Мы не будем к нему приближаться, и он не почувствует наше тепло. Ты же не думаешь, что я хочу обречь всех на верную смерть и погибнуть сама!.. А что делать? Так складываются обстоятельства. С каким бы удовольствием я прибила того, кто командует этими «городскими волками»! Но сейчас дело не в этом. У нас появилась отличная возможность задать джабовцам жару. Саймон сказал бы, что перед нами Рубикон, и нам решать — переходить его или нет.
— Это что еще за Рубикон? — нахмурившись, спросил Дэнни.
— Это важный рубеж. Река на Прародине-Земле. На одном берегу — беспрекословное подчинение тирану, на другом — борьба за свободу. Оказавшимся на том берегу нет пути назад. Витторио Санторини тоже перешел свой Рубикон, приказав уничтожить безоружных людей. Мы же перейдем Рубикон для того, чтобы спасти их. Попрятавшись сейчас по пещерам, мы больше никогда не сможем взглянуть друг другу в глаза. Чего мы ждем?! Рядом с нами убивают восемьсот тысяч человек! Надо действовать, а то мы никогда не победим!
— Что ты несешь?! — с горечью в голосе воскликнул Дэнни. — Да если мы пойдем сейчас туда, мы выдадим места нашей дислокации, наш штаб, наши склады с продовольствием и боеприпасами. ДЖАБ’а сотрет нас в порошок! У нее двадцать пять тысяч хорошо подготовленных пэгэбэшников, которые спят и видят, как бы пустить нам кровь! Мы и так потеряем в этом бою много людей, а что будет, если убьют тебя?!
— Если ты меня так ценишь, прислушайся к моим словам!
Дэнни молчал с видом человека, которого вот-вот поведут на казнь.
— Ну послушай же меня, Дэнни! — почти ласково убеждала его Кафари.
Дэнни застонал, как сухое дерево под ударами бури.
— Говори, — процедил он сквозь зубы.
— Сегодня у нас появилась возможность переломить ход войны. Мы не имеем права ее упустить и должны немедленно ударить по врагу. Линкор выведен из строя, а большинство пэгэбэшников рассыпалось по всей планете в поисках новых жертв. Ты хоть представляешь себе, что произойдет, если мы за раз освободим шестьсот или семьсот тысяч человек?!
Не вполне понимая, к чему клонит Кафари, Дэнни наморщил лоб.
— А чем нам их кормить? — пробормотал он.
— Да я совсем не об этом! Сейчас ДЖАБ’а может бросить против нас двадцать пять тысяч полицейских, а если мы освободим хотя бы четверть заключенных, у нас появится сто восемьдесят тысяч новых бойцов!
Дэнни изумленно взглянул на Кафари.
— Ну наконец-то дошло! — вздохнула Кафари. — Сегодня мы можем изменить соотношение сил в нашу пользу, но для этого нам нужно действовать немедленно. А то будет поздно! Сейчас нам нетрудно будет перестрелять охранников в лагерях и подорвать колючую проволоку. А когда у нас появится столько новых бойцов, мы прикончим ДЖАБ’у. Ну что, стоит попытаться?
— Ты же рисковала жизнью, спасая нас из тюрьмы! — прошептал Дэнни. — Ладно, пошли за этот самый Рубикон! Но имей в виду, что я все время буду с тобой и не позволю тебе никаких глупостей!
Через двадцать минут повстанцы уже погрузились в аэромобили и неслись на бреющем полете к своим целям. Кафари мысленно похвалила себя за то, что предусмотрительно накопила достаточно большой парк летательных аппаратов.
Аэромобиль Кафари замыкал строй. Его пилотировал Красный Волк. Так Кафари было удобнее согласовывать действия своих групп, летевших к разным лагерям. Разумеется, у нее было слишком мало людей, чтобы высаживать десант во всех лагерях, но самые дальние из них повстанцы могли поразить баллистическими ракетами.
Сейчас Кафари как нельзя кстати пригодился многолетний опыт работы инженером по психотронным системам в космопорте. Она дождалась, когда к ней поступят сигналы о готовности всех групп, и отправила кодовый сигнал, связавший ее с коммуникационной системой орбитальной станции «Зива-2», которая, в свою очередь, сообщалась с одиннадцатью искусственными спутниками Джефферсона. В одно мгновение перед глазами Кафари предстала увиденная их объективами картина планеты, на которой вот-вот должна была вспыхнуть жаркая схватка.
Кафари приказала запустить восемнадцать баллистических ракет. Они взвились в стратосферу, где их не могла достать ни одна оборонительная система. Теперь Кафари злорадно следила за их полетом.
