— Насколько заинтересован? — уточнил я.
— Чрезвычайно, — ответил он. — Если вы позволите нам ознакомиться с вашей финансовой документацией, мы сможем точно оценить ваш бизнес.
После того как он ушел, я сделал несколько звонков, чтобы проверить кредитоспособность его клиента. У того все оказалось в полном порядке, и я подбил свой текущий баланс. Через три дня мы встретились снова, на сей раз вечером: мне не хотелось, чтобы Уайли, Бэгги или кто-либо еще околачивались поблизости. Слух о том, что «Таймс» собирается перейти в другие руки, мог бы стать такой горячей новостью, что кофейни пришлось бы открывать не в пять утра, а в три часа ночи.
Макгру изучал цифры, как дотошный аналитик. Я ждал, нервничая, к собственному удивлению, словно его вердикт мог радикально изменить мою судьбу.
— Ваша чистая прибыль после уплаты налогов составляет сто тысяч, плюс к этому вы получаете пятьдесят тысяч жалованья. Компенсация за лишение собственности — еще двадцать тысяч. Никаких процентных вычетов, поскольку у вас нет долгов. Итого в движении денежной наличности это составляет сто семьдесят тысяч, умножаем, как обычно, на шесть, получаем миллион двадцать тысяч.
— А здание? — спросил я.
Он обвел комнату глазами так, будто потолок мог обвалиться в любую минуту.
— Такие помещения обычно стоят недорого.
— Сто тысяч, — сказал я.
— Хорошо. И еще сто за офсетное и прочее оборудование. Таким образом, общая стоимость будет в районе одного и двух десятых миллиона.
— Это можно считать предложением?
— Вполне вероятно. Я должен все обсудить со своим клиентом.
У меня не было намерения продавать «Таймс». Я случайно набрел на этот бизнес, несколько раз мне повезло — я совершил удачные прорывы, прилежно трудился, сочиняя статьи и некрологи, зарабатывая на рекламе, и вот девять лет спустя моя маленькая компания была оценена в сумму более миллиона долларов.
Я был молод, все еще не женат, хотя мне уже и надоела холостяцкая жизнь в огромном доме в обществе трех оставшихся от Хокутов кошек, которые категорически отказывались умирать. Я смирился с реальностью: в округе Форд мне жены не найти. Все хорошие девушки к двадцати годам оказывались разобраны, да и я был слишком стар, чтобы составить конкуренцию их избранникам в этой возрастной категории. Я встречался со всеми молодыми разведенными женщинами, почти каждая из которых готова была в любой момент прыгнуть в мою постель и проснуться хозяйкой прекрасного имения, а в мечтах уже тратила бешеные деньги, которые я, по слухам, зарабатывал. Но у единственной из них, которая мне действительно нравилась и с которой мы время от времени встречались в течение года, на шее висело трое маленьких детей.
Тем не менее удивительно, что делает с человеком миллион долларов. Стоило этой цифре замаячить у меня в голове, и я уже не мог от нее избавиться. Работа стала казаться более скучной. Мне все труднее давались все эти смехотворные некрологи, и постоянная гонка — успеть к последнему сроку сдачи в набор! — все больше меня раздражала. По меньшей мере раз в день я говорил себе, что не обязан больше носиться по улицам в поисках рекламных объявлений. Можно наконец бросить писать статьи и никогда впредь не видеть злобных читательских писем.
Через неделю я сообщил Гэри Макгру, что «Таймс» не продается. Он ответил, что его клиент намеревается приобрести три газеты лишь к концу года, так что у меня еще есть время подумать.
Невероятно, но переговоры удалось сохранить в полной тайне.
Глава 36
Как-то в начале мая, в четверг после полудня мне позвонил адвокат совета по условно-досрочным освобождениям. Второе прошение Пэджита должно было обсуждаться в следующий понедельник.
— Время выбрано отлично, — сказал я.
— В каком смысле? — притворно удивился он.
— Мы выходим по средам, значит, у меня не будет возможности сообщить о предстоящих слушаниях в газете.
— Мы за вашей газетой не следим, мистер Трейнор.
— Вот в это позвольте мне не поверить.
— Верите вы или нет, не имеет никакого значения. Совет решил, что вы не будете допущены в зал, поскольку в прошлый раз нарушили наши правила, напечатав репортаж о заседании.
— Это запрет?
— Совершенно верно.
— Тем не менее я приеду.
Повесив трубку, я тут же позвонил шерифу Макнэту. Его тоже уведомили о слушаниях, но он не был уверен, что сможет участвовать, так как был занят поисками пропавшего ребенка (из Висконсина). Я не сомневался, что, помимо всего прочего, он не хотел сталкиваться с Пэджитами.
У нашего районного прокурора Руфуса Бакли в понедельник начинался суд по делу о вооруженном ограблении в округе Ван-Бюрен. Он обещал направить послание с выражением своего несогласия, однако никакого письма в совет так и не поступило. Выездной судья Омар Нуз председательствовал на том же суде, так что и он сорвался с крючка. Я уже начинал думать, что на слушаниях не будет никого, кто мог бы оспорить условно-досрочное освобождение Пэджита.
Исключительно смеха ради я предложил поехать Бэгги. Тот аж задохнулся от ужаса и тут же выложил целый список причин, по которым он якобы никак не мог этого сделать.
Я отправился к Гарри Рексу. У этого в понедельник в Тьюпело начинался безобразный бракоразводный процесс, иначе он, вероятно, поехал бы со мной в Парчмен.
— На сей раз парня выпустят, Уилли, — предрек он.
— Но в прошлом году удалось ведь предотвратить беду.
— Раз уж дело об условно-досрочном освобождении начато, его доведут до конца, это лишь вопрос времени.
— Ну должен же хоть кто-то бороться!
— А зачем? Он все равно в конце концов выйдет. К чему зря дразнить Пэджитов? Добровольцев вы не найдете.
Добровольцев отыскать оказалось действительно трудно: весь город спрятал голову в песок. А я-то представлял себе разъяренные толпы, осаждающие зал заседаний и в конце концов срывающие слушания.
Моя «разъяренная толпа» ограничилась тремя персонами.
Уайли Мик согласился поехать, хотя выступать не собирался. Если мне действительно запретят присутствовать, он должен был посидеть в зале и потом все подробно мне рассказать.
Приятной неожиданностью стало появление шерифа Макнэта.
Охранник у входа в зал был неумолим. Когда адвокат совета увидел меня в коридоре, он страшно разозлился, мы обменялись парой нелицеприятных реплик. Люди в форме окружили меня. Я оказался в абсолютном меньшинстве, был разоружен, выдворен из здания и препровожден к машине, где и просидел все время под неусыпным наблюдением двух мужланов с бычьими шеями и низким коэффициентом умственного развития.
По словам Уайли, все прошло как по маслу. Люсьен со сворой Пэджитов, разумеется, был на месте. Адвокат совета зачитал сообщение, в котором Дэнни предстал как юный скаут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106