– Ты нужен Моне. Ты нужен Ревекке. Ты нужен тетушке Куин. Ты нужен Нэшу. Ты нужен незнакомцу. Куда ни поверни – Квинну-Гоблину конец».
«Нас никому не разлучить, – доверительно сказал я. – Возможно, они просто не подозревают, насколько сильна между нами связь. Но мы-то с тобой это знаем».
Он по-прежнему глядел холодно, а потом очень медленно растворился в воздухе. У меня появилась твердая уверенность, что он ушел по собственной воле, а не потому что был вынужден, и что он хотел уколоть меня своим уходом, – и я действительно почувствовал боль.
«Все, что я сказал тебе, – правда, – вслух произнес я. – Только ты можешь заставить нас умереть, только ты можешь разделить нас, если решишь оставить меня».
Где он тогда был – далеко или близко – слышал он меня или нет, понятия не имею. Впрочем, в ту минуту я так волновался, что мне было не до Гоблина.
Я поспешил вниз, чтобы отдать копию плана тетушке Куин, которая отнеслась к моей идее вполне доброжелательно, а потом отправился к флигелю, где опустил экземпляр в почтовый ящик Аллена. Аллен был бригадиром мастеровых, как я уже говорил. Ему предстояло наблюдать за проведением работ. Из вежливости я оставил копию и в ящике Клема – все-таки Клем выполнял обязанности босса, – затем отправился обратно к дому.
Пересекая заднюю террасу, я почувствовал приступ головокружения. Сейчас, оглядываясь назад, когда я вспоминаю звездное небо и теплый воздух, свет, струящийся из кухонной двери, когда я вспоминаю тот душевный подъем, я вспоминаю заодно, каким я тогда был оживленным, как сильно любил Мону и как глупо разволновался от встречи с таинственным незнакомцем, а еще я почему-то считал себя непобедимым, хотя налицо были все доказательства, что это не так.
Странные слова Гоблина ничего для меня не означали, абсолютно ничего. Скажу больше, я заподозрил его в самой примитивной ревности, а все его недавнее поведение заставило меня усомниться в его любви. Да, я действительно от него отстранялся. Да, Гоблину-Квинну предстояло умереть.
Это должно было случиться, потому что наступал период Возмужания.
И на поле битвы Возмужания Мона была моей Принцессой, а Таинственный Незнакомец превратился в темного рыцаря, скачущего рядом со мной или даже навстречу мне в рыцарском поединке, правила которого я только сейчас начал изучать.
Нам с темным рыцарем еще предстояло как следует познакомиться. Мы обязательно побеседуем в Хижине Отшельника. Я разгадаю секрет той иллюзии, когда тела исчезали в темной воде. Я обнаррку, что это был всего лишь сон. Такое злодеяние ничем другим и быть не могло – только сном. Возьмем, к примеру, Ревекку. Ревекка всегда приходила во сне. Что еще можно было сделать для бедняжки? Разумеется, я не мог ей дать «жизнь за жизнь, смерть за смерть».
Я вернулся к себе наверх. Окна закрыты. Гудит кондиционер. Никаких признаков Гоблина. Подойдя к окну, я бросил взгляд на западную лужайку и там, вдалеке, при лунном свете разглядел расплывчатые светлые очертания кладбища. Я помолился за Ревекку, чтобы ее душа оказалась на небе с Богом.
Неохотно я лег спать, устроившись рядом с Большой Рамоной, а когда проснулся в рассветных сумерках, меня ожидали нелегкие задачи возмужания.
29
Для начала мне предстояло съездить в Хижину Отшельника, но я был не настолько глуп, чтобы думать, будто сумею в одиночку забрать проржавевшие цепи. Я взял с собой Аллена. Обитатели флигеля всегда выходили на работу около шести, чтобы к трем освободиться, и, когда я сказал ему, куда мы отправимся, он очень оживился и чуть ли не прыгнул в пирогу.
Аллен по своему характеру всегда был и остается человеком, для которого все в жизни – сплошное удовольствие. Это большой грузный человек с аккуратной седой шевелюрой, зачесанной на одну сторону, он носит очки в серебряной оправе и всегда улыбается. На рождественских вечеринках ему всегда достается роль Санта-Клауса, которого он играет с огромным успехом.
В общем, когда мы добрались до хижины, еще не было и семи. Мы принялись за работу, используя привезенные инструменты, и вскоре вытащили из стены все ржавые цепи и волоком стащили вниз.
Я так сильно был очарован Хижиной Отшельника, что с трудом заставил себя отправиться в обратный путь, но я знал, что мне в этот день предстоит много дел, и поэтому после короткой прогулки по острову, во время которой я представлял, как все здесь станет хорошо после ремонта, мы с Алленом снова оказались в пироге. Когда мы подплыли к пристани и я сообщил своему помощнику, что сейчас мы похороним цепи рядом с останками Ревекки, Аллен впал в состояние непреходящего веселья.
