Она лишь безучастно пожала плечами, всё так же глядя сквозь меня:
- Люди меняются... Послушай, ответь на мой вопрос - мне это важно.
- Не знаю, что тебе сказать. Я ещё не освоился со статусом постоянного адепта. Привык быть вольным и перемешаться в пространстве, не задерживаясь нигде дольше, чем того требуют обязанности. Обычно я просто гуляю по улицам, грызу орехи...
- Орехи? - Она впервые за вечер улыбнулась.
- Да, простые орехи. Жареные или солёные. Это моя страсть, не могу остановиться.
Она хмыкнула и стала наливать вино в свой бокал, внимательно следя за тонкой искрящейся струйкой.
- Иногда просто лежу, смотрю в потолок, размышляю. Бывает, покопаюсь в Сети, полистаю что-нибудь из электронной библиотеки. Недавно вот купил себе книгу какого-то Гуттена, но пока ещё не читал.
- Что за книга? - спросил она, сделав глоток.
- Фантастика... Я не люблю реалистов... Кажется, там в форме фантасмагории автор развивает свои философские идеи.
- Так этот Гуттен - философ?
- Нет, скорее, просто писатель. И поэт - в конце есть его стихотворения.
- Мне нравятся стихи. Хорошо бы их послушать.
Я опустил руку в карман плаща и вытащил книгу, которую так и не удосужился просмотреть с момента покупки.
- Вот она.
- Прочитай мне любое стихотворение... Я действительно неважно себя чувствую - голова кружится, всё двоится перед глазами.
Я перелистал несколько страниц с рваными рядами строчек, рождённых больным воображением автора. Внезапно какая-то строфа привлекла моё внимание, и я начал читать - медленно и тихо, с трудом попадая в ритм и размер:
Что несу я в ладонях? Мой гнев?
Мою боль или просто печаль?
Я не знаю - теперь всё равно.
Ветер зол, он в обиде на всех,
Он сорвал с моих рук лоскутки
И лохмотья изорванной кожи.
Не ходи... Тот огонь, что во мне - он погас,
Тот, что был - только цвет потерял.
Моя боль или просто печаль?
Это гнев или ненависть к нам?
Подожди... Потеряв, я нашёл лишь песок.
Он последний в ладонях моих.
Через дыры в руках, где торчат
Мои кости и плещется кровь,
Через дыры, прожжённые мной,
Я теряю и этот песок. Уходи...
Клочья кожи, обуглились кости
И всё меньше в ладонях песка,
Только горсть я унёс, только горсть.
Но всё меньше в ладонях песка.
Закончив, я взглянул на Нату. Она смотрела на книгу, но, почувствовав мой взгляд, подняла голову, будто с вызовом осушила залпом бокал.
- И как тебе эти строки? - спросил я, пряча чёрный томик в карман плаща.
- Сначала скажи - как они тебе?
- Не знаю, скорее всего не понравились. Я вообще не люблю стихов, и это накладывает отпечаток на моё восприятие. Здесь автор намеренно не соблюдал никаких правил стихосложения и писал, надо полагать, на коленке - в пять минут. Честное слово, таких опусов можно написать полсотни за день.
Я лгал ей. Намеренно лгал. Нет, стихи меня действительно не вдохновили - ну, не люблю я их, не люблю! - но картинка возникла: образ Конрада Оружейника, пересыпающего песок из ладони в ладонь... К чему бы это? Сказать Нате? Или лучше попрощаться и уйти?
Она усмехнулась, словно читая мои мысли, и положила голову на руки. Ничего не сказала про стихотворение, даже жестом не выразила своего отношения к моим словам. Лишь спустя несколько секунд, промолвила:
- Скажи, Митер, ты умеешь молчать? Можешь ли ты не говорить полчаса?
- Могу.
- Тогда помолчим.
- Может, мне действительно лучше уйти, чтобы не мешать тебе?
- Мне не хочется тишины - мне хочется молчания. А для молчания нужен собеседник.
Не знаю, сколько мы так сидели... Она налила себе из бутылки ещё вина, я заказал жареных орехов. Обмениваясь короткими взглядами, словно кинжальными ударами, тут же пряча глаза, мы молчали. Боясь пошевелиться, боясь шуметь. Движения наших губ - когда она осторожно касалась своего бокала, а я бросал в рот очередной орех - больше походили на судороги. Я изучил каждый сантиметр нашего столика, весь клуб, его посетителей и обслуживающий персонал - вплоть до аккуратного и ловкого бармена. Ната же смотрела лишь на дно стакана. Но через почти равные промежутки времени наши взгляды обязательно скрещивались, в них вспыхивали огоньки, словно искры от звенящих друг о друга стальных клинков... Мы оба выдержали срок, не проронив ни слова.
Наконец Ната допила вино и встала.
- Спасибо, Митер, что ты помолчал со мной. Прости, если я испортила тебе вечер. Завтра всё будет по-другому. Завтра я снова буду весёлой.
Мы вышли из бара, попрощались и разошлись в разные стороны...
* * *
Я попытался пройти защиту баз данных, но преуспел в этом лишь наполовину. Некоторые базы были оснащены особыми паролями, на подбор которых требовалось немало времени. Заниматься этим довольно нудно.
Тестируя системы, я вдруг наткнулся на сигналы об инородном устройстве. По моей просьбе вызвали механиков, и они обнаружили во всех компьютерах с базами данных небольшие устройства, передававшие информацию на какой-то внешний объект. Анализ показал, что этот объект через выявленные блоки может управлять всеми нашими базами данных.
Мистер Уоренс был очень обеспокоен. Он спросил меня, могу ли я выяснить, куда передаётся информация. Я пообещал начать расследование, но сначала проконсультировался с Элис. Она уверила меня, что эти устройства не имеют никакого отношения к Паукам, и потому я могу вести расследование без опасений.
Я взялся за работу с удвоенным рвением и через три дня имел честь доложить мистеру Уоренсу, какая именно корпорация вела против нас игру. Уоренс просто захвалил меня. Во всей корпорации усилили внутренний надзор и ограничили свободный доступ к корпоративной сети. Меня и Элис Уоренс направил на проведение ответной операции. Мы должны были выяснить, зачем потребовалось торговой фирме следить за нашими базами данных.
Элис предложила сначала установить свои передатчики на машины конкурентов, а потом взломать их защиту через Сеть. Для этой акции мне требовалась помощь опытного воина, и я обратился к Михаилу. Согласился он сразу - видимо, надоело сидеть без дела.
Тихой глухой ночью, когда не спят только те, кому это не положено в силу профессиональных обязанностей, я стоял в каком-то закоулке и ждал Михаила. Холод пробирался подмой плащи вызывал усиливавшуюся дрожь. Воин появился бесшумно, выйдя из темноты на свет.
- Привет, Митер, - сказал он, приблизясь.
- Привет, Михаил.
Дальше мы молчали до самой стены торговой корпорации. Застыв около неё, Михаил поднял голову и осмотрел её верхнюю кромку. Как я понимаю, он включил плату и исследовал возможные угрозы.
Наконец он коротко кивнул и забросил через стену трос с крюком-кошкой. Легко взобравшись наверх, он помахал мне рукой и тихо соскользнул на другую сторону. Я последовал за ним. Когда мы опять оказались вместе, он отцепил кошку и спрятал её за пазуху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118