И я исправлю свою ошибку.
Это смиренное признание своей вины и готовность ее искупить были столь неожиданными и безосновательными, что Джулиана расхохоталась.
— Ваша светлость, обида, которую вы нанесли мне, ужасна. Трудно даже вообразить, чем ее можно было бы загладить.
Тут дверь открылась, и на пороге возник лакей.
— Леди Эджкомб, к вам гости. Я проводил их в вашу личную гостиную.
— Гости? И кто же? — Джулиана была поражена.
— Три юные дамы, мадам. Мисс Эмма, мисс Лили и мисс Розамунд. Я подумал, что им удобнее подождать вас в вашей личной гостиной. — Выражение лица Кэтлета оставалось невозмутимым.
Интересно, догадался ли лакей, что эти дамы обитают на Рассел-стрит и являются гостями другого сорта, нежели леди Мелтон с дочерью? Или он проводил их в малую гостиную на том основании, что это личные знакомые Джулианы?
— Простите, ваша светлость. — Сделав книксен, Джулиана покинула библиотеку и быстро взбежала по лестнице.
Тарквин посмотрел ей вслед и пожал плечами. До сих пор единственной женщиной, с которой он жил в одном доме, была его мать. Очевидно, ему многому предстоит научиться в обращении со слабым полом, и, похоже, Джулиана Кортней, виконтесса Эджкомб, готова преподать необходимые уроки. И по всей вероятности, это обучение потребует от него серьезного и усердного отношения.
Джулиана спешила в гостиную, немало удивленная, что с такой легкостью может общаться со своими подругами с Рассел-стрит. Они были знакомы недавно, но жизнь под одной крышей способствовала установлению между ними теплых, приятельских отношений, которые неизбежно и незаметно возникают из общих тревог, забот, радостей.
— Джулиана, до чего у тебя прелестная гостиная! — воскликнула Розамунд, стоило ей показаться на пороге.
— Да что там гостиная! Весь дом поставлен на широкую ногу! — Лили пересекла комнату и обняла Джулиану… — Ты счастливица, Джулиана. Ах, какое у тебя платье! Восхитительно! И настоящие серебряные пряжки на туфельках! — Ни одна деталь ее туалета не ускользнула от опытного взгляда подруги.
— Я готова умереть от зависти! — обмахиваясь веером, призналась Эмма. — Конечно, в твоем положении есть и не очень приятные стороны, — сощурив глаза, добавила она. — Ведь за все это приходится платить!
— Расскажи нам о себе, Джулиана. — Розамунд взяла ее за руки и усадила рядом с собой на софу. — Можешь не скрывать ничего, мы поймем тебя.
Джулиана испытала сильнейший соблазн выложить девушкам все без утайки, такое искреннее участие и заинтересованность в ее судьбе выказывали подруги. Но последним усилием воли она устояла перед этим опасным искушением. Ей необходимо научиться хорошенько хранить свои секреты, раз она пустилась в такую авантюру. К тому же именно из-за своей простодушной откровенности она оказалась в ситуации, при которой ее смогли шантажировать.
— Мне особенно нечего рассказывать, — промолвила она. — Вы все сами понимаете. Мы вчера обвенчались с виконтом Эджкомбом и теперь вместе живем у графа Редмайна.
— Значит, граф действительно купил тебя не для себя? — не унималась Эмма и даже склонилась к Джулиане, чтобы лучше видеть ее лицо.
— В каком-то смысле для себя, — уклончиво ответила Джулиана.
— Выходит, они оба твои любовники? — прищурила глаза Лили.
— Не совсем так.
— Джулиана, не будь такой скрытной! — воскликнула Эмма. — Мы просто хотим знать, за что тебе выпала такая удача. В том, что граф со своим кузеном делят тебя между собой, нет ничего странного… тем более что это очень удобно, раз вы живете под одной крышей.
— Да, это так. — Джулиана решила, что проще уверить их в том, что у нее два любовника, чем объяснять, как обстоит дело в действительности, или уходить от ответа. — Я принадлежу и графу, и его кузену. Но это вовсе не обременительно. — Она поднялась и позвонила в колокольчик. — Хотите шерри… или шампанского? — поинтересовалась она, желая переменить тему разговора.
— Как восхитительно! — воскликнула Лили. — Ты можешь заказывать спиртное в этом доме?
— Я могу заказывать все что угодно, — ответила Джулиана с легкой бравадой. — Кэтлет, принесите, пожалуйста, шампанское, — сказала она лакею, когда тот появился.
— Миледи… — Кэтлет с достоинством поклонился и вышел из комнаты.
— Ну вот, вы видели? — с усмешкой сказала Джулиана. — Все мои приказания выполняются безоговорочно.
— Невероятно! — вздохнула Розамунд. — Но когда я вспоминаю о бедняжке Люси Тибет… — При этих словах лица подруг враз помрачнели, с них исчезло выражение воодушевления и приподнятости.
