Наконец он сказал:
— Мы не могли доставить ее по суше. Остается… даже не могу себе представить.
— Вот и ящеры тоже! — Скорцени злобно улыбнулся. — Они рвали бы на себе волосы, если бы имели их. Но я знаю кое-что, чего они не знают. — Эти слова он почти пропел, как мальчишка, насмехающийся над своими сверстниками во дворе школы. Он ткнул пальцем в грудь Ягеру. — Я знаю кое-что, чего и ты не знаешь.
— Все в порядке, — сказал Ягер. — Если не скажешь, дам тебе сапогом в зад. Как же мы сожгли Александрийскую библиотеку?
Намек на классику прошел для Скорцени незамеченным, но на главный вопрос он ответил:
— Я знаю, что у нас есть новый тип подводной лодки, вот что я знаю. Будь я проклят, если знаю как, но она может проплыть в погруженном состоянии каждый сантиметр из целых четырехсот пятидесяти километров.
— Боже правый! — воскликнул Ягер с неподдельным изумлением. — Если бы не нашествие ящеров, мы вымели бы всю Атлантику с такими лодками. — Он снова почесал подбородок, мысленно представив себе карту восточной части Средиземного моря. — Ее, должно быть, привели отсюда — с Крита?
На лице Скорцени мелькнула забавная смесь уважения и разочарования.
— А ты ведь неглупый парень, а? Да, от Крита до Александрии можно проплыть под водой — если знаешь, что назад не вернешься.
— M-м, вот как… — Ягеру потребовалось подумать еще. — Всей команде нельзя сказать — могла взбунтоваться. Но можно найти человека, на которого можно положиться. И тогда он нажмет кнопку, или щелкнет выключателем, или сделает что-то еще, что требуется для взрыва.
И он снял свою черную форменную фуражку в знак уважения к смелости этого человека.
— Должно быть, все сделали как надо, — согласился Скорцени. — Одна только тонкость — он так и не узнал, что его погубило.
Ягер вспомнил об огненном шаре, который он видел к востоку от Бреслау, том самом, который остановил наступление ящеров на город. Он попытался представить себя в середине этого огненного шара.
— Ты прав, — сказал он. — Это все равно, что швырнуть человека внутрь Солнца.
— Наверняка так и было, — сказал эсэсовец.
Он шел рядом с Ягером, бессмысленно насвистывая сквозь зубы. Через несколько шагов он спросил — самым будничным тоном:
— Как там твой еврейский приятель из Лодзи, сообщает что-нибудь? Радуются они тому, что получили от меня?
— Ни слова от них я не слышал, — правдиво ответил Ягер. — Я не удивлюсь, если после товара, который ты попробовал им сбыть, они вообще перестанут доверять немцам. — Он подумал, что выбрал для газовой бомбы прекрасный эвфемизм. Надо будет использовать его и в будущем. — Они до сих пор не позволяют ящерам использовать Лодзь в качестве опорного пункта против нас, несмотря ни на что.
— Как сентиментально, — сказал Скорцени с тонкой сардонической усмешкой. Он ткнул Ягера в спину так, что тот едва не ударился головой в ствол березы. — Но очень скоро это потеряет всякое значение.
— Потеряет? — По спине Ягера побежали мурашки. Значит, Скорцени что-то слышал. — Они собираются приказать нам захватить город? Не уверен, что мы сможем сделать это. Даже если удастся, в уличных боях наша техника станет мишенью.
Скорцени расхохотался, он хохотал громко и долго. С березы донесся негодующий крик белки.
— Нет, они не собираются совать ваш стержень в колбасную машину, Ягер,
— сказал он. — Как я это понимаю. Если мы смогли преподнести подарок ящерам в Александрии, сможем осчастливить и евреев в Лодзи.
Ягер был лютеранином. Он пожалел, что не католик. Ему очень хотелось перекреститься. Ошибиться в том, на что намекал Скорцени, было невозможно.
— Как вы доставите ее в Лодзь? — спросил он с неподдельным удивлением. — Евреи больше никогда не доверятся вам — нам всем. Могут предупредить и поляков. Боже, если только они узнают, что будет в этой вашей бомбе, они могут предупредить и ящеров.
— К черту ящеров. К черту поляков. К черту и евреев тоже, — сказал Скорцени. — На этот раз я не воспользуюсь ничьей помощью. Когда груз прибудет сюда, я доставлю его лично.
* * *
— Вы должны работать, — сказал Давид Нуссбойм на языке ящеров и добавил усиливающее покашливание. — Если вы не будете работать, они уморят вас голодом или просто убьют.
И, как бы подчеркивая его слова, Барак-3 окружили люди с автоматами. Представитель ящеров, самец по имени Уссмак, ответил:
— И что же? При том, как нас кормят, работа невозможно трудна. В любом случае мы умрем от голода. Если нас убьют быстро, все кончится сразу же. Наш дух присоединится к духам ушедших Императоров, и мы будем покоиться в мире.
