Написать аватару, которая ни на что не похожа, может почти кто угодно, но при использовании это может привести ко множеству проблем. Здания в Метавселенной, включая «Черное Солнце», желают знать размеры вашей аватары, чтобы вычислить, не столкнется ли она с кем-либо еще или не налетит ли на какое-нибудь препятствие. Если в ответ на подобный запрос системы вы ответите «ноль», то есть сделаете свою аватару бесконечно малой, программа здания или рухнет, или будет считать, что произошла ошибка. Ты будешь невидимым, но куда бы в Метавселенной ты ни пошел, ты станешь оставлять за собой колею разрушений и хаоса в милю шириной. Есть места, где невидимые аватары вне закона. Если твоя аватара прозрачна и вообще не отражает никакого света – такие писать проще всего, – система тут же распознает ее как нелегальную и повсюду завоют сирены. Аватару надо написать так, чтобы ее не видели другие люди, но софт недвижимости не догадывался о том, что она невидима.
Есть около сотни мелких трюков, о которых Хиро не знал бы, если бы последние пару лет не программировал аватары для таких, как Виталий Чернобыль. Для написания с нуля по-настоящему хорошей невидимой аватары понадобилось бы немало времени, но Хиро собирает себе такую за пару часов, переработав кусочки старых проектов, завалявшиеся в его корзине. Вот как обычно поступают хакеры.
Занимаясь этим делом, он натыкается на довольно старую папку с программным обеспечением транспорта. Она осталась с былых времен, еще до появления монорельса, когда добраться куда-либо можно было, только отправившись на своих двоих или написав симуляцию средства передвижения.
В те давние времена, когда Метавселенная представляла собой совершенно ровный невыразительный черный шар, это было обычным делом. Позднее, когда вырос Стрит и народ начал строить недвижимость, все несколько усложнилось. На Стриту можно проходить сквозь чужие аватары, но нельзя проходить сквозь стены. Нельзя входить в чужие здания, и нельзя проходить сквозь чужой транспорт или через такие постоянные Стрита, как Порты и опоры монорельса. Если попытаешься врезаться в одно из них, то, конечно, не умрешь и из Метавселенной тебя не выкинет, но ты просто застынешь на месте, точно персонаж из мультика, вмазавшийся в бетонную стену.
Иными словами, как только Метавселенная начала заполняться препятствиями, на которые можно наткнуться, передвигаться по ней с большой скоростью стало вдруг намного интереснее. На первый план вышла маневренность. И размер тоже. Тогда Да5ид, Хиро и все прочие стали пересаживаться с огромных причудливых повозок, которые все так любили поначалу: викторианских особняков на гусеничном ходу, океанских лайнеров на колесах, хрустальных сфер диаметром в милю, пламенных колесниц, запряженных драконами, – на средства малогабаритные и маневренные. В основном мотоциклы.
Транспортное средство в Метавселенной может обладать скоростью и проворством кварка. Не надо думать о законах физики, об ограничениях по ускорению, о сопротивлении воздуха. Покрышки никогда не визжат, и тормоза не отказывают. Единственная загвоздка – в быстроте реакции пользователя. Поэтому, гоняя со скоростью света по Центру на самых новых своих симуляциях, они не беспокоились о мощности моторов. Они беспокоились о пользовательском интерфейсе, управлении, позволяющем гонщику передавать свои реакции в машину, которая должна была поворачивать, ускорять или тормозить байк со скоростью мысли водителя. Потому что когда ты в своре байкеров на такой скорости пролетаешь через запруженный аватарами сектор и вдруг, врезавшись, позволяешь скорости упасть до нуля, можешь забыть о том, чтобы нагнать своих. Одна ошибка – и ты пропал.
У Хиро был довольно приличный мотоцикл. Он, вероятно, мог бы быть лучшим на Стриту просто потому, что рефлексы у Хиро неземные. Но тогда его больше занимали бои на мечах, чем гонки на мотоциклах.
Открыв самую последнюю версию симуляции своего байка, Хиро заново знакомится с интерфейсом. Потом поднимается из Плоскомира в трехмерную Метавселенную и немного практикуется на своем байке на заднем дворе. За границами двора нет ничего, кроме черноты, потому что к сети он не подключен. От этой черноты возникает ощущение потерянности и заброшенности, будто дрейфуешь на спасательном плоту посреди Тихого океана.
