Он был несколь-
ко грубоват, что и послужило одной из причин нашего
разрыва.
- А разве он против ее брака с Коллинсоном
- Насколько я знаю-нет, но он считает, что надо это
делать не сейчас и не таким манером.
- Я его понимаю, - сказал Фицстивен, когда мы
встали из-за стола. - Эндрюс любит, чтобы было так, как
хочет он.
5. ТРОПИНКА НА СКАЛЕ
Эрик Коллинсон телеграфировал мне из Кесады:
"Немедленно приезжайте тчк Беда опасность тчк
Ждите меня гостинице Сансет тчк Отвечать не на-
до тчк Габриэла не должна знать тчк Поспешите Эрик
Картер".
Телеграмма пришла в агентство утром в пятницу.
Утром меня в Сан-Франциско не было. Я был в Мартинесе,
торговался с бывшей женой Фила Лича, известного также
под многими другими именами. Он завалил Северо-Запад са-
модельной валютой, и мы разыскивали его с большим усер-
дием. У его бывшей жены, телефонистки, милой маленькой
блондиночки, была сравнительно свежая фотография Фила,
и она желала ее продать.
- Он меня так не уважал, что даже липовый чек на тряп-
ки боялся выписать, - пожаловалась она. - Самой приходи-
лось зарабатывать. Так почему мне теперь на нем не зарабо-
тать, когда какая-нибудь шлюха купается в деньгах Сколько
вы за нее дадите
Она, конечно, преувеличивала ценность этой фотографии,
но в конце концов я с ней сторговался. В город я вернулся
уже в седьмом часу и на вечерний поезд не успел. Я собрал
чемодан, вывел из гаража машину и поехал.
Кесада был городок с одной гостиницей, прилепившийся
к скалистому склону молодой горы, которая спускалась к Ти-
хому океану километрах в ста двадцати от Сан-Франциско.
Берег под Кесадой, крутой, неудобный, усыпанный острыми
камнями, для пляжа не годился, так что денег от курортни-
ков оседало мало. Какое-то время через здешний порт обильно
тек в страну контрабандный ром, но эта деятельность за-
мерла: бутлегеры смекнули, что с большей прибылью и мень-
шей морокой можно торговать отечественным пойлом. Кесада
опять погрузился в спячку.
Я прибыл туда в двенадцатом часу ночи, поставил маши-
ну в гараж и перешел на другую сторону улицы-в гости-
ницу "Сансет". Она представляла собой низкое разлапистое
желтое здание. В вестибюле сидел только ночной портье,
маленький женоподобный человек на седьмом десятке,
очень старавшийся показать мне, что ногти у него розовые
и блестящие.
Когда я зарегистрировался, он дал мне конверт, надписан-
ный рукой Эрика Коллинсона. Я разорвал его и прочел:
"Не уходите из гостиницы, пока не повидаетесь
со мной.
Э. К-"
- Давно это у вас-спросил я.
- С восьми часов примерно. Мистер Картер ждал вас
больше часа, пока не пришел последний автобус со станции.
- Он не у вас остановился
- Нет, ну что вы. Они с молодой женой сняли дом Тукера
над бухтой.
Коллинсон был не тот человек, к чьим инструкциям я стал
бы прислушиваться. Я спросил:
- Как туда попасть
- Ночью вы их ни за что не найдете, - уверил меня
портье, - разве только кружной дорогой, через восточное
шоссе, да и то, если знаете местность.
- Да А днем как туда попасть
- Доходите по этой улице до конца, там развилка, и вы
идете вправо, в сторону океана, вдоль обрыва. Это даже не
дорога, а скорее тропа. До дома примерно пять километров,
дом на холмике, коричневый, обшит тесом. Днем его найти
несложно, только надо все время держать вправо, к океану.
А ночью вы ни за что, ни за что на свете не доберетесь...
- Спасибо, - сказал я, чтобы не слушать это второй раз.
Он отвел меня в номер, пообещал разбудить в пять,
и в двенадцать я уже спал.
Когда я вылез из постели, чтобы сказать в телефон: "Хоро-
шо, спасибо", - за окном занималось утро, тусклое, мгли-
стое, холодное и противное. Пока я оделся и спустился на пер-
вый этаж, лучше оно не стало. Портье сказал, что раздобыть
еду в Кесаде до семи утра нет никакой возможности.
Из гостиницы я дошел по улице до того места, где она
превратилась в грунтовую дорогу, затем-у развилки и взял
вправо, к океану. Эта дорога и сначала-то не была дорогой,
а потом совсем превратилась в тропу, тянувшуюся по каме-
нистому выступу и все сильнее прижимавшуюся к берегу.
Обрыв под ней становился все круче и круче, покуда она
вообще не приняла вид неровной ступени на скале-местами
в три-четыре метра шириной, а местами, сужавшейся до полу-
тора. Скала над тропой поднималась метров на двадцать
с лишним; внизу-тридцатиметровой кручей обрывалась
в океан. Ветер откуда-то со стороны Китая гнал туман над
вершиной скалы и с шумом пенил воду у ее подножия.
