.. Слова застряли у него в
горле. Только сейчас он понял! Он, Джек Кейдж, - предатель. Он предал
людей, которые сейчас глядят на него - а это его соседи и представители
властей его страны, его родины.
Он предал их всех.
Он перешел на сторону чужого племени, на сторону врагов всего
человеческого рода, существ, у которых нет души, которые отвергают его
Бога.
Он должен быть отлучен от церкви, предан анафеме и сожжен на костре!
Имя его станет ругательством - именем предателя... Джек молчал. Р-ли
легонько дотронулась до его плеча:
- Я понимаю тебя, Джек. Трудно вдруг потерять все... Всю прежнюю
жизнь. Делай, как знаешь, Джек. Я тебя пойму.
Позже он будет часто задумываться - сделала сирена это сознательно,
чтобы добиться от него нужных слов и действий, или то было движение ее
сердца? Касание руки и всего несколько негромких слов... Как она нашла
струны, пробудившие в нем гордость и любовь сразу?
Но в тот момент...
В тот момент Джек Кейдж обнял сирену Р-ли за талию, притянул к себе,
и они вместе обернулись к Чаксвилли, Гомесу и вооруженным людям на
противоположном краю луга.
Поцелуй юноши и сирены был долгим и горячим.
Вооруженная людская толпа загудела.
- Ублюдок! Скотоложец! - проорал Гомес.
Слепой Король тоже был потрясен. Он подошел вплотную к Джеку и, едва
сдерживаясь, произнес:
- Джек, ты сошел с ума! Сейчас здесь начнется побоище! Тебе не
терпится быть убитым? - он слегка отступил назад и уже спокойнее закончил:
- Впрочем, сделанного не воротишь. У тебя нет пути назад, Джек Кейдж. И у
всех нас - тоже...
- Я люблю тебя, Джек, - сказала Р-ли.
Ошеломленный, но счастливый и гордый собой, Джек молчал.
Голос Слепого Короля перекрыл все другие звуки:
- Вот вам ответ! Джек Кейдж добровольно пришел сюда и желает остаться
здесь! Что касается его отца, то мистер Кейдж сможет покинуть кадмус, как
только будет в состоянии ходить. Если, конечно, мистер Кейдж пожелает
вернуться к вам!
Неожиданно О-регу ответил крик Чаксвилли:
- Колдовство! Это колдовство! Вы околдовали парня, чтобы сгубить его
бессмертную душу! Ни за что не поверю, чтобы Джек Кейдж в здравом уме и
твердой памяти смог сделать такое! Никто из людей этому не поверит! Мы
требуем, чтобы наши лекари и священники получили возможность осмотреть
Джека Кейджа! И Уолтера Кейджа тоже!..
Слепой Король усмехнулся:
- А когда вы убедитесь, что Джек Кейдж в здравом рассудке, вы
отпустите его обратно, не так ли? Вы можете это пообещать?
- Разумеется! Я готов поклясться на Библии, что так и будет!
- Благодарю! Когда наши отцы повстречались с вашими отцами, то очень
быстро узнали цену человеческим клятвам. В том числе - и клятвам на
Библии! Теперь вы хотите доказать нам, что цена клятвы не изменилась, не
так ли, мистер Чаксвилли?
Все это время капитан Гомес молчал, задумчиво пощипывая усы: он искал
решение. Но Чаксвилли, не дожидаясь конца раздумий командира гарнизона,
скомандовал солдатам:
- Вперед! Хватайте колдунов и богохульников!
Часть солдат неуверенно двинулась вперед, расстроив ряды. Но тут
взревел Гомес:
- Отставить! Здесь командую я!..
- Похоже, переговоры зашли в тупик, - уже по-другому задумчиво сказал
Джек Слепому Королю, - не лучше ли уйти в кадмусы, пока не поздно? И
поскорее! Потому что поздно уже сейчас!..
- Ты прав, Джек, - сказал отец Р-ли. - Ты и Полли О'Брайен уходите
первыми. Р-ли, ты идешь с Джеком. Мы прикроем вас...
- Только попробуйте! - заверещал Чаксвилли. Он выдернул шпагу и стал
в позицию перед Джеком. Джек приготовился к бою: ему ли сегодня бояться
смуглого?!
9
Прошло трое суток. Джек продолжал отказываться от мяса, которое ему
по три раза в день предлагала Р-ли. Он питался плодами тотумных деревьев и
все настойчивее искал дичь: голую лисицу, горного единорога или дикого
гоготуна. Несколько раз они попадались Джеку на глаза, но быстро удирали.
С каждым днем он слабел все больше, ноги подкашивались, а живот вздулся от
кислых плодов.
На третий вечер, сидя на корточках у костра, Джек взял ломтик мяса.
Выражение лица Р-ли не изменилось. Полли улыбнулась было, но, наткнувшись
на взгляд Джека, сочла за лучшее промолчать. Голод юноши был так силен,
что, казалось, Джек никогда не ел ничего вкуснее этого мяса. Однако его
желудок немедленно возразил, и Джек бросился в кусты. Его стошнило.
