Вы согласны отвечать? Я вас об этом прошу.
Уэзерби не вытерпел:
– Лейтенант, мы не можем возиться всю ночь. Самолет удаляется от нас со скоростью шестисот миль в час. Раз иначе не выходит, беритесь за нее покрепче.
– Предоставьте это дело мне, мистер Уэзерби, – резко сказал Ордвей. – Если мы все начнем кричать, толку будет вдвое Меньше, а времени уйдет вдвое больше.
Уэзерби промолчал, всем своим видом, однако, выражая нетерпение.
– Инес… – снова начал Ордвей. – Можно, я буду называть вас Инес?
Инес молча кивнула.
– Инес, вы будете отвечать на мои вопросы?
– Буду… если смогу.
– Почему ваш муж улетел в Рим?
Она прошептала еле слышно:
– Я не знаю.
– У вас есть там друзья? Родственники?
– Нет… В Милане есть дальний родственник, но мы его совсем не знаем.
– Ваш муж состоит в переписке с этим родственником?
– Нет.
– Мог ваш муж почему-либо вдруг пожелать навестить этого родственника?
– Нет.
– Послушайте, лейтенант, – вмешалась Таня, – никто же не летит в Милан рейсом два. Для этого существует «Алиталия» – прямой рейс до Милана, да и он дешевле. И сегодня вечером самолет «Алиталия» улетел тоже.
– Да, видимо, мы можем забыть об этом родственнике, – согласился Ордвей. – Есть у вашего мужа какие-нибудь дела в Риме? – спросил он Инес.
Она отрицательно покачала головой.
– А чем вообще занимается ваш муж?
– Он берет… брал подряды.
– Какого рода подряды?
Мало-помалу Инес начинала приходить в себя.
– На постройку зданий, жилых домов…
– Вы сказали «брал». Он больше этим не занимается? Почему?
– Дела пошли плохо…
– Вы имеете в виду денежную сторону?
– Да… А почему вы спрашиваете?
– Пожалуйста, поверьте мне, Инес, у меня есть на то серьезные основания. Речь идет о жизни вашего мужа… и еще многих других. Поверьте мне на слово.
Инес подняла глаза на Ордвея. Их взгляды встретились.
– Хорошо.
– У вашего мужа и сейчас денежные затруднения?
Инес помедлила лишь секунду.
– Да.
– Серьезные?
Инес молча наклонила голову.
– Он разорился? У него долги?
Совсем шепотом:
– Да.
– А где он раздобыл денег на полет в Рим?
– Мне кажется… – Инес хотела было сказать, что муж заложил ее кольцо, но внезапно вспомнила про квитанцию «Транс-Америки» о выдаче ему билета в кредит. Она вынула измятую желтую бумажку из сумочки и протянула ее Ордвею. Уэзерби тоже подошел взглянуть.
– Она выписана на «Берреро», – заметил Уэзерби. – А подпись неразборчива – можно понять и так и этак.
– Он и в списке пассажиров значился как Берреро, – напомнила Таня.
– Сейчас это не имеет значения, – сказал Ордвей, – но в общем-то это старый трюк, к которому прибегают, когда человек неплатежеспособен. Подменяют первую букву другой, чтобы платежеспособность нельзя было проверить – во всяком случае, сразу. А потом, когда ошибка обнаруживается, сваливают всю вину на того, кто выписывал квитанцию. – Держа желтую бумажку в руке, Ордвей повернулся к Инес и спросил сурово: – Почему вы на это согласились? Вы же знали, что это мошенничество.
– Я совсем ничего про это не знала, – возмутилась Инес.
– Откуда же у вас эта бумажка?
Инес довольно сбивчиво принялась рассказывать, как она обнаружила квитанцию и поспешила в аэропорт, надеясь перехватить мужа, пока он не сел в самолет.
– Значит, до сегодняшнего вечера вы понятия не имели о том, что ваш муж собирается куда-то лететь?
