Стивен почувствовал, будто у него с души свалился тяжелый камень.
- Это все меняет, - обрадованно сказал юноша. - Если барон - предатель, значит, и асессор тоже. Деревенские жители правильно сделали, что убили его, и Магнуса казнить не надо.
- Надо.
Стивен чуть не поперхнулся.
- Как? Почему?
- Надо, - повторил Девлин. - Вина старосты от этого не уменьшается. Завтра он будет повешен.
Стивен не верил своим ушам. Он думал, что знает Девлина, но, оказывается, сильно ошибался. Добродушие, которое Избранный проявлял в последние недели, - всего лишь маска, а вот это угрюмое и непреклонное выражение - и есть настоящее лицо Девлина.
- Но у кого поднимется рука на такое?
- У меня, - сурово сказал Девлин.
Менестрель почувствовал себя так, точно его предали. А он восхищался этим человеком… болван! Горячая волна гнева захлестнула юношу, и он вскочил на ноги.
- Тогда ты - убийца! - крикнул он и решительно зашагал прочь.
Стивен направился в лагерь, зная, что у костра его тепло встретят и стражники, и солдаты. Через мгновение он услышал, что за ним кто-то идет.
- Я все сказал! - не оборачиваясь, бросил он.
- А теперь послушай меня, - раздался за его спиной голос прапорщика Миккельсона.
Удивленный Стивен остановился. Он ожидал, что за ним кинется Дидрик или даже сам Девлин, но только не Миккельсон. Прапорщик до сих пор был для него загадкой. И сегодня, спустя долгое время с начала похода, он оставался вышколенным офицером, таким же холодным и замкнутым, как и в первый день.
- Пойдем, - сказал прапорщик Стивену, отводя его в сторону от лагеря, где никто не мог их слышать. - Ты ведешь себя, как избалованный мальчишка.
Как Миккельсон смеет обвинять его? Все видят, что неправ Избранный, а не Стивен.
- Как ты можешь защищать его? - возмутился менестрель. - Старик невиновен, это же ясно, как день.
- Он не убивал асессора Брунина своими руками, это верно. Но он взял на себя ответственность за преступление.
Старый человек, должно быть, сделал это признание в ужасе перед силой и властью Избранного. От страха он вообще мог сознаться в чем угодно.
- И вы все поверили?
- Что он убил сборщика налогов? Нет. Скорее всего Брунина задушила дочь Магнуса. Но староста взял вину на себя, и это его право.
Стивен растерянно заморгал. Магнильда? Он припомнил яростный блеск в ее глазах, когда она прогнала Стивена, не позволив ему увидеться с ее отцом в последние часы жизни старика. Она - убийца?
- Не понимаю, - проговорил менестрель. - Если она и решилась на убийство, значит, чиновник сам толкнул ее на это. Жестокий лорд запугал крестьян и довел их до нищеты. Они правильно делают, что защищаются.
- Я слыхал, твой отец тоже лорд, - заметил Миккельсон.
- Да, - неуверенно выдавил Стивен. Ему совсем не нравилось, какой оборот принимает разговор.
- Тогда ты, конечно, не раз видел, как он вместе с магистратами выносит смертный приговор. Это необходимо, хоть и нелегко.
- Но это же несправедливо! - негодующе воскликнул Стивен. - Что проку в смерти несчастного старика? - А ведь Девлин собирается повесить его сам. Как он сможет жить после этого? Как дальше жить Стивену, зная, что он называл Девлина другом?
- Ты рассуждаешь, как неразумное дитя, - строго произнес прапорщик. - Только барон имеет право судить своих чиновников. Если люди в провинции полагают, что барон нечист на руку, пусть обращаются с жалобой в королевский Совет. Таков закон. Мы не можем ткнуть пальцем и выбрать, кто должен заплатить за преступление. Так наступит анархия. Если Девлин простит Магнуса, то чего ждать в следующий раз, когда фермеру не понравится сборщик налогов? Его тоже не надо будет наказывать за убийство?
- Нет, но…
- Никаких «но». Избранный проявляет милосердие в той мере, в какой позволяет закон. И заметь, барон на месте Девлина не был бы столь великодушен. Если бы труп асессора нашли не мы, а стражники барона, он повесил бы и Магнуса, и его дочь. Остальные крестьяне в лучшем случае лишились бы крова и имущества, а в худшем барон казнил бы и их за укрывательство преступников.
Холодный ночной воздух заставил Стивена поежиться. Как ни ужасно то, что говорит Миккельсон, но он прав.
- Почему Девлин не объяснил мне этого раньше?
- Потому что ты не дал ему такой возможности. Или он просто не хотел говорить об этом и рассчитывал, что друзья поймут его и без слов.
