Где мой пистолет? Неужели Пэджиты совершили вооруженное нападение на город? Или это Дюран с сыновьями вышли на охоту? Я на четвереньках пополз к своему портфелю, а пули со свистом продолжали рассекать воздух. Похоже, стреляли откуда-то с противоположной стороны площади, но, объятый паникой, я не мог сообразить наверняка. После того как одна из пуль влетела в кабинет, звук пальбы стал казаться еще более громким.
Вывалив на пол содержимое портфеля, я вспомнил, что оставил пистолет то ли в машине, то ли дома. Итак, я не был вооружен и почувствовал себя беззащитной козявкой. Да, не тому учили меня Гарри Рекс с Рейфом!
Поначалу страх парализовал меня. Потом я вспомнил, что внизу, в своем кабинете, должен находиться Басс Болтун, который, как большинство настоящих клэнтонских мужчин, всегда держал свой арсенал при себе. У него в столе имелись пистолеты, а на стене висели два охотничьих ружья — на тот случай, если во время обеденного перерыва вдруг приспичит поохотиться на оленя. Кто бы ни покушался на мою жизнь, он встретит жесткий отпор со стороны моих подчиненных. Во всяком случае, я на это надеялся.
Стрельба на время стихла, с улицы стали слышны крики и шум поднявшейся суматохи. Было около двух часов, в это время в центре города всегда царила деловая суета. Я заполз под стол, как инструктировали во время учебных тревог на случай торнадо, и откуда-то снизу услышал громкий крик Болтуна: «Всем оставаться на своих местах!» Я почти видел, как он, подхватив ружье и коробку патронов, пригибаясь и петляя, выбегает на улицу в предвкушении охоты. Чокнутый стрелок, кем бы он ни был, не мог найти худшего места, чтобы открыть пальбу: тысячи единиц огнестрельного оружия находились в помещениях, расположенных вокруг площади, — стоило лишь руку протянуть. В каждом припаркованном здесь автомобиле лежали как минимум две винтовки в багажнике и пистолет под водительским сиденьем. И владельцы не стали бы долго думать, прежде чем пустить их вход!
«Вот-вот начнется ответный огонь», — мелькнуло в голове. И это будет настоящая, ужасная война.
Стрельба возобновилась. Скорчившись под столом, я пытался восстановить дыхание и одновременно анализировал ситуацию. Звук выстрелов, похоже, не приближался. По мере того как часы громко отсчитывали секунды, я сообразил, что нападавший целился не в меня, пули попали в мое окно случайно. Послышались полицейские сирены, потом еще выстрелы и крики. Да что же, черт возьми, происходит?!
Внизу зазвонил телефон, кто-то быстро снял трубку.
— Уилли! Вы в порядке? — заорал с нижних ступенек лестницы Болтун.
— Да!
— На крыше суда снайпер!
— Ничего себе!
— Не вздумайте поднимать голову!
— В этом можете быть уверены!
Я немного расслабился и чуть приподнялся, чтобы снять телефонную трубку и позвонить Уайли Мику домой. Оказалось, что он уже мчится к нам. Потом я подполз к балконной двери и открыл ее. Судя по всему, это привлекло внимание снайпера: он выпустил очередь, просвистевшую в четырех футах надо мной, и на меня посыпался густой град осколков. Я распластался на животе и задержал дыхание, как мне показалось, чуть ли не на час. Огонь не ослабевал. Кем бы ни был сумасшедший стрелок, что-то не на шутку его разозлило.
Последовало восемь выстрелов, куда более громких теперь, при открытой двери. Потом пятнадцатисекундная пауза — снайпер перезаряжал ружье — и еще восемь. Я слышал звон разбивающихся стекол, цоканье рикошетом отскакивающих от кирпичей пуль, треск откалывающегося от колонн дерева. В какой-то момент посреди этой пальбы голоса стихли.
Когда появилась возможность двигаться, я осторожно перевернул на бок одно из кресел и укрылся за ним. Балкон ограждали чугунные перила, за ними и за креслом я мог чувствовать себя в относительной безопасности. Не могу объяснить, что именно заставляло меня выдвигаться навстречу снайперу, — просто мне было двадцать четыре года, я владел газетой и знал, что должен написать подробный репортаж об этих драматических событиях, а для этого требовались подробности.
Выглянув наконец из-за кресла и посмотрев сквозь перила, я увидел снайпера. Купол над зданием суда был странно приплюснутым, наверху имелся небольшой фонарь с четырьмя открывающимися на все стороны окнами. Там-то и сидел стрелок. Когда я в первый раз заметил его, он выглядывал через одно из окон, чуть приподняв голову над подоконником. У него оказалось черное лицо под светлой шевелюрой. Меня пробрала дрожь: мы имели дело со стопроцентным психом.