49
Иногда в отдалении они видят корабли. Парочка даже поворачивает, чтобы подойти поближе и посмотреть, кто это, но никто, похоже, не в настроении их спасать. Вблизи Плота альтруистов немного, и вполне очевидно, что красть с плотика нечего.
Время от времени они видят старое океанское рыболовецкое судно от пятидесяти до ста футов в длину, вокруг которого сгрудились небольшие катера.
Когда Элиот сообщает, что это пиратские суда, Вик и Рыбий Глаз навостряют уши. Вик достает свою винтовку из множества полиэтиленовых пакетов, которыми замотал ее, чтобы защитить от водяной пыли, и отсоединяет громоздкое устройство. В это устройство он смотрит, как в подзорную трубу. Хиро не понимает, зачем снимать с винтовки оптический прицел, впрочем, если ты этого не сделаешь, создается впечатление, будто целишься в то, на что смотришь.
Когда бы ни появилось пиратское судно, они по очереди рассматривают его в объектив, варьируя установки сенсоров: видимый, инфракрасный и так далее. Элиот достаточно долго болтался по Тихому океану, чтобы хорошо разбираться в цветах различных пиратских группировок, поэтому, разглядев их в трубу, может сказать, кто они. Клинт Иствуд и его ватага из любопытства несколько минут идут параллельным с ними курсом, и Великолепная Семерка посылает катерок поискать потенциальной добычи. Хиро почти надеется, что Семерка возьмет их в плен, потому что у них самый симпатичный на вид пиратский корабль: в прошлом – роскошная яхта с размещенными на носовой палубе пусковыми установками противотанковых ракет. Но эта рекогносцировка кончается ничем. Пираты, не натасканные в термодинамике, не просекают смысла вечного султана пара, выходящего из воды возле спасательного плота.
Однажды утром почти рядом с ними материализуется большой старый траулер: появляется из ниоткуда, когда поднимается туман. Хиро уже довольно давно слышал гул моторов, но не сознавал, насколько он близко.
– Кто это? – спрашивает Рыбий Глаз, давясь растворимым кофе, который он так презирает. Завернувшись в спас-одеяло, он пристроился под непромокаемым тентом, так что видны только лицо и руки.
Элиот оглядывает их в объектив. Он не из тех, кто проявляет эмоции, но ясно одно: увиденное ему совсем не нравится.
– Это Брюс Ли, – отвечает он.
– Что это для нас значит? – спрашивает Рыбий Глаз.
– Ну, сами цвета проверьте, – отзывается Элиот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Есть около сотни мелких трюков, о которых Хиро не знал бы, если бы последние пару лет не программировал аватары для таких, как Виталий Чернобыль. Для написания с нуля по-настоящему хорошей невидимой аватары понадобилось бы немало времени, но Хиро собирает себе такую за пару часов, переработав кусочки старых проектов, завалявшиеся в его корзине. Вот как обычно поступают хакеры.
Занимаясь этим делом, он натыкается на довольно старую папку с программным обеспечением транспорта. Она осталась с былых времен, еще до появления монорельса, когда добраться куда-либо можно было, только отправившись на своих двоих или написав симуляцию средства передвижения.
В те давние времена, когда Метавселенная представляла собой совершенно ровный невыразительный черный шар, это было обычным делом. Позднее, когда вырос Стрит и народ начал строить недвижимость, все несколько усложнилось. На Стриту можно проходить сквозь чужие аватары, но нельзя проходить сквозь стены. Нельзя входить в чужие здания, и нельзя проходить сквозь чужой транспорт или через такие постоянные Стрита, как Порты и опоры монорельса. Если попытаешься врезаться в одно из них, то, конечно, не умрешь и из Метавселенной тебя не выкинет, но ты просто застынешь на месте, точно персонаж из мультика, вмазавшийся в бетонную стену.
Иными словами, как только Метавселенная начала заполняться препятствиями, на которые можно наткнуться, передвигаться по ней с большой скоростью стало вдруг намного интереснее. На первый план вышла маневренность. И размер тоже. Тогда Да5ид, Хиро и все прочие стали пересаживаться с огромных причудливых повозок, которые все так любили поначалу: викторианских особняков на гусеничном ходу, океанских лайнеров на колесах, хрустальных сфер диаметром в милю, пламенных колесниц, запряженных драконами, – на средства малогабаритные и маневренные. В основном мотоциклы.
