Вошедшего прежде всего оглушал шум. Из помещения, где сосредотачиваются данные о полете и где установлены огромные счетно-вычислительные машины, соответствующая электронная аппаратура и автоматические телетайпы, доносился непрерывный гул и стрекот машин. А над десятками диспетчеров, дающих указания самолетам, стоял непрекращающийся гул переговоров по радио на разных частотах. Шум механизмов и человеческие голоса сливались в монотонный гул, который не затихал ни на секунду, хотя его и приглушали звукопоглощающие стены и потолок.
Над аппаратурой во всю длину диспетчерской был проложен мостик для наблюдения, куда иногда приводили посетителей посмотреть, как внизу идет работа. Отсюда, с этой высоты, диспетчерская была очень похожа на биржу. Диспетчеры редко смотрели вверх, на мостик: они привыкли ни на что не обращать внимания, чтобы не отвлекаться от работы, а поскольку лишь немногим посторонним разрешали сюда входить, диспетчеры почти никого, кроме друг друга, и не видели. Таким образом, работа в диспетчерской была не только отчаянно напряженной, но и по-монастырски аскетической – ведь женщин сюда не брали.
В комнате, примыкавшей к диспетчерской, Кейз стащил с себя куртку и вошел в помещение в свежей белой рубашке, которая была своего рода формой для диспетчеров. Никто не знает, почему диспетчеры работают в белых рубашках – такого правила нет, просто так заведено. Пока Кейз шел к своему месту, несколько коллег дружелюбно пожелали ему доброго утра, и это тоже было необычно. В диспетчерской царило всегда такое напряжение, что люди лишь поспешно кивали друг другу или бросали коротко «привет», а иногда обходились и без этого.
Кейз работал в секторе Питтсбург – Балтимор. Наблюдение за сектором осуществляли трое. Кейз был диспетчером на радаре; в его обязанности входило поддерживать связь с самолетами и давать им по радио указания. Два младших диспетчера занимались сбором данных о полетах и связью с аэропортами. Старший по группе координировал деятельность всех троих. В тот день с ними работал стажер, которого Кейз натаскивал на протяжении нескольких недель.
Вместе с Кейзом Бейкерсфелдом в помещение вошло еще несколько человек; все они встали за теми, кого пришли сменить: нужно две-три минуты, чтобы «запомнить картинку». Так было у всех экранов по всей диспетчерской.
Став у своего сектора, позади диспетчера, которого он сменял, Кейз сразу почувствовал, как обострилось его восприятие, усилилась работа мысли. Так будет функционировать его мозг в течение ближайших восьми часов, не считая двух коротких перерывов.
Самолетов в небе, как обнаружил Кейз, было, несмотря на дневное время, довольно много, – правда, почти всюду стояла хорошая погода. На темной поверхности экрана ярко горело пятнадцать зеленых звездочек, обозначавших самолеты в воздухе, или «целей», как называли их те, кто работал на радарах. Самолет «конвейр-440» компании «Аллегени» летел на высоте восьми тысяч футов, приближаясь к Питтсбургу. За этим самолетом на разной высоте летели: ДС-8 компании «Нейшнл», «боинг-727» компании «Америкен Эйрлайнз», два частных самолета – реактивный самолет «лир» и «фейрчайлд Ф-27» – и еще один самолет компании «Нейшнл» – на сей раз турбореактивный «электра». Кейз отметил про себя, что на экране вот-вот появится еще несколько самолетов – из других секторов, а также те, что должны взлететь с Балтиморского аэропорта. В Балтимор же летел ДС-9 – вскоре он перейдет в зону наблюдения Балтиморского аэропорта; за ним летел самолет компании «ТВА», потом самолет компании «Пьемонт Эйрлайнз», потом какой-то частный самолет, два самолета компании «Юнайтед» и самолет компании «Мохаук». Все они летели на положенной высоте и на достаточном удалении друг от друга, за исключением двух самолетов «Юнайтед», летевших в Балтимор: по мнению Кейза, они, пожалуй, слишком сблизились. Словно прочитав мысли Кейза, диспетчер, все еще сидевший у экрана, дал одному из самолетов другой обходной курс.
– Картинку запомнил, – спокойно сказал Кейз.
Диспетчер, которого он сменял, кивнул и встал с места.
Старший по группе – Перри Юнт – надел наушники и, нагнувшись над Кейзом, стал вглядываться в экран, оценивая ситуацию. Перри, высокий стройный негр, был на несколько лет младше Кейза. Голова у него работала быстро, и он обладал хорошей памятью, способной хранить уйму всевозможной информации и затем выдавать ее по частям или всю сразу с точностью счетно-вычислительной машины. В трудные минуты легче дышалось, когда Перри был рядом.