Перезарядив ружье, он чуть привстал и принялся палить абсолютно наугад. На нем не было рубашки, что, учитывая погоду, показалось еще более странным: на дворе было градусов тридцать, и вот-вот мог пойти снег. Я мерз даже в своем весьма элегантном шерстяном костюме от Митло.
Белая грудь снайпера была разрисована черными полосами наподобие зебры. То есть белый человек отчасти перекрасился в черного.
Любые передвижения по площади были невозможны. Полиция заблокировала прилегающие улицы, и полицейские метались от дома к дому, низко приседая и прячась за стоявшими у тротуаров машинами. Время от времени в витрине того или иного магазина возникало и тут же исчезало какое-нибудь любопытное лицо. Стрельба прекратилась, и снайпер исчез, нырнув под подоконник. Три помощника окружного шерифа, прижимаясь к стенам, бросились вдоль зданий, расположенных напротив суда, и ворвались в них. Потянулись минуты ожидания.
Уайли Мик протопал вверх по лестнице и вскоре, оказавшись у меня за спиной, уже разглядывал разбитые окна. Он дышал так тяжело, будто совершил спринтерский забег от своего загородного дома.
— Две пули попали сюда, — пояснил я.
— Где он? — спросил Уайли, выбирая позицию для съемки.
— В фонаре на крыше. — Я махнул рукой в сторону купола. — Будь осторожен. Стоило мне открыть балконную дверь, он тут же пальнул.
— Ты его видел?
— Да, мужчина, белый, с черными пятнами.
— А-а, один из этих...
— Пригни голову.
Несколько минут мы стояли, согнувшись и прижавшись друг к другу. Полицейские бессмысленно суетились внизу, явно взволнованные тем, что оказались в центре невиданного происшествия, но совершенно не понимая, что делать.
— Кто-нибудь ранен? — спросил Уайли, вдруг испугавшись, что упустил возможность сфотографировать кровь.
— Откуда я могу это знать, сидя здесь?
Потом снова раздалось несколько выстрелов, очень быстро и тревожно последовавших один за другим. Мы выглянули и увидели снайпера, высунувшегося над подоконником до плеч, но он тут же метнулся в сторону и исчез. Уайли навел фокус и начал снимать через широкоугольный объектив.
Бэгги со своими дружками сидел в барристерской, расположенной на верхнем этаже, но не прямо под куполом, а наискосок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Вывалив на пол содержимое портфеля, я вспомнил, что оставил пистолет то ли в машине, то ли дома. Итак, я не был вооружен и почувствовал себя беззащитной козявкой. Да, не тому учили меня Гарри Рекс с Рейфом!
Поначалу страх парализовал меня. Потом я вспомнил, что внизу, в своем кабинете, должен находиться Басс Болтун, который, как большинство настоящих клэнтонских мужчин, всегда держал свой арсенал при себе. У него в столе имелись пистолеты, а на стене висели два охотничьих ружья — на тот случай, если во время обеденного перерыва вдруг приспичит поохотиться на оленя. Кто бы ни покушался на мою жизнь, он встретит жесткий отпор со стороны моих подчиненных. Во всяком случае, я на это надеялся.
Стрельба на время стихла, с улицы стали слышны крики и шум поднявшейся суматохи. Было около двух часов, в это время в центре города всегда царила деловая суета. Я заполз под стол, как инструктировали во время учебных тревог на случай торнадо, и откуда-то снизу услышал громкий крик Болтуна: «Всем оставаться на своих местах!» Я почти видел, как он, подхватив ружье и коробку патронов, пригибаясь и петляя, выбегает на улицу в предвкушении охоты. Чокнутый стрелок, кем бы он ни был, не мог найти худшего места, чтобы открыть пальбу: тысячи единиц огнестрельного оружия находились в помещениях, расположенных вокруг площади, — стоило лишь руку протянуть. В каждом припаркованном здесь автомобиле лежали как минимум две винтовки в багажнике и пистолет под водительским сиденьем. И владельцы не стали бы долго думать, прежде чем пустить их вход!
«Вот-вот начнется ответный огонь», — мелькнуло в голове. И это будет настоящая, ужасная война.
Стрельба возобновилась. Скорчившись под столом, я пытался восстановить дыхание и одновременно анализировал ситуацию. Звук выстрелов, похоже, не приближался. По мере того как часы громко отсчитывали секунды, я сообразил, что нападавший целился не в меня, пули попали в мое окно случайно. Послышались полицейские сирены, потом еще выстрелы и крики. Да что же, черт возьми, происходит?!
