— Я люблю тебя.
Он открыл глаза. Медленная улыбка подняла уголки его рта. Он протянул пуку и коснулся ее виска, перебирая в пальцах ее локоны.
Она поняла, что он хочет что-то сказать, и приложила палец к его губам. Слегка отодвинувшись, прошептала:
— Нет. Не говори ничего.
Он приподнялся на локте. Лунный свет озарил его лицо, высвечивая взлет бровей, придавая легкую насмешливость его улыбке.
— Глупое Солнышко… Не говорить, что я люблю тебя?
— Не говори, что любишь. Не говори, что никогда раньше не испытывал такого чувства. Не говори… всего того, что говорил другим, — она закусила губу. — Я этого не вынесу.
Он опустил глаза. Рот посуровел. Кончики его пальцев легким касанием прошлись, лаская кожу ее плеча, вниз по груди.
— Ты оставляешь меня без слов.
Она посмотрела вверх. Легкие прикосновения скользили по ее коже, рисуя круги, спирали, сердца.
— Я хотела только… — прошептала она. — Мне нужна твоя помощь против Чилтона. Мне не нужен был любовник. Я хотела справедливого мщения за то, что сделали с моей семьей. Это все, что я у тебя просила.
— Клянусь, это будет, — сказал он.
— Увы! — она безнадежно рассмеялась. — Ты же Сеньор. Не так ли?
Его рука застыла.
— Великий бандит, — сказала она. — Полуночный Принц. Герой, легенда, миф, — страх сделал ее безжалостной: — Я выбросила твое бриллиантовое колье в пруд.
Она почувствовала, как изменилось его лицо и напряглось тело. Он сжал ее плечо, наклонился к ней, поцеловал ее в губы, грубыми поцелуями покрыл ее лицо.
— Чего ты хочешь? — выдохнул он, наконец. — Хочешь, чтобы я стал на колени?
Она смотрела ему в лицо.
— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
— Ты сама пришла ко мне, — он приблизил свое лицо, но не поцеловал ее.
— Забудь. Чтобы не болела душа… — она прикусила губу. — Чтобы ушла эта боль, боль на всю жизнь.
— Я не причиню тебе боли, — прошептал он. Она закрыла глаза.
— Ты рвешь меня на части.
— Ли, — повторил он, — я люблю тебя.
Отчаянная напряженность его голоса заставила ее отвернуться.
— Оставь меня в покое, — повторила она.
Он откинулся назад, поднявшись на руке.
— Оставить тебя! — Эхом повторил он эти слова отчаяния.
— Я больше так не могу, — ее голос дрогнул. — Почему ты не хочешь пожалеть меня и оставить меня в покое?
Он отодвинулся от нее и поднялся с постели, оказавшись в тени. Но все равно она видела, как великолепна его фигура, как буйно рассыпались по плечам его золотые волосы.
— Зачем ты пришла ко мне? — спросил он. Она молча прижалась лицом к теплому месту, где он лежал.
— Ответь, Ли, зачем ты приходила?
Она схватила подушку и обхватила ее руками.
— Для любви? — спрашивал он. — Только для этого?
— Любовь! — она отшвырнула подушку и села, натягивая на себя простыню. — Тебе ничего не стоит говорить про любовь. Ты болтаешь о любви, не понимая даже значения этого слова. И вряд ли когда-нибудь поймешь.
Он хрипло вздохнул.
— Как ты можешь говорить это теперь, после того… — разведя руки в недоумении, он попытался объяснить: — После всего, что произошло между нами?
— Это был только сон. Ты любишь своих коней, ты любишь Немо, а от меня тебе нужно только твое отражение. Тебя и твоей проклятой маски! — она уже плакала, не скрывая слез, закидывая голову и зажмурив глаза. — Не пытайся выдать это за любовь, потому что я знаю, что такое любовь, — она терзает, терзает, терзает.
— Пусть так, — тихо произнес он. — Это тоже терзает.