Как бы там ни было, я выкопал глубокую яму, нашел шкатулку, расширил могилу и обмотал цепи вокруг шкатулки. А затем Аллен помог мне засыпать могилу и водрузить на место надгробный камень. Я начал молиться, Аллен молился со мной. Я не почувствовал присутствия Ревекки. И головокружения у меня не было. Но, стоя над ее могилой тем тихим утром, я испытывал жалость ко всем призракам, которых встречал на кладбище в течение многих лет, и гадал, не суждено ли и мне после смерти превратиться в духа-скитальца. Ничего подобного прежде со мной не случалось. А теперь я об этом задумался. Я произнес про себя еще одну длинную молитву за Ревекку, а затем прошептал: «Ступай к Свету».
Вот так была выполнена моя первая мужская задача.
Я приступил ко второй. Разумеется, Аллен знал, где живет Терри Сью, – туда мы и поехали на «мерседесе». Я сказал Аллену, что войду один, но, еще не переступив порога трейлера, я убедился, что Грейди Брин, наш поверенный, не преувеличил размеры бедствия.
Я увидел заржавленные автомобили, которые он описывал, – старый лимузин и грузовичок, оба без колес, – и двух карапузов-малышей, с грязными личиками, в подгузниках. Дети бесцельно ковыляли по двору.
Я постучал в дверь и вошел. В конце трейлера на кровати лежала пышнотелая женщина с лицом как у большой китайской куклы и нянчила младенца, а маленькая девочка, лет десяти, босая, помешивала в стоявшем на плите горшке варево, в котором по виду и запаху угадывалась овсянка. Руки у девчушки были сплошь в синяках, и держалась она робко, боязливо. Хорошенькая такая девчушка с длинными черными волосами.
В вагончике было душно, тесно, сыро – в общем, невыносимо. И вонь стояла отвратительная. Даже не знаю, как ее описать, – этакая смесь запахов мочи, блевотины и плесени. Пожалуй, с ноткой гнилых фруктов. Ну и, конечно, экскрементов.
«Простите, что так вламываюсь, – сказал я, обращаясь к женщине. Под этим низким потолком я чувствовал себя великаном. – Поздравляю с новорожденным».
«Деньги привезли? – спросила она. Лицо ее было по-прежнему прелестно – она была похожа на Мадонну эпохи Возрождения, – но в голосе ее звучала озлобленность, а может быть, это была просто практичность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184
«Нас никому не разлучить, – доверительно сказал я. – Возможно, они просто не подозревают, насколько сильна между нами связь. Но мы-то с тобой это знаем».
Он по-прежнему глядел холодно, а потом очень медленно растворился в воздухе. У меня появилась твердая уверенность, что он ушел по собственной воле, а не потому что был вынужден, и что он хотел уколоть меня своим уходом, – и я действительно почувствовал боль.
«Все, что я сказал тебе, – правда, – вслух произнес я. – Только ты можешь заставить нас умереть, только ты можешь разделить нас, если решишь оставить меня».
Где он тогда был – далеко или близко – слышал он меня или нет, понятия не имею. Впрочем, в ту минуту я так волновался, что мне было не до Гоблина.
Я поспешил вниз, чтобы отдать копию плана тетушке Куин, которая отнеслась к моей идее вполне доброжелательно, а потом отправился к флигелю, где опустил экземпляр в почтовый ящик Аллена. Аллен был бригадиром мастеровых, как я уже говорил. Ему предстояло наблюдать за проведением работ. Из вежливости я оставил копию и в ящике Клема – все-таки Клем выполнял обязанности босса, – затем отправился обратно к дому.
Пересекая заднюю террасу, я почувствовал приступ головокружения. Сейчас, оглядываясь назад, когда я вспоминаю звездное небо и теплый воздух, свет, струящийся из кухонной двери, когда я вспоминаю тот душевный подъем, я вспоминаю заодно, каким я тогда был оживленным, как сильно любил Мону и как глупо разволновался от встречи с таинственным незнакомцем, а еще я почему-то считал себя непобедимым, хотя налицо были все доказательства, что это не так.
Странные слова Гоблина ничего для меня не означали, абсолютно ничего. Скажу больше, я заподозрил его в самой примитивной ревности, а все его недавнее поведение заставило меня усомниться в его любви. Да, я действительно от него отстранялся. Да, Гоблину-Квинну предстояло умереть.
Это должно было случиться, потому что наступал период Возмужания.
И на поле битвы Возмужания Мона была моей Принцессой, а Таинственный Незнакомец превратился в темного рыцаря, скачущего рядом со мной или даже навстречу мне в рыцарском поединке, правила которого я только сейчас начал изучать.
