Поскольку вы часто божитесь своей любовью к матушке-России, я хотел бы ознакомить вас с тем ультиматумом, который Япония выдвинула нам в Дайрене. Мы не приняли его. Вот, извольте.
Генерал и полковник жадно прочитали документ и возвратили его Блюхеру.
– Когда мы отказались принять эти позорные для русских условия, против нас по приказу японцев выступили белые во главе с Молчановым. Итак, вопрос на сообразительность: с кем сейчас должен быть русский патриот, любящий «матушку-родину», – с меркуло-молчановцами или с большевиками? Отвечать прошу по принципу «да – нет», всяческая хреновина надоела – спасу нет.
– Позвольте, не отвечать на ваш вопрос, ибо Молчанов мой боевой друг, я с ним вместе мерз в окопах.
– Хотите быть чистеньким, генерал?
– По отношению к другу я обязан быть чистым.
– А по отношению к родине?
Молчание.
– Хорошо. Можете не отвечать. Благодарю вас за то, что нашли время прийти. Всего хорошего.
Молчание.
– Я вас больше не держу. Вы вольны уходить.
Но генерал не уходил. Он поглаживал костлявые колени худыми, длинными пальцами, смотрел мимо Блюхера в стену, на оперативную карту, изрезанную острыми синими стрелами.
– Ну а вы, полковник? – спросил Блюхер. – Если согласны помочь нам, то завтра же получите назначение в оперативный отдел штаба Восточного фронта.
– Я не могу преступить грань. Большинство моих друзей находится в рядах тех, кто против вас. Я – ни за них, ни против вас. Я за родину, простите великодушно за драматизм ответа.
– Понятно. Всего хорошего. Вы свободны.
Генерал и полковник вышли из кабинета. В приемной возле адъютанта стояли три человека в кожаных куртках.
– Генерал Табаков?
– Да.
– Полковник Бахнов?
– Совершенно верно.
– Следуйте за нами, вы арестованы.
Полковник скривил губы в презрении:
– Боже, какую комедию разыгрывал этот мальчик!
В десять вечера Блюхера снова вызвали к радистам на связь с Хабаровском.
У аппарата заместитель Главнокомандующего Народно-революционной армии Серышев.
Б л ю х е р. Примите ряд указаний, необходимых для срочного проведения их в жизнь.
1. Мобилизуйте партийные силы обеих областей и вливайте их в части для придания им устойчивости.
2. Немедленно приступите к сокращению тылов до минимума и таким образом выделяемые силы также направьте на укомплектование частей.
3. В целях придания подвижности артиллерии и пополнения конским составом полевых частей произведите мобилизацию конского состава в городах Хабаровске и Свободном, и если по условиям явится возможным, то и в крупных селах, уездах. Немедленно верните в войска уволенных по семенным обстоятельствам в Приморской и Амурской областях. В целях лучшего руководства мобилизацией, а также для организации тыла необходимо часть штаба округа перебросить в Благовещенск.
4. Примите исключительные меры к сбору рассеявшихся приамурских партизан, дав им задачу нападения на ближайший тыл наступающих частей противника, примерно на участке ст. Уссури и севернее, а также примите меры к интенсивной организации партийных ячеек.
5. Ускорьте эвакуацию Хабаровска.
6. Укажите комсоставу на необходимость маневрирования, обеспечивающего от обхвата флангов и нападения на тыл их, что можно достигнуть путем выделения небольших отрядов уступом за своим флангом. В целях лучшей разведки и охранения недостаток конных частей заменяйте пехотой, сажая ее на подводы, взятые у населения.
7. Прибывающий Амурский полк не распыляйте выбрасыванием на фронт отдельных рот и батальонов, а держите его сосредоточенно для удара по противнику.
8. При отходе позаботьтесь о порче пути железной дороги.
9. Историю с боем под Лончаковом, где, судя по потерям, комсоставом не было проявлено должной распорядительности в организации разведки и мер охранения, не следует оставлять без наказания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Пожалуйста, – сказал Блюхер одному из своих помощников, – заготовьте приказ о награждении орденом Красного Знамени и золотым оружием.
– Кого?
– Товарища номер девятьсот семьдесят четыре, – ответил Василий Константинович.
– А фамилия?
– Это и есть сейчас его фамилия, – ответил Блюхер. – Прекрасная фамилия – «товарищ 974».
ПРИЕМНАЯ БЛЮХЕРА
Василий Константинович вызвал для беседы двух бывших генералов царской армии и одного полковника генштаба. Адъютант извинился за опоздание военного министра – еще не кончилось заседание Совета Министров.
– Я попрошу вас подождать гражданина Блюхера.
– По какому поводу я вызван сюда? – спросил генерал, одетый в потрепанный штатский костюм.
– По-видимому, речь пойдет о нашем возможном участии в работе штабов? – уточнил полковник генштаба.
– Да, по-видимому, – ответил адъютант.
– Если я сейчас уйду, это не повлечет за собой физическое уничтожение моей семьи?
– Нет, не повлечет, генерал.
– В таком случае всего хорошего.
И генерал в штатском вышел из кабинета.
Двое оставшихся, стараясь не глядеть друг на друга, сели в кресла. Глухо ударили часы – высокие, из черного резного дуба. На столе адъютанта то и дело звонили телефоны, в приемную заходили секретари, работники отделов, курьеры с фронта. Они переговаривались с адъютантом Блюхера тихими, смертельно усталыми голосами – когда армия отступает, в штабах страдают бессонницей.
