“Колобок, я тебя съем!” Колобок отвечает: “Не ешь меня, Ежик! У меня для тебя деловое предложение — хочешь быть клавиатурой?” Ежик удивляется: “Это как?” — “А вот смотри: лежишь ты на столе, на спинке вместо иголок — кнопочки. Приходят люди и весь день тебе спинку чешут! Пивом, чаем и кофием поят — хоть залейся! Печеньем кормят — хоть засыпься!” — “Хочу!” — воскликнул Ежик и в тот же миг превратился.
— Во, кстати! — говорит Баранов. — Я еще про ежика вспомнил!
— Да помолчи ты! — говорю. — Ну дай уже мне дорассказать!
— Давай-давай, — говорит Баранов. — Напомните только мне потом, а то забуду!
— Катится Колобок дальше, а навстречу Лиса: “Колобок, я тебя съем!” — “Не ешь меня Лиса, послушай мое деловое предложение: хочешь быть системным блоком?” — “А это как?” — “А вот так — будешь большим ящиком: ротик-дисководик, глазки-лампочки. Будут люди приходить, дисками сдобными кормить, а ты сидишь себе и глазками подмигиваешь. Здорово?.” — “Хочу!” — воскликнула Лиса и превратилась. Катится Колобок дальше, а навстречу Медведь:
“Колобок, я тебя съем!”
— Ну, блин, Алекс, ты развел бодягу! — говорит Шур-шик. — Короче можешь?
— Погоди! Ты слушай! Колобок отвечает: “Не ешь! У меня к тебе деловое предложение: будешь монитором! Лежишь на столе — большой и важный, — а все с тебя просто глаз не сводят, не налюбуются!” — “Хочу!” — закричал Медведь и превратился. Покатился Колобок дальше…
— Там долго еще? — морщится Баранов.
— А я не поняла, как это медведь монитором стал? А куда на него смотреть? — говорит Ольга.
— На задницу смотреть! — говорит Баранов. Все ржут.
— Да погодите вы!!! — кричу. — Совсем немного осталось! Катится Колобок дальше…
— А он это все теперь за собой тащит? — спрашивает Аркад. — Типа?
— Ну типа тащит, не важно.
— У Колобка рук нет, — говорит Баранов. — Он лбом пинает!
Все опять ржут.
— Блин, не хотите слушать, не надо! — говорю я и отворачиваюсь.
— Ну дайте человеку рассказать, чего вы, действительно? — вступается Ольга.
— Короче, — говорю, — катится Колобок дальше и увидел Мышку. “Стой, Мышка! У меня и для тебя найдется деловое предложение! Ты будешь компьютерной мышкой! Будешь лежать на коврике, а люди тебя — хвать за шкирку и ну трепать взад-вперед!”
— Так, народ, нам выходить! — говорит Аркад. И все начинают суетиться, снимать с полок сумки.
— Погодите! — говорю. — Там уже концовка!
— В тамбуре, в тамбуре расскажешь! Это платформа “Восемьдесят первый километр”, тут он стоит секунду.
Все идут в тамбур, я за ними. Наконец набиваемся в тамбуре, поезд тормозит.
— Короче!!! — говорю. — Слушайте сюда! Мышка обиделась! Говорит: “Да пошел ты в задницу, Колобок!” И превратилась! И с тех пор у мышки в заднице колобок!
Оборачиваюсь, смотрю на лица. Никто не смеется.
— Пошлость какая! — фыркает Ольга.
— Народ, вы чего, не поняли? — удивляюсь я.
— А в чем смысл? — говорит Баранов.
— Ну, мышку компьютерную видели когда-нибудь?
— Ну, видели. Кто ж не видел мышку компьютерную?
— А разбирали ее? Смотрели, что там у нее снизу?
— Блин, да ну тебя, Алекс, с твоими занудными телегами компьютерными, — говорит Щуршик, и двери открываются.
Мы вываливаемся на платформу. И долго-долго шагаем. Дорога там — через поселок, через лес и снова поселок. Все идут, по парам разбились, болтают. Я иду за ними. Падаю и умираю. А Косач стоит надо мной, и Аленка тут еще с собачкой своей гуляла, мимо шла, стоят они, слезы льют. Даже нет! Не так все было! Не было никакой подворотни, и бандитов этих мелких не было.
Террористы хотят взорвать весь город. Атомной бомбой. Вот ведь странно — почему в мире еще ни одного атомного теракта не было? Ведь бомба атомная современная в маленьком рюкзачке уместится. Да и сделать ее просто, я в инете читал, что студенты какие-то американские ее в гараже сделали чуть ли не полвека назад, скандал был…
В общем, террористы собираются взорвать всю нашу Москву. Для этого захватили здание в центре Москвы и взяли заложников. Первых попавшихся прохожих. Ну и меня, конечно, так, случайно, мимо шел. И вот мы сидим с заложниками в комнате, а террористы собираются-взорвать бомбу. Готовятся. А нас охраняет трое — нет, — пятеро! — охранников! И вся надежда, конечно, на меня, потому что остальные заложники — женщины и дети. Из мужиков только офисные дядьки в пиджаках, они все передрейфили, конечно сидят бледные, зубами стучат. Да, точно, это здание офиса крутой американской фирмы “ЕМ-софт”. И я совсем не случайный прохожий — я туда на работу пришел наниматься сисадмином. Вот так нормально.