«Летите, голуби, летите…» — бормотала она под нос. К ее радости, на полицейских каналах царило затишье. Ракетам уже оставалось до цели секунды три, не больше, а их никто так и не заметил. Кафари была готова в любой момент включить помехи, подавляющие орбитальные системы вооружения и коммуникационные спутники, если бы кто-нибудь обнаружил ракеты или аэромобили и попытался их сбить. Первые ракеты поразили цель. На земле вспухли огромные огненные шары, но на экране перед глазами Кафари появилось изображение лишь ярких точек, вспыхнувших на поверхности Джефферсона.
Кафари вознесла беззвучную молитву за узников лагерей. Она надеялась, что бомбардировка замедлит их казнь.
«Вижу цель!» — сказал Красный Волк, и Кафари вывела на экран другое изображение. Лагерь, к которому они летели, лежал прямо по курсу. Он был выстроен в бесплодной пустыне у подножия Дамизийских гор и мог вмещать до ста тысяч заключенных, не считая охраны. Его окружала высокая ограда, опутанная электрической проволокой.
Палящее солнце сверкало на жестяной крыше кособоких бараков. В пустыне царил невыносимый зной.
Вдоль ограды через каждые двадцать метров торчали сторожевые вышки со сверхскорострельными орудиями. Их приводили в действие часовые или автоматический режим, заставляющий стрелять по любым посторонним объектам, приближающимся к ограде.
По ту сторону ограды, в иссушенной солнцем земле, был выкопан глубокий ров. Скорее всего, его вырыли недавно, но его первые десять метров уже были частично заполнены.
Кафари было хорошо видно, что происходит на краю рва. К нему пригнали толпу заключенных и стали стрелять им под ноги из пулеметов. Спасаясь от пуль, несчастные прыгали в ров. Оказавшихся на дне давили упавшие на них сверху, на которых в свою очередь падали все новые и новые тела. Когда часть рва была почти полна полуживыми, задохнувшимися и раздавленными людьми, в действие приходили бульдозеры, засыпавшие ров землей.
«Я своими руками растерзаю коменданта этого лагеря!» — процедила сквозь зубы Кафари.
В этот момент ведущие аэромобили дали ракетный залп, и ближайшие ко рву сторожевые вышки разлетелись на куски. Местами рухнула изгородь. С одной из уцелевших вышек открыли огонь по аэромобилю. Уклоняясь от очереди, он заложил крутой вираж, а следовавший за ним экипаж почти в упор выпустил сверхскоростную ракету по стрелявшей вышке, которая мгновенно перестала существовать. На земле кричали и метались люди. Вокруг рушились вышки и участки изгороди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
— Это что еще за Рубикон? — нахмурившись, спросил Дэнни.
— Это важный рубеж. Река на Прародине-Земле. На одном берегу — беспрекословное подчинение тирану, на другом — борьба за свободу. Оказавшимся на том берегу нет пути назад. Витторио Санторини тоже перешел свой Рубикон, приказав уничтожить безоружных людей. Мы же перейдем Рубикон для того, чтобы спасти их. Попрятавшись сейчас по пещерам, мы больше никогда не сможем взглянуть друг другу в глаза. Чего мы ждем?! Рядом с нами убивают восемьсот тысяч человек! Надо действовать, а то мы никогда не победим!
— Что ты несешь?! — с горечью в голосе воскликнул Дэнни. — Да если мы пойдем сейчас туда, мы выдадим места нашей дислокации, наш штаб, наши склады с продовольствием и боеприпасами. ДЖАБ’а сотрет нас в порошок! У нее двадцать пять тысяч хорошо подготовленных пэгэбэшников, которые спят и видят, как бы пустить нам кровь! Мы и так потеряем в этом бою много людей, а что будет, если убьют тебя?!
— Если ты меня так ценишь, прислушайся к моим словам!
Дэнни молчал с видом человека, которого вот-вот поведут на казнь.
— Ну послушай же меня, Дэнни! — почти ласково убеждала его Кафари.
Дэнни застонал, как сухое дерево под ударами бури.
— Говори, — процедил он сквозь зубы.
— Сегодня у нас появилась возможность переломить ход войны. Мы не имеем права ее упустить и должны немедленно ударить по врагу. Линкор выведен из строя, а большинство пэгэбэшников рассыпалось по всей планете в поисках новых жертв. Ты хоть представляешь себе, что произойдет, если мы за раз освободим шестьсот или семьсот тысяч человек?!
Не вполне понимая, к чему клонит Кафари, Дэнни наморщил лоб.
— А чем нам их кормить? — пробормотал он.
— Да я совсем не об этом! Сейчас ДЖАБ’а может бросить против нас двадцать пять тысяч полицейских, а если мы освободим хотя бы четверть заключенных, у нас появится сто восемьдесят тысяч новых бойцов!
