Жуткая улыбка все еще играла на его губах, и люди вокруг неуверенно переглядывались.
Напряжение словно висело в воздухе, как бывает перед грозой, когда набухшее тучами небо готово разразиться вспышкой молнии, но Базел просто стоял и ждал. Его поза была подчеркнуто неугрожающей, и ни один из присутствующих не хотел бы стать причиной ее изменения, но зачинщик ссоры поднялся на ноги, извергая проклятия.
— И вы дадите этому ублюдку уйти вот так, запросто, после всего этого? — вопил он.
Двое было отделились от стоявших, но замерли под ледяным взглядом Базела. Один из них сглотнул и шагнул назад, и крикун набросился на него:
— Трус! Блевотина! Все трусы! Убейте этого вонючего градани, вы, ублюдки! Почему вы стоите, как…
— Хватит, Фалдерсон! — вмешался новый голос.
Крикун осекся и обернулся, вглядываясь в новопришедших, стоявших в воротах постоялого двора. Их было двое, оба в кожаной форме городской стражи, и в одном Базел узнал старшего группы, встречавшей их у въезда в город. На его плече красовался сержантский бант, в глазах хотя и не было симпатии к Базелу, но не светилась и бездумная ненависть.
— Арестуйте его! — закричал Фалдерсон, показывая сержанту искалеченное запястье, которое ему приходилось придерживать здоровой рукой. — Посмотрите, что этот паршивый подонок со мной сделал!
— Почему это на тебе перевязь, а меча нет, Фалдерсон? — спросил, как бы не слыша, сержант, и крикун замер. Он открыл было рот, и сержант с нескрываемой неприязнью улыбнулся: — Ты, похоже, забыл где-то свой меч. Не потерял ли ты его? Нельзя терять оружие, это опасно. А не твой ли это кинжал? — Палец сержанта указал на выроненное Фалдерсоном оружие, и владелец его побагровел от стыда и ярости.
— Я… я защищался! — закричал он. — Этот ублюдок градани напал на меня, напал безо всякой причины! Спросите кого угодно, если мне не верите.
— Конечно. — Сержант осмотрел присутствующих, но все молчали.
В это время из здания гостиницы стремительно вышел Брандарк. Он ничего не сказал, но толпа расступилась, когда он прошел к Базелу и встал рядом. Он тоже бросил взгляд на кинжал, потом, смотря прямо в глаза сержанта, запустил руку в желоб и вытащил меч, с которого капала вода.
— Не ваш ли? — спросил он Фалдерсона на хорошем эзганском, все еще не отводя глаз от сержанта, который медленно кивнул.
— Я… я хотел сказать… — Фалдерсон оглядел двор, но все, даже те двое, что едва не встали на его защиту, отводили глаза, и его голос утонул во всеобщем молчании.
— Я понимаю, что ты хотел сказать. — Сержант взял кинжал и меч зачинщика ссоры и передал их своему сопровождающему. — Ты постоянно попадаешь в неприятные истории, так что я пока подержу эти вещицы у себя… все равно сейчас ты ими не можешь пользоваться.
Фалдерсон уставился на свое пострадавшее запястье.
— Представление окончено! — объявил сержант, повысив голос, чтобы его могли слышать все присутствующие. — Хенрик, отведи Фалдерсона к знахарю, пусть вправит ему… гм, руку. Остальных не задерживаю, займитесь своими делами, пока я поговорю с этими… господами.
Послышались недовольные голоса, но толпа начала рассеиваться, и сержант подошел к градани. В его взгляде, как и прежде, не было симпатии и светилась настороженность. И в то же время складывалось впечатление, что он не без удовольствия воспринял позорное поражение крикливого эзганца.
— Фалдерсон, — тихо сказал он Базелу на вполне сносном навахкском, — непроходимо глуп. — Для того чтобы посмотреть Базелу в лицо, сержанту пришлось запрокинуть голову. — М-да, пожалуй, он даже глупее, чем я думал. А вы, сэр, без обиды, самый здоровенный чертов градани, которого я когда-либо видел.
— Я не обижаюсь, — пророкотал Базел, — и благо дарю вас, сэр. Кто знает, что бы могло случиться, если бы вы не проходили мимо.
— Я вовсе не проходил мимо. Мэр опасался беспорядков в связи с вашим прибытием и просил нас следить за вами. Теперь вы сами можете видеть почему. — Он указал на оружие Фалдерсона в руках сопровождавшего его стражника.