– Нет, сэр.
– Ни малейшего?
– Нет.
– И даже сейчас вы не понимаете, зачем ему это понадобилось?
Инес поглядела на Ордвея с тревогой.
– Нет.
– Ваш муж совершал когда-нибудь нелогичные поступки?
Инес колебалась.
– Ну, так как же, – допытывался Ордвей, – случалось с ним такое?
– Случалось, иногда… в последнее время.
– Он был неуравновешен?
Шепотом:
– Да.
– Впадал в ярость?
Помолчав, Инес утвердительно кивнула, хотя и с явной неохотой.
– У вашего мужа был сегодня с собой чемоданчик, – спокойно, не меняя тона, проговорил Ордвей. – Маленький плоский чемоданчик, вроде портфеля. И, по-видимому, он представлял особую ценность для вашего мужа. Вы не знаете, что у него могло там быть?
– Не знаю, сэр.
– Вы сказали, Инес, что ваш муж брал подряды – строительные подряды. Приходилось ли ему в процессе работы пользоваться взрывчаткой?
Вопрос был задан как бы вскользь и так неожиданно, что не сразу привлек к себе внимание. Но когда он дошел до сознания каждого, в комнате внезапно воцарилась напряженная тишина.
– О да, – сказала Инес. – Очень часто.
Ордвей помедлил и спросил:
– Ваш муж хорошо разбирается во взрывчатых веществах?
– Мне кажется, да. Ему нравилось с ними работать… Но он… – внезапно Инес умолкла.
– Что – он, Инес?
– Он обращается с ними очень осторожно… – Апатия Инес прошла, она теперь явно нервничала. Взгляд ее перебегал с одного лица на другое. – А почему вы об этом спрашиваете?
– А вы совсем не догадываетесь, почему, Инес? – вкрадчиво спросил Ордвей.
Она молчала, и тогда Ордвей снова спросил, как бы между прочим:
– Где вы проживаете?
Инес сообщила адрес, и он его записал.
– Ваш муж был дома сегодня днем или вечером перед тем, как отправиться на аэродром?
Инес подняла испуганные глаза на полицейского.
– Был.
Ордвей повернулся к Тане и сказал вполголоса!
– Соедините меня, пожалуйста, с полицейским отделением этого района. – Он набросал на бумажке несколько цифр. – Пусть не кладут трубку…
Таня поспешила к телефону.
Ордвей снова обратился к Инес:
– Ваш муж держал дома взрывчатку? – Инес явно колебалась и медлила с ответом. Голос Ордвея внезапно стал резок: – Вы до сих пор говорили мне правду. Не лгите же теперь! Была у него взрывчатка?
– Была.
– Какая именно?
– Динамит… и капсюли… Они у него остались…
– С тех пор, когда он работал подрядчиком?
– Да.
– Говорил он вам про них что-нибудь? Объяснял, зачем он их держит?
Инес отрицательно покачала головой.
– Нет, Он говорил только, что это не опасно, если… если знать, как с ними обращаться…
– А где он их хранил?
– Просто в ящике стола.
– Какого стола, где?
– В спальне. – Внезапно Инес покачнулась, лицо ее побелело. Это не укрылось от Ордвея.
– Вы что-то вспомнили! Что именно?
– Ничего! – Но голос и глаза Инес выдавали охвативший ее ужас.
– Да, вспомнили, не запирайтесь! – Ордвей наклонился к Инес, лицо его стало жестким, суровым. Снова от былой обходительности не осталось и следа: перед Инес стоял полицейский, грубый, беспощадный; ему нужен был ответ, и он знал, что получит его. – Не вздумайте запираться или лгать! – выкрикнул Ордвей. – Не поможет. Говорите, о чем вы подумали. – Инес всхлипнула. – Бросьте это! Говорите!