— Люси Тибет? — переспросила Джулиана.
— Она работала в одном из шляпных магазинчиков мадам Хэддок. — Голос Эммы стал едким и колючим. — Упаси Господь, если судьба сведет тебя с мадам Хэддок, Джулиана.
— Она еще похлеще, чем был ее покойный муж, — вставила Розамунд. — Мы думали, что после его смерти для девушек, которые работали у него, наступит облегчение. Но когда его жена взяла все в свои руки, стало еще хуже.
Приход Кэтлета с шампанским прервал разговор, и в комнате повисла гнетущая тишина, которую нарушал лишь легкий звон бокалов. Кэтлет обошел всех дам с подносом и, поклонившись, удалился.
— Так что произошло с этим шляпным магазинчиком? — возобновила беседу Джулиана, сделав глоток шампанского, от которого у нее защекотало в носу и на глазах выступили слезы.
— На самом деле это бордель, — пояснила Лили. — Он находится в Ковент-Гардене. Там много таких заведений, работающих под вывесками кондитерских и кафешантанов. Это прекрасный способ обойти закон и отвязаться от констеблей. Все знают, что кроется за этими вывесками, но выглядят они вполне невинно. Хэддоки испокон века арендуют магазинчики и кафе на Пьяцца… по-моему, за три гинеи в неделю. Они исправно платят налоги и делятся доходами с констеблями.
— А девушкам при этом приходится туго, — сказала Лили. — Люси за неделю потратила десять фунтов на одежду и новые бокалы для вина, которые она просто вынуждена была купить у мадам Хэддок, так что у нее осталось всего шесть пенсов на жизнь.
— Перед смертью мистера Хэддока Люси подписала долговое обязательство на сорок фунтов, — приступила к разъяснению сути дела Розамунд. — Когда-то он выкупил ее из долговой тюрьмы, и с тех пор она оказалась в настоящей кабале: каждую неделю ей приходилось отстегивать ему кругленькую сумму. А когда она оказалась без денег, мадам Хэддок предъявила эту давнишнюю расписку к оплате и упрятала несчастную девушку в Маршалси.
— Мы собираем для нее деньги, — сказала Лили. — Надо попытаться помочь ей, если это возможно.
— Кто знает, как сложится судьба каждой из нас завтра, — мрачно добавила Розамунд.
— Некоторые сводни или сутенеры могут дать попавшей в беду девушке безвозмездную ссуду, — сказала Эмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Это смиренное признание своей вины и готовность ее искупить были столь неожиданными и безосновательными, что Джулиана расхохоталась.
— Ваша светлость, обида, которую вы нанесли мне, ужасна. Трудно даже вообразить, чем ее можно было бы загладить.
Тут дверь открылась, и на пороге возник лакей.
— Леди Эджкомб, к вам гости. Я проводил их в вашу личную гостиную.
— Гости? И кто же? — Джулиана была поражена.
— Три юные дамы, мадам. Мисс Эмма, мисс Лили и мисс Розамунд. Я подумал, что им удобнее подождать вас в вашей личной гостиной. — Выражение лица Кэтлета оставалось невозмутимым.
Интересно, догадался ли лакей, что эти дамы обитают на Рассел-стрит и являются гостями другого сорта, нежели леди Мелтон с дочерью? Или он проводил их в малую гостиную на том основании, что это личные знакомые Джулианы?
— Простите, ваша светлость. — Сделав книксен, Джулиана покинула библиотеку и быстро взбежала по лестнице.
Тарквин посмотрел ей вслед и пожал плечами. До сих пор единственной женщиной, с которой он жил в одном доме, была его мать. Очевидно, ему многому предстоит научиться в обращении со слабым полом, и, похоже, Джулиана Кортней, виконтесса Эджкомб, готова преподать необходимые уроки. И по всей вероятности, это обучение потребует от него серьезного и усердного отношения.
Джулиана спешила в гостиную, немало удивленная, что с такой легкостью может общаться со своими подругами с Рассел-стрит. Они были знакомы недавно, но жизнь под одной крышей способствовала установлению между ними теплых, приятельских отношений, которые неизбежно и незаметно возникают из общих тревог, забот, радостей.
— Джулиана, до чего у тебя прелестная гостиная! — воскликнула Розамунд, стоило ей показаться на пороге.
— Да что там гостиная! Весь дом поставлен на широкую ногу! — Лили пересекла комнату и обняла Джулиану… — Ты счастливица, Джулиана. Ах, какое у тебя платье! Восхитительно! И настоящие серебряные пряжки на туфельках! — Ни одна деталь ее туалета не ускользнула от опытного взгляда подруги.
— Я готова умереть от зависти! — обмахиваясь веером, призналась Эмма. — Конечно, в твоем положении есть и не очень приятные стороны, — сощурив глаза, добавила она. — Ведь за все это приходится платить!
