Николас скользнул взглядом по лицам лженевольников. Некоторые из юношей и девушек робко ему улыбнулись. Другие пробормотали слова приветствия, третьи молча поклонились.
— Их вид действует мне на нервы, — нахмурился принц, отворачиваясь в сторону. — Пойдемте-ка отсюда!
Чародеи и Николас вернулись к подлинным пленникам, где их дожидались Маркус с Гудой. При виде крайдийцев Николас слабо улыбнулся и качнул головой.
— Я уж думал, у меня ум за разум зашел. Просто не представляю себе, как им такое удалось!
— Дело вот еще в чем… — робко начал Энтони и умолк, не находя нужных слов.
Предчувствуя недоброе, Николас хмуро приказал:
— Продолжай!
— Нам придется умертвить всех оборотней.
— Что?!
— А ты как думал! — встрял Накор. — Ведь они же рано или поздно захворают этой черной чумой! Конечно, не в ближайшие три месяца. Ведь по замыслу этих негодяев пантатианцев в Королевство они должны явиться здоровыми, чтоб прежде времени никого там не насторожить. Но кто ведает, вдруг они уже теперь могут любого заразить этой хворью? Как она распространяется, тоже никому не известно. По моей теории…
— Но почему вы все настаиваете на истреблении этих несчастных? — перебил его Николас. — Ведь мы могли бы высадить их где-нибудь на необитаемом острове.
— А вдруг за нами погоня? — возразил Маркус. — Тогда преследователи возьмут их к себе на борт, а потом высадят на берег Королевства. Конечно, подменить Маргарет и Эбигейл оборотнями, а значит, наслать чуму на обитателей Крондорского дворца они уже не смогут, но заразить чумой сотни и тысячи горожан им будет вполне по силам.
— Но как мы это сделаем? — удрученно спросил Николас, покоряясь неизбежному.
— Не печалься, принц, — грустно усмехнулся Накор. — Не тебе одному претит сама мысль о насилии. Я тоже не одобряю убийства. Они мне не по душе. И однако же самую трудную часть этого дела я беру на себя. Мне одному нипочем та зараза, которую они в себе несут. Я-то уж точно не захвораю этой их черной чумой. — Коротышка гордо выпятил грудь. — Я спущусь к ним и подмешаю сонного снадобья в их питье. Коли вы потом сбросите мне туда грузовую сеть, я перетащу в нее всех оборотней, и мы их потопим в море.
— А не мог бы ты подмешать им такого яда, от которого они просто уснули бы и не проснулись? — с надеждой спросил Николас.
Накор решительно помотал головой:
— Слишком это опасно, принц. Их смерть может ведь и не уничтожить самой болезни, и тогда она еще скорее перекинется на остальных. Мы не должны рисковать. Я, по правде говоря, вообще за то, чтобы сжечь все до единого тела этих двойников, но здесь, в открытом море, это невозможно.
— Но это ведь так жестоко и коварно, — не сдавался Николас, — сбросить за борт сонных и беспомощных лю… живых существ!
— Вот именно что жестоко, — сощурившись, мрачно кивнул Гуда. — Хорошее словцо, принц. Но ты б лучше вспомнил, что сделали те, кто их превратил в оборотней, с детишками и женщинами в Крайди, да и с тамошней живностью, с домами, с замком. Припоминаешь? — Николас нехотя кивнул, — Вот то-то!
— Но ведь эти нечастные, кого мы собираемся убить, — упрямо заметил Николас, — никогда не бывали в Крайди. — Он мрачно улыбнулся одним углом рта. — Ты только не подумай, друг Гуда, что я с тобой спорю. Вовсе нет. Просто отдаю дань справедливости. — И, повернувшись к Накору, он твердо произнес:
— Не мешкай, чародей. Иди и угости их своим снадобьем.
Накор, опасаясь, как бы Николас чего доброго не передумал, поспешно выбрался в коридор через маленькую дверку.
— Нам надо остановиться, чтобы высадить на берег лодочников и наемников,
— напомнил друзьям Николас.
— Это было бы очень некстати, — нахмурился Гуда.
— Почему?
— Потому что без них, — объяснил ему Маркус, — у нас останется слишком мало людей, чтоб вести к берегам Королевства этот корабль, а уж тем более — захватить другой и перевести на него часть команды. Мы и этот-то отбили у экипажа только потому, что напали внезапно. Матросы никак не ожидали атаки. А ведь на «Чайке» видели, как мы захватили «Орел». Теперь они все время будут начеку. Поэтому нам дорог каждый, кто способен держать в руках оружие, а ты зачем-то хочешь отпустить восвояси наемников и лодочников!
— Пойдем-ка обсудим все это с ними, — предложил Николас.
Они поднялись на верхнюю палубу. У самого трапа Ранджана и ее служанки нежились на солнышке под бдительным присмотром Бризы. При виде Николаса принцесса широко улыбнулась и с участием осведомилась о его здоровье. Николас, донельзя этим удивленный, пожал плечами, пробормотал в ответ нечто неопределенное и подозвал к себе скучавшего у борта Туку. По приказу принца возница созвал на палубу всех гребцов, а Праджи — наемных воинов.
— Я — сын принца Крондорского Аруты, — торжественно представился им Николас.
Лодочники и воины никак не отреагировали на его слова. Имя Аруты, как и название города, которым он правил, были им неизвестны.
— Мы ведь собирались потолковать о возвращении на берег и о деньгах, что нам причитаются, — напомнил ему Праджи.
— Для этого я вас и собрал, — кивнул Николас. — Вам всем известно, что мы преследуем корабль, который вышел из гавани прежде нашего. На счету каждая минута, и остановиться близ берега, чтобы вас высадить, мы не можем. Придется немного замедлить ход «Орла» и свезти на сушу в спасательных яликах тех, кто этого пожелает. — Из рядов наемников донесся сдержанный ропот. — Каждый из вас сию минуту получит то, что ему причитается, — заверил их Николас и, когда гул голосов стих, повернулся к Маркусу. — Принеси-ка сюда сундук с нашим золотом.
Маркус и Гуда направились к трапу. Николас обвел глазами всех наемников и гребцов и медленно, веско проговорил:
— А тех, кто хочет обеспечить себе безбедное существование до конца своих дней, милости просим плыть с нами дальше.
— Сколько же ты заплатишь тем, кто согласится остаться на корабле? — быстро спросил Праджи.
— Сейчас увидишь, — улыбнулся Николас.
Пыхтя и отдуваясь, Маркус и Гуда втащили тяжелый кованый сундук по ступеням трапа и поставили его у ног Николаса. Принц, отпер замок и откинул крышку. По рядам наемников и гребцов пронесся вздох восхищения. Никому из них еще не доводилось видеть такие несметные сокровища. Сундук был доверху полон золотыми и серебряными монетами и разноцветными каменьями, блестевшими и переливавшимися в ярком свете солнца.
— Тука, — сказал Николас, — отсчитай, сколько причитается тебе и твоим людям.
Маленький возница робко приблизился к сундуку и, поколебавшись, извлек оттуда небольшую горстку медных и серебряных монет и несколько самых мелких золотых.
— Здесь все, что ты обещал уплатить гребцам и мне, энкоси, — с поклоном произнес он я тотчас же принялся оделять деньгами своих товарищей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228