Она почувствовала, как он приблизился. Постель рядом с ней прогнулась под его телом. Он коснулся ее лица, и она отодвинулась от него.
— Не надо, — проговорила она. — Сегодня ты получил от меня то, что хотел.
— Это не все, что я хотел.
— Разве? — горько сказала она. — Этого недостаточно? Ты хочешь поглотить всю меня целиком, дюйм за дюймом — мое тело и мою душу, — открыв глаза, она уставилась на него. — А вскоре тебе и этого не будет хватать.
Он опустил взгляд, лицо его было мрачным, озабоченным.
— Ты сказала, мы будем вместе. Ты и я. И я никогда не забуду того, что тогда испытал. Я так этого хотел, — он посмотрел на нее из-под ресниц и тихо произнес: — Думаю, что знаю, что такое любовь, Ли.
— Уходи! — она обнимала подушку. — Уходи, уходи.
— Это ведь ты пришла ко мне, — мягко возразил он.
— Я… ненавижу… тебя.
Он наклонился и прижался лбом к ее плечу.
— Ты не можешь, — прошептал он. — Не можешь ненавидеть меня.
Какое-то время она сидела неподвижно, губы ее дрожали; она замерзла, ощущая тепло только там, где он касался ее.
— Сколькими любовными связями ты можешь похвастаться? Пятнадцатью? Двадцатью? Сотней?
Он не глядел на нее.
— Это не имеет значения.
— Сколькими?
— Не важно. Но я никогда не отдавал своего сердца так, как теперь.
— А я отдавала, — сказала она. — Его звали Роберт. Скольких можешь назвать ты?
Он резко выдохнул воздух и отстранился.
— Зачем?
— Почему бы и нет? Назови мне последних пять
— Для чего тебе это?
Она подняла подбородок и надменно посмотрела на него.
— Бедные дамы, ты что, не можешь их вспомнить?
— Последнюю звали Элизабет. Она оказалась стервой, донесла на меня.
— Одна, — она наблюдала за ним. — Кто была ее предшественница?
Он нахмурился, заерзал, отодвигаясь все дальше.
— Не понимаю тебя. Не глупи.
— Забыл?
— Не забыл, если на то пошло. Элизабет Берерорд, Каро Тейлор, леди Оливия Халл и Анни… Анни, да… Она была из Монтегю, она выходила дважды замуж, так что, прости, я не вспомню ее последнюю фамилию, и леди Либби Селвин.
Она подняла брови.
— Ты вращался среди высокородных особ?
Он пожал плечами.
— Я вращался, где мне хотелось.
— И всех их ты любил?
— А, вот в чем дело. Нет, ни одну из них я не любил. Это совсем не то же самое. На этот раз… — он заморгал с ошеломленным видом и отвел от нее глаза. — На этот раз все иначе.
— Конечно. Собираешься ли ты завести детей? Построить дом на холме? Бросить свое занятие и начать жизнь честного деревенского сквайра?
Он мрачно уставился в темноту.
— Моя голова оценена. Ты же знаешь.
Она отбросила одеяло.
— Тебе везет.
Он резко поднял голову.
— Мне это везеньем не кажется.
— Разве? — Ли ощупью искала свою рубашку и, найдя, стала натягивать через голову.
— Подожди, — он потянулся к ней. — Ли! Не уходи.
— Я не собираюсь оставаться, — она повернулась к двери.
— Ты не такая, как все, — воскликнул он. — Я люблю тебя! Я люблю тебя! Ты… Боже мой, Ли, ты как солнце, ты сияешь так ярко, что мне становится больно. Остальные… все остальные — это свечки.
Приложив руку к сердцу, она пробормотала:
— Прекрасно сказано, галантно и с чувством. Я давно говорила, что тебе надо стать трубадуром.
— Проклятье! — он прыжком выскочил на середину комнаты. — Почему ты не хочешь поверить, что я люблю тебя?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110