И вот сидят они все, дрожат — секретарши, начальник толстый. Потеет, галстук пытается развязать уже полчаса трясущимися руками. А я делаю вид, что мне тоже очень страшно. Хотя, конечно, ни фига мне не страшно. Я дышу так медленно — вдох глубокий-глубокий и выдох глубокий-глубокий… По древнетайваньской боевой системе. Смысл в том, чтоб клетки тела до упора кислородом пропитались перед прыжком. Про запас. Очень пригодится кислород борющемуся организму. Честно говоря, я сам этот метод придумал, но, по-моему, вполне логично, да? Надо при случае с каким-нибудь медиком обсудить в Интернете.
А рядом сидят секьюрити офиса местные — связанные, обезоруженные. И на меня смотрят, видят, как я тихонько и сосредоточенно силы накапливаю. И понимают, что я затеял. Профессионалы профессионала всегда понимают. А я так встаю и говорю тоненьким-тоненьким противным голоском: “Дяденька, писать хочу, умираю! Пустите писать, пожалуйста!” А сам так осторожненько, незаметно так, подбираюсь, подбираюсь к ближайшему террористу. Он, конечно, автомат поднимает и мне в подбородок тычет: “Сдурел? А ну сядь на место, щенок!”
И тут я — хвать за дуло автомата, а ногой по яйцам! Кстати, забыл сказать — я же тоже был связан, просто к тому времени уже развязался. Такое есть особое умение — я незаметно напряг мышцы, когда мне руки за спиной связывали. Все связки набухли, надулись, и на них, надутых, веревки крепко наложили, не заметили. А затем я кисти расслабил, и веревки сами с меня соскользнули. Вот это уже реальная техника! Когда-то демонстрировал Витька Кольцов, был у нас такой гопничек на втором курсе, Вьетнамской борьбой занимался и где-то вышибалой работал. Мы его на спор связали, а он говорил, что развяжется. Ну, положим, вязали мы его тщательно, и развязаться ему до конца все же не удалось. Спор он проиграл, но еще бы чуть-чуть — и развязался! В общем, сам принцип понятен. Так я и поступил.
Но бандит-то этого не знает! Поэтому, конечно, офигевает и шарахается в сторону! Тоже профессионал, конечно. Но разве от меня уйдешь? Я подпрыгиваю высоко — и в развороте корпуса ему ногой в челюсть! Только хруст и слышен. Кости трещат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
— Во, кстати! — говорит Баранов. — Я еще про ежика вспомнил!
— Да помолчи ты! — говорю. — Ну дай уже мне дорассказать!
— Давай-давай, — говорит Баранов. — Напомните только мне потом, а то забуду!
— Катится Колобок дальше, а навстречу Лиса: “Колобок, я тебя съем!” — “Не ешь меня Лиса, послушай мое деловое предложение: хочешь быть системным блоком?” — “А это как?” — “А вот так — будешь большим ящиком: ротик-дисководик, глазки-лампочки. Будут люди приходить, дисками сдобными кормить, а ты сидишь себе и глазками подмигиваешь. Здорово?.” — “Хочу!” — воскликнула Лиса и превратилась. Катится Колобок дальше, а навстречу Медведь:
“Колобок, я тебя съем!”
— Ну, блин, Алекс, ты развел бодягу! — говорит Шур-шик. — Короче можешь?
— Погоди! Ты слушай! Колобок отвечает: “Не ешь! У меня к тебе деловое предложение: будешь монитором! Лежишь на столе — большой и важный, — а все с тебя просто глаз не сводят, не налюбуются!” — “Хочу!” — закричал Медведь и превратился. Покатился Колобок дальше…
— Там долго еще? — морщится Баранов.
— А я не поняла, как это медведь монитором стал? А куда на него смотреть? — говорит Ольга.
— На задницу смотреть! — говорит Баранов. Все ржут.
— Да погодите вы!!! — кричу. — Совсем немного осталось! Катится Колобок дальше…
— А он это все теперь за собой тащит? — спрашивает Аркад. — Типа?
— Ну типа тащит, не важно.
— У Колобка рук нет, — говорит Баранов. — Он лбом пинает!
Все опять ржут.
— Блин, не хотите слушать, не надо! — говорю я и отворачиваюсь.
— Ну дайте человеку рассказать, чего вы, действительно? — вступается Ольга.
— Короче, — говорю, — катится Колобок дальше и увидел Мышку. “Стой, Мышка! У меня и для тебя найдется деловое предложение! Ты будешь компьютерной мышкой! Будешь лежать на коврике, а люди тебя — хвать за шкирку и ну трепать взад-вперед!”