— Он опустил глаза.
То же проделали и остальные ящеры, присутствовавшие при разговоре.
Нуссбойм видел, как ящеры в Лодзи вели себя аналогично, говоря о своем суверене. Они верили в дух ушедших Императоров так же страстно, как ультраортодоксальные евреи верят в Бога или истинные коммунисты — в диктатуру пролетариата. Они были правы и в отношении пайка, который получали. Не это беспокоило Нуссбойма. Если он не заставит ящеров работать, его снова отправят изготавливать деревянные детали, от чего он избавился, когда прибыли ящеры. Паек, который получали лесорубы-люди, тоже вел к голодной смерти.
— Что могут сделать администраторы лагеря, чтобы вы вернулись на работу? — спросил он Уссмака.
Он был готов давать самые невероятные обещания. Согласятся ли с ними люди из НКВД, управлявшие лагерем, это другой вопрос. Но как только ящеры втянутся в работу, они уже не остановятся.
Почти все ящеры были наивны и доверчивы по человеческим меркам. Уссмак доказал, что он к таким не относится.
— Они могут уйти. Они могут умереть, — ответил Уссмак, оставив рот открытым в определенно сардонической улыбке.
— Бригада Фссеффела работает, как приказано, — сказал Нуссбойм, пробуя другой вариант уговаривания, — они выполняют нормы по всем профессиям.
Он не знал, так ли это на самом деле, но Уссмак не мог проверить: контакты между его бараком и тем, который возглавлял Фссеффел, были прекращены, как только самцы начали забастовку.
— Из-за того, что Фссеффел — дурак, не думайте, что и я такой, — ответил Уссмак. — Мы не будем работать до смерти, мы не будем умирать от голода. Пока мы не поверим, что мы не будем слишком много работать или недоедать, мы ничего делать не будем.
Нуссбойм глянул наружу, на охранников НКВД.
— Они могут прийти сюда, вытащить нескольких из вас наружу и расстрелять, — предостерег он.
— Да, они могут, — согласился Уссмак. — Но от самцов, которых они расстреляют, работы они не получат.
И он снова рассмеялся.
— Я передам ваши слова коменданту; — сказал Нуссбойм.
Он хотел предостеречь их, но не думал, что они произведут на него такое впечатление. Ящеры, как ему казалось, чувствовали большую горечь от своего положения, чем любой из самцов Расы, которых Нуссбойм встречал в Польше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
— Мы не могли доставить ее по суше. Остается… даже не могу себе представить.
— Вот и ящеры тоже! — Скорцени злобно улыбнулся. — Они рвали бы на себе волосы, если бы имели их. Но я знаю кое-что, чего они не знают. — Эти слова он почти пропел, как мальчишка, насмехающийся над своими сверстниками во дворе школы. Он ткнул пальцем в грудь Ягеру. — Я знаю кое-что, чего и ты не знаешь.
— Все в порядке, — сказал Ягер. — Если не скажешь, дам тебе сапогом в зад. Как же мы сожгли Александрийскую библиотеку?
Намек на классику прошел для Скорцени незамеченным, но на главный вопрос он ответил:
— Я знаю, что у нас есть новый тип подводной лодки, вот что я знаю. Будь я проклят, если знаю как, но она может проплыть в погруженном состоянии каждый сантиметр из целых четырехсот пятидесяти километров.
— Боже правый! — воскликнул Ягер с неподдельным изумлением. — Если бы не нашествие ящеров, мы вымели бы всю Атлантику с такими лодками. — Он снова почесал подбородок, мысленно представив себе карту восточной части Средиземного моря. — Ее, должно быть, привели отсюда — с Крита?
На лице Скорцени мелькнула забавная смесь уважения и разочарования.
— А ты ведь неглупый парень, а? Да, от Крита до Александрии можно проплыть под водой — если знаешь, что назад не вернешься.
— M-м, вот как… — Ягеру потребовалось подумать еще. — Всей команде нельзя сказать — могла взбунтоваться. Но можно найти человека, на которого можно положиться. И тогда он нажмет кнопку, или щелкнет выключателем, или сделает что-то еще, что требуется для взрыва.
И он снял свою черную форменную фуражку в знак уважения к смелости этого человека.
— Должно быть, все сделали как надо, — согласился Скорцени. — Одна только тонкость — он так и не узнал, что его погубило.
Ягер вспомнил об огненном шаре, который он видел к востоку от Бреслау, том самом, который остановил наступление ящеров на город. Он попытался представить себя в середине этого огненного шара.
— Ты прав, — сказал он. — Это все равно, что швырнуть человека внутрь Солнца.
— Наверняка так и было, — сказал эсэсовец.
Он шел рядом с Ягером, бессмысленно насвистывая сквозь зубы. Через несколько шагов он спросил — самым будничным тоном:
— Как там твой еврейский приятель из Лодзи, сообщает что-нибудь? Радуются они тому, что получили от меня?