И это тоже правда. Не в характере Девлина оправдываться. Избранный сам принимает решения, какими бы трудными они ни были, и один отвечает за все последствия. Стивен всем говорил, что Избранный - его друг, однако, когда Девлину действительно понадобилось дружеское участие, Стивен оттолкнул его. Он считал, что Девлин подвел его, а тот всего лишь хотел, чтобы Стивен понял: жизнь - не красивая баллада, где одно появление Избранного мигом решает все проблемы.
- Зачем ты рассказал мне все это? - спросил юноша.
- Отряд должен видеть, что между нами нет раскола, иначе он потеряет веру в Избранного, потеряет боевой дух. Ты - друг Девлина, и твое мнение много значит. Если ты осудишь Избранного, он начнет сомневаться в себе как раз тогда, когда нам больше всего нужен сильный командир.
- Ты - офицер, а я - простой менестрель. К твоим словам Девлин прислушается скорее. Он уважает тебя, я сам видел.
- Уважает? - язвительно усмехнулся Миккельсон. - Скажи лучше, Избранный использует мой опыт и знания. А заодно держит меня под боком и присматривается, не шпион ли я.
- Ты ошибаешься.
- Он прав, что подозревает меня. По меньшей мере одному из моих солдат доверять нельзя. Тогда, в Розмааре, кто, по-твоему, выпустил стрелу, которая едва не пронзила Избранного в стычке с разбойниками?
Об этом случайном выстреле Девлин не упоминал… Что же еще ускользнуло от глаз Стивена?
- Ты столько всего рассказал. Мне надо подумать, - проговорил менестрель.
- Хорошо, - кивнул прапорщик Миккельсон. Он двинулся к лагерю, но через несколько шагов остановился и снова подошел к юноше. - Такие, как Девлин, рождаются один раз в десять лет. Воина, подобного ему, в королевской армии не видели уже больше четверти века. Боги не случайно послали его нам. Боюсь, скоро понадобятся все его силы. Мы можем и должны уберечь его. Хотя бы от самого себя.
Стивен и не догадывался, что прапорщик способен на такое проявление чувств. Миккельсон пошел в лагерь и заговорил с кем-то из солдат, а Стивен еще долго стоял и смотрел ему вслед.
Вернувшись под дерево, менестрель обнаружил, что Девлин сидит в одиночестве.
- Прости меня, - извинился юноша. - Я сказал все это сгоряча.
- Молчи, - покачал головой Девлин. - Сегодня я себя просто ненавижу.
* * *
Девлин отказался принять извинения Стивена, ведь, по сути дела, прощать было нечего. Девлин понимал негодование юного менестреля, потому что в глубине его души клокотал тот же гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
- Это все меняет, - обрадованно сказал юноша. - Если барон - предатель, значит, и асессор тоже. Деревенские жители правильно сделали, что убили его, и Магнуса казнить не надо.
- Надо.
Стивен чуть не поперхнулся.
- Как? Почему?
- Надо, - повторил Девлин. - Вина старосты от этого не уменьшается. Завтра он будет повешен.
Стивен не верил своим ушам. Он думал, что знает Девлина, но, оказывается, сильно ошибался. Добродушие, которое Избранный проявлял в последние недели, - всего лишь маска, а вот это угрюмое и непреклонное выражение - и есть настоящее лицо Девлина.
- Но у кого поднимется рука на такое?
- У меня, - сурово сказал Девлин.
Менестрель почувствовал себя так, точно его предали. А он восхищался этим человеком… болван! Горячая волна гнева захлестнула юношу, и он вскочил на ноги.
- Тогда ты - убийца! - крикнул он и решительно зашагал прочь.
Стивен направился в лагерь, зная, что у костра его тепло встретят и стражники, и солдаты. Через мгновение он услышал, что за ним кто-то идет.
- Я все сказал! - не оборачиваясь, бросил он.
- А теперь послушай меня, - раздался за его спиной голос прапорщика Миккельсона.
Удивленный Стивен остановился. Он ожидал, что за ним кинется Дидрик или даже сам Девлин, но только не Миккельсон. Прапорщик до сих пор был для него загадкой. И сегодня, спустя долгое время с начала похода, он оставался вышколенным офицером, таким же холодным и замкнутым, как и в первый день.
- Пойдем, - сказал прапорщик Стивену, отводя его в сторону от лагеря, где никто не мог их слышать. - Ты ведешь себя, как избалованный мальчишка.
Как Миккельсон смеет обвинять его? Все видят, что неправ Избранный, а не Стивен.
- Как ты можешь защищать его? - возмутился менестрель. - Старик невиновен, это же ясно, как день.
- Он не убивал асессора Брунина своими руками, это верно. Но он взял на себя ответственность за преступление.
Старый человек, должно быть, сделал это признание в ужасе перед силой и властью Избранного. От страха он вообще мог сознаться в чем угодно.
- И вы все поверили?
- Что он убил сборщика налогов? Нет. Скорее всего Брунина задушила дочь Магнуса. Но староста взял вину на себя, и это его право.
