ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


- Скажите мне, майор, - сказал чернокожий, переходя на залитый солнцем участок поляны, где в беспорядке росли петрушка, рута, душица и блошница. - Вы нашли женщину, которая выдала его патрулю янки?
Зак стоял неподвижно у лестницы. На этот раз Папа Джон не пригласил его в дом, и Зак недоумевал по этому поводу.
- Вы знаете, что нет.
Наклонившись, старик начал собирать бледные зазубренные листья, распространяющие в воздухе острый, едкий запах.
- У вас словно завязаны глаза, - сказал он. - Это ваши предрассудки и комплексы.
- Что вы имеете в виду?
Медленно выпрямившись, Папа Джон посмотрел на Зака и рассмеялся.
- Думаю, вам следует догадаться самому.
Зак медленно вдохнул.
- Кто в этом городе может получить стрихнин из растений? Антуан Ла Туш? Чарлз Ярдли?
Держа в руках пригоршню растений, Папа Джон вернулся туда, где стоял Зак.
- Вижу, на этот раз вы не привели с собой вашего друга капитана Флетчера. Не хотите, чтобы он слышал, что я вам скажу?
Зак стойко выдержал его испытующий взгляд и чуть улыбнулся.
- Вы стараетесь сказать как можно меньше. - Он решил, что настало время повернуться и уйти, но передумал. - Знаете, - сказал он, - я слышал, многие считали Генри Сантера вашим другом. Однако вместо того, чтобы помочь найти виновных в его убийстве, вы действуете так, словно я вам враг.
Глаза старика стали суровыми и колючими.
- В этой войне чернокожие умирают, воюя в армиях противостоящих сторон. Почему вы считаете, что я поддерживаю вас? Только потому, что ваш президент говорит об их освобождении? А что потом станет с ними, с этими бывшими рабами, у которых нет работы и о которых никто не позаботится, когда они будут старыми и больными?
- Но, по крайней мере они обретут свободу.
- В самом деле? Я так не думаю. И чем больше будет продолжаться эта бойня, тем больше она принесет разрушений и жертв.
- Иногда следует идти на такие крайние меры, чтобы потом положение изменилось к лучшему.
Из открытой двери донесся какой-то слабый шум. Это был шепот или неловкое движение. Зак мог подумать, что это играет белый кот, но тот крался за ящерицей или каким-то-зверьком на краю поляны.
Папа Джон даже не оглянулся на эти подозрительные звуки.
- Скажите, майор, - произнес он, тяжело и с вызовом глядя на Зака, - как вы думаете, от чего разбогатели купцы-янки на Севере? Они торговали в Новой Англии, Африке и на Карибах сахаром, ромом и людьми. И еще несколько лет назад у них были рабы в Нью-Йорке и Коннектикуте. Вы думаете, если кое-кто здесь, в Луизиане, имеет рабов, а у ваших янки их нет, то вы лучше? Что на вашей стороне мораль? - Он наклонился так близко, что Зак мог хорошо разглядеть белки его глаз и каждую линию татуировки на его лице. - Это все предлог для того, чтобы вы могли объявить войну. И не думайте, что я перейду на вашу сторону.
- Я вас понял, - сказал Зак и повернулся. Подойдя к лошади, он взялся за поводья, но в этот момент старик его окликнул.
- Эй, майор!
Зак обернулся. Папа Джон снова стоял у открытой двери дома.
- Следите, чтобы на вас не напали, - произнес он. - Вы поняли?
- Почему вы меня предупреждаете? - спросил Зак, прищурив глаза.
Внезапно покрытое татуировкой лицо нефа расплылось в удивительно широкой улыбке.
- Друг Эммануэль - мой друг.
- Ты можешь сказать мне, что мы здесь делаем? - требовательно спросил Хэмиш. Он сделал поспешный шаг в сторону, чтобы не столкнуться с чернокожим мальчиком, играющим с другом в ракетки, но при этом Хэмиш чуть не ударился о шаткий деревянный лоток.
- Мы должны прозреть, - ответил Зак, медленно оглядывая разряженную в разноцветные яркие одежды публику, собравшуюся на Конго-сквер.
В этот полдень, как и каждое воскресенье, на окруженной высокими сикоморами пыльной площади, поросшей тощей травой, собирались городские рабы в своих лучших нарядах - потанцевать, поиграть и завязать любовные интрижки. Конечно, были и те, кто принадлежал к категории gens de coleur libres - «свободных цветных». Появлялись и белые, привлеченные музыкой, необычной едой и общей атмосферой веселья.
Хэмиш остановился и с изумлением уставился на деревянного петуха на столбе, яркий хвост которого трепал ветер. Затем повернулся к Заку:
- Я не понял твоих слов.
- Подумай вот о чем, - ответил Зак. - В городе живет около ста семидесяти тысяч человек. Из них примерно одиннадцать тысяч - свободные цветные и столько же - черные или цветные рабы.
- Да. - Хэмиш неопределенно махнул рукой в воздухе и спросил: - И что?
- Привратник на кладбище Святого Людовика сказал нам о двух чернокожих. Если бы мы их нашли, то могли бы спросить, видели ли они кого-нибудь. Нам говорили о том, что Филиппа выдала какая-то женщина с сильным французским акцентом, которая приехала в Байу-Креве. Я тогда спросил себя: кто она - его жена или любовница из аристократической семьи?
- Помнишь, я рассказывал тебе о солдате из Филадельфии, к которому обратилась эта особа? Парень явно не блистал умом, но даже он заметил бы, если бы она была чернокожей.
- Вот как? Он сказал, что на ней была вуаль, а на руках перчатки. Боже, в этом городе полно людей, в жилах которых течет негритянская кровь, но кожа не темнее, чем моя, а денег достаточно, чтобы позволить себе шелковые платья и модные экипажи. И большинство из них говорит по-французски.
С задумчивым видом Хэмиш дотронулся до усов.
На противоположном конце площади начали бить барабаны и тамбурины, заставив людей ритмично двигаться. Скоро должны были начаться танцы - странные, дикие вращения полуобнаженных, стройных, мускулистых черных тел. Те, кто не были нефами, образовали круг и стали хлопать; их плечи двигались в такт. Но и у белых, и у черных, и у цветных было по крайней мере одно общее: все они разговаривали по-французски. Белокожих янки в форме здесь терпели, поскольку их привела сюда необходимость, но было хорошо известно, что «американских негров», то есть жителей Севера, здесь ненавидят.
- Тебе стоит пристальнее приглядеться к людям, которые проживают в маленьких коттеджах для креолов, что стоят на краю Вьё-Карре или в предместьях города, таких, как Треме или Мариньи, - произнес Зак. Его голос был едва слышен на фоне странных звуков экзотического деревянного рога. - И ты увидишь, что у чернокожих женщин много детей со светлой кожей. Белые мужчины содержат цветных любовниц. Здесь это обычное явление.
- Что ты хочешь сказать? - спросил Хэмиш. Его лицо по какой-то причине внезапно покраснело. - Что у де Бове была говорящая по-французски любовница, которую он прятал в каком-то коттедже в районе Треме, и однажды она на него очень разозлилась?
- Возможно.
- Тебе следовало спросить об этом у его жены. - В глазах ньюйоркца мелькнула злоба. - В постели женщины откровенней.
Зак с трудом сдержался. Но возразить Хэмишу было нечем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74