— За город шли не такие уж сильные бои, и вряд ли все люди ушли отсюда, чтобы сложить головы за другой большой город.
— Вы знаете, Малдун, при таких замечательных мозгах вы иногда выглядите круглым дураком, — сказал Остолоп.
Сержант улыбнулся ему. Медленно, снова скорее для самого себя, Дэниелс продолжил: — Мне было тогда двадцать один, ей — наверное, восемнадцать. Не думаю, что был первым мальчиком, который когда-либо целовал ее, но по моим расчетам передо мной их вряд ли было больше двух. Она еще жива, она стала старой, такой же, как я, как вы, как все. Раньше я думал о ней, какая она — такая сладкая, словно сливовый пирог. — Он вздохнул. — Черт побери, я раньше думал о себе, каким я был… Мальчишка, веривший, что поцелуй — это нечто особенное! И не стоял в очереди, чтобы быстренько перепихнуться…
— Мир — поганое место, — сказал Малдун. — Поживешь в нем, и через некоторое время он тебя истреплет. Война делает это быстрее, но и без нее — тоже плохо.
— Не в этом ли досадная и печальная правда? — сказал Остолоп.
— Вот. — Малдун вытащил из-за пояса фляжку и протянул лейтенанту. — Это вас подлечит.
— Да? — Никто еще не предлагал Остолопу воды с такими словами.
Он отвернул крышку, поднес фляжку к губам и сделал глоток. Внутри было нечто прозрачное, как вода, но пинающееся, как мул. Несколько раз он пробовал сырой пшеничный ликер, но этот напиток в отличие от многих видов самогона, которые он вливал в себя, заставлял его чувствовать себя не просто Дэниелсом, а настоящим крепким мужчиной. Он проглотил, пару раз кашлянул и вернул фляжку Малдуну.
— Хорошо, что у меня нет сигарет Если я зажег бы спичку и вдохнул, наверное, взорвался бы.
— Я бы не удивился, — хмыкнув, сказал сержант. Он посмотрел на часы.
— Лучше воспользуемся временем увольнения, пока можно. В полночь мы снова начнем отрабатывать жалованье.
Дэниелс вздохнул.
— Да, я знаю. И если все пойдет, как надо, мы оттесним ящеров на четверть мили вниз по Миссисипи. С такой скоростью мы освободим эту проклятую реку за три недели до Страшного Суда.
Он завернулся в одеяло и через полторы минуты заснул.
Засыпал он в ожидании, что капитан Шимански разбудит его пинком. Но проснулся в должное время без помощи сапога командира отряда. Об этом позаботились москиты. Они влетали в разбитые окна Вуд-Хауза, жужжа громче, чем звено истребителей.
Он принялся хлопать по лицу и рукам. Все остальное было закрыто одеждой, но москиты радовались любому открытому участку кожи. Наступит утро, и он будет выглядеть, как сырое мясо. Затем он вспомнил об операции. Наступит утро, и он сам может оказаться сырым мясом.
Малдун тоже проснулся. Они вместе спустились по лестнице, пара стариков, все еще стойко державшихся в мире молодых и участвовавших в их игре. Когда он был мальчишкой и пробивался в большую игру, пусть ненадолго, он презирал — почти ненавидел — старикашек, которые так вот стойко держались и держались, не желая уйти, чтобы дать шанс новым парням. Теперь он старикашкой стал сам. Но если «уйти» означает скопытиться, это куда хуже, чем потерять работу.
Капитан Шимански был уже внизу в большом холле и раздавал указания пехотинцам. Считалось, что они должны все знать и так, но, само собой разумеется, мозги и тому подобное есть не у всех. Шимански закончил свою речь словами:
— Слушайтесь вашего лейтенанта и сержанта. Они поведут вас.
Остолоп развеселился.
Снаружи москитов было еще больше. Трещали сверчки.
Квакало несколько весенних лягушек, хотя для большинства сезон уже кончался. Ночь была теплой и влажной. Взвод топал на юг, к позициям ящеров. Сапоги громко стучали по мостовой, затем — по земле и траве — шум шагов стал тише.
Двое разведчиков остановили наступавших американцев к северу от Марблхеда, деревушки, расположенной по реке ниже Квинси.
— Окопаться, — шепотом приказал Остолоп в липкую темноту.
Шанцевый инструмент уже врезался в землю. Дэниелс избегал строительства сложных окопных систем, применявшихся в Первую мировую войну, потому что современный бой предполагал слишком быстрое перемещение и для большинства случаев такие окопы были непрактичны. Но даже наскоро вырытые норы временами оказывались очень полезными.
Он отодвинул рукав, чтобы посмотреть на часы. Четверть двенадцатого, показали светящиеся стрелки. Он поднес часы к уху. Да, тикают. Ему казалось, что прошло уже часа два лишних и с атакой что-то неладно.
