– Я думаю, будет уместным напомнить, что вы предлагали мне награду, в случае если я убью Грисуолда, Темплтона и Гудфелло. Я с большой охотой сделаю это сейчас. Ваше предложение все еще в силе?
Он слегка побледнел, потом улыбнулся.
– Боюсь, что в этом отпала необходимость несколько месяцев назад, когда я пришел к соглашению с этими людьми.
– Так теперь вы партнеры?
– Более или менее, да.
– А Ван Кемпелен здесь?
– Да, здесь. Вы все еще продолжаете выполнять задание. Не хотите ли стаканчик шерри?
– В том случае, если мы продолжим беседу.
– Конечно. Что еще вы хотите узнать?
Он нашел небольшой бокал и наполнил его до половины.
– Вы говорите, что заплатите Энни. Нов то же время вы заставляете ее делать то, что она не хочет.
– Это для ее блага. Я могу вам доказать.
Я сделал глоток.
– Ну тогда докажите.
– Я оговорил ее долю с огромной выгодой, такой огромной, что…
– Понятно. А Эдгар По?
Он встал. Прочертив сигарой линию в воздухе, он прошел сквозь дым.
– Что Эдгар По? – спросил он. – Если он стал вашим другом и другом Энни, я сожалею. Искренне. Но эта уникальная привязанность между вами тремя не может длиться вечно.
– Или не будет длиться вечно?
– Не может, – Элисон кивнул, словно я с самого начала соглашался с ним. – Потому что По больше не существует. Его нет в этом мире, в нашем мире, мире практических дел. Он должен идти своим путем, как мы идем своим. Он выбрал путь мечтателя. Ни я, ни вы не выбирали за него.
– Ваш выбор в разделении.
– Ничего подобного, мой мальчик. Ничего подобного. Мечты и мир практицизма не могут долго сосуществовать.
Я сделал последний глоток шерри и отставил бокал в сторону.
– Я хочу ее увидеть.
– Конечно, – сказал он.
Он прошел через комнату и сделал мне знак. Я последовал за ним.
Он открыл дверь и мы прошли в другую комнату большего размера также с множеством книг и картин. Он пошел дальше, а я остановился около картины в нише слева от меня. Это был портрет женщины с вьющимися волосами и большими темно-серыми глазами. На ней была старомодная шляпка и платье в стиле ампир с открытой шеей и плечами, украшенное цветами. Я остановился и не мог отвести взгляда от этих загадочных глаз, темной массы волос.
– Пойдемте, – позвал Элисон, останавливаясь в проеме двери.
– Сибрайт Элисон очень похоже на сценический псевдоним, – сказал я. – Вы когда-нибудь играли на сцене?
Он прищурил глаза.
– Возможно. А почему вас это интересует?
В ответ я тоже пристально посмотрел на него. Картина была увеличенной копией той, что была у меня в миниатюре – единственный портрет моей матери Элизабет. Сомневаюсь, знал ли он о его существовании.
– Мне как-будто знакома эта леди, – сказал я.
Он пожал плечами.
– Портрет достался мне как часть собственности, которую я приобрел. Очень хорошо смотрится на этой части стены.
У меня закружилась голова. С тех пор как я познакомился с этим человеком, ничто не производило на меня такого сильного впечатления, как это.
– О, – сказал я и повернулся, чтобы идти.
Он миновал дверной проем и прошел в следующую комнату с высоким потолком, заполненную книгами, оружием и картинами. Я быстро вернулся назад и провел пальцем по пыльной бронзовой пластине, на которой была подпись к картине.
– Элизабет Арнольд, – прочел я и поспешил за Элисоном.
Это было имя моей матери, хотя это подтверждение моей догадки было уже излишним. Неужели он тот человек, который бросил ее… Но это был другой мир, а не тот, которому я принадлежал. Ceteris Panibus, он был отец По, а не мой. Но на этой Земле было все не так, как на моей. А это означало, что мне никогда не удастся точно узнать, жертвовал ли он своим сыном в этом деле осознанно и преднамеренно. И был ли мой отец там, дома, похож на этого человека.
– Здесь очень мило, – сказал я, догнав его. После этих двух комнат дверей уже не было, теперь мы проходили через сводчатые проемы в готическом стиле, задрапированные красной или голубой материей. Я начал догадываться, что эта галерея проходила вдоль большей части здания.
– Вы не помните своих родственников, не так ли? – сказал он спустя какое-то время.
– Наверное, нет. Я был так мал.
Мы дошли до конца галереи и повернули направо. По короткому коридору мы прошли мимо проема, выходившего во двор, где довольно большая группа вооруженных людей коротала время, от скуки разглядывая друг друга с противоположных сторон двора.
– Команды атлетов? – предположил я.
Он ухмыльнулся.
– Да. Моя и их. Они здесь для того, чтобы мы не сомневались в честности друг друга.
– Так вам пришлось объединиться, чтобы дать цену, назначенную Ван Кемпеленом?
Он кивнул.
– Этот человек провернул выгодное дело.
– Если бы у него был мой опыт, он бы нанял собственную команду атлетов, чтобы не сомневаться в честности двух других.
Он похлопал меня по плечу.
– Говорите как истинный солдат, – заметил он. – Это одна из причин, по которой я нанял вас. Вы еще расскажите мне все о вашей одиссее, когда дело будет закончено.
– Как продвигаются дела у Ван Кемпелена?
– Он получил то, что мы хотели, – сказал он.
– А когда вы получите это, как он выйдет отсюда?
Он сделал глубокую затяжку, потом отвел сигару и не спеша выпустил дым. Потом он показал мне оба ряда своих зубов, но не сказал ничего.
– Хотите посмотреть его лабораторию?
– Я хочу увидеть Энни!
– Возможно она там.
– Что происходит с ней, – спросил я, – когда все это кончится?
– Вам известно, что она от природы величайший медиум в мире.
– И что это значит?
– Обладатель такой силы стоит денег и может быть использован во многих других предприятиях.
– А если она не хочет работать?
– Она постоянно попадает в зависимость от определенных лекарств. Она будет работать ради них.
Я почувствовал, как к глазам подступили слезы.
– Я рад, что вы не мой отец, – сказал я, поддавшись порыву.
Он отмахнулся, словно я ударил его. Моя рука была на рукоятке сабли. Я опустил ее. Он все еще был мне нужен.
– Но я и не отец По, – сказал он сквозь зубы.
– Никогда не говорил, что вы его отец. У вас есть дети?
Он отвернулся.
– Не стоит об этом говорить, – сказал он.
Я последовал за ним, как мне показалось, в северном направлении.
– Вы ненавидите меня, не так ли? – спросил он спустя некоторое время.
– Это так.
Он помедлил на вершине широкой каменной лестницы, повернулся и прислонился к стене.
– Я хочу, чтобы все было решено сегодня же.
– Так вот что вы имели в виду, говоря о моем своевременном появлении?
Он кивнул.
– Сегодня вечером все решится. Но для вас это, должно быть, не является неожиданностью?
– Думаю, что нет.
– Я получу все золото, – сказал он тогда. – Но должен буду отдать большую часть своего состояния, включая это местечко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58