Внизу зазвонил телефон, кто-то быстро снял трубку.
— Уилли! Вы в порядке? — заорал с нижних ступенек лестницы Болтун.
— Да!
— На крыше суда снайпер!
— Ничего себе!
— Не вздумайте поднимать голову!
— В этом можете быть уверены!
Я немного расслабился и чуть приподнялся, чтобы снять телефонную трубку и позвонить Уайли Мику домой. Оказалось, что он уже мчится к нам. Потом я подполз к балконной двери и открыл ее. Судя по всему, это привлекло внимание снайпера: он выпустил очередь, просвистевшую в четырех футах надо мной, и на меня посыпался густой град осколков. Я распластался на животе и задержал дыхание, как мне показалось, чуть ли не на час. Огонь не ослабевал. Кем бы ни был сумасшедший стрелок, что-то не на шутку его разозлило.
Последовало восемь выстрелов, куда более громких теперь, при открытой двери. Потом пятнадцатисекундная пауза — снайпер перезаряжал ружье — и еще восемь. Я слышал звон разбивающихся стекол, цоканье рикошетом отскакивающих от кирпичей пуль, треск откалывающегося от колонн дерева. В какой-то момент посреди этой пальбы голоса стихли.
Когда появилась возможность двигаться, я осторожно перевернул на бок одно из кресел и укрылся за ним. Балкон ограждали чугунные перила, за ними и за креслом я мог чувствовать себя в относительной безопасности. Не могу объяснить, что именно заставляло меня выдвигаться навстречу снайперу, — просто мне было двадцать четыре года, я владел газетой и знал, что должен написать подробный репортаж об этих драматических событиях, а для этого требовались подробности.
Выглянув наконец из-за кресла и посмотрев сквозь перила, я увидел снайпера. Купол над зданием суда был странно приплюснутым, наверху имелся небольшой фонарь с четырьмя открывающимися на все стороны окнами. Там-то и сидел стрелок. Когда я в первый раз заметил его, он выглядывал через одно из окон, чуть приподняв голову над подоконником. У него оказалось черное лицо под светлой шевелюрой. Меня пробрала дрожь: мы имели дело со стопроцентным психом.
Перезарядив ружье, он чуть привстал и принялся палить абсолютно наугад. На нем не было рубашки, что, учитывая погоду, показалось еще более странным: на дворе было градусов тридцать, и вот-вот мог пойти снег. Я мерз даже в своем весьма элегантном шерстяном костюме от Митло.
Белая грудь снайпера была разрисована черными полосами наподобие зебры. То есть белый человек отчасти перекрасился в черного.
Любые передвижения по площади были невозможны. Полиция заблокировала прилегающие улицы, и полицейские метались от дома к дому, низко приседая и прячась за стоявшими у тротуаров машинами. Время от времени в витрине того или иного магазина возникало и тут же исчезало какое-нибудь любопытное лицо. Стрельба прекратилась, и снайпер исчез, нырнув под подоконник. Три помощника окружного шерифа, прижимаясь к стенам, бросились вдоль зданий, расположенных напротив суда, и ворвались в них. Потянулись минуты ожидания.
Уайли Мик протопал вверх по лестнице и вскоре, оказавшись у меня за спиной, уже разглядывал разбитые окна. Он дышал так тяжело, будто совершил спринтерский забег от своего загородного дома.
— Две пули попали сюда, — пояснил я.
— Где он? — спросил Уайли, выбирая позицию для съемки.
— В фонаре на крыше. — Я махнул рукой в сторону купола. — Будь осторожен. Стоило мне открыть балконную дверь, он тут же пальнул.
— Ты его видел?
— Да, мужчина, белый, с черными пятнами.
— А-а, один из этих...
— Пригни голову.
Несколько минут мы стояли, согнувшись и прижавшись друг к другу. Полицейские бессмысленно суетились внизу, явно взволнованные тем, что оказались в центре невиданного происшествия, но совершенно не понимая, что делать.
— Кто-нибудь ранен? — спросил Уайли, вдруг испугавшись, что упустил возможность сфотографировать кровь.
— Откуда я могу это знать, сидя здесь?
Потом снова раздалось несколько выстрелов, очень быстро и тревожно последовавших один за другим. Мы выглянули и увидели снайпера, высунувшегося над подоконником до плеч, но он тут же метнулся в сторону и исчез. Уайли навел фокус и начал снимать через широкоугольный объектив.
Бэгги со своими дружками сидел в барристерской, расположенной на верхнем этаже, но не прямо под куполом, а наискосок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106