- Знакомая картина. В люксе жил?
- Ага, как же!… В двухместном номере.
- Правильно. Люкс по чину не положен. Небось в номере деваха в соседках была знойная?
- К сожалению, слова ваши весьма далеки от истины.
- Да неужто?
- Что у нас здесь творится?
- Здесь, как всегда, творится кавардак. Помнишь, говаривал гордый римлянин Цицерон: «Нравами древними держится Рим и доблестью граждан». Нравы
Древние позабыты, вся доблесть уходит на рэкет, грабежи и пьяные потасовки… Как ты уехал, тут вообще черт-те что началось. Резкий рост тяжких, особенно насильственных. И все это как снежный ком растет. Солнечная активность, что ли, на бандюков влияет?
- Не знаю, Владимир Евгеньевич.
- И я не знаю. Знаю лишь, что у нас впереди, если так дальше пойдет, будут неприятности. Опять комиссию из МВД направляют, будут на орехи раздавать за рост преступности.
- Ничего, эта проверка не первая и не последняя.
- Я уже уставать начал. Сколько лет одно и то же - кража, убийство, выезд на место происшествия, засада. Из года в год.
- Ну, сейчас легче - кабинет, совещание, селектор, заседание в городской администрации.
- Ха, шутник… Ты-то как? Говорят, вчера в автобусе пришлось покувыркаться?
- Было дело.
- Не сильно зашибся?
- Да вроде нет. Пригоден к эксплуатации.
- Хорошо. - Пиль порылся в бумагах и протянул мне новый номер газеты «Щит и меч». - На десятой странице, посмотри, статья небезызвестного В. Пиля под названием «Городовые - это звучало гордо». Затронуты вопросы работы царской полиции в нашем городе.
Статья занимала целую полосу и была проиллюстрирована старинными фотографиями.
- Это пока негромкая слава, но уже известность, - улыбнулся я.
- Третья статья моя за полгода. Уважают, а?
- Уважают.
- Я тут в наших архивах копался. Интересную штуку нашел. - Пиль пододвинул ко мне красную папку с надписью: «Участнику областной партконференции». - Дневник восемнадцатого века. К сожалению, без конца, иначе цены бы ему не было.
- А как дневник оказался в архивах управления?
- Не знаю. Да мало ли что там можно откопать, там документы еще времен царской охранки остались.
- Дадите почитать?
- Бери…
Целый день я прилагал титанические усилия, чтобы войти в рабочий ритм, задвинуть подальше воспоминания об отпуске, походах за грибами, пустом времяпрепровождении, ну а также менее приятные воспоминания о кувыркающемся автобусе, раненых, потерявших сознание людях.
Посмотрев сводки происшествий, оперативные материалы, я убедился, что Пиль не преувеличивал, когда жаловался на рост преступности. Каждый день то убийство, то тяжкие телесные, повлекшие смерть, то изнасилование, то массовые драки. Все больше и больше. Этот чертов город никогда не отличался спокойствием, но сейчас начинало зашкаливать.
Я погрузился в привычную суету. Подписывал рапорты, заявки на проведение разведывательно-поисковых мероприятий, вызывал сотрудников с делами оперативного учета, распекал за недостаточное рвение, знакомился с тем, как идет работа по нераскрытым преступлениям. Ближе к вечеру до хрипоты полаялся с районным прокурором, решившим выпустить из-под стражи шайку квартирных воров, на которой, по оперативным данным, висят два трупа. К девятнадцати часам я выдохся и решил уйти с работы не как обычно, в девять, а на два часа раньше. На вечер у меня имелись кое-какие планы. Я хотел навестить в больнице мою спутницу по несчастному автобусу - Алю. Зачем? Ну, не то чтобы я хотел затеять интрижку и соблазнить невинное дитя. Просто мне захотелось еще раз ее увидеть. Почему? Видимо, потому, что мне пришелся по душе наивный взор ее лучистых глаз и то, как она хлопает ресницами при разговоре… Эх, Виктор, старый перечник, ты минимум на десять лет старше ее… Впрочем, о чем это я? Ведь речь идет всего лишь о том, чтобы навестить лежащего на больничной койке человека, принести связку бананов… Если утром меня еще мучили сомнения, то к вечеру я вполне созрел для такого поступка.
Аля лежала в городской больнице «Скорой помощи». Точнее не лежала, а вполне свободно передвигалась, несмотря на перебинтованную руку и пластырь на щеке. Моему появлению она не удивилась. Возможно, даже обрадовалась. Мне, во всяком случае, хотелось, чтобы она обрадовалась, это польстило бы моему мужскому самолюбию. Неуклюже пробормотав что-то насчет подарка из Африки, я протянул ей бананы. Неловкость вскоре прошла. Мы сидели в креслах в полутемном холле рядом с неработающим телевизором.
- Виктор, вы теперь за меня отвечаете. Вы мой должник, - неожиданно сказала она.
- Почему? - удивился я,
- Вы меня спасли. Несмотря на то что у меня не было серьезных повреждений и через денек-другой я выйду отсюда, тогда, на шоссе, я истекла бы кровью, если бы не ваша помощь. Врач так и сказал. Душа моя металась бы сейчас в астрале, ища пристанища. Интересно, правда? хмыкнула Аля.
- Не нахожу ничего интересного. Мне пришлось бы разоряться на цветы к похоронам.
- Вы теперь мой спаситель, и, по идее, должны нести всю полноту ответственности за спасенную. Так что вы мой должник.
- Да? - Я озадаченно посмотрел на нее. Ход ее рассуждений не показался мне убедительным.
- Вас это сильно тяготит?
- Да не сказал бы.
С Алей было легко - Обычно в разговоре то и дело возникают моменты, когда беседа выдыхается, чувствуется, что и ты, и собеседник зашли в тупик, становится скучно, повисает напряжение, и тогда приходится предпринимать усилия, толкать этот разговор вперед, разгонять его, будто заглохшую машину. С Алей таких моментов не было, равно как и я не замечал искусственности, не испытывал напряжения. Мы проговорили с полчаса. Я намеренно избегал тем, связанных с автокатастрофой, но Аля сама снова вспомнила о ней.
- Мне не дает покоя вопрос: что же с нами произошло на Северном шоссе?
- Я еще не видел заключения специалистов. Автотранспортные экспертизы не проводятся за день. Наверное, что-то случилось с системой управления. Я видел, как шофер пытался удержать «икарус» на дороге, но у него ничего не получалось.
- По-моему, это как-то связано с той ерундовиной, которая произошла с солнцем.
- Нет, вряд ли, - покачал я головой. - Совпадение. Это был обычный оптический эффект, как гало или ложные Солнца.
- Виктор, тут что-то другое. Я знаю, здесь нечто гораздо более серьезное.
- С чего вы взяли?
- Да есть кое-какие основания так думать… Виктор, хотите расскажу жуткую и интересную историю. Из моей жизни. Свидетельство очевидца - любая газета напечатала бы.
- С удовольствием послушаю жуткую историю.,
- Семейка у нас была еще та. Нет, папа и мама вполне приличные люди, я их люблю. Чего не скажешь о моей бабке. Она с самого начала была против брака моих родителей. Не знаю почему, но она с первого взгляда возненавидела маму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90