Они побеседовали еще минут пятнадцать. Наконец Кэртис О'Киф сказал:
– Благодарю вас, джентльмены. Звоните, если будет что-то новое и важное. В противном случае я сам свяжусь с вами.
Додо проводила их до двери.
Когда она вернулась, Кэртис О'Киф уже лежал на диване, где только что сидели два бухгалтера. Глаза его были закрыты. Еще в начале своей карьеры Кэртис О'Киф развил в себе способность забываться минутным сном и таким образом восстанавливать силы, которые казались его подчиненным поистине неисчерпаемыми.
Додо тихонько поцеловала его в губы. Он сквозь сон почувствовал ее влажный поцелуй и прикосновение высокой упругой груди. Ее длинные пальцы легли на его затылок и легонько начали массировать. На лицо ему упала прядь ее мягких шелковистых волос. О'Киф улыбнулся и открыл глаза.
– Подзаряжаю свои батарейки, – сказал он и с ублаготворенным видом добавил:
– А ты помогаешь мне.
Пальцы ее продолжали двигаться. Через десять минут О'Киф уже чувствовал себя бодрым и вполне отдохнувшим. Потянувшись, он снова открыл глаза и резко сел. Потом встал и раскрыл Додо объятия.
Она порывисто бросилась к нему и крепко прижалась всем телом. Он чувствовал, как она горит, требуя его ласк.
Все больше возбуждаясь, он повел ее в примыкавшую к гостиной спальню.
Начальник охраны отеля Огилви, объявивший герцогу и герцогине Кройдонским во время своего загадочного звонка, что явится к ним через час, не спешил. Поэтому когда через два часа у входной двери загудел зуммер, герцогская чета уже была вне себя от волнения.
Герцогиня сама пошла открыть дверь. Она отослала горничную, придумав какое-то поручение, и весьма безжалостно отправила круглолицего секретаря герцога выгуливать бедлингтон-терьеров, хотя знала, что он до ужаса боится собак. Сейчас нервы ее были на пределе еще и потому, что оба – служанка и секретарь – могли вернуться в любой момент.
Вместе с Огилви в апартаменты проникло облако табачного дыма.
Заметив, что толстяк, не вынимая сигары изо рта, проследовал за ней в гостиную, герцогиня уничтожающе посмотрела на него.
– Мы с мужем не выносим табачного дыма, – сказала она. – Не будете ли вы так любезны потушить это.
Поросячьи глазки на жирном лице иронически оглядели герцогиню. Потом медленно осмотрели большую, со вкусом обставленную гостиную, и остановились на герцоге, стоявшем спиной к окну и вопросительно смотревшем на обоих.
– Ничего обстановочка, жить можно, – Огилви не спеша вытащил изо рта пресловутую сигару, стряхнул с нее пепел и легким щелчком направил окурок в украшенный богатым орнаментом камин, но промахнулся, и окурок упал на ковер – Огилви даже не попытался поднять его.
Герцогиня крепко сжала губы.
– Я полагаю, вы явились сюда не затем, чтобы обсуждать убранство апартаментов, – резко сказала она.
Огромное тело Огилви заколыхалось, сотрясаемое смехом.
– Нет, мэм, не затем. Просто мне нравятся хорошие вещи. – И резко понизив свой немыслимый фальцет, добавил:
– Как, например, ваша машина.
Та, что стоит здесь, в гараже отеля. «Ягуар», так ведь?
– А-а! – Герцог не произнес это, а скорее выдохнул. Герцогиня быстро и предостерегающе взглянула на него.
– А почему вдруг наша машина заинтересовала вас?
Поведение детектива, точно по мановению жезла, сразу изменилось.
– Кто еще есть в апартаментах? – резко спросил он.
– Никого. – На этог раз ответил уже герцог. – Мы отослали всех.
– Бывает, что лучше все-таки проверить. – Толстяк с поистине удивительной для него быстротой обошел комнаты, открывая поочередно двери и заглядывая за них. Он, конечно же, хорошо знал расположение комнат.
Открыв и снова закрыв входную дверь, Огилви вернулся в гостиную, явно удовлетворенный осмотром.
Герцогиня сидела в кресле с высокой прямой спинкой. Детектив встал перед ней.
– Так вот, – сказал он. – Вы сшибли тех двоих и удрали.
Герцогиня в упор посмотрела на него.
– О чем это вы говорите?
– Не будем играть в прятки, леди. Я разговариваю с вами серьезно. Он вытащил новую сигару и откусил конец. – Вы читали газеты. Да и по радио тоже только об этом и разговор.
На щеках герцогини Кройдонской, до того совершенно бескровных, появились два ярких пятна.
– Ваши намеки возмутительны и нелепы…
– Сказано: хватит! – с внезапной яростью рявкнул он, отбрасывая видимость любезности. И повернувшись к герцогу спиной, словно его тут не было, Огилви помахал нераскуренной сигарой у носа своей жертвы. Послушайте-ка лучше меня, ваша пресветлая светлость! Весь город поднят на ноги: полиция, мэр, детективы. И если они найдут преступников, тех, кто убил ребенка и мать, а потом удрал, голубчиков притянут к ответу, кто бы они ни были, есть у них всякие там титулы или нет. Ну, а я кое-что знаю, и если поступать по правилам, так не успеете вы глазом моргнуть, как тут появится взвод полицейских. Но я решил поступить по совести и сначала прийти к вам, чтоб вы мне рассказали, как оно было. – Поросячьи глазки мигнули и снова стали жесткими. – Если же вы хотите, чтоб было иначе, так и скажите.
Но недаром за плечами герцогини Кройдонской стояло три с половиной века врожденного высокомерия – ее нелегко было запугать. Вскочив на ноги, герцогиня смотрела на грубияна гневными, горящими серо-зелеными глазами.
От тона ее дрогнул бы даже тот, кто хорошо ее знал.
– Ах вы чудовище, шантажист! Да как вы смеете!
При всей своей самоуверенности Огилви на мгновение заколебался. Но тут вмешался герцог:
– Боюсь, дорогая, это не пройдет, хотя сыграно превосходно. – И повернувшись к Огилви, он продолжал:
– Ваши обвинения справедливы. Я действительно во всем виноват. Это я вел машину и задавил ребенка.
– Вот так-то будет лучше, – сказал Огилви, раскуривая сигару. Теперь мы на правильном пути.
Подчиняясь неизбежному, герцогиня устало опустилась в кресло. Сжав руки, чтобы скрыть дрожь, она спросила:
– Так что же вам известно?
– Сейчас выложу. – Огилви не спеша, лениво выпустил клуб синего сигарного дыма и иронически посмотрел на герцогиню: а ну, посмей возразить! Но она ничего не сказала, лишь сморщила от отвращения нос. Вчера вечером вы, ваша светлость, – продолжал Огилви, указывая на герцогам – еще засветло отправились к «Линди» в Ирландский квартал. Вы поехали туда на своем роскошном «ягуаре», вместе с приятельницей. По крайней мере, я думаю, вы так ее называете, чтобы не применять другого слова. – И Огилви, осклабясь, посмотрел на герцогиню.
– Продолжайте же! – резко сказал герцог.
– Так вот, – наглая жирная физиономия снова обратилась к нему, насколько мне известно, вы выиграли сотню в карты, потом спустили ее в баре. Вы разменяли уже вторую сотню – такой шел пир, только держись! когда ваша жена нагрянула туда на такси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131