Князь, который также попал под действие природного дара Изи и готов был уже оправдать всю команду со всеми потрохами, поначалу даже не хотел его брать, но потом все-таки сделал над собой усилие и развернул представленный документ. Он быстро пробежал его глазами, удовлетворенно хмыкнул и протянул его Микишке:
– На, прочти громко, чтобы все слышали.
Дьячок обреченно принял пергамент, прокашлялся и озвучил козырного туза, который так непринужденно ввел в игру Изя.
«Мы, нижеподписавшиеся послы иноземных государств в стольном граде Киеве, торжественно заявляем, что при временном помутнении рассудка возвели напраслину на честных граждан, состоящих на службе у князя Берендея, в составе „Дружины специального назначения“. Нас никто не бил, не жег, ничего украдено также не было. А все члены обозначенной дружины – люди замечательные, кристально-честные и порядочные. Особенно Изя.
Фриц Геральд Леопольд Ульрих Витольд Вольф Киндерлихт.
Курвель Вражинас.
Альфонсо Чмоник.
P. S. Простите нас, люди добрые, мы больше так не будем!
– Сам диктовал? – саркастически хмыкнул Илюха.
– Ну так!
– Оно и видно.
– А что? По-моему, неплохо получилось, – пожал плечами Изя.
В этот момент заговорил Берендей, и друзья обратили свои взоры к нему.
– Дело абсолютно ясное, – прокашлявшись, огласил свой вердикт князь. – Ввиду отсутствия состава преступления и чистосердечного признания истцов объявляю «Дружину специального назначения»...
Договорить верховный киевский правитель не успел, невзирая на злостное нарушение субординации, его, в порыве отчаяния, перебил Микишка.
– Погоди, отец родной, ведь есть же еще одна жалоба!
– Какая? – удивился Берендей.
– Так жалоба посла Бухарского эмирата Каюбека Талибского на непотребство, которое учинил средний богатырь Изя, – радостно отрапортовал Микишка, выискивая на своем столе нужную бумагу. – Вот же! Попытка обесчестить луноликую и несравненную Газель Каюбековну, попытка похищения движимого имущества, нанесение тяжких телесных повреждений личной охране девицы, срамная ругань в общественном месте!
– Ты еще и ругался там как сапожник? – еле слышно поинтересовался Илюха у затаившегося Изи.
– Вырвалось, – пожал плечами черт, – в общей сутолоке мне лошадь на ногу наступила.
Далее обсуждать антиобщественное поведение рогатого было бесполезно, и друзья опять переключили все внимание на Микишку.
– Вот и требования уважаемого Каюбека вполне четко обозначены, – продолжал бесноваться толмач, тыча пальцем в пергамент. – Казнить, кастрировать, жениться на моей дочке...
От такого, мягко говоря, странного набора требований даже Микишка на некоторое время оцепенел и, не веря своим глазам, заново прочитал выдвигаемые Каюбеком Талибским требования.
– Казнить, кастрировать, жениться на моей дочке... – повторил дьячок, и все присутствующие повернули свои головы к послу Бухарского эмирата, надеясь получить от него пояснения.
Бухарец, словно удивленный непонятливостью окружающих, пожал плечами и коротко пояснил:
– Пусть для начала женится, а потом видно будет.
– Таки в принципе я согласен, но только после урегулирования некоторых принципов построения молодой семьи в условиях современной действительности, – выдал реплику с места Изя и подмигнул своей избраннице.
А эта самая избранница игриво повела плечиком и подмигнула ему в ответ. При виде такой реакции черт просто ошалел от счастья, и только богатый личный опыт и стальной захват Солнцевского не позволили ему тут же броситься на шею своей избраннице.
– Значит, требование казнить и кастрировать снимается? – на всякий случай уточнил Берендей.
– Пока да, – отозвался посол.
– Ну и отлично, на «нет» и суда нет, – повеселел князь. – Стало быть, никакого криминала тут нет, дело автоматически переходит в разряд семейных, а ими я не занимаюсь, не тот уровень.
– Но как же... – обреченно протянул Микишка.
– А никак, – отрезал Берендей, – не маленькие, сами разберутся, кто на ком жениться должен.
Дьячок хотел было что-то еще возразить, но натолкнулся на стальной взгляд князя и передумал. А Берендей уже во второй раз принялся выносить свой вердикт.
– Повелеваю: дружину оправдать по всем статьям! Богатырей восстановить во всех правах и вновь принять на довольствие.
Тут Берендей задумчиво потер лоб, словно забыл что-то важное. Впрочем, черт со своего места тут же скромно напомнил, что именно.
