- Они опять говорят, что мы сможем достаться шайтану на ужин, - сказал Хусейн, успокоив свое воинство.
- Хорошо. Уводи их. Мы на месте. Вы сделали все, что от вас требовалось. Аллах да пребудет с вами.
- Я не могу оставить вас.
- Нельзя доводить их до крайности. Они еле стоят на ногах от страха. У них трясутся поджилки, и я не могу винить их за это, - устало произнес Адепт.
- Они верны мне.
- Если бы они не были верны тебе, наши головы уже лежали бы в их сумках.
- Хорошо, Я передам, что вы отпускаете нас. Он пошел к своим людям. Возник горячий спор. Хусейн вернулся после десятиминутных переговоров.
- Они сказали, что недостойно воина бояться шайтана. И совсем недостойно оставлять спутников, с которыми пройдено половину пустыни, одних. Они готовы сразиться с легионом шайтанов и умереть с именем Аллаха на устах.
- Скажи, что им не придется умирать. Они будут вознаграждены за свою стойкость. Они увидят город миража.
- Я скажу им это.
В пустыне темень сгущается быстро. Сумерки, красоты заката занимают немного времени. Только солнце спряталось за горизонтом, тут же на небе высыпают мириады звезд - такую россыпь можно увидеть еще разве только в горах.
- Когда же? - наконец не выдержал я.
- Умение терпеливо ждать - весьма редкое и ценное достоинство, - улыбнулся Адепт.
И тут ночь кончилась. Будто чья-то рука толкнула планету вспять, и на небосклоне вновь засияло солнце. Когда глаза привыкли к свету, я увидел, что это вовсе не солнце. На горизонте вспыхнуло гигантское ожерелье, переливающееся гранями тысяч и тысяч драгоценных камней-алмазов, изумрудов, рубинов. Из тьмы ночи в глубине пустыни восстал град Света, открылся человеческому взору город городов - Абраккар.
На что он был похож? Любой язык слишком беден и сух, чтобы передать это. Он был, наверное, огромен, и мы могли видеть лишь его небольшую часть. Ажурные строения, легкие башни, какие-то невероятные, противоречащие всем физическим и архитектурным законам сооружения - все это было прекрасно, гармонично, великолепно. Но поражало не это. Самое удивительное заключалось в какой-то потусторонности, неуловимости очертаний, их усложненности. Разум терялся, не в состоянии осмыслить и охватить их, он блуждал, как в непроходимом лабиринте, в фантастических хитросплетениях, из которых можно было охватить лишь частность - отдельные сооружения, строения, памятники, но смешно было даже пытаться охватить все, понять соотношение этих элементов. Эти головоломные, не дающиеся в руки, не укладывающиеся в голове, противоречивые и вместе с тем прекрасные линии города чем-то напоминали очертания ключа, так поразившего меня в свое время, но только были неизмеримо сложнее.
Воины попадали на колени, вознося молитвы Аллаху и при этом не отрывая глаз от сказочного видения. Может быть, это был самый счастливый момент их жизни. Они наяву увидели благодать Всемогущего и Всемилостивейшего Аллаха. Возможно, это были мой счастливый момент. Мгновение, когда душу пронизывает очарование. Мгновение, которое хотелось бы остановить и наслаждаться им вечно.
- Пошли, - сказал Адепт и вынул ключ из сумки.
Тут же тонкий луч потянулся от ключа к городу. Они соединились струной синего света, который скрепил их сильнее стали.
- Генри, идешь с нами?
- Иду.
- Я провожу вас, - сказал Хусейн, - хотя бы немного. Пожалуйста.
- Как хочешь, - ответил Адепт. - Но это опасно,
- Я не боюсь.
Мы пошли вперед. Песок мягко поскрипывал под подошвами сапог. Мы шли плечом к плечу, не отводя глаз от Абраккара.
- Я не думал, что еще на земле увижу рай, - восхищенно произнес Генри.
- Вряд ли это на нашей Земле, - возразил с проявившейся вдруг горечью Адепт. - И это не рай. Ты в этом убедишься.
- Эй! - окликнул нас Хусейн.
Я посмотрел в его сторону и с удивлением увидел, что с каждым шагом дороги наши расходятся. Он забирал куда-то вправо. Он пытался приблизиться, сделал шаг к нам, но почему-то еще больше отдалился. Наши дороги теперь никогда не сойдутся. По этому пути могли пройти только мы трое.
Абраккар еще был на горизонте, но с каждым шагом мы все больше приближались к нему, будто на нас были надеты семимильные сапоги из русских сказок. Удивительно, пустыня выравнивалась, барханы сглаживались, наконец мы очутились на ровной поверхности.
- Смотрите! - крикнул Генри, тыча пальцем куда-то в сторону.
Вдалеке от нас к городу шел еще кто-то. И он не отдалялся с каждым шагом, как Хусейн, а приближался.
- Робгур! - воскликнул Адепт. - Он пришел, Я знал, что так и будет. Мы сразимся с ним здесь.
- Да, но как он надеется попасть в город? - осведомился Генри. - Ключ-то у нас!
- Он цепляется за нас. И мы на своем горбу тащим его в Абраккар.
- Чертов паразит! - не удержался от восклицания Генри.
Еще немного - и мы очутились на зеркальной поверхности, потянувшейся от горизонта до горизонта. Небо посветлело и стало зеленым. Я оглянулся и увидел сзади мираж: клочок подлоскутом звездного неба. Это где-то очень далеко. Там, куда нам теперь нет пути.
Абраккар раскинулся перед нами. Гигантский непонятный город, вблизи выглядевший еще более страшным и непостижимым, чем издалека.
Еще два шага - и мы очутились на его улицах. Если только их можно было назвать таковыми.
- Три биологически активных объекта, свобода действий - единица. - Тарабарская речь, как и в пирамиде, была мне чем-то знакома, но смысл сказанного по-прежнему ускользал. Откуда исходил этот голос?
Адепт вытащил гризрак и сжал его в руке. Голос шел оттуда и звучал в глубине моего существа. Винер и Генри тоже услышали его. Гризрак ожил.
* * *
Здесь не было ни луны, ни солнца, ни звезд. Зеленое небо светило равномерно - оно и было источником света. Этот мир не знал сумерек, ночи, смены погоды, зимы, осени, дождей. Тут все строилось по каким-то иным законам. Когда здесь жили иглины, возможно, все находилось в движении, изменении, здесь кипела жизнь. Сейчас Абраккар застыл… Однако это было только первым впечатлением. Мы ощущали, что город живет, и в нем есть нечто, составляющее его суть, если хотите - душу
Мы стояли на площади, покрытой тем же черным материалом, что и площадка вокруг металлической пирамиды в сельве. В центре возвышалась гигантская скульптура - дракон, обвивающий бабочку. Вокруг площади вздымался ввысь хрустальный амфитеатр, и опять взор терялся в линиях, не в силах уловить закономерности его кружев.
- Это символ Абраккара, - произнес Адепт, кивком указав на скульптуру. - Город - прекрасная бабочка, застывшая в объятиях дракона, - свернувшего пространство.
- Куда теперь? - спросил Генри
- Вперед. Рано или поздно нам предстоит встреча с Хранителем, и к этому времени я хочу узнать об Абраккаре побольше, проникнуть разумом в его душу, во всяком случае, попытаться хоть бы немного сделать это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90