Николас заслонил глаза ладонью и попытался перевернуться на спину, но движение это отозвалось мучительной болью в его раненом боку. Поморщившись и закусив губу, он ощупал ребра и тут только обнаружил, что кто-то заботливо сменил ему пропитанную кровью повязку на свежую, а рану смазал целебным притираньем. Резкий, сладковато-пряный запах снадобья разливался в душном воздухе каюты.
С трудом поднявшись с койки, он натянул панталоны и откинул крышку морского рундука, который принадлежал прежнему обитателю каюты, в поисках подходящей рубахи или камзола. Под руку ему попалась черная шелковая туника, и он без колебаний ее надел. Та оказалась ему почти впору. Обувшись, он вышел в коридор.
Прежде чем подняться на палубу, Николас заглянул в капитанскую каюту к Траску. Адмирал лежал на узкой койке, раскинув руки. Одна из них упиралась в переборку, другая свешивалась вниз. Он все еще был без сознания. Дыхание его стало ровнее и глубже, но лицо оставалось мертвенно-бледным. С минуту Николас постоял возле него, затем, вздохнув, тихо вышел в коридор и затворил за собой дверь.
На главной палубе, куда Николас не без труда взобрался по узкому трапу, царила напряженная тишина. Матросы, свободные от вахты, дремали под снастями, наемники собрались у борта и угрюмо глядели на Гуду, Маркуса, Энтони и Гарри, которые загораживали от них лесенку, что вела на мостик. Неподалеку от наемников тесной группой собрались лодочники, нанятые Тукой для путешествия вверх по реке.
Пошатываясь от слабости, Николас подошел к Маркусу:
— Что тут у вас стряслось, пока я спал?
Маркус нахмурился и сердито мотнул головой в сторону толпы наемников.
— Возникли кое-какие трения, — с мрачной усмешкой сказал Гарри.
— Кто-то повздорил?
Гуда, скользнув хмурым взглядом по лицам воинов и гребцов, медленно, с расстановкой ответил:
— Эти люди требуют, чтоб их сей же час ссадили на берег. А Калис забрался на мостик со своим луком на случай, ежели эти горячие головы, Праджи и его приятели, вздумают потягаться с нами силами.
Николас только теперь к немалому своему удивлению обнаружил, что «Орел» давно вышел в открытое море и с попутным пассатом бежал вперед. Все три мачты были сверху донизу покрыты парусами.
— Когда же мы обогнули мыс?
— Вчера на рассвете.
— Выходит, я проспал двое суток?
— Из гавани Города Змеиной реки мы вышли позапрошлой ночью, — усмехнулся Маркус. — А теперь уж полдень.
— Твоя рана оказалась серьезней, чем мы думали, — прибавил Гарри. — Энтони смазал ее целебным бальзамом и уложил тебя в постель. А через несколько минут эти, — он указал на собравшихся у борта, — подняли бунт.
— Так что же все-таки случилось? — повторил Николас. — Кто-нибудь наконец мне это объяснит?
— Все началось с гребцов, — вздохнул Гуда. Они стали вопить И причитать на все голоса, ну прямо как торговки с базара, мол, их насильно разлучают с женами да малыми детишками, и коли бы они знали, что придется плыть за море, то ни за какие деньги к нам бы не нанялись.
— Так почему ж вам было не замедлить ход и не спустить с борта шлюпки, чтоб люди вернулись домой? Ведь вы могли это сделать, когда «Орел» вышел из гавани. Наемники правы. О том, чтобы сопровождать нас в Крондор, мы с ними не уговаривались.
— Я то же самое всем говорил, — раздраженно заметил Маркус. — Но Энтони и Калис нипочем со мной не соглашались. Они и теперь считают, что правда на их стороне. Ведь нам надо догнать «Чайку» и самим уйти от погони.
— А потом в эту свару ввязались и солдаты, которых нанял Праджи, — продолжал Гуда. — Им тоже не улыбалось плыть в Королевство. Все хотели сойти на берег. А вчера вечером мы поднесли всем по чарке вина. Думали, это их маленько успокоит да развеселит. Но не тут-то было! — Он с досадой покачал головой. — Они только еще пуще на нас взъярились.
— Что ж, придется мне самому с ними поговорить, — пожал плечами Николас.
Он взошел на мостик, у поручня которого стоял Калис с луком наготове.
— Почему ты не отпустил восвояси всех этих людей? — в голосе принца слышался упрек.
Калис с легкой усмешкой мотнул головой.
— Энтони сумеет объяснить это лучше меня. Он сейчас на нижней палубе, в кают-компании. А мое место здесь. На случай, если приятели Праджи попытаются сюда взойти, чтоб заставить мистера Пикенса изменить курс.
— А как настроен сам Праджи?