Огибая угол, где скала была круче всего-и, по сути,
превратилась в стометровую отвесную стену, - я остановил-
ся, чтобы рассмотреть маленькую неровную ямку на краю
тропы. Ямка сантиметров пятнадцать диаметром, с одной
стороны от нее-маленькая, полукольцом, насыпь из свежей
рыхлой земли, с другой стороны земля разбросана. Ямка как
ямка-но даже такому закоренелому горожанину, как я,
стало ясно: здесь недавно вырвали маленький куст.
Самого кустика видно не было. Я бросил сигарету, стал
на четвереньки и заглянул вниз. Кустик находился метрах
в семи подо мной, он повис на макушке чахлого дерева, рос-
шего почти параллельно обрыву, в корнях застряла свежая
коричневая земля. Следующий предмет, который остановил
мой взгляд, тоже был коричневый-мягкая шляпа, лежав-
шая тульей вниз между двумя острыми серыми камнями, на
полпути к воде. Я перевел взгляд на воду и увидел ноги.
Мужские ноги в черных туфлях и темных брюках. Ступни
лежали на большом обкатанном камне в пятнадцати санти-
метрах одна от другой, и обе были повернуты влево. Ноги
наклонно торчали из воды, которая чуть-чуть не доставала
до колен. Вот и все, что я мог разглядеть с тропинки.
Я спустился со скалы, но не в этом месте. Тут было круто-
вато для немолодого грузного человека. Я вернулся метров
на двести назад, туда, где тропа проходила через кривую рас-
щелину, наискось пересекавшую всю скалу снизу доверху.
Я вернулся к расщелине и спустился по ней, спотыкаясь,
оскальзываясь, потея и ругаясь, но добрался до подножия
целый и невредимый, если не считать ободранных пальцев,
испачканного костюма и погубленных туфель.
Каменный берег у подножия скалы было плохо приспо-
соблен для прогулок, но я сумел пройти по нему, лишь
дважды спустившись в воду, да и то-по колено. Однако
в том месте, где лежали ноги, мне пришлось зайти в Тихий
океан по пояс, чтобы вытащить тело: оно лежало навзничь
на покатой, сточенной стороне громадного камня, почти це-
ликом находившегося в воде, и было покрыто вспененной во-
дой до середины бедер. Я нащупал ногами удобную опору,
взял его за подмышки и вытащил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
ко грубоват, что и послужило одной из причин нашего
разрыва.
- А разве он против ее брака с Коллинсоном
- Насколько я знаю-нет, но он считает, что надо это
делать не сейчас и не таким манером.
- Я его понимаю, - сказал Фицстивен, когда мы
встали из-за стола. - Эндрюс любит, чтобы было так, как
хочет он.
5. ТРОПИНКА НА СКАЛЕ
Эрик Коллинсон телеграфировал мне из Кесады:
"Немедленно приезжайте тчк Беда опасность тчк
Ждите меня гостинице Сансет тчк Отвечать не на-
до тчк Габриэла не должна знать тчк Поспешите Эрик
Картер".
Телеграмма пришла в агентство утром в пятницу.
Утром меня в Сан-Франциско не было. Я был в Мартинесе,
торговался с бывшей женой Фила Лича, известного также
под многими другими именами. Он завалил Северо-Запад са-
модельной валютой, и мы разыскивали его с большим усер-
дием. У его бывшей жены, телефонистки, милой маленькой
блондиночки, была сравнительно свежая фотография Фила,
и она желала ее продать.
- Он меня так не уважал, что даже липовый чек на тряп-
ки боялся выписать, - пожаловалась она. - Самой приходи-
лось зарабатывать. Так почему мне теперь на нем не зарабо-
тать, когда какая-нибудь шлюха купается в деньгах Сколько
вы за нее дадите
Она, конечно, преувеличивала ценность этой фотографии,
но в конце концов я с ней сторговался. В город я вернулся
уже в седьмом часу и на вечерний поезд не успел. Я собрал
чемодан, вывел из гаража машину и поехал.
Кесада был городок с одной гостиницей, прилепившийся
к скалистому склону молодой горы, которая спускалась к Ти-
хому океану километрах в ста двадцати от Сан-Франциско.
Берег под Кесадой, крутой, неудобный, усыпанный острыми
камнями, для пляжа не годился, так что денег от курортни-
ков оседало мало. Какое-то время через здешний порт обильно
тек в страну контрабандный ром, но эта деятельность за-
мерла: бутлегеры смекнули, что с большей прибылью и мень-
шей морокой можно торговать отечественным пойлом. Кесада
опять погрузился в спячку.
Я прибыл туда в двенадцатом часу ночи, поставил маши-
ну в гараж и перешел на другую сторону улицы-в гости-
ницу "Сансет". Она представляла собой низкое разлапистое
желтое здание. В вестибюле сидел только ночной портье,
маленький женоподобный человек на седьмом десятке,
очень старавшийся показать мне, что ногти у него розовые
и блестящие.