— Сержант, — начал Брандарк, — я вас уверяю…
— Не надо меня ни в чем уверять, лорд Брандарк. — Сержант произносил его титул без всякой иронии, и Брандарк поднял бровь. — Насколько я знаю, вы здесь бывали и раньше и никогда не были причиной никаких неприятностей. И мне совершенно ясно, что не ваш друг затеял ссору. — Сержант ухмыльнулся. — Если бы это он начал, Фалдерсон бы отсюда своими ногами не ушел. Но никуда не денешься — в Вэймите не любят градани. Этот сельский городишко три десятка лет назад был до основания сожжен во время навахкского набега. У сельских жителей долгая память… — Он за молчал, и Базел удрученно, но с пониманием буркнул, соглашаясь. — Учитывая все это, — продолжал сержант, — было бы лучше, если бы вы, лорд Брандарк, и ваш друг продолжили свой путь. Я не хочу вас обидеть или ущемить ваши права, у вас есть пропуска. Я прекрасно понимаю, что вы не желали стать причиной волнений. Но обстоятельства, к сожалению, таковы, что вам не надо искать на свою шею приключений — они находят вас сами.
Базелу было не слишком-то приятно это слушать, но он подавил гнев и посмотрел на Брандарка. Кровавый Меч слегка пожал плечами, и Базел, вздохнув, мрачно кивнул сержанту.
— Благодарю вас. — В голосе сержанта слышалось легкое смущение, но не было извиняющихся интонаций. Он взглянул на небо. — Еще час-другой будет светло, лорд Брандарк. Я уверен, что хозяин подаст вам добрый ужин, скажите, чтобы он записал его на мой счет, но я советую вам дожевывать его в седле.
Он изобразил что-то вроде салюта, поклонился, кивнул своему товарищу. Стражники вышли за ворота, а Базел и Брандарк остались в одиночестве посреди тихого, безлюдного двора.
ГЛАВА 7
Стражник у Скотопригонных ворот Эзгфаласа с подозрением осмотрел их. Базел с привычной долей горечи выдержал этот взгляд, как обычно подавив свое недовольство. В каком-то смысле всепроникающая неприязнь, которую он встречал в Эзгане, была еще тяжелее того, что приходилось переносить в Навахке. Там его враги хотя бы имели основания для своей враждебности.
Открытая ненависть слабела и исчезла по мере удаления от границы, но здесь было чуть ли не хуже. Холодная неприязнь висела в воздухе, как туман, хотя тут она не могла иметь оправдания в памяти о приграничных набегах. Она объяснялась не тем, что сделали Базел, Брандарк или даже навахкские бандиты, а тем, кем они были и откуда происходили.
Стражник не торопился, изучая их пропуска, и Базел, скрестив руки, прислонился спиной к своей вьючной лошади. Та устало заржала, потом повернула голову, щекоча губами его ухо. Базел рассеянно почесал ей лоб, одновременно пытаясь рассмотреть город, в который они входили, насколько это было возможно от городских ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Напряжение словно висело в воздухе, как бывает перед грозой, когда набухшее тучами небо готово разразиться вспышкой молнии, но Базел просто стоял и ждал. Его поза была подчеркнуто неугрожающей, и ни один из присутствующих не хотел бы стать причиной ее изменения, но зачинщик ссоры поднялся на ноги, извергая проклятия.
— И вы дадите этому ублюдку уйти вот так, запросто, после всего этого? — вопил он.
Двое было отделились от стоявших, но замерли под ледяным взглядом Базела. Один из них сглотнул и шагнул назад, и крикун набросился на него:
— Трус! Блевотина! Все трусы! Убейте этого вонючего градани, вы, ублюдки! Почему вы стоите, как…
— Хватит, Фалдерсон! — вмешался новый голос.
Крикун осекся и обернулся, вглядываясь в новопришедших, стоявших в воротах постоялого двора. Их было двое, оба в кожаной форме городской стражи, и в одном Базел узнал старшего группы, встречавшей их у въезда в город. На его плече красовался сержантский бант, в глазах хотя и не было симпатии к Базелу, но не светилась и бездумная ненависть.
— Арестуйте его! — закричал Фалдерсон, показывая сержанту искалеченное запястье, которое ему приходилось придерживать здоровой рукой. — Посмотрите, что этот паршивый подонок со мной сделал!
— Почему это на тебе перевязь, а меча нет, Фалдерсон? — спросил, как бы не слыша, сержант, и крикун замер. Он открыл было рот, и сержант с нескрываемой неприязнью улыбнулся: — Ты, похоже, забыл где-то свой меч. Не потерял ли ты его? Нельзя терять оружие, это опасно. А не твой ли это кинжал? — Палец сержанта указал на выроненное Фалдерсоном оружие, и владелец его побагровел от стыда и ярости.
— Я… я защищался! — закричал он. — Этот ублюдок градани напал на меня, напал безо всякой причины! Спросите кого угодно, если мне не верите.
— Конечно. — Сержант осмотрел присутствующих, но все молчали.
В это время из здания гостиницы стремительно вышел Брандарк. Он ничего не сказал, но толпа расступилась, когда он прошел к Базелу и встал рядом. Он тоже бросил взгляд на кинжал, потом, смотря прямо в глаза сержанта, запустил руку в желоб и вытащил меч, с которого капала вода.
