Он несколько раз прозрачно намекал, что иммигрантами движет исключительно алчность, а не стремление к свободе и демократии.
Но даже если не считать высокомерное отношение к иностранцам, у Коу были свои личные счеты с Призраком. Несколько лет назад Коу находился в Тайбее, столице Тайваня, откуда руководил тайными агентами, действовавшими территории материкового Китая. Один из его осведомителей, женщина, собиравшая информацию о Призраке, исчезла, предположительно убитая им. Позднее выяснилось, что у этой женщины осталось двое маленьких детей. СИН ни за что бы не прибегла к ее услугам, если бы знала об этом, но женщина отчаянно нуждалась в деньгах и вызвалась шпионить за Призраком. Коу получил взыскание — он был на шесть месяцев отстранен от работы. После того случая молодой агент стал просто одержим желанием схватить Призрака.
Однако, для того чтобы быть хорошим полицейским, надо спрятать свои личные чувства подальше. Необходима абсолютная непредубежденность — это была вариация основного правила Райма насчет того, что о мертвых нужно временно забыть.
— Послушайте, малыши, — вмешался Деллрей. — У меня нет настроения выпускать вас на ринг, чтобы уладить этот спор. Раз Линкольн хочет, чтобы Ли остался, — Ли останется. Тебе придется с этим смириться, Коу. Свяжись с госдепом и раздобудь для него временную визу. Ты со мной согласен?
— Нет, не согласен, — пробормотал Коу. — Нельзя включать одного из них в нашу команду.
— «Из них»? — повторил Деллрей, резко оборачиваясь. — И кто эти «они»?
— Нелегалы.
Агент ФБР прищелкнул языком.
— Знаешь, Коу, это слово начинает меня раздражать. В нем нет уважения. Мне кажется, оно плохое. Особенно если его произносят таким тоном.
— Ну, как Бюро дало понять с самого начала, СИН имеет к этому дело лишь косвенное отношение. Если хотите, оставляйте его. Но я не собираюсь получать за это шишки на свою голову.
— Вы принять правильное решение, — сказал Сонни Ли, обращаясь к Райму. — Я много помогать, Лоабан.
Подойдя к столу, он взял свой пистолет.
— Нет-нет-нет, — остановил его Деллрей. — Убери руки от этой игрушки.
— Эй, я есть полицейский, как вы.
— Нет, не ровняй себя со мной или кем-либо из присутствующих здесь. Никакого оружия.
— Ну ладно, ладно. Можешь пока что оставить себе мой пистолет, хейсе.
— Хейсе? — встрепенулся Деллрей. — Что такое «хейсе»?
— Это значит «черный». Эй, эй, не обижайся. Тут ничего плохой, ничего плохой.
— Ладно, черт с тобой.
— Да-да. Конечно.
— Добро пожаловать на борт нашего корабля, Сонни, — сказал Райм.
Он взглянул на часы. Почти полдень. Прошло уже почти шесть часов с тех пор, как Призрак начал беспощадную охоту на спасшихся иммигрантов. Быть может, как раз сейчас он расправляется с очередной жертвой.
— Итак, принимаемся за улики, — решительно произнес криминалист.
— Ну да, ну да, — рассеянно ответил Ли. — Но сначала мне нужен сигарета. Ну, Лоабан, ты мне разрешить?
— Ладно, кури, — отрезал Райм. — Но только на улице. И ради бога, кто-нибудь проводите его.
Глава 14
Ву Цидзен вытер жене пот со лба.
Та металась в горячке на матраце, положенном на полу спальни крохотной квартиры.
Комнаты на первом этаже находились в здании, стоящем в переулке неподалеку от Кэнел-стрит, в самом сердце Чайнатауна. Семью Ву поселил сюда агент, к которому иммигрантов направил Джимми Май, — не агент, а настоящий грабитель, сердито подумал Ву. Арендная плата оказалась непомерно высокой, как и комиссионные, затребованные юрким человечком. В квартире стояло зловоние, мебель практически отсутствовала, по полу смело разгуливали тараканы — даже сейчас, в рассеянном дневном свете, с трудом пробивающемся сквозь грязные окна.
Ву Цидзен беспокойно оглядел свою жену. Невыносимая головная боль, терзавшая Юн-Пин на борту «Дракона», сонливость, озноб — все то, что он списывал на морскую болезнь, осталось и после высадки на сушу. Несомненно, несчастная женщина страдала от чего-то другого.
Юн-Пин открыла остекленевшие от лихорадки глаза.
— Если я умру... — прошептала она.
— Ты не умрешь, — поспешно заверил ее муж.
Но Ву не смог бы сказать, верит ли сам в свои слова. Вспомнив доктора Суна, находившегося в трюме «Дракона», он пожалел о том, что не спросил его мнения относительно состояния жены. Врач лечил товарищей-иммигрантов от различных заболеваний, но Ву боялся, что он возьмет слишком дорого за осмотр Юн-Пин.
— Поспи, — строго приказал Ву. — Ты должна отдохнуть. Вот увидишь, тебе будет лучше. Почему бы тебе не поспать?