— Ни слова от них я не слышал, — правдиво ответил Ягер. — Я не удивлюсь, если после товара, который ты попробовал им сбыть, они вообще перестанут доверять немцам. — Он подумал, что выбрал для газовой бомбы прекрасный эвфемизм. Надо будет использовать его и в будущем. — Они до сих пор не позволяют ящерам использовать Лодзь в качестве опорного пункта против нас, несмотря ни на что.
— Как сентиментально, — сказал Скорцени с тонкой сардонической усмешкой. Он ткнул Ягера в спину так, что тот едва не ударился головой в ствол березы. — Но очень скоро это потеряет всякое значение.
— Потеряет? — По спине Ягера побежали мурашки. Значит, Скорцени что-то слышал. — Они собираются приказать нам захватить город? Не уверен, что мы сможем сделать это. Даже если удастся, в уличных боях наша техника станет мишенью.
Скорцени расхохотался, он хохотал громко и долго. С березы донесся негодующий крик белки.
— Нет, они не собираются совать ваш стержень в колбасную машину, Ягер,
— сказал он. — Как я это понимаю. Если мы смогли преподнести подарок ящерам в Александрии, сможем осчастливить и евреев в Лодзи.
Ягер был лютеранином. Он пожалел, что не католик. Ему очень хотелось перекреститься. Ошибиться в том, на что намекал Скорцени, было невозможно.
— Как вы доставите ее в Лодзь? — спросил он с неподдельным удивлением. — Евреи больше никогда не доверятся вам — нам всем. Могут предупредить и поляков. Боже, если только они узнают, что будет в этой вашей бомбе, они могут предупредить и ящеров.
— К черту ящеров. К черту поляков. К черту и евреев тоже, — сказал Скорцени. — На этот раз я не воспользуюсь ничьей помощью. Когда груз прибудет сюда, я доставлю его лично.
* * *
— Вы должны работать, — сказал Давид Нуссбойм на языке ящеров и добавил усиливающее покашливание. — Если вы не будете работать, они уморят вас голодом или просто убьют.
И, как бы подчеркивая его слова, Барак-3 окружили люди с автоматами. Представитель ящеров, самец по имени Уссмак, ответил:
— И что же? При том, как нас кормят, работа невозможно трудна. В любом случае мы умрем от голода. Если нас убьют быстро, все кончится сразу же. Наш дух присоединится к духам ушедших Императоров, и мы будем покоиться в мире.
— Он опустил глаза.
То же проделали и остальные ящеры, присутствовавшие при разговоре.
Нуссбойм видел, как ящеры в Лодзи вели себя аналогично, говоря о своем суверене. Они верили в дух ушедших Императоров так же страстно, как ультраортодоксальные евреи верят в Бога или истинные коммунисты — в диктатуру пролетариата. Они были правы и в отношении пайка, который получали. Не это беспокоило Нуссбойма. Если он не заставит ящеров работать, его снова отправят изготавливать деревянные детали, от чего он избавился, когда прибыли ящеры. Паек, который получали лесорубы-люди, тоже вел к голодной смерти.
— Что могут сделать администраторы лагеря, чтобы вы вернулись на работу? — спросил он Уссмака.
Он был готов давать самые невероятные обещания. Согласятся ли с ними люди из НКВД, управлявшие лагерем, это другой вопрос. Но как только ящеры втянутся в работу, они уже не остановятся.
Почти все ящеры были наивны и доверчивы по человеческим меркам. Уссмак доказал, что он к таким не относится.
— Они могут уйти. Они могут умереть, — ответил Уссмак, оставив рот открытым в определенно сардонической улыбке.
— Бригада Фссеффела работает, как приказано, — сказал Нуссбойм, пробуя другой вариант уговаривания, — они выполняют нормы по всем профессиям.
Он не знал, так ли это на самом деле, но Уссмак не мог проверить: контакты между его бараком и тем, который возглавлял Фссеффел, были прекращены, как только самцы начали забастовку.
— Из-за того, что Фссеффел — дурак, не думайте, что и я такой, — ответил Уссмак. — Мы не будем работать до смерти, мы не будем умирать от голода. Пока мы не поверим, что мы не будем слишком много работать или недоедать, мы ничего делать не будем.
Нуссбойм глянул наружу, на охранников НКВД.
— Они могут прийти сюда, вытащить нескольких из вас наружу и расстрелять, — предостерег он.
— Да, они могут, — согласился Уссмак. — Но от самцов, которых они расстреляют, работы они не получат.
И он снова рассмеялся.
— Я передам ваши слова коменданту; — сказал Нуссбойм.
Он хотел предостеречь их, но не думал, что они произведут на него такое впечатление. Ящеры, как ему казалось, чувствовали большую горечь от своего положения, чем любой из самцов Расы, которых Нуссбойм встречал в Польше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191