— Не ваш ли? — спросил он Фалдерсона на хорошем эзганском, все еще не отводя глаз от сержанта, который медленно кивнул.
— Я… я хотел сказать… — Фалдерсон оглядел двор, но все, даже те двое, что едва не встали на его защиту, отводили глаза, и его голос утонул во всеобщем молчании.
— Я понимаю, что ты хотел сказать. — Сержант взял кинжал и меч зачинщика ссоры и передал их своему сопровождающему. — Ты постоянно попадаешь в неприятные истории, так что я пока подержу эти вещицы у себя… все равно сейчас ты ими не можешь пользоваться.
Фалдерсон уставился на свое пострадавшее запястье.
— Представление окончено! — объявил сержант, повысив голос, чтобы его могли слышать все присутствующие. — Хенрик, отведи Фалдерсона к знахарю, пусть вправит ему… гм, руку. Остальных не задерживаю, займитесь своими делами, пока я поговорю с этими… господами.
Послышались недовольные голоса, но толпа начала рассеиваться, и сержант подошел к градани. В его взгляде, как и прежде, не было симпатии и светилась настороженность. И в то же время складывалось впечатление, что он не без удовольствия воспринял позорное поражение крикливого эзганца.
— Фалдерсон, — тихо сказал он Базелу на вполне сносном навахкском, — непроходимо глуп. — Для того чтобы посмотреть Базелу в лицо, сержанту пришлось запрокинуть голову. — М-да, пожалуй, он даже глупее, чем я думал. А вы, сэр, без обиды, самый здоровенный чертов градани, которого я когда-либо видел.
— Я не обижаюсь, — пророкотал Базел, — и благо дарю вас, сэр. Кто знает, что бы могло случиться, если бы вы не проходили мимо.
— Я вовсе не проходил мимо. Мэр опасался беспорядков в связи с вашим прибытием и просил нас следить за вами. Теперь вы сами можете видеть почему. — Он указал на оружие Фалдерсона в руках сопровождавшего его стражника.
— Сержант, — начал Брандарк, — я вас уверяю…
— Не надо меня ни в чем уверять, лорд Брандарк. — Сержант произносил его титул без всякой иронии, и Брандарк поднял бровь. — Насколько я знаю, вы здесь бывали и раньше и никогда не были причиной никаких неприятностей. И мне совершенно ясно, что не ваш друг затеял ссору. — Сержант ухмыльнулся. — Если бы это он начал, Фалдерсон бы отсюда своими ногами не ушел. Но никуда не денешься — в Вэймите не любят градани. Этот сельский городишко три десятка лет назад был до основания сожжен во время навахкского набега. У сельских жителей долгая память… — Он за молчал, и Базел удрученно, но с пониманием буркнул, соглашаясь. — Учитывая все это, — продолжал сержант, — было бы лучше, если бы вы, лорд Брандарк, и ваш друг продолжили свой путь. Я не хочу вас обидеть или ущемить ваши права, у вас есть пропуска. Я прекрасно понимаю, что вы не желали стать причиной волнений. Но обстоятельства, к сожалению, таковы, что вам не надо искать на свою шею приключений — они находят вас сами.
Базелу было не слишком-то приятно это слушать, но он подавил гнев и посмотрел на Брандарка. Кровавый Меч слегка пожал плечами, и Базел, вздохнув, мрачно кивнул сержанту.
— Благодарю вас. — В голосе сержанта слышалось легкое смущение, но не было извиняющихся интонаций. Он взглянул на небо. — Еще час-другой будет светло, лорд Брандарк. Я уверен, что хозяин подаст вам добрый ужин, скажите, чтобы он записал его на мой счет, но я советую вам дожевывать его в седле.
Он изобразил что-то вроде салюта, поклонился, кивнул своему товарищу. Стражники вышли за ворота, а Базел и Брандарк остались в одиночестве посреди тихого, безлюдного двора.
ГЛАВА 7
Стражник у Скотопригонных ворот Эзгфаласа с подозрением осмотрел их. Базел с привычной долей горечи выдержал этот взгляд, как обычно подавив свое недовольство. В каком-то смысле всепроникающая неприязнь, которую он встречал в Эзгане, была еще тяжелее того, что приходилось переносить в Навахке. Там его враги хотя бы имели основания для своей враждебности.
Открытая ненависть слабела и исчезла по мере удаления от границы, но здесь было чуть ли не хуже. Холодная неприязнь висела в воздухе, как туман, хотя тут она не могла иметь оправдания в памяти о приграничных набегах. Она объяснялась не тем, что сделали Базел, Брандарк или даже навахкские бандиты, а тем, кем они были и откуда происходили.
Стражник не торопился, изучая их пропуска, и Базел, скрестив руки, прислонился спиной к своей вьючной лошади. Та устало заржала, потом повернула голову, щекоча губами его ухо. Базел рассеянно почесал ей лоб, одновременно пытаясь рассмотреть город, в который они входили, насколько это было возможно от городских ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106