Блюхер появился стремительно; ни на кого не глядя, прошел в свой кабинет. Полковник и генерал переглянулись.
– Кто этот молодой человек? – спросил генерал, кивая головой на дверь, только что закрывшуюся за Блюхером.
– Военный министр.
Адъютант скрылся за дверью. Через мгновение он вышел.
– Министр приглашает вас, граждане.
– Присаживайтесь, – сказал Блюхер вошедшим.
– Благодарю, – сухо ответил полковник.
– Спасибо, гражданин министр, – чуть улыбнулся генерал.
– Вам известно об аресте группы бывших военных во главе с Гржимальским? – глухо спросил Блюхер.
– Что?!
– То! – рассвирепел Блюхер. – То самое!
– Генерал Гржимальский честный человек.
– Я воевал с ним в Галиции...
– Ладно. Я пригласил вас не за этим. Просто мне полчаса назад об этом сообщили из госполитохраны – они сейчас заканчивают аресты белых заговорщиков, а я давеча генерала Гржимальского внес первым в список – побеседовать и постараться найти платформу для совместной работы.
– Здесь не могло быть ошибки? – спросил полковник. – Генерал Гржимальский всегда был вне политики, он кадровый военный и патриот.
Блюхер стремительно глянул на собеседника, свел брови в одну мохнатую линию, хмыкнул.
– Граждане кадровые военные, – сказал он после паузы, – позвольте мне перейти к главной части нашего разговора. Поскольку вы часто божитесь своей любовью к матушке-России, я хотел бы ознакомить вас с тем ультиматумом, который Япония выдвинула нам в Дайрене. Мы не приняли его. Вот, извольте.
Генерал и полковник жадно прочитали документ и возвратили его Блюхеру.
– Когда мы отказались принять эти позорные для русских условия, против нас по приказу японцев выступили белые во главе с Молчановым. Итак, вопрос на сообразительность: с кем сейчас должен быть русский патриот, любящий «матушку-родину», – с меркуло-молчановцами или с большевиками? Отвечать прошу по принципу «да – нет», всяческая хреновина надоела – спасу нет.
– Позвольте, не отвечать на ваш вопрос, ибо Молчанов мой боевой друг, я с ним вместе мерз в окопах.
– Хотите быть чистеньким, генерал?
– По отношению к другу я обязан быть чистым.
– А по отношению к родине?
Молчание.
– Хорошо. Можете не отвечать. Благодарю вас за то, что нашли время прийти. Всего хорошего.
Молчание.
– Я вас больше не держу. Вы вольны уходить.
Но генерал не уходил. Он поглаживал костлявые колени худыми, длинными пальцами, смотрел мимо Блюхера в стену, на оперативную карту, изрезанную острыми синими стрелами.
– Ну а вы, полковник? – спросил Блюхер. – Если согласны помочь нам, то завтра же получите назначение в оперативный отдел штаба Восточного фронта.
– Я не могу преступить грань. Большинство моих друзей находится в рядах тех, кто против вас. Я – ни за них, ни против вас. Я за родину, простите великодушно за драматизм ответа.
– Понятно. Всего хорошего. Вы свободны.
Генерал и полковник вышли из кабинета. В приемной возле адъютанта стояли три человека в кожаных куртках.
– Генерал Табаков?
– Да.
– Полковник Бахнов?
– Совершенно верно.
– Следуйте за нами, вы арестованы.
Полковник скривил губы в презрении:
– Боже, какую комедию разыгрывал этот мальчик!
В десять вечера Блюхера снова вызвали к радистам на связь с Хабаровском.
У аппарата заместитель Главнокомандующего Народно-революционной армии Серышев.
Б л ю х е р. Примите ряд указаний, необходимых для срочного проведения их в жизнь.
1. Мобилизуйте партийные силы обеих областей и вливайте их в части для придания им устойчивости.
2. Немедленно приступите к сокращению тылов до минимума и таким образом выделяемые силы также направьте на укомплектование частей.
3. В целях придания подвижности артиллерии и пополнения конским составом полевых частей произведите мобилизацию конского состава в городах Хабаровске и Свободном, и если по условиям явится возможным, то и в крупных селах, уездах. Немедленно верните в войска уволенных по семенным обстоятельствам в Приморской и Амурской областях. В целях лучшего руководства мобилизацией, а также для организации тыла необходимо часть штаба округа перебросить в Благовещенск.
4. Примите исключительные меры к сбору рассеявшихся приамурских партизан, дав им задачу нападения на ближайший тыл наступающих частей противника, примерно на участке ст. Уссури и севернее, а также примите меры к интенсивной организации партийных ячеек.
5. Ускорьте эвакуацию Хабаровска.
6. Укажите комсоставу на необходимость маневрирования, обеспечивающего от обхвата флангов и нападения на тыл их, что можно достигнуть путем выделения небольших отрядов уступом за своим флангом. В целях лучшей разведки и охранения недостаток конных частей заменяйте пехотой, сажая ее на подводы, взятые у населения.
7. Прибывающий Амурский полк не распыляйте выбрасыванием на фронт отдельных рот и батальонов, а держите его сосредоточенно для удара по противнику.
8. При отходе позаботьтесь о порче пути железной дороги.
9. Историю с боем под Лончаковом, где, судя по потерям, комсоставом не было проявлено должной распорядительности в организации разведки и мер охранения, не следует оставлять без наказания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86