Кейз уже принял три самолета и передал несколько самолетов другим центрам, когда старший дотронулся до его плеча.
– Кейз, я сегодня контролирую две группы – вашу и соседнюю. Не вышел один человек. У тебя пока все в порядке?
Кейз кивнул.
– Вас понял. – Он передал по радио коррекцию к курсу самолету компании «Истерн», затем указал на стажера Джорджа Уоллеса, опустившегося в кресло рядом с ним. – При мне Джордж – он подстрахует меня.
– О'кей.
Перри Юнт снял наушники и перешел к соседней группе. Такого рода ситуации возникали и прежде, и все протекало гладко. Перри Юнт и Кейз уже несколько лет работали вместе, каждый знал, что может вполне положиться на другого.
Кейз повернулся к стажеру, сказал:
– Джордж, запоминай картинку.
Джордж Уоллес кивнул и ближе пригнулся к экрану. Ему было лет двадцать пять, и он уже два года работал стажером; до этого он проходил военную службу в авиации. Уоллес успел показать, что у него живой, быстрый ум и что он обладает способностью не терять головы в минуты напряжения, Через неделю он должен был стать полноправным диспетчером, хотя практически уже сейчас мог занять этот пост.
Кейз намеренно дал сблизиться самолетам «Америкен Эйрлайнз» и «Нейшнл»: он был уверен, что мигом сумеет развести их, если возникнет опасность. Однако Джордж Уоллес сразу заметил непорядок и предостерег Кейза; тот выправил положение.
Это был единственный надежный способ проверить способности нового диспетчера. Стажера иногда специально оставляли одного у экрана и, если возникали сложности, давали ему возможность проявить изобретательность и справиться самому. В такие минуты диспетчеру-инструктору полагалось сидеть спокойно и, сжав кулаки, обливаться потом. Кто-то однажды сказал: «Это все равно что висеть в воздухе, зацепившись ногтями за карниз». Решение о том, чтобы вмешаться или вообще подменить стажера, следовало принимать вовремя – не слишком рано, но и не слишком поздно. Приняв решение вместо стажера, можно навсегда подорвать у него уверенность в себе, и тогда из него никогда уже не выйдет хорошего диспетчера. С другой стороны, если инструктор не вмешается в нужную минуту, в воздухе может произойти ужасающая катастрофа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149
Над аппаратурой во всю длину диспетчерской был проложен мостик для наблюдения, куда иногда приводили посетителей посмотреть, как внизу идет работа. Отсюда, с этой высоты, диспетчерская была очень похожа на биржу. Диспетчеры редко смотрели вверх, на мостик: они привыкли ни на что не обращать внимания, чтобы не отвлекаться от работы, а поскольку лишь немногим посторонним разрешали сюда входить, диспетчеры почти никого, кроме друг друга, и не видели. Таким образом, работа в диспетчерской была не только отчаянно напряженной, но и по-монастырски аскетической – ведь женщин сюда не брали.
В комнате, примыкавшей к диспетчерской, Кейз стащил с себя куртку и вошел в помещение в свежей белой рубашке, которая была своего рода формой для диспетчеров. Никто не знает, почему диспетчеры работают в белых рубашках – такого правила нет, просто так заведено. Пока Кейз шел к своему месту, несколько коллег дружелюбно пожелали ему доброго утра, и это тоже было необычно. В диспетчерской царило всегда такое напряжение, что люди лишь поспешно кивали друг другу или бросали коротко «привет», а иногда обходились и без этого.
Кейз работал в секторе Питтсбург – Балтимор. Наблюдение за сектором осуществляли трое. Кейз был диспетчером на радаре; в его обязанности входило поддерживать связь с самолетами и давать им по радио указания. Два младших диспетчера занимались сбором данных о полетах и связью с аэропортами. Старший по группе координировал деятельность всех троих. В тот день с ними работал стажер, которого Кейз натаскивал на протяжении нескольких недель.
Вместе с Кейзом Бейкерсфелдом в помещение вошло еще несколько человек; все они встали за теми, кого пришли сменить: нужно две-три минуты, чтобы «запомнить картинку». Так было у всех экранов по всей диспетчерской.
Став у своего сектора, позади диспетчера, которого он сменял, Кейз сразу почувствовал, как обострилось его восприятие, усилилась работа мысли. Так будет функционировать его мозг в течение ближайших восьми часов, не считая двух коротких перерывов.
