Впрочем, и знай она, где я похоронен, все равно выцарапать меня
никаких возможностей не представится. А кислорода на два часа.
А еды на двое суток. В принципе этот полезный газ мне даже на два
часа не нужен, и через пару суток я вряд ли захочу кушать.
Но я решил еще с часок побороться со злом, не отключаться и не
паниковать. Как-то же бандитский вездеход выбирался отсюда!
Впрочем, не надо о вездеходе. Для начала лучше немного
расслабиться, попробовать и в столь неприглядном месте улечься
поудобнее, в позе трупа. Тьфу, опять труп. Лучше вспомнить
кроватку в "Мамальфее". Четвертушка века ухнула в прорву, а я
отлично ее помню. Она нам маму заменяла. В пять лет уже было
достаточно поводов для нервотрепки, хватало кулачных поединков, а
заляжешь в нее, скуля от синяков и... Мягкий мерцающий свет,
воздух с меняющимися травяными ароматами, легкое дрожание постели
и голос ласковый, ласковый с земным акцентом. "Отдохни, птенчик,
а то ведь намаялся..." и все такое. Мне с тех пор все голоса
неласковыми кажутся.
Так. Прильнуть спиной к скальной породе, ладони прижать к камню,
который сверху от меня - эти действа внутренний голос
подсказал, может тот самый Контроллер напел. Очень кстати я
мамку-кроватку вспомнил. Правда, на какое-то время дремота -
очень сладкая дремота - чуть не поглотила меня. Но некий
внутренний зуд (не спи, покойником станешь) удержал мое, с
позволения сказать, сознание от усыпания. А потом внутри меня
что-то зарезонировало с тихими колебаниям скалы. Я это не сразу
понял. Вначале просто показалось, что по организму ползают стайки
разнокалиберных, но все же мелких мурашек. Зудежно, щекотно.
Однако, немного погодя разобрался, что скала похожа на
вибрирующий студень с ниточками пульсаций. А эти пульсы словно
ниточки пробегают сквозь меня. Скала была куда живее, чем
казалось на первый взгляд. В ней имелись всякие пульсации: и
очень подвижные, готовые разорваться, и будто раздувающие ее,
и похожие на мягкие переливы, и медленные вибрации
долготерпения, которые как бы скрепляли камень, не давая ему
стать трухой. Этим колебаниям стали отвечать и "подмахивать"
мои полюса, которые, гудя вибрациями, все больше давали о себе
знать. Я имел дело с иномирьем, миром, подстилающим нашему. Он
был глубже молекул, атомов, субнуклонов. В этом иномирье, в
какой-то бездне (безымянной, должно быть, или, может, с именем
Тартарары), я состоял из того же, что и скала. Мы были как муж
и жена в каком-то смысле. (Только не посчитайте меня за тех
извращенцев, которые вступают в законный брак с предметами, даже
такими эстетически законченными как роботессы.)
Я тут уличил сам себя в подражании умничаньям мизиков и
засмущался. Но внезапно подтвердилась древняя мудрость: чтобы
хорошо жить, надо уметь вертеться.
Повторились крутящиеся поля из моего пневмопроводного
кошмара. Я опять почувствовал себя человеком-юлой. Из полюсов
вырвались (как выражались, лет триста назад - испражнились) и
засвистали вихри. Вихри расплывались все больше и немного погодя
стали быстро плывущими клубами напряженного тумана.
В результате такого крутого торчка я ощутил соколебания со
скалой, и, увы, - мне стыдно и я горжусь своей стыдобой -
некий вид соития с ней... Если выберусь, подумал я, обязательно
сделаю детскую надпись на камне: "Терентий + Скала = любовь да
траханье". Она, как пылесос, ласково втянула меня, я
распределился в ней, во всех ее внутренних и внешних изгибах.
Что говорится, лучше нету того света.
Да, я мог уже сделать любовное признание. Скала была теперь для
меня не тупой твердыней, даже не куском студня, а посекундно
меняющей очертания зыбкой туманностью. Очень симпатичной
туманностью с несколькими полюсами напряженности, которые так
приятно щекотали меня со всех сторон. Несмотря на всю очевидную
сексуальность моего совокупления со скалой, я не только
культурно отдыхал, но и работал. В тумане нашего единения
объявились совершенно посторонние малоприятные пульсации.
Очень простенькие, почти механические. Кто их посмел источать?
Инородное тело? Бандитский вездеход?
Крутя любовь со скалой, я заодно постарался усилить одно из
своих полей - самое горячее и подвижное. Тонкие волокна моих
пульсаций оплели чуждые вибрации. Я импульсивно, словно
народ за вождями, устремился вдоль получившегося проводника,
полетел как стрекоза на мерцающих крылышках. А в реальности,
резво разгребая рыхлятину, пополз будто живчик вглубь скальной
трещины, в противоположную сторону от дыры, через которую угодил в
этот секс-погреб.
Проводник растрепался было на множество проводочков, я почти
растерялся. Но потом оправился, потому что неприятные пульсации
четко вели к соцветию пятен в туманности скалы, которые
выделялись своей грубой жужжащей наэлектризованностью.
Там, в "зазеркалье", мне даже казалось, что я по-хозяйски
закрепился в центре, а туманность скалы прокручивается вокруг
меня. Небось, многие праздные зеваки видали на карнавалах, как
мальчики и девочки переступают ногами по внутренней поверхности
здоровенных пластиковых пузырей, отчего те вращаются и катятся.
У меня именно так и получилось, только без всяких денежных
затрат.
Потом зрение мое переключилось из мира полюсов и пульсаций в наш
обычный-сермяжный. Опаньки! я уже в тоннеле, закороченном с двух
сторон завалами из трухи и щебенки. В нем стоял вездеход, тот
самый, бандитский. Значит, пока я там занимался
пульсациями-фигациями тело мое ухитрилось протиснуться под
скалой туда, куда надо, и добраться до полости, в которой
устроили моторизованные урки свою малину.
Когда я по-пластунски уже стал пробираться к вездеходу, чтобы
незаметно угостить его гранатой под колесо, он двинулся вперед,
из туннеля. И вся куча трухи словно расстегнулась перед ним! Я
вначале изумился, а потом врубился - из пещеры на поверхность
планеты тянется кишка, наполненная металлорганическим гелем. В
нужный момент под влиянием электромагнитного поля или
субнуклонового импульса гель меняет свое аморфное, сопливое
состояние на самое что ни на есть жесткое, отчего вялая кишка
становится крепкой трубой.
Я осторожно потрусил следом. Однако, "прямая кишка"
мигом затвердела, вездеход промчался по ней, выскочил из "ануса"
и стал карабкаться на склон ущелья. Тут уж я рванулся с такой
скоростью, будто у меня в штаны было наложено много динамита и
кто-то поднес фитиль. Но по дороге сообразил, что не успею
добраться до склона прежде чем кишка схлопнется. А запасе только
ракетница с одной управляемой ракетой.
Я своевременно прочувствовал одну из пульсирующих нитей, которая
связывала мой самый горячий полюс и жаркое расщепляющееся сердце
вездехода, жужжащее сейчас как рой свирепых ос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85