Ни фотографов, ни репортеров. Никто даже не знал, что она не в Нью-Йорке. Она лишь кратко уведомила редакцию, что берет два свободных дня и позвонит, как будет готова новая статья. Они могут использовать несколько пикантных новостей, не вошедших в ее предыдущие статьи. Этого достаточно, пока она не передумает и не решится возобновить сотрудничество с газетой под именем Мартина Хэллама.
— Мы остановимся в пансионате «Ритц», — объявил он торжественно, втискивая ее чемоданы на переднее сиденье.
— Что-нибудь сносное? — спросила она, откидываясь на его руку.
— Подожди, скоро увидишь. — Его вдруг охватило беспокойство.
— Слушай, может, тебе хотелось бы пожить в «Фейрмонте» или «Хантингтоне»? Они намного лучше, но я подумал, что это как раз и будет тебе не по нраву.
— Что, в «Ритце» более безопасно?
Он рассмеялся, взглянув на выражение ее лица.
— О да, малышка. Конечно, там безопаснее. Поэтому мне и нравится «Ритц». Там намного безопаснее!
Большое стареющее серое здание среди особняков на прибрежных холмах. Когда-то это был респектабельный дом, сейчас в нем проживали случайные люди — увядающие дамы и усыхающие старички. Сюда иногда забредали и «лишние» гости из роскошных ближайших домов. Странной мешанине его обитателей соответствовало и внутреннее убранство: изогнутые канделябры с пыльными плафонами, старые, обитые красным бархатом кресла, цветные атласные портьеры и витиеватые бронзовые урны.
В глазах Люка плясали веселые огоньки, когда они входили внутрь и направлялись к старой, без умолку щебечущей женщине за стойкой. Короткие косички торчали у нее над ушами, а искусственные зубы отдавали таким блеском, что с ними была не страшна любая темнота.
— Добрый вечер, Эрнестина. — Имя это было ей как нельзя кстати.
— Добрый вечер, мистер Джонс, — ответила та, с одобрением взглянув на Кизию. Такие гости ей нравились. Хорошо одетые, богатенькие, приглаженные. В конце концов, ведь это «Ритц».
Они вошли в дребезжащий лифт, управляемый маленьким старичком. Он что-то мурлыкал себе под нос, пока они, раскачиваясь, поднимались на второй этаж.
— Обычно я хожу пешком, но сегодня хотел показать тебе все.
Объявление в лифте оповещало: завтрак в семь, ланч в одиннадцать, обед в пять. Крепко держась за его руку, Кизия улыбнулась.
— Спасибо, Джо, — поблагодарил Люк лифтера, легонько хлопнув того по плечу и подхватив чемоданы.
— Сэр, вам помочь?
— Нет, благодарю, — ответил Люк. Он сунул в руку лифтера чаевые, и они вышли в коридор. На полу — темно-красный ковер, на стенах тщательно подобранные подсвечники.
— Налево, малыш. — Она повиновалась, и они прошли в конец коридора.
— У нас потрясающий вид из окна, ты только подожди. — Он вставил ключ в замочную скважину, дважды повернул его, поставил на пол чемоданы и притянул Кизию к себе.
— Я так рад, что ты выбралась. Боялся, что будешь занята.
— Не для тебя, Люк. Ты, должно быть, шутишь! Мы что, собираемся так стоять всю ночь?
— Нет. Ну конечно же, нет! — Он легко подхватил ее на руки и перенес через порог в комнату. От неожиданности она чуть не задохнулась, а потом стала смеяться. Ей никогда не приходилось видеть столько голубого бархата и атласа в одном месте.
— Люк, это буйство, но мне нравится.
Улыбаясь, он опустил ее на пол. Широко раскрытыми глазами она смотрела на кровать на четырех стойках: голубые бархатные драпировки, голубое атласное покрывало, полог… Голубые бархатные стулья, старомодный комод для одежды, камин, цветистый голубой ковер, видавший лучшие дни… Она бросила взгляд в окно. В огромной темной чаше залива отсвечивали холмы Сосалито и мерцающие огни моста «Золотые ворота».
— Люк, да это потрясающее место! воскликнула она с сияющими глазами.
— «Ритц» у твоих ног.
— Дорогой, я обожаю тебя. — Она бросилась в его объятия.
— Леди, ваша любовь вполовину меньше моей. Нет, пожалуй, еще меньше.
— Молчи…
Их губы нежно встретились, он поднял ее и тут же опустил в голубую атласную кровать.
— Голодна?
— Не знаю. Я так счастлива, что ни о чем больше не могу думать. — Она сонно повернулась на другой бок, чмокнув его в шею.
— Как насчет пасты?
— Конечно… — Она не проявила никакого желания встать. По нью-йоркскому времени был час ночи, и она испытывала удовольствие от того, что лежит в постели.
— Ну же, малышка, поднимайся,
— Господи, только не душ! — Он смеялся, шлепал ее по спине, вытаскивал из-под простыни.
— Если ты не встанешь через две минуты, я притащу душ сюда.
— Ты не посмеешь. — Она лежала, упрямо закрыв глаза и сонно улыбаясь.
— Не посмею? — Люк смотрел на нее сверху вниз с огромной любовью и нежностью.
— Господи, ну конечно, посмеешь. Могу я принять ванну вместо душа?
— Принимай что хочешь, только поскорей поднимайся.
Она уже открыла глаза и смотрела на него не шелохнувшись.
— В таком случае я приму тебя.
— После того, как поедим. Сегодня у меня не было времени на ланч, и я проголодался. Мне хотелось закончить все дела до того, как ты выберешься сюда.
— И тебе удалось? — Она приподнялась на локте и потянулась за сигаретой. Начало разговора, которого она ждала. Голос стал напряженным.
— Да. Мы все завершили. — В его сознании мелькнули лица убитых.
— Лукас… — Она еще никогда не спрашивала его прямо, он тоже не проявлял инициативы.
— Да? — Все, что относилось к нему, казалось непроницаемым. Но они оба знали.
— Я не должна совать нос в твои дела? Он пожал плечами и медленно покачал головой.
— Нет. Я знаю, куда ты собираешься. И полагаю, вправе спросить.
— Ты хочешь знать, чем я здесь занимался? — Она кивнула. — Но ведь ты уже знаешь, не так ли? — Он выглядел постаревшим и усталым. Праздничная атмосфера внезапно улетучилась.
— Думаю, да. Мне кажется, не зная, я догадывалась. Но сегодня после полудня… — Ее голос затих. Сегодня? Разве? Кажется, это случилось несколько лет назад. — Сегодня в полдень я увидела газеты, заголовки… бунт в Сан-Квентине. Это ведь твоя работа, Люк, не так ли? — Он кивнул. — Что они с тобой сделают, Лукас?
— Кто? Эти свиньи полицейские?
— И они тоже.
— Пока ничего. Им нечего мне пришить, малыш. Я профессионал. Но это тоже часть проблемы. Им никогда не удастся пришить мне что-либо, и поэтому однажды они попробуют лишить меня привилегий. Если не отомстить.
— И они могут сделать это? — удивилась Кизия.
— Могут, если захотят. Зависит от того, как сильно им захочется сделать это. Сейчас же, как мне кажется, они напустили в штаны от страха.
— Лукас, ты не боишься?
— Что это меняет? — Он упрямо тряхнул головой. — Нет, моя красавица. Я не боюсь.
— Лукас, ты в опасности? Я имею в виду реальную опасность.
— Ты считаешь, что под угрозой мое досрочное освобождение, или имеешь в виду другую опасность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98