Самолетов в небе, как обнаружил Кейз, было, несмотря на дневное время, довольно много, – правда, почти всюду стояла хорошая погода. На темной поверхности экрана ярко горело пятнадцать зеленых звездочек, обозначавших самолеты в воздухе, или «целей», как называли их те, кто работал на радарах. Самолет «конвейр-440» компании «Аллегени» летел на высоте восьми тысяч футов, приближаясь к Питтсбургу. За этим самолетом на разной высоте летели: ДС-8 компании «Нейшнл», «боинг-727» компании «Америкен Эйрлайнз», два частных самолета – реактивный самолет «лир» и «фейрчайлд Ф-27» – и еще один самолет компании «Нейшнл» – на сей раз турбореактивный «электра». Кейз отметил про себя, что на экране вот-вот появится еще несколько самолетов – из других секторов, а также те, что должны взлететь с Балтиморского аэропорта. В Балтимор же летел ДС-9 – вскоре он перейдет в зону наблюдения Балтиморского аэропорта; за ним летел самолет компании «ТВА», потом самолет компании «Пьемонт Эйрлайнз», потом какой-то частный самолет, два самолета компании «Юнайтед» и самолет компании «Мохаук». Все они летели на положенной высоте и на достаточном удалении друг от друга, за исключением двух самолетов «Юнайтед», летевших в Балтимор: по мнению Кейза, они, пожалуй, слишком сблизились. Словно прочитав мысли Кейза, диспетчер, все еще сидевший у экрана, дал одному из самолетов другой обходной курс.
– Картинку запомнил, – спокойно сказал Кейз.
Диспетчер, которого он сменял, кивнул и встал с места.
Старший по группе – Перри Юнт – надел наушники и, нагнувшись над Кейзом, стал вглядываться в экран, оценивая ситуацию. Перри, высокий стройный негр, был на несколько лет младше Кейза. Голова у него работала быстро, и он обладал хорошей памятью, способной хранить уйму всевозможной информации и затем выдавать ее по частям или всю сразу с точностью счетно-вычислительной машины. В трудные минуты легче дышалось, когда Перри был рядом.
Кейз уже принял три самолета и передал несколько самолетов другим центрам, когда старший дотронулся до его плеча.
– Кейз, я сегодня контролирую две группы – вашу и соседнюю. Не вышел один человек. У тебя пока все в порядке?
Кейз кивнул.
– Вас понял. – Он передал по радио коррекцию к курсу самолету компании «Истерн», затем указал на стажера Джорджа Уоллеса, опустившегося в кресло рядом с ним. – При мне Джордж – он подстрахует меня.
– О'кей.
Перри Юнт снял наушники и перешел к соседней группе. Такого рода ситуации возникали и прежде, и все протекало гладко. Перри Юнт и Кейз уже несколько лет работали вместе, каждый знал, что может вполне положиться на другого.
Кейз повернулся к стажеру, сказал:
– Джордж, запоминай картинку.
Джордж Уоллес кивнул и ближе пригнулся к экрану. Ему было лет двадцать пять, и он уже два года работал стажером; до этого он проходил военную службу в авиации. Уоллес успел показать, что у него живой, быстрый ум и что он обладает способностью не терять головы в минуты напряжения, Через неделю он должен был стать полноправным диспетчером, хотя практически уже сейчас мог занять этот пост.
Кейз намеренно дал сблизиться самолетам «Америкен Эйрлайнз» и «Нейшнл»: он был уверен, что мигом сумеет развести их, если возникнет опасность. Однако Джордж Уоллес сразу заметил непорядок и предостерег Кейза; тот выправил положение.
Это был единственный надежный способ проверить способности нового диспетчера. Стажера иногда специально оставляли одного у экрана и, если возникали сложности, давали ему возможность проявить изобретательность и справиться самому. В такие минуты диспетчеру-инструктору полагалось сидеть спокойно и, сжав кулаки, обливаться потом. Кто-то однажды сказал: «Это все равно что висеть в воздухе, зацепившись ногтями за карниз». Решение о том, чтобы вмешаться или вообще подменить стажера, следовало принимать вовремя – не слишком рано, но и не слишком поздно. Приняв решение вместо стажера, можно навсегда подорвать у него уверенность в себе, и тогда из него никогда уже не выйдет хорошего диспетчера. С другой стороны, если инструктор не вмешается в нужную минуту, в воздухе может произойти ужасающая катастрофа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149