— Когда забавляешься, время летит быстро, — пробормотал он.
Едва он опустил руку, как артиллерия открыла огонь — к востоку от Квинси. Снаряды ударили по Марблхеду, некоторые взрывались в каких-то двух сотнях ярдов южнее от места, где он лежал. Значит, все в порядке и как надо, просто он слишком заработался и потерял ощущение времени.
— Вперед, — закричал он, когда часы показали назначенное время.
Сектор обстрела тут же переместился с северной на южную часть Марблхеда. Артиллерия ящеров тоже вступила в дело, но занималась в основном артиллерийской дуэлью. Остолоп радовался, что ящерам не до него.
— Сюда, — закричал разведчик. — Мы сделали проходы в проволоке.
Вместо колючей проволоки ящеры использовали нечто вроде длиннейшего тонкого обоюдоострого бритвенного лезвия. Эта режущая проволока была еще противнее колючей. По плану проходы действительно предусматривались, но не всегда планы соответствуют действительности.
Ящеры открыли из Марблхеда огонь по наступающим американцам, двигавшимся через проволочное заграждение. Сколько ни ставь ловушек, всех крыс все равно не поймаешь. Сколько ни обстреливай пехоту артиллерией, всех бойцов все равно не перебьешь. Остолопу приходилось бывать под навесным огнем и похуже этого. Он ожидал сопротивления, и его не обманули.
Он пострелял из своего «томпсона», затем бросился на землю за перевернутым кузовом старой машины. Майк Уилер, стрелок из его взвода, палил из автоматической винтовки по городку. Дэниелсу хотелось бы, чтобы на его месте был Дракула Сабо из его прежнего взвода. Дракула всегда упреждал противника, когда сталкивался с ящером носом к морде.
Атака его взвода обозначила позиции ящеров. Другой взвод вошел в городок с востока через несколько минут. Теперь они знали, где прячется противник, и выбивали чужаков поочередно из каждого дома. Некоторые ящеры сдались, некоторые сбежали, некоторые умерли. Один из их медиков и двое людей-солдат бок о бок перевязывали пострадавших.
«Небольшой бой», — устало подумал Остолоп. Людей погибло немного, ящеров даже меньше, если уж говорить честно. В Марблхеде сильного гарнизона не было. Местные жители стали выглядывать из убежищ, которые они соорудили для защиты от кусков металла, летавших повсюду.
— Не так уж плохо, — сказал Герман Малдун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
— Вы знаете, Малдун, при таких замечательных мозгах вы иногда выглядите круглым дураком, — сказал Остолоп.
Сержант улыбнулся ему. Медленно, снова скорее для самого себя, Дэниелс продолжил: — Мне было тогда двадцать один, ей — наверное, восемнадцать. Не думаю, что был первым мальчиком, который когда-либо целовал ее, но по моим расчетам передо мной их вряд ли было больше двух. Она еще жива, она стала старой, такой же, как я, как вы, как все. Раньше я думал о ней, какая она — такая сладкая, словно сливовый пирог. — Он вздохнул. — Черт побери, я раньше думал о себе, каким я был… Мальчишка, веривший, что поцелуй — это нечто особенное! И не стоял в очереди, чтобы быстренько перепихнуться…
— Мир — поганое место, — сказал Малдун. — Поживешь в нем, и через некоторое время он тебя истреплет. Война делает это быстрее, но и без нее — тоже плохо.
— Не в этом ли досадная и печальная правда? — сказал Остолоп.
— Вот. — Малдун вытащил из-за пояса фляжку и протянул лейтенанту. — Это вас подлечит.
— Да? — Никто еще не предлагал Остолопу воды с такими словами.
Он отвернул крышку, поднес фляжку к губам и сделал глоток. Внутри было нечто прозрачное, как вода, но пинающееся, как мул. Несколько раз он пробовал сырой пшеничный ликер, но этот напиток в отличие от многих видов самогона, которые он вливал в себя, заставлял его чувствовать себя не просто Дэниелсом, а настоящим крепким мужчиной. Он проглотил, пару раз кашлянул и вернул фляжку Малдуну.
— Хорошо, что у меня нет сигарет Если я зажег бы спичку и вдохнул, наверное, взорвался бы.
— Я бы не удивился, — хмыкнув, сказал сержант. Он посмотрел на часы.
— Лучше воспользуемся временем увольнения, пока можно. В полночь мы снова начнем отрабатывать жалованье.
Дэниелс вздохнул.
— Да, я знаю. И если все пойдет, как надо, мы оттесним ящеров на четверть мили вниз по Миссисипи. С такой скоростью мы освободим эту проклятую реку за три недели до Страшного Суда.
Он завернулся в одеяло и через полторы минуты заснул.