Нам с темным рыцарем еще предстояло как следует познакомиться. Мы обязательно побеседуем в Хижине Отшельника. Я разгадаю секрет той иллюзии, когда тела исчезали в темной воде. Я обнаррку, что это был всего лишь сон. Такое злодеяние ничем другим и быть не могло – только сном. Возьмем, к примеру, Ревекку. Ревекка всегда приходила во сне. Что еще можно было сделать для бедняжки? Разумеется, я не мог ей дать «жизнь за жизнь, смерть за смерть».
Я вернулся к себе наверх. Окна закрыты. Гудит кондиционер. Никаких признаков Гоблина. Подойдя к окну, я бросил взгляд на западную лужайку и там, вдалеке, при лунном свете разглядел расплывчатые светлые очертания кладбища. Я помолился за Ревекку, чтобы ее душа оказалась на небе с Богом.
Неохотно я лег спать, устроившись рядом с Большой Рамоной, а когда проснулся в рассветных сумерках, меня ожидали нелегкие задачи возмужания.
29
Для начала мне предстояло съездить в Хижину Отшельника, но я был не настолько глуп, чтобы думать, будто сумею в одиночку забрать проржавевшие цепи. Я взял с собой Аллена. Обитатели флигеля всегда выходили на работу около шести, чтобы к трем освободиться, и, когда я сказал ему, куда мы отправимся, он очень оживился и чуть ли не прыгнул в пирогу.
Аллен по своему характеру всегда был и остается человеком, для которого все в жизни – сплошное удовольствие. Это большой грузный человек с аккуратной седой шевелюрой, зачесанной на одну сторону, он носит очки в серебряной оправе и всегда улыбается. На рождественских вечеринках ему всегда достается роль Санта-Клауса, которого он играет с огромным успехом.
В общем, когда мы добрались до хижины, еще не было и семи. Мы принялись за работу, используя привезенные инструменты, и вскоре вытащили из стены все ржавые цепи и волоком стащили вниз.
Я так сильно был очарован Хижиной Отшельника, что с трудом заставил себя отправиться в обратный путь, но я знал, что мне в этот день предстоит много дел, и поэтому после короткой прогулки по острову, во время которой я представлял, как все здесь станет хорошо после ремонта, мы с Алленом снова оказались в пироге. Когда мы подплыли к пристани и я сообщил своему помощнику, что сейчас мы похороним цепи рядом с останками Ревекки, Аллен впал в состояние непреходящего веселья.
Как бы там ни было, я выкопал глубокую яму, нашел шкатулку, расширил могилу и обмотал цепи вокруг шкатулки. А затем Аллен помог мне засыпать могилу и водрузить на место надгробный камень. Я начал молиться, Аллен молился со мной. Я не почувствовал присутствия Ревекки. И головокружения у меня не было. Но, стоя над ее могилой тем тихим утром, я испытывал жалость ко всем призракам, которых встречал на кладбище в течение многих лет, и гадал, не суждено ли и мне после смерти превратиться в духа-скитальца. Ничего подобного прежде со мной не случалось. А теперь я об этом задумался. Я произнес про себя еще одну длинную молитву за Ревекку, а затем прошептал: «Ступай к Свету».
Вот так была выполнена моя первая мужская задача.
Я приступил ко второй. Разумеется, Аллен знал, где живет Терри Сью, – туда мы и поехали на «мерседесе». Я сказал Аллену, что войду один, но, еще не переступив порога трейлера, я убедился, что Грейди Брин, наш поверенный, не преувеличил размеры бедствия.
Я увидел заржавленные автомобили, которые он описывал, – старый лимузин и грузовичок, оба без колес, – и двух карапузов-малышей, с грязными личиками, в подгузниках. Дети бесцельно ковыляли по двору.
Я постучал в дверь и вошел. В конце трейлера на кровати лежала пышнотелая женщина с лицом как у большой китайской куклы и нянчила младенца, а маленькая девочка, лет десяти, босая, помешивала в стоявшем на плите горшке варево, в котором по виду и запаху угадывалась овсянка. Руки у девчушки были сплошь в синяках, и держалась она робко, боязливо. Хорошенькая такая девчушка с длинными черными волосами.
В вагончике было душно, тесно, сыро – в общем, невыносимо. И вонь стояла отвратительная. Даже не знаю, как ее описать, – этакая смесь запахов мочи, блевотины и плесени. Пожалуй, с ноткой гнилых фруктов. Ну и, конечно, экскрементов.
«Простите, что так вламываюсь, – сказал я, обращаясь к женщине. Под этим низким потолком я чувствовал себя великаном. – Поздравляю с новорожденным».
«Деньги привезли? – спросила она. Лицо ее было по-прежнему прелестно – она была похожа на Мадонну эпохи Возрождения, – но в голосе ее звучала озлобленность, а может быть, это была просто практичность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184