Ночью он поднялся и развернул нижнюю юбку Полли, в которую был
завернут остаток мяса. Джек съел его и некоторое время опять боролся со
своим желудком, но на этот раз одержал победу.
В ту ночь ему снились плохие сны, проснулся он злым, во рту и на душе
было мерзко. Но когда в этот же день Полли убила еще одну собаку, суку,
Джек ел уже с аппетитом.
- Теперь ты настоящий мужчина, - сказала Полли. - По крайней мере,
более настоящий.
На следующий день ему повезло на охоте. Он заколол самку единорога,
когда она шла по лесной тропе с двумя ягнятами. Он находился по ветру от
нее, а она, должно быть, спешила куда-то. Казалось, у самки не было
присущей диким животным осторожности. Джек ударил ее копьем в бок, и она
повернулась с такой силой, что древко вырвалось из его рук. Тогда он
прыгнул на спину самки и стал наносить удары ножом, пока она не повалилась
наземь, всей своей тяжестью придавив ногу Джека. Кость осталась цела, но
несколько дней после этого Джек прихрамывал.
Кроме мяса, им пригодились и сухожилия. Из них изготовили тетиву для
лука. Острый рог зверя Джек отделил от черепа и прикрепил к длинной ровной
ветке. Получилось хорошее копье. Несколько дней они потратили на
изготовление стрел и наконечников к ним, луков и колчанов. Все это время
Р-ли нетерпеливо ожидала окончания их работы. Она спешила снова тронуться
в путь, но не спорила. Оружие было необходимо.
Мясо разрезали на куски и прокоптили. При этом, разумеется, было
много дыма и запаха. Запах привлекал хищников. Два раза к их лагерю
подходили хвостатые медведи. В них пришлось выпустить несколько
драгоценных стрел. Стрелы попали в цель, но животных не убили. Медведи
убежали.
Более опасными были дикие собаки. Они появлялись стаями от шести до
двадцати особей, рассаживаясь на недоступном для луков расстоянии, и
бросали голодные взгляды на мясо, свисавшее с ветвей, и на людей. Джек
подходил к ним ближе. Часть собак начинала пятиться, остальные пытались
зайти сзади, чтобы окружить его. Тогда Р-ли и Полли начинали стрелять из
луков в ближайших псов. Остальные собаки разрывали раненых на куски и
пожирали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
горле. Только сейчас он понял! Он, Джек Кейдж, - предатель. Он предал
людей, которые сейчас глядят на него - а это его соседи и представители
властей его страны, его родины.
Он предал их всех.
Он перешел на сторону чужого племени, на сторону врагов всего
человеческого рода, существ, у которых нет души, которые отвергают его
Бога.
Он должен быть отлучен от церкви, предан анафеме и сожжен на костре!
Имя его станет ругательством - именем предателя... Джек молчал. Р-ли
легонько дотронулась до его плеча:
- Я понимаю тебя, Джек. Трудно вдруг потерять все... Всю прежнюю
жизнь. Делай, как знаешь, Джек. Я тебя пойму.
Позже он будет часто задумываться - сделала сирена это сознательно,
чтобы добиться от него нужных слов и действий, или то было движение ее
сердца? Касание руки и всего несколько негромких слов... Как она нашла
струны, пробудившие в нем гордость и любовь сразу?
Но в тот момент...
В тот момент Джек Кейдж обнял сирену Р-ли за талию, притянул к себе,
и они вместе обернулись к Чаксвилли, Гомесу и вооруженным людям на
противоположном краю луга.
Поцелуй юноши и сирены был долгим и горячим.
Вооруженная людская толпа загудела.
- Ублюдок! Скотоложец! - проорал Гомес.
Слепой Король тоже был потрясен. Он подошел вплотную к Джеку и, едва
сдерживаясь, произнес:
- Джек, ты сошел с ума! Сейчас здесь начнется побоище! Тебе не
терпится быть убитым? - он слегка отступил назад и уже спокойнее закончил:
- Впрочем, сделанного не воротишь. У тебя нет пути назад, Джек Кейдж. И у
всех нас - тоже...
- Я люблю тебя, Джек, - сказала Р-ли.
Ошеломленный, но счастливый и гордый собой, Джек молчал.
Голос Слепого Короля перекрыл все другие звуки:
- Вот вам ответ! Джек Кейдж добровольно пришел сюда и желает остаться
здесь! Что касается его отца, то мистер Кейдж сможет покинуть кадмус, как
только будет в состоянии ходить. Если, конечно, мистер Кейдж пожелает
вернуться к вам!
Неожиданно О-регу ответил крик Чаксвилли:
- Колдовство! Это колдовство! Вы околдовали парня, чтобы сгубить его
бессмертную душу! Ни за что не поверю, чтобы Джек Кейдж в здравом уме и
твердой памяти смог сделать такое! Никто из людей этому не поверит! Мы
требуем, чтобы наши лекари и священники получили возможность осмотреть
Джека Кейджа! И Уолтера Кейджа тоже!..