— Если я умру, ты должен будешь найти себе женщину. Чтобы она заботилась о наших детях.
— Ты будешь жить.
— Где мой сын? — спросила Юн-Пин.
— Лан в гостиной.
Выглянув в дверь, Ву увидел, что мальчик сидит на кушетке, а Цзинь-Мей развешивает белье на веревке, натянутой через комнату. Поселившись в квартире, вся семья по очереди вымылась в душе, а затем переоделась в чистую одежду, купленную Ву в магазине уцененных товаров на Кэнел-стрит. После завтрака — Юн-Пин даже не притронулась к еде — Цзинь-Мей усадила брата перед телевизором, а сама выстирала промокшую в соленой воде одежду в мойке на кухне. Именно эту одежду она сейчас и развешивала.
Больная огляделась вокруг, прищуриваясь, словно пытаясь вспомнить, где она находится. Наконец она обреченно уронила голову на подушку.
— Где... где мы?
— Мы в Чайнатауне, в районе Манхэттен, в Нью-Йорке.
— Но... — Юн-Пин нахмурилась, осознавая смысл слов мужа. — Ты забыл о Призраке. Нам нельзя здесь оставаться. Это опасно. Сэм Чанг говорил, нам нельзя здесь оставаться.
— А, Призрак... — Ву пренебрежительно махнул рукой. — Он вернулся в Китай.
— Нет, — возразила Юн-Пин, — я так не думаю. Я боюсь за наших детей. Нам нужно уехать отсюда. Мы должны как можно быстрее перебраться в другое место.
— Ни один «змеиная голова» не станет рисковать ради того, чтобы отыскать нескольких сбежавших иммигрантов. Его ведь могут арестовать, а то и убить. Неужели ты настолько глупа, что способна подумать такое?
— Пожалуйста, муж, ведь Сэм Чанг говорил...
— Забудь о Чанге. Он трус. — Помолчав, Ву решительно добавил: — Мы остаемся.
Его гнев, вызванный непослушанием жены, несколько смягчился, когда он увидел несчастную больную женщину и представил себе, как ей сейчас должно быть плохо.
— Я пойду на улицу, — тихо произнес Ву. — Надо купить тебе лекарства.
Юн-Пин промолчала, и Ву, встав, вышел в гостиную. Он посмотрел на детей, с опаской поглядывающих на дверь комнаты, в которой лежала их мать.
— Как мама? — спросила девушка.
— Она обязательно поправится, — сказал Ву. — Я вернусь через полчаса. Надо купить лекарства.
— Подожди, папа, — окликнула его дочь, смущенно опуская взгляд.
— В чем дело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Но даже если не считать высокомерное отношение к иностранцам, у Коу были свои личные счеты с Призраком. Несколько лет назад Коу находился в Тайбее, столице Тайваня, откуда руководил тайными агентами, действовавшими территории материкового Китая. Один из его осведомителей, женщина, собиравшая информацию о Призраке, исчезла, предположительно убитая им. Позднее выяснилось, что у этой женщины осталось двое маленьких детей. СИН ни за что бы не прибегла к ее услугам, если бы знала об этом, но женщина отчаянно нуждалась в деньгах и вызвалась шпионить за Призраком. Коу получил взыскание — он был на шесть месяцев отстранен от работы. После того случая молодой агент стал просто одержим желанием схватить Призрака.
Однако, для того чтобы быть хорошим полицейским, надо спрятать свои личные чувства подальше. Необходима абсолютная непредубежденность — это была вариация основного правила Райма насчет того, что о мертвых нужно временно забыть.
— Послушайте, малыши, — вмешался Деллрей. — У меня нет настроения выпускать вас на ринг, чтобы уладить этот спор. Раз Линкольн хочет, чтобы Ли остался, — Ли останется. Тебе придется с этим смириться, Коу. Свяжись с госдепом и раздобудь для него временную визу. Ты со мной согласен?
— Нет, не согласен, — пробормотал Коу. — Нельзя включать одного из них в нашу команду.
— «Из них»? — повторил Деллрей, резко оборачиваясь. — И кто эти «они»?
— Нелегалы.
Агент ФБР прищелкнул языком.
— Знаешь, Коу, это слово начинает меня раздражать. В нем нет уважения. Мне кажется, оно плохое. Особенно если его произносят таким тоном.
— Ну, как Бюро дало понять с самого начала, СИН имеет к этому дело лишь косвенное отношение. Если хотите, оставляйте его. Но я не собираюсь получать за это шишки на свою голову.
— Вы принять правильное решение, — сказал Сонни Ли, обращаясь к Райму. — Я много помогать, Лоабан.
Подойдя к столу, он взял свой пистолет.
— Нет-нет-нет, — остановил его Деллрей. — Убери руки от этой игрушки.
— Эй, я есть полицейский, как вы.
— Нет, не ровняй себя со мной или кем-либо из присутствующих здесь. Никакого оружия.
— Ну ладно, ладно. Можешь пока что оставить себе мой пистолет, хейсе.
— Хейсе? — встрепенулся Деллрей. — Что такое «хейсе»?