Стивен растерянно заморгал. Магнильда? Он припомнил яростный блеск в ее глазах, когда она прогнала Стивена, не позволив ему увидеться с ее отцом в последние часы жизни старика. Она - убийца?
- Не понимаю, - проговорил менестрель. - Если она и решилась на убийство, значит, чиновник сам толкнул ее на это. Жестокий лорд запугал крестьян и довел их до нищеты. Они правильно делают, что защищаются.
- Я слыхал, твой отец тоже лорд, - заметил Миккельсон.
- Да, - неуверенно выдавил Стивен. Ему совсем не нравилось, какой оборот принимает разговор.
- Тогда ты, конечно, не раз видел, как он вместе с магистратами выносит смертный приговор. Это необходимо, хоть и нелегко.
- Но это же несправедливо! - негодующе воскликнул Стивен. - Что проку в смерти несчастного старика? - А ведь Девлин собирается повесить его сам. Как он сможет жить после этого? Как дальше жить Стивену, зная, что он называл Девлина другом?
- Ты рассуждаешь, как неразумное дитя, - строго произнес прапорщик. - Только барон имеет право судить своих чиновников. Если люди в провинции полагают, что барон нечист на руку, пусть обращаются с жалобой в королевский Совет. Таков закон. Мы не можем ткнуть пальцем и выбрать, кто должен заплатить за преступление. Так наступит анархия. Если Девлин простит Магнуса, то чего ждать в следующий раз, когда фермеру не понравится сборщик налогов? Его тоже не надо будет наказывать за убийство?
- Нет, но…
- Никаких «но». Избранный проявляет милосердие в той мере, в какой позволяет закон. И заметь, барон на месте Девлина не был бы столь великодушен. Если бы труп асессора нашли не мы, а стражники барона, он повесил бы и Магнуса, и его дочь. Остальные крестьяне в лучшем случае лишились бы крова и имущества, а в худшем барон казнил бы и их за укрывательство преступников.
Холодный ночной воздух заставил Стивена поежиться. Как ни ужасно то, что говорит Миккельсон, но он прав.
- Почему Девлин не объяснил мне этого раньше?
- Потому что ты не дал ему такой возможности. Или он просто не хотел говорить об этом и рассчитывал, что друзья поймут его и без слов.
И это тоже правда. Не в характере Девлина оправдываться. Избранный сам принимает решения, какими бы трудными они ни были, и один отвечает за все последствия. Стивен всем говорил, что Избранный - его друг, однако, когда Девлину действительно понадобилось дружеское участие, Стивен оттолкнул его. Он считал, что Девлин подвел его, а тот всего лишь хотел, чтобы Стивен понял: жизнь - не красивая баллада, где одно появление Избранного мигом решает все проблемы.
- Зачем ты рассказал мне все это? - спросил юноша.
- Отряд должен видеть, что между нами нет раскола, иначе он потеряет веру в Избранного, потеряет боевой дух. Ты - друг Девлина, и твое мнение много значит. Если ты осудишь Избранного, он начнет сомневаться в себе как раз тогда, когда нам больше всего нужен сильный командир.
- Ты - офицер, а я - простой менестрель. К твоим словам Девлин прислушается скорее. Он уважает тебя, я сам видел.
- Уважает? - язвительно усмехнулся Миккельсон. - Скажи лучше, Избранный использует мой опыт и знания. А заодно держит меня под боком и присматривается, не шпион ли я.
- Ты ошибаешься.
- Он прав, что подозревает меня. По меньшей мере одному из моих солдат доверять нельзя. Тогда, в Розмааре, кто, по-твоему, выпустил стрелу, которая едва не пронзила Избранного в стычке с разбойниками?
Об этом случайном выстреле Девлин не упоминал… Что же еще ускользнуло от глаз Стивена?
- Ты столько всего рассказал. Мне надо подумать, - проговорил менестрель.
- Хорошо, - кивнул прапорщик Миккельсон. Он двинулся к лагерю, но через несколько шагов остановился и снова подошел к юноше. - Такие, как Девлин, рождаются один раз в десять лет. Воина, подобного ему, в королевской армии не видели уже больше четверти века. Боги не случайно послали его нам. Боюсь, скоро понадобятся все его силы. Мы можем и должны уберечь его. Хотя бы от самого себя.
Стивен и не догадывался, что прапорщик способен на такое проявление чувств. Миккельсон пошел в лагерь и заговорил с кем-то из солдат, а Стивен еще долго стоял и смотрел ему вслед.
Вернувшись под дерево, менестрель обнаружил, что Девлин сидит в одиночестве.
- Прости меня, - извинился юноша. - Я сказал все это сгоряча.
- Молчи, - покачал головой Девлин. - Сегодня я себя просто ненавижу.
* * *
Девлин отказался принять извинения Стивена, ведь, по сути дела, прощать было нечего. Девлин понимал негодование юного менестреля, потому что в глубине его души клокотал тот же гнев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91