— Расскажи нам о себе, Джулиана. — Розамунд взяла ее за руки и усадила рядом с собой на софу. — Можешь не скрывать ничего, мы поймем тебя.
Джулиана испытала сильнейший соблазн выложить девушкам все без утайки, такое искреннее участие и заинтересованность в ее судьбе выказывали подруги. Но последним усилием воли она устояла перед этим опасным искушением. Ей необходимо научиться хорошенько хранить свои секреты, раз она пустилась в такую авантюру. К тому же именно из-за своей простодушной откровенности она оказалась в ситуации, при которой ее смогли шантажировать.
— Мне особенно нечего рассказывать, — промолвила она. — Вы все сами понимаете. Мы вчера обвенчались с виконтом Эджкомбом и теперь вместе живем у графа Редмайна.
— Значит, граф действительно купил тебя не для себя? — не унималась Эмма и даже склонилась к Джулиане, чтобы лучше видеть ее лицо.
— В каком-то смысле для себя, — уклончиво ответила Джулиана.
— Выходит, они оба твои любовники? — прищурила глаза Лили.
— Не совсем так.
— Джулиана, не будь такой скрытной! — воскликнула Эмма. — Мы просто хотим знать, за что тебе выпала такая удача. В том, что граф со своим кузеном делят тебя между собой, нет ничего странного… тем более что это очень удобно, раз вы живете под одной крышей.
— Да, это так. — Джулиана решила, что проще уверить их в том, что у нее два любовника, чем объяснять, как обстоит дело в действительности, или уходить от ответа. — Я принадлежу и графу, и его кузену. Но это вовсе не обременительно. — Она поднялась и позвонила в колокольчик. — Хотите шерри… или шампанского? — поинтересовалась она, желая переменить тему разговора.
— Как восхитительно! — воскликнула Лили. — Ты можешь заказывать спиртное в этом доме?
— Я могу заказывать все что угодно, — ответила Джулиана с легкой бравадой. — Кэтлет, принесите, пожалуйста, шампанское, — сказала она лакею, когда тот появился.
— Миледи… — Кэтлет с достоинством поклонился и вышел из комнаты.
— Ну вот, вы видели? — с усмешкой сказала Джулиана. — Все мои приказания выполняются безоговорочно.
— Невероятно! — вздохнула Розамунд. — Но когда я вспоминаю о бедняжке Люси Тибет… — При этих словах лица подруг враз помрачнели, с них исчезло выражение воодушевления и приподнятости.
— Люси Тибет? — переспросила Джулиана.
— Она работала в одном из шляпных магазинчиков мадам Хэддок. — Голос Эммы стал едким и колючим. — Упаси Господь, если судьба сведет тебя с мадам Хэддок, Джулиана.
— Она еще похлеще, чем был ее покойный муж, — вставила Розамунд. — Мы думали, что после его смерти для девушек, которые работали у него, наступит облегчение. Но когда его жена взяла все в свои руки, стало еще хуже.
Приход Кэтлета с шампанским прервал разговор, и в комнате повисла гнетущая тишина, которую нарушал лишь легкий звон бокалов. Кэтлет обошел всех дам с подносом и, поклонившись, удалился.
— Так что произошло с этим шляпным магазинчиком? — возобновила беседу Джулиана, сделав глоток шампанского, от которого у нее защекотало в носу и на глазах выступили слезы.
— На самом деле это бордель, — пояснила Лили. — Он находится в Ковент-Гардене. Там много таких заведений, работающих под вывесками кондитерских и кафешантанов. Это прекрасный способ обойти закон и отвязаться от констеблей. Все знают, что кроется за этими вывесками, но выглядят они вполне невинно. Хэддоки испокон века арендуют магазинчики и кафе на Пьяцца… по-моему, за три гинеи в неделю. Они исправно платят налоги и делятся доходами с констеблями.
— А девушкам при этом приходится туго, — сказала Лили. — Люси за неделю потратила десять фунтов на одежду и новые бокалы для вина, которые она просто вынуждена была купить у мадам Хэддок, так что у нее осталось всего шесть пенсов на жизнь.
— Перед смертью мистера Хэддока Люси подписала долговое обязательство на сорок фунтов, — приступила к разъяснению сути дела Розамунд. — Когда-то он выкупил ее из долговой тюрьмы, и с тех пор она оказалась в настоящей кабале: каждую неделю ей приходилось отстегивать ему кругленькую сумму. А когда она оказалась без денег, мадам Хэддок предъявила эту давнишнюю расписку к оплате и упрятала несчастную девушку в Маршалси.
— Мы собираем для нее деньги, — сказала Лили. — Надо попытаться помочь ей, если это возможно.
— Кто знает, как сложится судьба каждой из нас завтра, — мрачно добавила Розамунд.
— Некоторые сводни или сутенеры могут дать попавшей в беду девушке безвозмездную ссуду, — сказала Эмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115