Дэнни изумленно взглянул на Кафари.
— Ну наконец-то дошло! — вздохнула Кафари. — Сегодня мы можем изменить соотношение сил в нашу пользу, но для этого нам нужно действовать немедленно. А то будет поздно! Сейчас нам нетрудно будет перестрелять охранников в лагерях и подорвать колючую проволоку. А когда у нас появится столько новых бойцов, мы прикончим ДЖАБ’у. Ну что, стоит попытаться?
— Ты же рисковала жизнью, спасая нас из тюрьмы! — прошептал Дэнни. — Ладно, пошли за этот самый Рубикон! Но имей в виду, что я все время буду с тобой и не позволю тебе никаких глупостей!
Через двадцать минут повстанцы уже погрузились в аэромобили и неслись на бреющем полете к своим целям. Кафари мысленно похвалила себя за то, что предусмотрительно накопила достаточно большой парк летательных аппаратов.
Аэромобиль Кафари замыкал строй. Его пилотировал Красный Волк. Так Кафари было удобнее согласовывать действия своих групп, летевших к разным лагерям. Разумеется, у нее было слишком мало людей, чтобы высаживать десант во всех лагерях, но самые дальние из них повстанцы могли поразить баллистическими ракетами.
Сейчас Кафари как нельзя кстати пригодился многолетний опыт работы инженером по психотронным системам в космопорте. Она дождалась, когда к ней поступят сигналы о готовности всех групп, и отправила кодовый сигнал, связавший ее с коммуникационной системой орбитальной станции «Зива-2», которая, в свою очередь, сообщалась с одиннадцатью искусственными спутниками Джефферсона. В одно мгновение перед глазами Кафари предстала увиденная их объективами картина планеты, на которой вот-вот должна была вспыхнуть жаркая схватка.
Кафари приказала запустить восемнадцать баллистических ракет. Они взвились в стратосферу, где их не могла достать ни одна оборонительная система. Теперь Кафари злорадно следила за их полетом.
«Летите, голуби, летите…» — бормотала она под нос. К ее радости, на полицейских каналах царило затишье. Ракетам уже оставалось до цели секунды три, не больше, а их никто так и не заметил. Кафари была готова в любой момент включить помехи, подавляющие орбитальные системы вооружения и коммуникационные спутники, если бы кто-нибудь обнаружил ракеты или аэромобили и попытался их сбить. Первые ракеты поразили цель. На земле вспухли огромные огненные шары, но на экране перед глазами Кафари появилось изображение лишь ярких точек, вспыхнувших на поверхности Джефферсона.
Кафари вознесла беззвучную молитву за узников лагерей. Она надеялась, что бомбардировка замедлит их казнь.
«Вижу цель!» — сказал Красный Волк, и Кафари вывела на экран другое изображение. Лагерь, к которому они летели, лежал прямо по курсу. Он был выстроен в бесплодной пустыне у подножия Дамизийских гор и мог вмещать до ста тысяч заключенных, не считая охраны. Его окружала высокая ограда, опутанная электрической проволокой.
Палящее солнце сверкало на жестяной крыше кособоких бараков. В пустыне царил невыносимый зной.
Вдоль ограды через каждые двадцать метров торчали сторожевые вышки со сверхскорострельными орудиями. Их приводили в действие часовые или автоматический режим, заставляющий стрелять по любым посторонним объектам, приближающимся к ограде.
По ту сторону ограды, в иссушенной солнцем земле, был выкопан глубокий ров. Скорее всего, его вырыли недавно, но его первые десять метров уже были частично заполнены.
Кафари было хорошо видно, что происходит на краю рва. К нему пригнали толпу заключенных и стали стрелять им под ноги из пулеметов. Спасаясь от пуль, несчастные прыгали в ров. Оказавшихся на дне давили упавшие на них сверху, на которых в свою очередь падали все новые и новые тела. Когда часть рва была почти полна полуживыми, задохнувшимися и раздавленными людьми, в действие приходили бульдозеры, засыпавшие ров землей.
«Я своими руками растерзаю коменданта этого лагеря!» — процедила сквозь зубы Кафари.
В этот момент ведущие аэромобили дали ракетный залп, и ближайшие ко рву сторожевые вышки разлетелись на куски. Местами рухнула изгородь. С одной из уцелевших вышек открыли огонь по аэромобилю. Уклоняясь от очереди, он заложил крутой вираж, а следовавший за ним экипаж почти в упор выпустил сверхскоростную ракету по стрелявшей вышке, которая мгновенно перестала существовать. На земле кричали и метались люди. Вокруг рушились вышки и участки изгороди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192