Когда я зарегистрировался, он дал мне конверт, надписан-
ный рукой Эрика Коллинсона. Я разорвал его и прочел:
"Не уходите из гостиницы, пока не повидаетесь
со мной.
Э. К-"
- Давно это у вас-спросил я.
- С восьми часов примерно. Мистер Картер ждал вас
больше часа, пока не пришел последний автобус со станции.
- Он не у вас остановился
- Нет, ну что вы. Они с молодой женой сняли дом Тукера
над бухтой.
Коллинсон был не тот человек, к чьим инструкциям я стал
бы прислушиваться. Я спросил:
- Как туда попасть
- Ночью вы их ни за что не найдете, - уверил меня
портье, - разве только кружной дорогой, через восточное
шоссе, да и то, если знаете местность.
- Да А днем как туда попасть
- Доходите по этой улице до конца, там развилка, и вы
идете вправо, в сторону океана, вдоль обрыва. Это даже не
дорога, а скорее тропа. До дома примерно пять километров,
дом на холмике, коричневый, обшит тесом. Днем его найти
несложно, только надо все время держать вправо, к океану.
А ночью вы ни за что, ни за что на свете не доберетесь...
- Спасибо, - сказал я, чтобы не слушать это второй раз.
Он отвел меня в номер, пообещал разбудить в пять,
и в двенадцать я уже спал.
Когда я вылез из постели, чтобы сказать в телефон: "Хоро-
шо, спасибо", - за окном занималось утро, тусклое, мгли-
стое, холодное и противное. Пока я оделся и спустился на пер-
вый этаж, лучше оно не стало. Портье сказал, что раздобыть
еду в Кесаде до семи утра нет никакой возможности.
Из гостиницы я дошел по улице до того места, где она
превратилась в грунтовую дорогу, затем-у развилки и взял
вправо, к океану. Эта дорога и сначала-то не была дорогой,
а потом совсем превратилась в тропу, тянувшуюся по каме-
нистому выступу и все сильнее прижимавшуюся к берегу.
Обрыв под ней становился все круче и круче, покуда она
вообще не приняла вид неровной ступени на скале-местами
в три-четыре метра шириной, а местами, сужавшейся до полу-
тора. Скала над тропой поднималась метров на двадцать
с лишним; внизу-тридцатиметровой кручей обрывалась
в океан. Ветер откуда-то со стороны Китая гнал туман над
вершиной скалы и с шумом пенил воду у ее подножия.
Огибая угол, где скала была круче всего-и, по сути,
превратилась в стометровую отвесную стену, - я остановил-
ся, чтобы рассмотреть маленькую неровную ямку на краю
тропы. Ямка сантиметров пятнадцать диаметром, с одной
стороны от нее-маленькая, полукольцом, насыпь из свежей
рыхлой земли, с другой стороны земля разбросана. Ямка как
ямка-но даже такому закоренелому горожанину, как я,
стало ясно: здесь недавно вырвали маленький куст.
Самого кустика видно не было. Я бросил сигарету, стал
на четвереньки и заглянул вниз. Кустик находился метрах
в семи подо мной, он повис на макушке чахлого дерева, рос-
шего почти параллельно обрыву, в корнях застряла свежая
коричневая земля. Следующий предмет, который остановил
мой взгляд, тоже был коричневый-мягкая шляпа, лежав-
шая тульей вниз между двумя острыми серыми камнями, на
полпути к воде. Я перевел взгляд на воду и увидел ноги.
Мужские ноги в черных туфлях и темных брюках. Ступни
лежали на большом обкатанном камне в пятнадцати санти-
метрах одна от другой, и обе были повернуты влево. Ноги
наклонно торчали из воды, которая чуть-чуть не доставала
до колен. Вот и все, что я мог разглядеть с тропинки.
Я спустился со скалы, но не в этом месте. Тут было круто-
вато для немолодого грузного человека. Я вернулся метров
на двести назад, туда, где тропа проходила через кривую рас-
щелину, наискось пересекавшую всю скалу снизу доверху.
Я вернулся к расщелине и спустился по ней, спотыкаясь,
оскальзываясь, потея и ругаясь, но добрался до подножия
целый и невредимый, если не считать ободранных пальцев,
испачканного костюма и погубленных туфель.
Каменный берег у подножия скалы было плохо приспо-
соблен для прогулок, но я сумел пройти по нему, лишь
дважды спустившись в воду, да и то-по колено. Однако
в том месте, где лежали ноги, мне пришлось зайти в Тихий
океан по пояс, чтобы вытащить тело: оно лежало навзничь
на покатой, сточенной стороне громадного камня, почти це-
ликом находившегося в воде, и было покрыто вспененной во-
дой до середины бедер. Я нащупал ногами удобную опору,
взял его за подмышки и вытащил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53