– А деньги?!
– Ах да, деньги! – обрадовался правитель стольного Киева. – Внесенный залог возвращается своим законным владельцам. Мое решение окончательное, обжалованию не подлежит, потому что жаловаться на меня некому в принципе.
Таким вот образом Берендей подвел итог всей этой истории, зал принял его решение бурными криками радости. Особенно голосили присутствующие в зале богатыри. Слишком уж они соскучились по тренировкам, которые были отменены с момента отстранения Илюхи от должности.
Пока вокруг кипели эмоции, Солнцевский улучил момент и обратился к другу:
– Изя, ты, конечно, был неотразим и прочее, но ответь мне всего на один вопрос.
– Да, я весь внимание! – охотно отозвался Изя.
– А что, нельзя было обойтись без всего этого феерического шоу и передать покаяние этих недобитых натовцев сразу?
– Ты ничего не понимаешь! – огрызнулся черт. – Я должен быть в форме, мало ли как дальше судьба сложится. Может, в следующий раз придется вытаскивать вас из передряги исключительно с помощью моего красноречия.
– То есть ты банально развлекался, – подвел итог Солнцевский.
– Скажем так, – корректно поправил друга Изя, – я проводил тренинг в обстановке, максимально приближенной к боевой.
– А как же твой любовный настрой?
– А он-то тут при чем? – удивился черт.
– Ты же говорил, что тебя терзает дурман любви и прочие, тому подобные недуги. И что в таком состоянии ты не способен на качественную профессиональную деятельность.
– Ну во-первых, мастерство не пропьешь и не купишь. А во-вторых, моему томлению скоро придет конец, я наконец-то заключу свою несравненную Газелюшку в объятия. Конечно, после того, как заключу брачный договор с папашей.
– И после того, как увидишь ее лицо, – резонно добавил Илюха.
– Ну да, конечно, и после этого тоже, – согласился с другом рогатый, – кстати о птичках, куй железо, не отходя от кассы, а тестя трясти надо, пока он тепленький! Пойду-ка побеседую с этим душманом о явных преимуществах приданого перед калымом...
– А-а-а! Отпусти, тварь трехголовая!
Коллеги резко обернулись, уже зная, что именно они увидят. Терпение Моти было вознаграждено, Микишка оказался в заявленном радиусе поражения. Но реакция дьячка в последнее время была отменная, левой голове удалось только схватить его за подол рясы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– На, прочти громко, чтобы все слышали.
Дьячок обреченно принял пергамент, прокашлялся и озвучил козырного туза, который так непринужденно ввел в игру Изя.
«Мы, нижеподписавшиеся послы иноземных государств в стольном граде Киеве, торжественно заявляем, что при временном помутнении рассудка возвели напраслину на честных граждан, состоящих на службе у князя Берендея, в составе „Дружины специального назначения“. Нас никто не бил, не жег, ничего украдено также не было. А все члены обозначенной дружины – люди замечательные, кристально-честные и порядочные. Особенно Изя.
Фриц Геральд Леопольд Ульрих Витольд Вольф Киндерлихт.
Курвель Вражинас.
Альфонсо Чмоник.
P. S. Простите нас, люди добрые, мы больше так не будем!
– Сам диктовал? – саркастически хмыкнул Илюха.
– Ну так!
– Оно и видно.
– А что? По-моему, неплохо получилось, – пожал плечами Изя.
В этот момент заговорил Берендей, и друзья обратили свои взоры к нему.
– Дело абсолютно ясное, – прокашлявшись, огласил свой вердикт князь. – Ввиду отсутствия состава преступления и чистосердечного признания истцов объявляю «Дружину специального назначения»...
Договорить верховный киевский правитель не успел, невзирая на злостное нарушение субординации, его, в порыве отчаяния, перебил Микишка.
– Погоди, отец родной, ведь есть же еще одна жалоба!
– Какая? – удивился Берендей.
– Так жалоба посла Бухарского эмирата Каюбека Талибского на непотребство, которое учинил средний богатырь Изя, – радостно отрапортовал Микишка, выискивая на своем столе нужную бумагу. – Вот же! Попытка обесчестить луноликую и несравненную Газель Каюбековну, попытка похищения движимого имущества, нанесение тяжких телесных повреждений личной охране девицы, срамная ругань в общественном месте!
– Ты еще и ругался там как сапожник? – еле слышно поинтересовался Илюха у затаившегося Изи.
– Вырвалось, – пожал плечами черт, – в общей сутолоке мне лошадь на ногу наступила.