– Сегодня вечером… я как-то не обратила на это внимания сначала… эти штуки…
– Динамит и капсюли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Уэзерби не вытерпел:
– Лейтенант, мы не можем возиться всю ночь. Самолет удаляется от нас со скоростью шестисот миль в час. Раз иначе не выходит, беритесь за нее покрепче.
– Предоставьте это дело мне, мистер Уэзерби, – резко сказал Ордвей. – Если мы все начнем кричать, толку будет вдвое Меньше, а времени уйдет вдвое больше.
Уэзерби промолчал, всем своим видом, однако, выражая нетерпение.
– Инес… – снова начал Ордвей. – Можно, я буду называть вас Инес?
Инес молча кивнула.
– Инес, вы будете отвечать на мои вопросы?
– Буду… если смогу.
– Почему ваш муж улетел в Рим?
Она прошептала еле слышно:
– Я не знаю.
– У вас есть там друзья? Родственники?
– Нет… В Милане есть дальний родственник, но мы его совсем не знаем.
– Ваш муж состоит в переписке с этим родственником?
– Нет.
– Мог ваш муж почему-либо вдруг пожелать навестить этого родственника?
– Нет.
– Послушайте, лейтенант, – вмешалась Таня, – никто же не летит в Милан рейсом два. Для этого существует «Алиталия» – прямой рейс до Милана, да и он дешевле. И сегодня вечером самолет «Алиталия» улетел тоже.
– Да, видимо, мы можем забыть об этом родственнике, – согласился Ордвей. – Есть у вашего мужа какие-нибудь дела в Риме? – спросил он Инес.
Она отрицательно покачала головой.
– А чем вообще занимается ваш муж?
– Он берет… брал подряды.
– Какого рода подряды?
Мало-помалу Инес начинала приходить в себя.
– На постройку зданий, жилых домов…
– Вы сказали «брал». Он больше этим не занимается? Почему?
– Дела пошли плохо…
– Вы имеете в виду денежную сторону?
– Да… А почему вы спрашиваете?
– Пожалуйста, поверьте мне, Инес, у меня есть на то серьезные основания. Речь идет о жизни вашего мужа… и еще многих других. Поверьте мне на слово.
Инес подняла глаза на Ордвея. Их взгляды встретились.
– Хорошо.
– У вашего мужа и сейчас денежные затруднения?
Инес помедлила лишь секунду.
– Да.
– Серьезные?
Инес молча наклонила голову.
– Он разорился? У него долги?
Совсем шепотом:
– Да.
– А где он раздобыл денег на полет в Рим?
– Мне кажется… – Инес хотела было сказать, что муж заложил ее кольцо, но внезапно вспомнила про квитанцию «Транс-Америки» о выдаче ему билета в кредит. Она вынула измятую желтую бумажку из сумочки и протянула ее Ордвею. Уэзерби тоже подошел взглянуть.
– Она выписана на «Берреро», – заметил Уэзерби. – А подпись неразборчива – можно понять и так и этак.
– Он и в списке пассажиров значился как Берреро, – напомнила Таня.
– Сейчас это не имеет значения, – сказал Ордвей, – но в общем-то это старый трюк, к которому прибегают, когда человек неплатежеспособен. Подменяют первую букву другой, чтобы платежеспособность нельзя было проверить – во всяком случае, сразу. А потом, когда ошибка обнаруживается, сваливают всю вину на того, кто выписывал квитанцию. – Держа желтую бумажку в руке, Ордвей повернулся к Инес и спросил сурово: – Почему вы на это согласились? Вы же знали, что это мошенничество.
– Я совсем ничего про это не знала, – возмутилась Инес.
– Откуда же у вас эта бумажка?
Инес довольно сбивчиво принялась рассказывать, как она обнаружила квитанцию и поспешила в аэропорт, надеясь перехватить мужа, пока он не сел в самолет.
– Значит, до сегодняшнего вечера вы понятия не имели о том, что ваш муж собирается куда-то лететь?