Засыпал он в ожидании, что капитан Шимански разбудит его пинком. Но проснулся в должное время без помощи сапога командира отряда. Об этом позаботились москиты. Они влетали в разбитые окна Вуд-Хауза, жужжа громче, чем звено истребителей.
Он принялся хлопать по лицу и рукам. Все остальное было закрыто одеждой, но москиты радовались любому открытому участку кожи. Наступит утро, и он будет выглядеть, как сырое мясо. Затем он вспомнил об операции. Наступит утро, и он сам может оказаться сырым мясом.
Малдун тоже проснулся. Они вместе спустились по лестнице, пара стариков, все еще стойко державшихся в мире молодых и участвовавших в их игре. Когда он был мальчишкой и пробивался в большую игру, пусть ненадолго, он презирал — почти ненавидел — старикашек, которые так вот стойко держались и держались, не желая уйти, чтобы дать шанс новым парням. Теперь он старикашкой стал сам. Но если «уйти» означает скопытиться, это куда хуже, чем потерять работу.
Капитан Шимански был уже внизу в большом холле и раздавал указания пехотинцам. Считалось, что они должны все знать и так, но, само собой разумеется, мозги и тому подобное есть не у всех. Шимански закончил свою речь словами:
— Слушайтесь вашего лейтенанта и сержанта. Они поведут вас.
Остолоп развеселился.
Снаружи москитов было еще больше. Трещали сверчки.
Квакало несколько весенних лягушек, хотя для большинства сезон уже кончался. Ночь была теплой и влажной. Взвод топал на юг, к позициям ящеров. Сапоги громко стучали по мостовой, затем — по земле и траве — шум шагов стал тише.
Двое разведчиков остановили наступавших американцев к северу от Марблхеда, деревушки, расположенной по реке ниже Квинси.
— Окопаться, — шепотом приказал Остолоп в липкую темноту.
Шанцевый инструмент уже врезался в землю. Дэниелс избегал строительства сложных окопных систем, применявшихся в Первую мировую войну, потому что современный бой предполагал слишком быстрое перемещение и для большинства случаев такие окопы были непрактичны. Но даже наскоро вырытые норы временами оказывались очень полезными.
Он отодвинул рукав, чтобы посмотреть на часы. Четверть двенадцатого, показали светящиеся стрелки. Он поднес часы к уху. Да, тикают. Ему казалось, что прошло уже часа два лишних и с атакой что-то неладно.
— Когда забавляешься, время летит быстро, — пробормотал он.
Едва он опустил руку, как артиллерия открыла огонь — к востоку от Квинси. Снаряды ударили по Марблхеду, некоторые взрывались в каких-то двух сотнях ярдов южнее от места, где он лежал. Значит, все в порядке и как надо, просто он слишком заработался и потерял ощущение времени.
— Вперед, — закричал он, когда часы показали назначенное время.
Сектор обстрела тут же переместился с северной на южную часть Марблхеда. Артиллерия ящеров тоже вступила в дело, но занималась в основном артиллерийской дуэлью. Остолоп радовался, что ящерам не до него.
— Сюда, — закричал разведчик. — Мы сделали проходы в проволоке.
Вместо колючей проволоки ящеры использовали нечто вроде длиннейшего тонкого обоюдоострого бритвенного лезвия. Эта режущая проволока была еще противнее колючей. По плану проходы действительно предусматривались, но не всегда планы соответствуют действительности.
Ящеры открыли из Марблхеда огонь по наступающим американцам, двигавшимся через проволочное заграждение. Сколько ни ставь ловушек, всех крыс все равно не поймаешь. Сколько ни обстреливай пехоту артиллерией, всех бойцов все равно не перебьешь. Остолопу приходилось бывать под навесным огнем и похуже этого. Он ожидал сопротивления, и его не обманули.
Он пострелял из своего «томпсона», затем бросился на землю за перевернутым кузовом старой машины. Майк Уилер, стрелок из его взвода, палил из автоматической винтовки по городку. Дэниелсу хотелось бы, чтобы на его месте был Дракула Сабо из его прежнего взвода. Дракула всегда упреждал противника, когда сталкивался с ящером носом к морде.
Атака его взвода обозначила позиции ящеров. Другой взвод вошел в городок с востока через несколько минут. Теперь они знали, где прячется противник, и выбивали чужаков поочередно из каждого дома. Некоторые ящеры сдались, некоторые сбежали, некоторые умерли. Один из их медиков и двое людей-солдат бок о бок перевязывали пострадавших.
«Небольшой бой», — устало подумал Остолоп. Людей погибло немного, ящеров даже меньше, если уж говорить честно. В Марблхеде сильного гарнизона не было. Местные жители стали выглядывать из убежищ, которые они соорудили для защиты от кусков металла, летавших повсюду.
— Не так уж плохо, — сказал Герман Малдун.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191