Транспортное средство в Метавселенной может обладать скоростью и проворством кварка. Не надо думать о законах физики, об ограничениях по ускорению, о сопротивлении воздуха. Покрышки никогда не визжат, и тормоза не отказывают. Единственная загвоздка – в быстроте реакции пользователя. Поэтому, гоняя со скоростью света по Центру на самых новых своих симуляциях, они не беспокоились о мощности моторов. Они беспокоились о пользовательском интерфейсе, управлении, позволяющем гонщику передавать свои реакции в машину, которая должна была поворачивать, ускорять или тормозить байк со скоростью мысли водителя. Потому что когда ты в своре байкеров на такой скорости пролетаешь через запруженный аватарами сектор и вдруг, врезавшись, позволяешь скорости упасть до нуля, можешь забыть о том, чтобы нагнать своих. Одна ошибка – и ты пропал.
У Хиро был довольно приличный мотоцикл. Он, вероятно, мог бы быть лучшим на Стриту просто потому, что рефлексы у Хиро неземные. Но тогда его больше занимали бои на мечах, чем гонки на мотоциклах.
Открыв самую последнюю версию симуляции своего байка, Хиро заново знакомится с интерфейсом. Потом поднимается из Плоскомира в трехмерную Метавселенную и немного практикуется на своем байке на заднем дворе. За границами двора нет ничего, кроме черноты, потому что к сети он не подключен. От этой черноты возникает ощущение потерянности и заброшенности, будто дрейфуешь на спасательном плоту посреди Тихого океана.
49
Иногда в отдалении они видят корабли. Парочка даже поворачивает, чтобы подойти поближе и посмотреть, кто это, но никто, похоже, не в настроении их спасать. Вблизи Плота альтруистов немного, и вполне очевидно, что красть с плотика нечего.
Время от времени они видят старое океанское рыболовецкое судно от пятидесяти до ста футов в длину, вокруг которого сгрудились небольшие катера.
Когда Элиот сообщает, что это пиратские суда, Вик и Рыбий Глаз навостряют уши. Вик достает свою винтовку из множества полиэтиленовых пакетов, которыми замотал ее, чтобы защитить от водяной пыли, и отсоединяет громоздкое устройство. В это устройство он смотрит, как в подзорную трубу. Хиро не понимает, зачем снимать с винтовки оптический прицел, впрочем, если ты этого не сделаешь, создается впечатление, будто целишься в то, на что смотришь.
Когда бы ни появилось пиратское судно, они по очереди рассматривают его в объектив, варьируя установки сенсоров: видимый, инфракрасный и так далее. Элиот достаточно долго болтался по Тихому океану, чтобы хорошо разбираться в цветах различных пиратских группировок, поэтому, разглядев их в трубу, может сказать, кто они. Клинт Иствуд и его ватага из любопытства несколько минут идут параллельным с ними курсом, и Великолепная Семерка посылает катерок поискать потенциальной добычи. Хиро почти надеется, что Семерка возьмет их в плен, потому что у них самый симпатичный на вид пиратский корабль: в прошлом – роскошная яхта с размещенными на носовой палубе пусковыми установками противотанковых ракет. Но эта рекогносцировка кончается ничем. Пираты, не натасканные в термодинамике, не просекают смысла вечного султана пара, выходящего из воды возле спасательного плота.
Однажды утром почти рядом с ними материализуется большой старый траулер: появляется из ниоткуда, когда поднимается туман. Хиро уже довольно давно слышал гул моторов, но не сознавал, насколько он близко.
– Кто это? – спрашивает Рыбий Глаз, давясь растворимым кофе, который он так презирает. Завернувшись в спас-одеяло, он пристроился под непромокаемым тентом, так что видны только лицо и руки.
Элиот оглядывает их в объектив. Он не из тех, кто проявляет эмоции, но ясно одно: увиденное ему совсем не нравится.
– Это Брюс Ли, – отвечает он.
– Что это для нас значит? – спрашивает Рыбий Глаз.
– Ну, сами цвета проверьте, – отзывается Элиот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136