Всюду виднелись группы растерянных беженцев, прибывших с детьми и пожитками из окрестностей в поисках крова и защиты.
Пройдя массивные ворота второй стены, отделявшей пригороды от внутреннего города — Шахристана, три путника свернули с шумной улицы на безмолвную площадь, окруженную высокими арками мечетей и медресе. В них учились несколько тысяч молодых и старых истощенных студентов, "шагирдов", желавших постигнуть премудрость богословских арабских книг, чтобы через много лет труда и лишений сделаться имамами захудалых мечетей.
Здесь на площади происходило торжественное богослужение: ряды молящихся, выровнявшиеся, как строки священной книги, стояли неподвижно, следя за движениями седобородого, величественного имама. Когда он опускался на колени, склонялся к земле или подымал руки к ушам, несколько тысяч правоверных повторяли за имамом его движения. Только шорох от бесчисленных падавших и встававших тел проносился, как порыв ветра, по каменным плитам площади.
Когда моление кончилось, к ступеням высокой мечети подвели гнедого коня с красным хвостом, украшенного алым бархатным чепраком, расшитым золотыми цветами.
Из мечети вышел высокий чернобородый хорезм-шах в белоснежном тюрбане, сверкавшем алмазными нитями. Шах обратился к толпе с речью:
– Все народы ислама — один народ. Наша лучшая защита — отточенный меч. Пророк сказал о правоверных: "Я создал вас, воины ислама, лучшими из творений мира и назначил мусульман быть повелителями всего, что есть на земле и на небе". Правомерные должны быть повелителями вселенной, поэтому ничего не бойтесь! Но священная книга нам также говорит: "Аллах дает свои милости рабу только согласно его старанию"... Поэтому вы должны приложить все ваше усердие, чтобы поразить врага мечом бесстрашия... Разве что-либо сможет устоять против ярости правоверных мусульман, отдающих свою душу за слова пророка?! Убивайте врагов везде, где их найдете, и гоните их! Великий в гневе аллах, дай нам победу над неверными!..
– Убивайте неверных! Гоните язычников! — кричала толпа.
Хорезм-шах сел на гнедого коня с малиновым хвостом и сказал еще несколько слов:
– Цель наша — дать добрый совет, и мы его вам дали. Мы выезжаем в Самарканд навстречу нечестивым, которые уже спускаются с покрытых снегом перевалов Тянь-Шаня... Но горе им! Враги встретят себе на погибель бесстрашные ряды наших отчаянных воинов... Поручаем вас аллаху!
– Да живет Мухаммед-воин! Да здравствует хорезм-шах, победитель неверных! — кричала толпа, пропуская шаха и его нарядных телохранителей-кипчаков. — Ты один наша лучшая защита!
4. ЗАЩИТА ВОИНА — ОСТРИЕ ЕГО МЕЧА
Выехав из Бухары, хорезм-шах Мухаммед внезапно повернул коня и направил его не по большой дороге на Самарканд, а на юг, в сторону Келифа. Закутав лицо шелковой шалью, он ехал молча, то рысью, то вскачь, и вся его свита, не отставая, следовала за ним. Встречные путники прыгали с дороги в сторону, в канаву. Они падали ниц и изумленно смотрели на тысячу всадников, которые мчались, точно гонимые страшным Иблисом.
Напрасно великий визирь указывал сыну падишаха Джелаль эд-Дину, что государь, вероятно, ошибся дорогой. Джелаль эд-Дин равнодушно отвечал:
– Какое мне дело! Я следую за отцом, хотя бы падишах захотел прыгнуть в огненную пасть ада.
– Что это за усадьба? — вдруг спросил хорезм-шах и остановил взмыленного гнедого коня. Он указал плетью на стены со скошенными башенками, за которыми подымался ряд стройных высоких тополей.
– Это охотничья усадьба Тимур-Мелик-хана. Она славится старым садом и редким зверинцем диких животных.
– Я хочу осмотреть все это! — сказал Мухаммед. — А почему я не вижу здесь храброго Тимур-Мелика?
– В тот же день, как он получил повеление стать во главе гарнизона Ходжента, он туда ускакал.
– Упрямый! Я не приказывал ему торопиться. Теперь мне скучно без него...
Охранная сотня помчалась вперед приготовить прием, Мухаммед, сдерживая разгоряченного коня, шагом направился к усадьбе. Тяжелые ворота раскрылись. Слуги бегали по двору. Гремя ключами, они открывали двери, выходившие на длинную террасу. Рабы тащили мешки с ячменем и охапки сухого сена. Джигиты помчались в ближайшее селение и вернулись, держа поперек седел отобранных баранов. Походные повара развели костры и стали готовить обед.
Шах поднялся по приставной лесенке в легкую беседку у ограды сада. За ним поднялись Джелаль эд-Дин и старый дворецкий усадьбы.
Из беседки был виден сад, еще обнаженный, без листьев. Несколько диких коз лежали на лужайке, греясь на солнце, и около них стоял настороже длиннорогий горный козел.
– Там дальше, в глубине сада, имеются две семьи кабанов с поросятами, — объяснил дворецкий. — А в клетке содержатся два очень свирепых леопарда, недавно привезенных с гор. Мой доблестный господин Тимур-Мелик любит смотреть из этой беседки, как леопарды гоняются за кабанами и козами, и сам иногда спускается в сад для охоты. Он может наповал убить зверя стрелою, заранее сказав, в какое место попадет.
– Ступай! — сказал сурово шах.
Он остался вдвоем с сыном и заговорил вполголоса.
– Я встревожен. Гонцы прибыли сразу с трех сторон. Черные тучи надвигаются отовсюду.
– На то и война! — заметил равнодушно Джелаль эд-Дин.
– Первый гонец донес, что рыжий тигр Чингиз-хан овладел Отраром, схватил Инальчик Каир-хана и, чтобы насытиться местью, приказал залить расплавленным серебром ему глаза и уши. Теперь Чингиз-хан двинулся сюда и ищет меня.
– Пусть придет! Его мы и ждем.
– Ты даже в грозу ужасных бедствий остаешься беспечен!
– У нас столько войска, что незачем отчаиваться.
– Второй гонец прибыл с юга. Уверяет, что видел разъезды татар.
– Какой-нибудь небольшой отряд. Теперь, ранней весной, большое войско полегло бы на засыпанных снегом перевалах.
– Но, спустившись с гор, татарский отряд отрежет нам путь отступления в сторону Индии.
– А зачем нам туда отступать?
– Есть еще донесение. Монгольские разъезды уже замечены в песках Кзыл-Кума.
– В пески направлен заслоном отряд туркмен в десять тысяч коней.
– Эти туркмены не удержат монголов.
– Если это так, то Чингиз-хан может показаться перед воротами Бухары в ближайшие дни. Будем готовиться к этому.
– Может быть, краснобородый зверь уже подкрадывается к Бухаре, его отряды рыщут кругом, отыскивая нас. Нужно скорее уходить отсюда!.. — бормотал Мухаммед и озирался, точно ожидая нападения из кустов сада.
Джелаль эд-Дин молчал.
– Отчего же ты не отвечаешь?
– Ты считаешь меня безумцем. Что сказать?
– Я приказываю тебе говорить.
– Тогда я скажу, а ты можешь меня помиловать или снести голову. Если проклятый Чингиз-хан идет сюда, то наши войска должны не прятаться за высокими стенами городов, а искать его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95