— Это значит «черный». Эй, эй, не обижайся. Тут ничего плохой, ничего плохой.
— Ладно, черт с тобой.
— Да-да. Конечно.
— Добро пожаловать на борт нашего корабля, Сонни, — сказал Райм.
Он взглянул на часы. Почти полдень. Прошло уже почти шесть часов с тех пор, как Призрак начал беспощадную охоту на спасшихся иммигрантов. Быть может, как раз сейчас он расправляется с очередной жертвой.
— Итак, принимаемся за улики, — решительно произнес криминалист.
— Ну да, ну да, — рассеянно ответил Ли. — Но сначала мне нужен сигарета. Ну, Лоабан, ты мне разрешить?
— Ладно, кури, — отрезал Райм. — Но только на улице. И ради бога, кто-нибудь проводите его.
Глава 14
Ву Цидзен вытер жене пот со лба.
Та металась в горячке на матраце, положенном на полу спальни крохотной квартиры.
Комнаты на первом этаже находились в здании, стоящем в переулке неподалеку от Кэнел-стрит, в самом сердце Чайнатауна. Семью Ву поселил сюда агент, к которому иммигрантов направил Джимми Май, — не агент, а настоящий грабитель, сердито подумал Ву. Арендная плата оказалась непомерно высокой, как и комиссионные, затребованные юрким человечком. В квартире стояло зловоние, мебель практически отсутствовала, по полу смело разгуливали тараканы — даже сейчас, в рассеянном дневном свете, с трудом пробивающемся сквозь грязные окна.
Ву Цидзен беспокойно оглядел свою жену. Невыносимая головная боль, терзавшая Юн-Пин на борту «Дракона», сонливость, озноб — все то, что он списывал на морскую болезнь, осталось и после высадки на сушу. Несомненно, несчастная женщина страдала от чего-то другого.
Юн-Пин открыла остекленевшие от лихорадки глаза.
— Если я умру... — прошептала она.
— Ты не умрешь, — поспешно заверил ее муж.
Но Ву не смог бы сказать, верит ли сам в свои слова. Вспомнив доктора Суна, находившегося в трюме «Дракона», он пожалел о том, что не спросил его мнения относительно состояния жены. Врач лечил товарищей-иммигрантов от различных заболеваний, но Ву боялся, что он возьмет слишком дорого за осмотр Юн-Пин.
— Поспи, — строго приказал Ву. — Ты должна отдохнуть. Вот увидишь, тебе будет лучше. Почему бы тебе не поспать?
— Если я умру, ты должен будешь найти себе женщину. Чтобы она заботилась о наших детях.
— Ты будешь жить.
— Где мой сын? — спросила Юн-Пин.
— Лан в гостиной.
Выглянув в дверь, Ву увидел, что мальчик сидит на кушетке, а Цзинь-Мей развешивает белье на веревке, натянутой через комнату. Поселившись в квартире, вся семья по очереди вымылась в душе, а затем переоделась в чистую одежду, купленную Ву в магазине уцененных товаров на Кэнел-стрит. После завтрака — Юн-Пин даже не притронулась к еде — Цзинь-Мей усадила брата перед телевизором, а сама выстирала промокшую в соленой воде одежду в мойке на кухне. Именно эту одежду она сейчас и развешивала.
Больная огляделась вокруг, прищуриваясь, словно пытаясь вспомнить, где она находится. Наконец она обреченно уронила голову на подушку.
— Где... где мы?
— Мы в Чайнатауне, в районе Манхэттен, в Нью-Йорке.
— Но... — Юн-Пин нахмурилась, осознавая смысл слов мужа. — Ты забыл о Призраке. Нам нельзя здесь оставаться. Это опасно. Сэм Чанг говорил, нам нельзя здесь оставаться.
— А, Призрак... — Ву пренебрежительно махнул рукой. — Он вернулся в Китай.
— Нет, — возразила Юн-Пин, — я так не думаю. Я боюсь за наших детей. Нам нужно уехать отсюда. Мы должны как можно быстрее перебраться в другое место.
— Ни один «змеиная голова» не станет рисковать ради того, чтобы отыскать нескольких сбежавших иммигрантов. Его ведь могут арестовать, а то и убить. Неужели ты настолько глупа, что способна подумать такое?
— Пожалуйста, муж, ведь Сэм Чанг говорил...
— Забудь о Чанге. Он трус. — Помолчав, Ву решительно добавил: — Мы остаемся.
Его гнев, вызванный непослушанием жены, несколько смягчился, когда он увидел несчастную больную женщину и представил себе, как ей сейчас должно быть плохо.
— Я пойду на улицу, — тихо произнес Ву. — Надо купить тебе лекарства.
Юн-Пин промолчала, и Ву, встав, вышел в гостиную. Он посмотрел на детей, с опаской поглядывающих на дверь комнаты, в которой лежала их мать.
— Как мама? — спросила девушка.
— Она обязательно поправится, — сказал Ву. — Я вернусь через полчаса. Надо купить лекарства.
— Подожди, папа, — окликнула его дочь, смущенно опуская взгляд.
— В чем дело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123