— Кажется, вы, э-э, слишком хорошо оснащены для караванной охраны, друг.
— В самом деле? — Брандарк оглядел свой маленький караван. — Пожалуй, вы правы, капитан, но все это добыто честным путем.
Офицер хмыкнул, и Брандарк продолжил:
— За несколько миль отсюда случилось досадное недоразумение, на нас с товарищем напали без всякой причины, и мы вынуждены были защищаться.
— Без всякой причины? — переспросил офицер, глядя на знаки отличия гвардейцев.
— Нам кажется, что именно так. Во всяком случае, этих лошадей и вооружение мы рассматриваем как свою законную боевую добычу.
— Понимаю. — Офицер потер подбородок и пожал плечами. Очевидно, причины, по которым градани считали нужным перерезать друг другу глотки, его не интересовали, лишь бы это происходило не на его территории. — Могу я узнать ваши имена?
— Я — Брандарк, до недавнего времени Навахкский. Этот рослый парень — Базел Бахнаксон, принц Харграмский. Может быть, вы о нем слышали?
— Как же, слыхал, — сказал офицер. — Что-то насчет нарушения обязанностей заложника и изнасилования.
Базел напрягся, но эзганец продолжал все так же спокойно:
— Но поскольку эту историю рассказал мне гвардеец князя Чернажа (кажется, вон его плащ, на второй лошади), я не вижу особенных оснований ей верить. Что касается нарушения обязательств, это дело князя Чернажа и Харграма, нас оно не касается. Но вот, — он посмотрел на Брандарка, — о вас никто и словом не обмолвился.
— Боюсь, князь Чернаж был еще не в курсе моих планов, капитан.
— Ясно. — Офицер изучал дорогу под своими ногами. — При данных обстоятельствах я не вижу оснований запретить вам въезд, но при условии, — он оглянулся, — что вы только проедете через Эзган.
Базел встрепенулся, но Брандарк только кивнул:
— Конечно, капитан.
— Хорошо. — Офицер тоже кивнул, потом посмотрел на раненых: — Могу я спросить, что вы собираетесь делать с этими двумя? — Его тон явно подразумевал, что если друзья собираются перерезать пленникам глотки, лучше будет сделать это подальше от людских глаз и предпочтительно на навахкской земле.
— Да, капитан, конечно. — Базел говорил по-эзгански очень медленно. — Мы бы были вам благодарны, если бы вы их подлечили, пока они не смогут сесть на лошадей, а потом отправиться обратно в Навахк.
Офицер на него выпучил глаза, потом перевел взгляд на Брандарка.
— Я же говорю, капитан, что это недоразумение, — вежливо сказал Кровавый Меч. — Поэтому мы и хотели бы, чтобы они смогли объяснить это князю Чернажу.
Эзганский офицер нахмурил лоб, потом кивнул (лицо его при этом приобрело уважительное выражение) и удостоил двух стражников Чернажа более сочувственного взгляда.
— Думаю, это возможно, — медленно сказал он, — если вы оплатите их постой и лечение.
— Обязательно. — Брандарк протянул офицеру горсть серебра. — Этого будет достаточно?
Офицер взглянул на деньги, снова кивнул, и Брандарк улыбнулся:
— В таком случае, капитан, мы оставляем их вам вместе с лошадьми, а сами отправимся дальше. Нам не хотелось бы, чтобы их друзья вернулись сюда и устроили еще одно недоразумение прямо у вас на пороге.
Эзган был иной раз до боли похож, иной раз не похож на родные места Базела, но он разительно не походил на Навахк. Дорога была почти так же хороша, как военные дороги князя Бахнака, каменные изгороди по сторонам были аккуратны, степенно паслись стада, под солнцем северного лета зрел урожай. Движение на дороге было столь же оживленным, как в нормальный день в Харграме. Глаз отдыхал после пустыни, в которую превратил свою страну князь Чернаж. Но наибольшая разница была в поведении людей. По дороге уже тянулись тяжелые повозки с хлебом нового урожая, но больше всего было пеших путешественников. И все они были столь же настороже, как фермер на муле, который, завидев наших путешественников, вылупил глаза и, ударив мула пятками по бокам, мгновенно скрылся из виду.
Это беспокоило Базела. Он знал, что другие человеческие расы боятся градани, и он знал также, что для этого существуют веские исторические причины. Но он впервые встретился с такой угрюмой враждебностью со стороны совершенно незнакомых людей. Брандарк, ехавший бок о бок со своим другом, казалось, совершенно не обращал на это внимания, тогда как Базелу было чрезвычайно неприятно видеть, как прохожие жались к противоположной стороне дороги, а матери подхватывали детей на руки, укрывая их от взглядов чужеземцев.
