— Я тоже. — Она просунула руку под рваную, испачканную красками рубашку и улыбнулась, глядя в его глаза.
— Дай на тебя посмотреть. — Он медленно стащил с нее через голову рубашку, и Кизия осталась стоять, выпрямившись во весь рост: волосы падают на одно плечо, теплый свет в ярко-голубых глазах — ожившая копия наброска, висевшего на стене за ее спиной. Марк сделал его прошлой зимой, вскоре после того, как они познакомились. Кизия медленно потянулась к нему — и, когда он, улыбаясь, обнял ее, в дверь постучали.
— Убирайтесь!
— Нет, я не уйду. — Это был Джордж.
— Чертов ублюдок, какого дьявола тебе надо? — Кизия, с обнаженной грудью, метнулась в спальню, и Марк рывком открыл дверь.
Огромный улыбающийся Джордж показался в двери, держа в руке маленькую бутылку шампанского.
— Это для твоей брачной ночи, Маркус.
— Джордж, ты чудо! — Махнув на прощание рукой, тот танцующей походкой побежал вниз по лестнице, а Марк, хохоча, закрыл дверь. — Эй, Кизия! Как насчет шампанского?
Она вернулась в комнату, обнаженная и улыбающаяся, волосы рассыпались по спине, в глазах смех, рожденный воспоминанием о шампанском в «Ля Гренвиль» и платье от Диора. Совершенно абсурдное сравнение.
Она задержалась в дверях и. склонив голову, наблюдала, как он открывает шампанское. Внезапно Кизия почувствовала, что любит его. Это тоже совершенный абсурд. Оба знали, что ничего подобного быть не может. Оба понимали… но так приятно ни о чем не думать, хотя бы мгновение. Не быть рациональной, не быть благоразумной. Так прекрасно любить его, любить кого-нибудь — кого угодно… так почему не Марка?
— Я скучал по тебе, Кизия.
— Я тоже, дорогой, я тоже. А еще я боялась, что ты завел себе другую даму. — С улыбкой она глотнула приторный, пенящийся напиток. — Так перенервничала, что даже не сразу поднялась к тебе. Остановилась и выпила вина с Джорджем в «Партридже».
— Какие глупости! Надо было сразу идти сюда.
— Я боялась. — Она подошла к нему и провела пальцем по его груди.
— Знаешь, Кизия, случилось кое-что невероятное.
— Что? — Ее глаза затуманились.
— У меня сифилис.
— Что? — Она в ужасе уставилась на него, и он ухмыльнулся.
— Шутка. Просто было интересно посмотреть, как ты отреагируешь. Нет у меня никакого сифилиса. — Он выглядел очень довольным.
— Боже ты мой, — усмехнувшись, она покачала головой и снова обняла его, — ну и чувство юмора у тебя.
Марк ничуть не изменился. Он отвел ее в спальню и вдруг хрипловатым, прерывающимся голосом сказал:
— На днях я видел в газете фотографию одной девушки. Очень на тебя похожа, только старше и такая шикарная.
В его словах звучал вопрос. Вопрос, на который она не собиралась отвечать.
— У нее какая-то французская фамилия. Не Миллер. А имя было смазано, и я не смог разобрать. У тебя нет такой родственницы? Весьма фешенебельная особа.
— Нет у меня такой родственницы. А что? — Итак, ей пришлось лгать. Вместо скрытности — вранье. Ах ты, черт…
— Не знаю. Просто интересно. В ней было что-то интересное, неистовое и несчастное.
— И ты в нее влюбился, решив, что разыщешь и спасешь и вы будете жить долго и счастливо. Точно?
Она старалась говорить как ни в чем не бывало, но это не слишком хорошо получилось. Вместо ответа он поцеловал ее и осторожно опрокинул на постель. По крайней мере на час ложь уступила место правде. Тела обычно не лгут.
Глава 3
— Готова?
— Готова.
Уит улыбнулся ей. Они допивали последнюю чашку кофе и доедали шоколадный мусс, уже на два часа опаздывая на вечеринку к Маршам в Сан-Режи. Впрочем, никто не обратит внимания. Марши пригласили человек пятьсот.
Кизия была великолепна в серо-голубом шелковом платье, закрывающем шею и оставляющем открытой загорелую спину. В ушах сверкали маленькие бриллиантовые серьги, а волосы были высоко подняты. Уит, в классическом вечернем костюме, выглядел, как всегда, безукоризненно. Они были весьма представительной парой и притягивали1 взгляды, воспринимая это как само собой разумеющееся.
Толпа на входе в Сан-Режи была огромная. Элегантные мужчины в смокингах, чьи имена постоянно фигурируют в «Форчн»; дамы в бриллиантах и туалетах от Баленсиага, Дживенчи и Диора, словно сошли со страниц «Вог», где их лица мелькали так же часто, как и интерьеры их гостиных. Титулованные особы из Америки, отпрыски лучших американских семей, друзья с Палм-Бич и Гросс Пуан, из Скоттсдэйла и Биверли Хиллз. Марши превзошли сами себя. Во все увеличивающейся толпе сновали официанты, предлагая шампанское «Мюэ э Шандон», маленькие тарелочки с икрой и паштетом.
В буфете в конце комнаты подавали холодного омара, а затем на сцене появился главный сюрприз — огромный свадебный торт: точная копия того, которым угощали двадцать пять лет назад. Каждый гость получил крохотную коробочку с именами пары и датой свадьбы на упаковке. На следующий день в своей колонке Мартин Хэллам написал, что торт был «довольно-таки липкий». Уит передал Кизии бокал шампанского и мягко взял ее за руку.
— Потанцуем, или хочешь немножко побродить?
— Пожалуй, поброжу, если только это в человеческих силах. — Она одарила его мягкой улыбкой, и он пожал ей руку.
Приглашенный хозяевами фотограф запечатлел Кизию и Уита: они влюбленно глядели друг на друга, и он обнимал ее за талию.
После проведенной с Марком ночи Кизия была исполнена благожелательности и снисходительности ко всем, даже к Уиту. Странно было вспоминать, что еще на заре она бродила с Марком по улицам Сохо, неохотно рассталась с ним только в три часа дня, чтобы позвонить агенту, который должен был передать материал для колонки, разобралась на письменном столе и легла отдохнуть перед наступающим вечером. Позвонил Эдвард, чтобы узнать, как она себя чувствует, они немножко посмеялись над тем, как она описала в своей утренней колонке их ланч.
— Боже правый, Кизия, как можно называть меня «сногсшибательным»? Мне уже за шестьдесят.
— Тебе только шестьдесят один. И ты действительно сногсшибательный, Эдвард. Посмотри на себя.
— Стараюсь делать это как можно реже.
— Дурачок. — Разговор перешел на другие темы, причем оба старались никоим образом не коснуться того, чем она могла быть занята накануне вечером.
— Еще шампанского, Кизия?
— А? — Она уже незаметно для себя выпила свой бокал. Кизия думала о другом: об Эдварде; о новой статье, которую ей заказали, — про выдающихся женщин — кандидатов на общенациональных выборах. Она совсем забыла и об Уите и о вечеринке у Маршей. — Боже милостивый, а я свое уже выпила? — Она опять улыбнулась Уиту, и он с лукавым выражением спросил:
— Все еще не отошла от путешествия?
— Нет, просто замечталась. Немножко отключилась от того, что вокруг.
Кизия поменяла пустой бокал на полный, и они отправились на поиски укромного уголка, откуда можно было бы наблюдать за танцующими.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98