«Это из-за диска, — подумал Рюмин. — Другой причины нет. Он боится, что я выйду на одного из клиентов. Но почему? Неужели я, сам того не желая, залез куда-то не туда?».
Капитан запустил служебный компьютер, вставил в дисковод копию компакта, найденного в офисе Рудакова. Рюмин снова поразился педантичности Михаила Наумовича. Здесь было все, и очень подробно. Кто, когда и за сколько заказывал ту или иную девушку.
На каждого клиента у Рудакова было заведено нечто вроде досье. К досье прилагалась фотография, иногда несколько.
Рюмин бесцельно листал электронные страницы в надежде понять причину беспокойства Рудакова. Кому из клиентов модельного агентства капитан нечаянно прищемил хвост?
Одно лицо показалось знакомым. Худой лысый мужчина, здорово смахивавший на ящерицу — остроконечный череп, набрякшие мешки под глазами и свисавшие друг на друга шейные складки. Капитан прочитал имя — Гурвич Аркадий Львович. Оно ему ровным счетом ничего не говорило.
«Гурвич, Гурвич», — повторял Рюмин, пытаясь вспомнить, где он видел этого мужчину. Совсем недавно, может быть, даже сегодня. Где же?
Этот Гурвич отличался завидным постоянством: из всех девочек он предпочитал Этель. Аркадий Львович пользовался ее благосклонностью четыре раза с промежутками в два-три месяца. Довольно часто — принимая во внимание его отталкивающую и весьма болезненную внешность.
Такую внешность забыть невозможно. Рюмина осенило. Он достал свадебную фотографию Паниной и Уржумцева, позаимствованную у журналиста. Натренированная зрительная память не подвела капитана. Лицо Гурвича не зря показалось знакомым — именно Аркадий Львович стоял за плечом жениха.
Безусловно, он имел отношение ко всей этой истории, но какое?
Рюмин не ошибся в прогнозах — день действительно выдался напряженным. И продолжал удивлять.
33
— Если честно, я вас ждала, — Этель широко открыла дверь, приглашая капитана войти. — Очень ждала, — повторила она, и Рюмину стало неловко — оттого, зачем и с какой целью он пожаловал.
— Э-э-э… Видите ли, Нина…
Капитан пытался найти благовидное объяснение, всячески оттягивая начало неприятного разговора.
— Я…
— Не стойте на пороге. Проходите!
Рюмин рассеянно кивнул и долго вытирал ботинки о половик.
— У меня мало времени, — сказал он.
— У меня — еще меньше. Рейс через четыре часа.
Капитан вошел в квартиру и едва не упал, запнувшись о большой черный чемодан, стоявший в прихожей. Только теперь до него дошло, что происходит.
Вешалка была пуста, в стенах сиротливо торчали гвоздики — видимо, раньше на них висели картины или фотографии. Кровать, видневшаяся через открытую дверь спальни, стояла с голым незастеленным матрасом.
— Вы уезжаете? — спросил Рюмин.
— Да. — Девушка пожала плечами и поспешно отвернулась. Затем, после недолгой паузы, сказала. — Хотите соку?
— Да, пожалуйста, — сказал капитан.
Они прошли на кухню, сели на колченогие табуреты за маленьким обшарпанным столом. Девушка налила в два стакана яблочный сок, один подвинула Рюмину.
— Этот город — чужой, — внезапно сказала она. — У меня всегда было такое чувство, что я занимаюсь… не тем. Охочусь за миражами. А в это время что-то большое и настоящее проходит мимо.
— Простите за вчерашний разговор, — осторожно начал Рюмин. — Я не хотел вмешиваться в вашу жизнь.
Девушка отмахнулась.
— Оставьте! Неужели вы всерьез думаете, что смогли на меня повлиять? Нет, дело не в вас. Хотя… Вы назвали вещи своими именами. За это — большое спасибо. Этель была шлюхой — одной из самых лучших. Она останется здесь. Навсегда. Это имя — как шелест купюр в карманах мерзких стариков. Как шорох роскошных нарядов, спадающих быстро и без усилия. Домой улетит Нина — девушка, у которой стерлись из памяти несколько лет жизни.
— Я уважаю ваш выбор, — осторожно подбирая слова, сказал капитан. — На это нужны силы.
— Выбор не такой уж сложный, как мне раньше казалось. Или безвольно наблюдать, как тебя засасывает чавкающее болото или… попытаться вырваться.
— Я хочу, чтобы у вас все получилось, — кивнул Рюмин.
Девушка сделала несколько глотков.
— Ну, а теперь рассказывайте, зачем пришли. Ведь наверняка не за тем, чтобы проводить меня?
Капитан почувствовал себя свободнее. Если она сама все понимает, значит, будет проще сложить разговор.
— Я хочу задать несколько вопросов. Они… не очень приятные…
Девушка покачала головой.
— Этель расскажет обо всем без утайки. А Нина… не позволит ей соврать. Валяйте, капитан!
— Хорошо… Этель, — сказал Рюмин. — Вы знаете Аркадия Львовича Гурвича?
— Гурвича?! — по телу девушки пробежала короткая дрожь. — Да, к сожалению.
— Расскажите мне о нем, — попросил капитан.
— Гадкий тип. Об этом невозможно вспоминать без отвращения. Ну да ладно. Я обещала… — девушка достала из кухонного шкафа чистую пепельницу. — У вас найдется сигарета?
Рюмин вынул из кармана пачку, протянул Этель, потом поднес зажигалку.
— Я была у него, — хрипло сказала девушка, выпустив густую струю дыма. — Четыре раза. Не так уж мало, если учесть, как он выглядит.
— Да, выглядит он неважно, — подтвердил капитан.
Этель глубоко затянулась и продолжала.
— Все четыре раза были очень похожи. Он выдумал какой-то идиотский сценарий и повторялся во всем, даже в мелочах. Он давал мне одежду. Ее явно кто-то носил. Не знаю, кто, но размер идеально совпадал с моим. Знаете, была в ней одна странность…
— Какая? — Рюмин подался вперед.
— Эти вещи давно вышли из моды — лет пять или семь назад, но… Они были очень качественными. Не китайский ширпотреб. Дорогие вещи от известных фирм. «Ив-Сен Лоран», «Гуччи», «Живанши», «Версаче»… Он заставлял меня переодеваться полностью, включая белье. А потом… — она осеклась и вопросительно посмотрела на капитана.
— Нет, нет, подробности меня не интересуют, — поспешил сказать Рюмин. — Достаточно — в самых общих чертах.
— В самых общих? — Этель задумалась. — Еще он давал мне парик. Хотел, чтобы я была брюнеткой. Черное каре вот такой, — она коснулась плеча рукой, — длины.
— Этель… — осторожно спросил Рюмин. — Как вы думаете, почему он это делал? Может, он хотел, чтобы вы были на кого-нибудь похожи?
— Конечно! — усмехнулась девушка. — А я разве вам не сказала?
Рюмин энергично замотал головой.
— Он сходил с ума по Ингрид, но Миша ее не продавал. Предпочитал спать с ней сам. Комплекция у нас одинаковая, а парик и лицо — это можно сделать. Легко!
— Вы говорите — легко? — недоверчиво спросил Рюмин.
— Женское лицо — как мягкая глина, — заверила Этель. — Из него можно слепить что угодно.
Капитан вспомнил превращение худой скромной студентки в блестящую красавицу и согласился.
— Пожалуй, вы правы.
— Вот так и получалось:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76