Его речь была гладкой, текла вольно. Я не мог не отдать должное виртуозу агитации.
В сенате штата он возглавлял комитет дорожного строительства и в течение нескольких минут говорил о новых дорогах, построенных «им» на севере Миссисипи. К каждой сессии, вещал Тео, его комитет разрабатывает четыреста законодательных актов. Четыреста! Четыреста указов или законов. Его работа как председателя комитета именно в этом и заключается — писать законы. В этом смысл деятельности всех сенаторов: писать хорошие и отменять плохие законы. Его молодой оппонент только что кончил юридический факультет, в этом его значительное преимущество. Он, Тео, не имел возможности учиться в колледже, потому что ему пришлось сражаться с япошками — ведь шла Вторая мировая война. Однако, судя по всему, его юный конкурент учился не слишком усердно. Иначе он сдал бы экзамен по процессуальной практике с первого раза.
Но «он завалил экзамен по процессуальной практике, дамы и господа»!
Очень вовремя кто-то, стоявший позади юного Уоррена, выкрикнул:
— Это вранье, черт возьми!
Толпа посмотрела на Уоррена так, словно тот неожиданно сошел с ума. Тео обернулся на голос и скептически переспросил:
— Вранье? — Потом достал из кармана сложенный листок бумаги и продолжил: — Вот, у меня есть доказательство! — Ухватив лист за уголок, он стал размахивать им, но не огласил ни строчки из того, что там было написано. — Как мы можем доверять человеку писать для нас законы, если он не может даже экзамен толком сдать? Так что мы с мистером Уорреном находимся в равном положении — ни он, ни я не сдали экзамена по процессуальной практике! Разница лишь в том, что он три года учился, чтобы завалить экзамен.
Сторонники Тео просто взвыли от хохота. Молодой Уоррен сохранял самообладание, но видно было, что ему хочется провалиться сквозь землю.
Тео беспощадно добивал соперника:
— Может быть, если бы он учился в Миссисипи, а не в Теннесси, он лучше разбирался бы в наших законах!
Тео славился подобными публичными расправами над своими противниками. Однажды он уничтожил оппонента, который при невыясненных обстоятельствах сложил с себя духовный сан. Размахивая извлеченным из кармана «письменным показанием под присягой», он заявил, что имеет доказательства того, что «экс-преподобный» прелюбодействовал с женой дьякона. Этих «письменных показаний» никто никогда так и не прочел.
Десятиминутный регламент для Тео не был препятствием. Он успел за это время пообещать снизить налоги, не позволить бросать деньги налогоплательщиков на ветер и сделать все, чтобы убийцы чаще получали по заслугам, то есть приговаривались к смертной казни. Покончив с обещаниями, он в заключение поблагодарил собравшихся за двадцать лет преданной поддержки и напомнил, что в ходе двух последних избирательных кампаний добропорядочные жители округа Форд отдавали им с Рекс Эллой почти по восемьдесят процентов своих голосов.
В какой-то момент бурной и долгой овации, коей публика наградила Тео, Уоррен тихонько исчез. Как и я. Речи и политики меня изрядно утомили.
* * *
Четыре недели спустя, в первый вторник августа на исходе дня примерно та же публика собралась перед зданием суда в ожидании итогов голосования. Стало значительно прохладнее; термометр показывал всего девяносто два градуса, влажность равнялась девяноста восьми процентам.
Последние дни выборной гонки — мечта репортера. Два кандидата в мировые судьи подрались возле одной из «черных» церквей. С обеих сторон были поданы иски, истцы обвиняли друг друга в клевете и оскорблениях, а также в распространении фальшивых бюллетеней. Одного типа арестовали в момент, когда тот распылителем писал непристойности на агитационном плакате Тео. (Как выяснилось после выборов, этот человек был нанят одним из приспешников Тео осквернять листовки сенатора, чтобы обвинить в этом Уоррена. По словам Бэгги — «обычный трюк».) Генеральному прокурору штата поручили расследовать наличие подозрительно большого количества бюллетеней для заочного голосования. «Самые обычные выборы», — подвел итог Бэгги. Своего пика кампания достигла в тот самый вторник, весь штат, закончив голосование, приготовился получать удовольствие, следя за оглашением предварительных результатов.
Избирательные участки закрылись в шесть, а уже час спустя площадь ожила, преисполненная предвкушения. Среди присутствующих оказалось много приезжих. Люди сбивались в небольшие группки вокруг своего кандидата и даже использовали щиты с наглядной агитацией, чтобы огородить свою территорию. Многие прихватили с собой еду и напитки, у большинства имелись складные стулья — словно они пришли посмотреть бейсбольный матч. По обе стороны от парадного входа суда были установлены огромные классные доски, на которых мелом писали промежуточные итоги подсчетов.
— Мы получили результаты из Карауэя, — объявила в микрофон секретарь комиссии так громко, что ее голос был, наверное, слышен миль за пять от площади. Праздничная толпа мгновенно стала серьезной.
— Северный район Карауэя всегда рапортует первым, — пояснил Бэгги. На улице почти стемнело, было около половины девятого. Мы сидели на крыльце редакции в ожидании новостей. Очередной выпуск было решено перенести на сутки и выйти в четверг со специальным номером, посвященным выборам. Секретарше понадобилось немало времени, чтобы огласить подсчет голосов по каждому кандидату на все должности. Где-то в середине списка она прочла:
— Теперь результаты выборов шерифа. — Несколько тысяч человек затаили дыхание. — Маккей Дон Коули — восемьдесят четыре. Трайс Макнэт — двадцать один. Ти-Ар Мередит — шестьдесят два и Фрек Освальд — одиннадцать. — С дальнего конца лужайки, где собрались сторонники Коули, послышались громкие радостные крики.
— В Карауэе у Коули всегда надежная позиция, — сказал Бэгги, — но все равно он проиграл.
— Проиграл? — переспросил я. Оглашены результаты лишь по первому из двадцати восьми избирательных участков, а Бэгги уже предсказывал победителей.
— Ага. То, что Ти-Ар собрал так много в районе, где у него нет никакой поддержки, показывает, что люди по горло сыты Маккеем Доном. Подожди, вот увидишь, когда вскроют клэнтонские урны.
Постепенно стекались отчеты из мест, о которых я никогда в жизни не слышал: Плезант-Хилл, Шейди-Гроув, Клиби, Три-Корнерз, Кловер-Хилл, Грин-Элли, Поссум-Ридж, Мэсси-Милл, Калико-Ридж... Вуди Гейтс и «Кантри бойз», которые всегда были тут как тут, заполняли паузы музыкой.
Пэджиты голосовали на крохотном участке под названием Дэнсинг-Крик. Когда секретарша огласила итоги голосования на этом участке и оказалось, что Коули получил тридцать один голос, а все остальные, вместе взятые, — восемь, из толпы послышались свист и шиканье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106