Далее обсуждать антиобщественное поведение рогатого было бесполезно, и друзья опять переключили все внимание на Микишку.
– Вот и требования уважаемого Каюбека вполне четко обозначены, – продолжал бесноваться толмач, тыча пальцем в пергамент. – Казнить, кастрировать, жениться на моей дочке...
От такого, мягко говоря, странного набора требований даже Микишка на некоторое время оцепенел и, не веря своим глазам, заново прочитал выдвигаемые Каюбеком Талибским требования.
– Казнить, кастрировать, жениться на моей дочке... – повторил дьячок, и все присутствующие повернули свои головы к послу Бухарского эмирата, надеясь получить от него пояснения.
Бухарец, словно удивленный непонятливостью окружающих, пожал плечами и коротко пояснил:
– Пусть для начала женится, а потом видно будет.
– Таки в принципе я согласен, но только после урегулирования некоторых принципов построения молодой семьи в условиях современной действительности, – выдал реплику с места Изя и подмигнул своей избраннице.
А эта самая избранница игриво повела плечиком и подмигнула ему в ответ. При виде такой реакции черт просто ошалел от счастья, и только богатый личный опыт и стальной захват Солнцевского не позволили ему тут же броситься на шею своей избраннице.
– Значит, требование казнить и кастрировать снимается? – на всякий случай уточнил Берендей.
– Пока да, – отозвался посол.
– Ну и отлично, на «нет» и суда нет, – повеселел князь. – Стало быть, никакого криминала тут нет, дело автоматически переходит в разряд семейных, а ими я не занимаюсь, не тот уровень.
– Но как же... – обреченно протянул Микишка.
– А никак, – отрезал Берендей, – не маленькие, сами разберутся, кто на ком жениться должен.
Дьячок хотел было что-то еще возразить, но натолкнулся на стальной взгляд князя и передумал. А Берендей уже во второй раз принялся выносить свой вердикт.
– Повелеваю: дружину оправдать по всем статьям! Богатырей восстановить во всех правах и вновь принять на довольствие.
Тут Берендей задумчиво потер лоб, словно забыл что-то важное. Впрочем, черт со своего места тут же скромно напомнил, что именно.
– А деньги?!
– Ах да, деньги! – обрадовался правитель стольного Киева. – Внесенный залог возвращается своим законным владельцам. Мое решение окончательное, обжалованию не подлежит, потому что жаловаться на меня некому в принципе.
Таким вот образом Берендей подвел итог всей этой истории, зал принял его решение бурными криками радости. Особенно голосили присутствующие в зале богатыри. Слишком уж они соскучились по тренировкам, которые были отменены с момента отстранения Илюхи от должности.
Пока вокруг кипели эмоции, Солнцевский улучил момент и обратился к другу:
– Изя, ты, конечно, был неотразим и прочее, но ответь мне всего на один вопрос.
– Да, я весь внимание! – охотно отозвался Изя.
– А что, нельзя было обойтись без всего этого феерического шоу и передать покаяние этих недобитых натовцев сразу?
– Ты ничего не понимаешь! – огрызнулся черт. – Я должен быть в форме, мало ли как дальше судьба сложится. Может, в следующий раз придется вытаскивать вас из передряги исключительно с помощью моего красноречия.
– То есть ты банально развлекался, – подвел итог Солнцевский.
– Скажем так, – корректно поправил друга Изя, – я проводил тренинг в обстановке, максимально приближенной к боевой.
– А как же твой любовный настрой?
– А он-то тут при чем? – удивился черт.
– Ты же говорил, что тебя терзает дурман любви и прочие, тому подобные недуги. И что в таком состоянии ты не способен на качественную профессиональную деятельность.
– Ну во-первых, мастерство не пропьешь и не купишь. А во-вторых, моему томлению скоро придет конец, я наконец-то заключу свою несравненную Газелюшку в объятия. Конечно, после того, как заключу брачный договор с папашей.
– И после того, как увидишь ее лицо, – резонно добавил Илюха.
– Ну да, конечно, и после этого тоже, – согласился с другом рогатый, – кстати о птичках, куй железо, не отходя от кассы, а тестя трясти надо, пока он тепленький! Пойду-ка побеседую с этим душманом о явных преимуществах приданого перед калымом...
– А-а-а! Отпусти, тварь трехголовая!
Коллеги резко обернулись, уже зная, что именно они увидят. Терпение Моти было вознаграждено, Микишка оказался в заявленном радиусе поражения. Но реакция дьячка в последнее время была отменная, левой голове удалось только схватить его за подол рясы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75