Слепой Король усмехнулся:
- А когда вы убедитесь, что Джек Кейдж в здравом рассудке, вы
отпустите его обратно, не так ли? Вы можете это пообещать?
- Разумеется! Я готов поклясться на Библии, что так и будет!
- Благодарю! Когда наши отцы повстречались с вашими отцами, то очень
быстро узнали цену человеческим клятвам. В том числе - и клятвам на
Библии! Теперь вы хотите доказать нам, что цена клятвы не изменилась, не
так ли, мистер Чаксвилли?
Все это время капитан Гомес молчал, задумчиво пощипывая усы: он искал
решение. Но Чаксвилли, не дожидаясь конца раздумий командира гарнизона,
скомандовал солдатам:
- Вперед! Хватайте колдунов и богохульников!
Часть солдат неуверенно двинулась вперед, расстроив ряды. Но тут
взревел Гомес:
- Отставить! Здесь командую я!..
- Похоже, переговоры зашли в тупик, - уже по-другому задумчиво сказал
Джек Слепому Королю, - не лучше ли уйти в кадмусы, пока не поздно? И
поскорее! Потому что поздно уже сейчас!..
- Ты прав, Джек, - сказал отец Р-ли. - Ты и Полли О'Брайен уходите
первыми. Р-ли, ты идешь с Джеком. Мы прикроем вас...
- Только попробуйте! - заверещал Чаксвилли. Он выдернул шпагу и стал
в позицию перед Джеком. Джек приготовился к бою: ему ли сегодня бояться
смуглого?!
9
Прошло трое суток. Джек продолжал отказываться от мяса, которое ему
по три раза в день предлагала Р-ли. Он питался плодами тотумных деревьев и
все настойчивее искал дичь: голую лисицу, горного единорога или дикого
гоготуна. Несколько раз они попадались Джеку на глаза, но быстро удирали.
С каждым днем он слабел все больше, ноги подкашивались, а живот вздулся от
кислых плодов.
На третий вечер, сидя на корточках у костра, Джек взял ломтик мяса.
Выражение лица Р-ли не изменилось. Полли улыбнулась было, но, наткнувшись
на взгляд Джека, сочла за лучшее промолчать. Голод юноши был так силен,
что, казалось, Джек никогда не ел ничего вкуснее этого мяса. Однако его
желудок немедленно возразил, и Джек бросился в кусты. Его стошнило.
Ночью он поднялся и развернул нижнюю юбку Полли, в которую был
завернут остаток мяса. Джек съел его и некоторое время опять боролся со
своим желудком, но на этот раз одержал победу.
В ту ночь ему снились плохие сны, проснулся он злым, во рту и на душе
было мерзко. Но когда в этот же день Полли убила еще одну собаку, суку,
Джек ел уже с аппетитом.
- Теперь ты настоящий мужчина, - сказала Полли. - По крайней мере,
более настоящий.
На следующий день ему повезло на охоте. Он заколол самку единорога,
когда она шла по лесной тропе с двумя ягнятами. Он находился по ветру от
нее, а она, должно быть, спешила куда-то. Казалось, у самки не было
присущей диким животным осторожности. Джек ударил ее копьем в бок, и она
повернулась с такой силой, что древко вырвалось из его рук. Тогда он
прыгнул на спину самки и стал наносить удары ножом, пока она не повалилась
наземь, всей своей тяжестью придавив ногу Джека. Кость осталась цела, но
несколько дней после этого Джек прихрамывал.
Кроме мяса, им пригодились и сухожилия. Из них изготовили тетиву для
лука. Острый рог зверя Джек отделил от черепа и прикрепил к длинной ровной
ветке. Получилось хорошее копье. Несколько дней они потратили на
изготовление стрел и наконечников к ним, луков и колчанов. Все это время
Р-ли нетерпеливо ожидала окончания их работы. Она спешила снова тронуться
в путь, но не спорила. Оружие было необходимо.
Мясо разрезали на куски и прокоптили. При этом, разумеется, было
много дыма и запаха. Запах привлекал хищников. Два раза к их лагерю
подходили хвостатые медведи. В них пришлось выпустить несколько
драгоценных стрел. Стрелы попали в цель, но животных не убили. Медведи
убежали.
Более опасными были дикие собаки. Они появлялись стаями от шести до
двадцати особей, рассаживаясь на недоступном для луков расстоянии, и
бросали голодные взгляды на мясо, свисавшее с ветвей, и на людей. Джек
подходил к ним ближе. Часть собак начинала пятиться, остальные пытались
зайти сзади, чтобы окружить его. Тогда Р-ли и Полли начинали стрелять из
луков в ближайших псов. Остальные собаки разрывали раненых на куски и
пожирали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52