– Нет, сэр.
– Ни малейшего?
– Нет.
– И даже сейчас вы не понимаете, зачем ему это понадобилось?
Инес поглядела на Ордвея с тревогой.
– Нет.
– Ваш муж совершал когда-нибудь нелогичные поступки?
Инес колебалась.
– Ну, так как же, – допытывался Ордвей, – случалось с ним такое?
– Случалось, иногда… в последнее время.
– Он был неуравновешен?
Шепотом:
– Да.
– Впадал в ярость?
Помолчав, Инес утвердительно кивнула, хотя и с явной неохотой.
– У вашего мужа был сегодня с собой чемоданчик, – спокойно, не меняя тона, проговорил Ордвей. – Маленький плоский чемоданчик, вроде портфеля. И, по-видимому, он представлял особую ценность для вашего мужа. Вы не знаете, что у него могло там быть?
– Не знаю, сэр.
– Вы сказали, Инес, что ваш муж брал подряды – строительные подряды. Приходилось ли ему в процессе работы пользоваться взрывчаткой?
Вопрос был задан как бы вскользь и так неожиданно, что не сразу привлек к себе внимание. Но когда он дошел до сознания каждого, в комнате внезапно воцарилась напряженная тишина.
– О да, – сказала Инес. – Очень часто.
Ордвей помедлил и спросил:
– Ваш муж хорошо разбирается во взрывчатых веществах?
– Мне кажется, да. Ему нравилось с ними работать… Но он… – внезапно Инес умолкла.
– Что – он, Инес?
– Он обращается с ними очень осторожно… – Апатия Инес прошла, она теперь явно нервничала. Взгляд ее перебегал с одного лица на другое. – А почему вы об этом спрашиваете?
– А вы совсем не догадываетесь, почему, Инес? – вкрадчиво спросил Ордвей.
Она молчала, и тогда Ордвей снова спросил, как бы между прочим:
– Где вы проживаете?
Инес сообщила адрес, и он его записал.
– Ваш муж был дома сегодня днем или вечером перед тем, как отправиться на аэродром?
Инес подняла испуганные глаза на полицейского.
– Был.
Ордвей повернулся к Тане и сказал вполголоса!
– Соедините меня, пожалуйста, с полицейским отделением этого района. – Он набросал на бумажке несколько цифр. – Пусть не кладут трубку…
Таня поспешила к телефону.
Ордвей снова обратился к Инес:
– Ваш муж держал дома взрывчатку? – Инес явно колебалась и медлила с ответом. Голос Ордвея внезапно стал резок: – Вы до сих пор говорили мне правду. Не лгите же теперь! Была у него взрывчатка?
– Была.
– Какая именно?
– Динамит… и капсюли… Они у него остались…
– С тех пор, когда он работал подрядчиком?
– Да.
– Говорил он вам про них что-нибудь? Объяснял, зачем он их держит?
Инес отрицательно покачала головой.
– Нет, Он говорил только, что это не опасно, если… если знать, как с ними обращаться…
– А где он их хранил?
– Просто в ящике стола.
– Какого стола, где?
– В спальне. – Внезапно Инес покачнулась, лицо ее побелело. Это не укрылось от Ордвея.
– Вы что-то вспомнили! Что именно?
– Ничего! – Но голос и глаза Инес выдавали охвативший ее ужас.
– Да, вспомнили, не запирайтесь! – Ордвей наклонился к Инес, лицо его стало жестким, суровым. Снова от былой обходительности не осталось и следа: перед Инес стоял полицейский, грубый, беспощадный; ему нужен был ответ, и он знал, что получит его. – Не вздумайте запираться или лгать! – выкрикнул Ордвей. – Не поможет. Говорите, о чем вы подумали. – Инес всхлипнула. – Бросьте это! Говорите!
– Сегодня вечером… я как-то не обратила на это внимания сначала… эти штуки…
– Динамит и капсюли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149