— Он-то на нашей стороне. Иначе здесь не обошлось бы без кровопролития. — Калис снова едва заметно усмехнулся. — Похоже, он о тебе очень высокого мнения и старается удержать своих приятелей от непоправимых поступков в надежде, что ты как-нибудь разрешишь этот спор.
Николас задумчиво кивнул и сошел с мостика. Он неторопливо приблизился к борту, где стояли наемники, и кивнул Праджи.
— Доброе утро, капитан.
— Не знаю, кто из вас виноват в этом недоразумении, — сказал Николас вместо приветствия, — но даю вам слово, что еще до заката те, кто желает покинуть корабль, будут доставлены на берег. Обещаю также щедро вознаградить вас за труды.
Едва только он произнес эти слова, как напряжение, коим был охвачен корабль, рассеялось без следа. Наемники разбрелись по палубе, негромко переговариваясь между собой. Николас жестом велел Калису спуститься с мостика и только теперь обратил взгляд к первому помощнику, стоявшему у штурвала:
— Мистер Пикенс!
— Слушаю, капитан!
— Вы что же это, больше суток простояли на вахте?
— Так точно, — последовал ответ.
— Передайте штурвал кому-нибудь из рулевых, а сами ступайте отдыхать. Я ненадолго спущусь вниз, в кают-компанию.
— Есть, сэр!
— Гарри! — позвал Николас.
— Что тебе? — сонным голосом откликнулся сквайр, успевший расположиться на отдых в тени одной из мачт.
— Поднимись на мостик и проследи, чтоб мы не сели на мель. Побудешь пока первым помощником.
Гарри криво улыбнулся и нехотя кивнул:
— Как прикажете, капитан.
— Выполняйте! — хмыкнул Николас и, поманив с собой Гуду и Маркуса, спустился по трапу вниз, туда, где помещались каюты экипажа.
Энтони осматривал тех из бывших пленников, которые более других нуждались в помощи лекаря. Остальные спали на узких койках или негромко переговаривались между собой. Эбигейл и Маргарет чем могли помогали чародею.
— Как себя чувствуют эти бедняги? — спросил Николас, входя в каюту и кивком приветствуя Энтони и девушек.
— Так ты уже проснулся! — пробормотал Энтони. Николас, взглянув на его изможденное лицо с ввалившимися глазами и запавшими щеками, вовремя удержался от резких слов, которые готовы были сорваться с его губ в ответ на это в высшей степени нелепое замечание, и участливо склонился к чародею.
— Энтони, скажи-ка, а когда ты сам спал в последний раз?
Чародей вяло пожал плечами:
— Право же, не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228
С трудом поднявшись с койки, он натянул панталоны и откинул крышку морского рундука, который принадлежал прежнему обитателю каюты, в поисках подходящей рубахи или камзола. Под руку ему попалась черная шелковая туника, и он без колебаний ее надел. Та оказалась ему почти впору. Обувшись, он вышел в коридор.
Прежде чем подняться на палубу, Николас заглянул в капитанскую каюту к Траску. Адмирал лежал на узкой койке, раскинув руки. Одна из них упиралась в переборку, другая свешивалась вниз. Он все еще был без сознания. Дыхание его стало ровнее и глубже, но лицо оставалось мертвенно-бледным. С минуту Николас постоял возле него, затем, вздохнув, тихо вышел в коридор и затворил за собой дверь.
На главной палубе, куда Николас не без труда взобрался по узкому трапу, царила напряженная тишина. Матросы, свободные от вахты, дремали под снастями, наемники собрались у борта и угрюмо глядели на Гуду, Маркуса, Энтони и Гарри, которые загораживали от них лесенку, что вела на мостик. Неподалеку от наемников тесной группой собрались лодочники, нанятые Тукой для путешествия вверх по реке.
Пошатываясь от слабости, Николас подошел к Маркусу:
— Что тут у вас стряслось, пока я спал?
Маркус нахмурился и сердито мотнул головой в сторону толпы наемников.
— Возникли кое-какие трения, — с мрачной усмешкой сказал Гарри.
— Кто-то повздорил?
Гуда, скользнув хмурым взглядом по лицам воинов и гребцов, медленно, с расстановкой ответил:
— Эти люди требуют, чтоб их сей же час ссадили на берег. А Калис забрался на мостик со своим луком на случай, ежели эти горячие головы, Праджи и его приятели, вздумают потягаться с нами силами.
Николас только теперь к немалому своему удивлению обнаружил, что «Орел» давно вышел в открытое море и с попутным пассатом бежал вперед. Все три мачты были сверху донизу покрыты парусами.
— Когда же мы обогнули мыс?
— Вчера на рассвете.
— Выходит, я проспал двое суток?
— Из гавани Города Змеиной реки мы вышли позапрошлой ночью, — усмехнулся Маркус. — А теперь уж полдень.