Явная враждебность, читавшаяся в иных глазах, вызывала больше чем просто чувство неудовольствия. Рука Базела не раз тянулась к мечу, когда в нем поднималась ответная волна раздражения. Настороженность, страх — это он еще мог понять, хотя ему это и не нравились, но на ненависть и презрение он реагировал по-другому.
— Я же говорил, что градани непопулярны, — спокойно произнес Брандарк, когда какой-то батрак, защищаясь от сглаза, трижды плюнул через плечо и перескочил через изгородь, чтобы не идти с ними по одной дороге. Брандарк, казалось, не замечал враждебности эзганцев, но сейчас кривая улыбка Кровавого Меча выдала его.
— Да, говорил, и я был готов ко многому, но это… — Базел махнул рукой в сторону исчезнувшего за изгородью батрака, и губы Брандарка снова покривились.
— Их трудно за это винить, — рассудительно сказал он. — Они не знают, какой потрясающий народ Конокрады. Они знакомы только с грабителями и убийцами Кровавыми Мечами, к каковым принадлежит и ваш покорный слуга.
— Вы имеете в виду, как Чернаж и его прихвостни.
— Но это единственные градани, с которыми они имели дело, так что для них все градани — негодяи. Мы все выглядим одинаково, не правда ли?
Базел сплюнул в дорожную пыль, и Брандарк хмыкнул:
— Если вы думаете, что сейчас мы в плохом положении, мой друг, то подождите, пока мы прибудем в город! — Он потряс головой и поправил свой драный рукав. — Постарайтесь помнить, что мы пришлые, причем незваные, и не пускайтесь ни в какие препирательства. Полагаю, расправа над двумя разбойниками-градани будет для всех этих людей потрясающим развлечением. Это доставит им такое же удовольствие, как вам — сломать Чернажу парочку ребер.
Они добрались до городка под названием Вэймит уже ближе к вечеру. Это был маленький город, почти деревня, где главную улицу пересекал ведущий к отдаленным фермам проселок. Похоже, весть о приближении градани обогнала их. Ни один из полудюжины выехавших им навстречу городских стражников не был толком вооружен, лошади, на которых они восседали, были просто выпряженными из телег тягловыми животными, что не мешало им весьма воинственно поглядывать на приближающихся градани.
Приземистый лысеющий мужчина, возглавлявший эту группу, выделялся тем, что был одет значительно лучше остальных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— В самом деле? — Брандарк оглядел свой маленький караван. — Пожалуй, вы правы, капитан, но все это добыто честным путем.
Офицер хмыкнул, и Брандарк продолжил:
— За несколько миль отсюда случилось досадное недоразумение, на нас с товарищем напали без всякой причины, и мы вынуждены были защищаться.
— Без всякой причины? — переспросил офицер, глядя на знаки отличия гвардейцев.
— Нам кажется, что именно так. Во всяком случае, этих лошадей и вооружение мы рассматриваем как свою законную боевую добычу.
— Понимаю. — Офицер потер подбородок и пожал плечами. Очевидно, причины, по которым градани считали нужным перерезать друг другу глотки, его не интересовали, лишь бы это происходило не на его территории. — Могу я узнать ваши имена?
— Я — Брандарк, до недавнего времени Навахкский. Этот рослый парень — Базел Бахнаксон, принц Харграмский. Может быть, вы о нем слышали?
— Как же, слыхал, — сказал офицер. — Что-то насчет нарушения обязанностей заложника и изнасилования.
Базел напрягся, но эзганец продолжал все так же спокойно:
— Но поскольку эту историю рассказал мне гвардеец князя Чернажа (кажется, вон его плащ, на второй лошади), я не вижу особенных оснований ей верить. Что касается нарушения обязательств, это дело князя Чернажа и Харграма, нас оно не касается. Но вот, — он посмотрел на Брандарка, — о вас никто и словом не обмолвился.
— Боюсь, князь Чернаж был еще не в курсе моих планов, капитан.
— Ясно. — Офицер изучал дорогу под своими ногами. — При данных обстоятельствах я не вижу оснований запретить вам въезд, но при условии, — он оглянулся, — что вы только проедете через Эзган.
Базел встрепенулся, но Брандарк только кивнул:
— Конечно, капитан.
— Хорошо. — Офицер тоже кивнул, потом посмотрел на раненых: — Могу я спросить, что вы собираетесь делать с этими двумя? — Его тон явно подразумевал, что если друзья собираются перерезать пленникам глотки, лучше будет сделать это подальше от людских глаз и предпочтительно на навахкской земле.
— Да, капитан, конечно. — Базел говорил по-эзгански очень медленно. — Мы бы были вам благодарны, если бы вы их подлечили, пока они не смогут сесть на лошадей, а потом отправиться обратно в Навахк.