— Так, народ, нам выходить! — говорит Аркад. И все начинают суетиться, снимать с полок сумки.
— Погодите! — говорю. — Там уже концовка!
— В тамбуре, в тамбуре расскажешь! Это платформа “Восемьдесят первый километр”, тут он стоит секунду.
Все идут в тамбур, я за ними. Наконец набиваемся в тамбуре, поезд тормозит.
— Короче!!! — говорю. — Слушайте сюда! Мышка обиделась! Говорит: “Да пошел ты в задницу, Колобок!” И превратилась! И с тех пор у мышки в заднице колобок!
Оборачиваюсь, смотрю на лица. Никто не смеется.
— Пошлость какая! — фыркает Ольга.
— Народ, вы чего, не поняли? — удивляюсь я.
— А в чем смысл? — говорит Баранов.
— Ну, мышку компьютерную видели когда-нибудь?
— Ну, видели. Кто ж не видел мышку компьютерную?
— А разбирали ее? Смотрели, что там у нее снизу?
— Блин, да ну тебя, Алекс, с твоими занудными телегами компьютерными, — говорит Щуршик, и двери открываются.
Мы вываливаемся на платформу. И долго-долго шагаем. Дорога там — через поселок, через лес и снова поселок. Все идут, по парам разбились, болтают. Я иду за ними. Падаю и умираю. А Косач стоит надо мной, и Аленка тут еще с собачкой своей гуляла, мимо шла, стоят они, слезы льют. Даже нет! Не так все было! Не было никакой подворотни, и бандитов этих мелких не было.
Террористы хотят взорвать весь город. Атомной бомбой. Вот ведь странно — почему в мире еще ни одного атомного теракта не было? Ведь бомба атомная современная в маленьком рюкзачке уместится. Да и сделать ее просто, я в инете читал, что студенты какие-то американские ее в гараже сделали чуть ли не полвека назад, скандал был…
В общем, террористы собираются взорвать всю нашу Москву. Для этого захватили здание в центре Москвы и взяли заложников. Первых попавшихся прохожих. Ну и меня, конечно, так, случайно, мимо шел. И вот мы сидим с заложниками в комнате, а террористы собираются-взорвать бомбу. Готовятся. А нас охраняет трое — нет, — пятеро! — охранников! И вся надежда, конечно, на меня, потому что остальные заложники — женщины и дети. Из мужиков только офисные дядьки в пиджаках, они все передрейфили, конечно сидят бледные, зубами стучат. Да, точно, это здание офиса крутой американской фирмы “ЕМ-софт”. И я совсем не случайный прохожий — я туда на работу пришел наниматься сисадмином. Вот так нормально.
И вот сидят они все, дрожат — секретарши, начальник толстый. Потеет, галстук пытается развязать уже полчаса трясущимися руками. А я делаю вид, что мне тоже очень страшно. Хотя, конечно, ни фига мне не страшно. Я дышу так медленно — вдох глубокий-глубокий и выдох глубокий-глубокий… По древнетайваньской боевой системе. Смысл в том, чтоб клетки тела до упора кислородом пропитались перед прыжком. Про запас. Очень пригодится кислород борющемуся организму. Честно говоря, я сам этот метод придумал, но, по-моему, вполне логично, да? Надо при случае с каким-нибудь медиком обсудить в Интернете.
А рядом сидят секьюрити офиса местные — связанные, обезоруженные. И на меня смотрят, видят, как я тихонько и сосредоточенно силы накапливаю. И понимают, что я затеял. Профессионалы профессионала всегда понимают. А я так встаю и говорю тоненьким-тоненьким противным голоском: “Дяденька, писать хочу, умираю! Пустите писать, пожалуйста!” А сам так осторожненько, незаметно так, подбираюсь, подбираюсь к ближайшему террористу. Он, конечно, автомат поднимает и мне в подбородок тычет: “Сдурел? А ну сядь на место, щенок!”
И тут я — хвать за дуло автомата, а ногой по яйцам! Кстати, забыл сказать — я же тоже был связан, просто к тому времени уже развязался. Такое есть особое умение — я незаметно напряг мышцы, когда мне руки за спиной связывали. Все связки набухли, надулись, и на них, надутых, веревки крепко наложили, не заметили. А затем я кисти расслабил, и веревки сами с меня соскользнули. Вот это уже реальная техника! Когда-то демонстрировал Витька Кольцов, был у нас такой гопничек на втором курсе, Вьетнамской борьбой занимался и где-то вышибалой работал. Мы его на спор связали, а он говорил, что развяжется. Ну, положим, вязали мы его тщательно, и развязаться ему до конца все же не удалось. Спор он проиграл, но еще бы чуть-чуть — и развязался! В общем, сам принцип понятен. Так я и поступил.
Но бандит-то этого не знает! Поэтому, конечно, офигевает и шарахается в сторону! Тоже профессионал, конечно. Но разве от меня уйдешь? Я подпрыгиваю высоко — и в развороте корпуса ему ногой в челюсть! Только хруст и слышен. Кости трещат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97