— Твоя рана оказалась серьезней, чем мы думали, — прибавил Гарри. — Энтони смазал ее целебным бальзамом и уложил тебя в постель. А через несколько минут эти, — он указал на собравшихся у борта, — подняли бунт.
— Так что же все-таки случилось? — повторил Николас. — Кто-нибудь наконец мне это объяснит?
— Все началось с гребцов, — вздохнул Гуда. Они стали вопить И причитать на все голоса, ну прямо как торговки с базара, мол, их насильно разлучают с женами да малыми детишками, и коли бы они знали, что придется плыть за море, то ни за какие деньги к нам бы не нанялись.
— Так почему ж вам было не замедлить ход и не спустить с борта шлюпки, чтоб люди вернулись домой? Ведь вы могли это сделать, когда «Орел» вышел из гавани. Наемники правы. О том, чтобы сопровождать нас в Крондор, мы с ними не уговаривались.
— Я то же самое всем говорил, — раздраженно заметил Маркус. — Но Энтони и Калис нипочем со мной не соглашались. Они и теперь считают, что правда на их стороне. Ведь нам надо догнать «Чайку» и самим уйти от погони.
— А потом в эту свару ввязались и солдаты, которых нанял Праджи, — продолжал Гуда. — Им тоже не улыбалось плыть в Королевство. Все хотели сойти на берег. А вчера вечером мы поднесли всем по чарке вина. Думали, это их маленько успокоит да развеселит. Но не тут-то было! — Он с досадой покачал головой. — Они только еще пуще на нас взъярились.
— Что ж, придется мне самому с ними поговорить, — пожал плечами Николас.
Он взошел на мостик, у поручня которого стоял Калис с луком наготове.
— Почему ты не отпустил восвояси всех этих людей? — в голосе принца слышался упрек.
Калис с легкой усмешкой мотнул головой.
— Энтони сумеет объяснить это лучше меня. Он сейчас на нижней палубе, в кают-компании. А мое место здесь. На случай, если приятели Праджи попытаются сюда взойти, чтоб заставить мистера Пикенса изменить курс.
— А как настроен сам Праджи?
— Он-то на нашей стороне. Иначе здесь не обошлось бы без кровопролития. — Калис снова едва заметно усмехнулся. — Похоже, он о тебе очень высокого мнения и старается удержать своих приятелей от непоправимых поступков в надежде, что ты как-нибудь разрешишь этот спор.
Николас задумчиво кивнул и сошел с мостика. Он неторопливо приблизился к борту, где стояли наемники, и кивнул Праджи.
— Доброе утро, капитан.
— Не знаю, кто из вас виноват в этом недоразумении, — сказал Николас вместо приветствия, — но даю вам слово, что еще до заката те, кто желает покинуть корабль, будут доставлены на берег. Обещаю также щедро вознаградить вас за труды.
Едва только он произнес эти слова, как напряжение, коим был охвачен корабль, рассеялось без следа. Наемники разбрелись по палубе, негромко переговариваясь между собой. Николас жестом велел Калису спуститься с мостика и только теперь обратил взгляд к первому помощнику, стоявшему у штурвала:
— Мистер Пикенс!
— Слушаю, капитан!
— Вы что же это, больше суток простояли на вахте?
— Так точно, — последовал ответ.
— Передайте штурвал кому-нибудь из рулевых, а сами ступайте отдыхать. Я ненадолго спущусь вниз, в кают-компанию.
— Есть, сэр!
— Гарри! — позвал Николас.
— Что тебе? — сонным голосом откликнулся сквайр, успевший расположиться на отдых в тени одной из мачт.
— Поднимись на мостик и проследи, чтоб мы не сели на мель. Побудешь пока первым помощником.
Гарри криво улыбнулся и нехотя кивнул:
— Как прикажете, капитан.
— Выполняйте! — хмыкнул Николас и, поманив с собой Гуду и Маркуса, спустился по трапу вниз, туда, где помещались каюты экипажа.
Энтони осматривал тех из бывших пленников, которые более других нуждались в помощи лекаря. Остальные спали на узких койках или негромко переговаривались между собой. Эбигейл и Маргарет чем могли помогали чародею.
— Как себя чувствуют эти бедняги? — спросил Николас, входя в каюту и кивком приветствуя Энтони и девушек.
— Так ты уже проснулся! — пробормотал Энтони. Николас, взглянув на его изможденное лицо с ввалившимися глазами и запавшими щеками, вовремя удержался от резких слов, которые готовы были сорваться с его губ в ответ на это в высшей степени нелепое замечание, и участливо склонился к чародею.
— Энтони, скажи-ка, а когда ты сам спал в последний раз?
Чародей вяло пожал плечами:
— Право же, не помню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228