Офицер на него выпучил глаза, потом перевел взгляд на Брандарка.
— Я же говорю, капитан, что это недоразумение, — вежливо сказал Кровавый Меч. — Поэтому мы и хотели бы, чтобы они смогли объяснить это князю Чернажу.
Эзганский офицер нахмурил лоб, потом кивнул (лицо его при этом приобрело уважительное выражение) и удостоил двух стражников Чернажа более сочувственного взгляда.
— Думаю, это возможно, — медленно сказал он, — если вы оплатите их постой и лечение.
— Обязательно. — Брандарк протянул офицеру горсть серебра. — Этого будет достаточно?
Офицер взглянул на деньги, снова кивнул, и Брандарк улыбнулся:
— В таком случае, капитан, мы оставляем их вам вместе с лошадьми, а сами отправимся дальше. Нам не хотелось бы, чтобы их друзья вернулись сюда и устроили еще одно недоразумение прямо у вас на пороге.
Эзган был иной раз до боли похож, иной раз не похож на родные места Базела, но он разительно не походил на Навахк. Дорога была почти так же хороша, как военные дороги князя Бахнака, каменные изгороди по сторонам были аккуратны, степенно паслись стада, под солнцем северного лета зрел урожай. Движение на дороге было столь же оживленным, как в нормальный день в Харграме. Глаз отдыхал после пустыни, в которую превратил свою страну князь Чернаж. Но наибольшая разница была в поведении людей. По дороге уже тянулись тяжелые повозки с хлебом нового урожая, но больше всего было пеших путешественников. И все они были столь же настороже, как фермер на муле, который, завидев наших путешественников, вылупил глаза и, ударив мула пятками по бокам, мгновенно скрылся из виду.
Это беспокоило Базела. Он знал, что другие человеческие расы боятся градани, и он знал также, что для этого существуют веские исторические причины. Но он впервые встретился с такой угрюмой враждебностью со стороны совершенно незнакомых людей. Брандарк, ехавший бок о бок со своим другом, казалось, совершенно не обращал на это внимания, тогда как Базелу было чрезвычайно неприятно видеть, как прохожие жались к противоположной стороне дороги, а матери подхватывали детей на руки, укрывая их от взглядов чужеземцев.
Явная враждебность, читавшаяся в иных глазах, вызывала больше чем просто чувство неудовольствия. Рука Базела не раз тянулась к мечу, когда в нем поднималась ответная волна раздражения. Настороженность, страх — это он еще мог понять, хотя ему это и не нравились, но на ненависть и презрение он реагировал по-другому.
— Я же говорил, что градани непопулярны, — спокойно произнес Брандарк, когда какой-то батрак, защищаясь от сглаза, трижды плюнул через плечо и перескочил через изгородь, чтобы не идти с ними по одной дороге. Брандарк, казалось, не замечал враждебности эзганцев, но сейчас кривая улыбка Кровавого Меча выдала его.
— Да, говорил, и я был готов ко многому, но это… — Базел махнул рукой в сторону исчезнувшего за изгородью батрака, и губы Брандарка снова покривились.
— Их трудно за это винить, — рассудительно сказал он. — Они не знают, какой потрясающий народ Конокрады. Они знакомы только с грабителями и убийцами Кровавыми Мечами, к каковым принадлежит и ваш покорный слуга.
— Вы имеете в виду, как Чернаж и его прихвостни.
— Но это единственные градани, с которыми они имели дело, так что для них все градани — негодяи. Мы все выглядим одинаково, не правда ли?
Базел сплюнул в дорожную пыль, и Брандарк хмыкнул:
— Если вы думаете, что сейчас мы в плохом положении, мой друг, то подождите, пока мы прибудем в город! — Он потряс головой и поправил свой драный рукав. — Постарайтесь помнить, что мы пришлые, причем незваные, и не пускайтесь ни в какие препирательства. Полагаю, расправа над двумя разбойниками-градани будет для всех этих людей потрясающим развлечением. Это доставит им такое же удовольствие, как вам — сломать Чернажу парочку ребер.
Они добрались до городка под названием Вэймит уже ближе к вечеру. Это был маленький город, почти деревня, где главную улицу пересекал ведущий к отдаленным фермам проселок. Похоже, весть о приближении градани обогнала их. Ни один из полудюжины выехавших им навстречу городских стражников не был толком вооружен, лошади, на которых они восседали, были просто выпряженными из телег тягловыми животными, что не мешало им весьма воинственно поглядывать на приближающихся градани.
Приземистый лысеющий мужчина, возглавлявший эту группу, выделялся тем, что был одет значительно лучше остальных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106