Переполняемая не то тревогой, не то воодушевлением, она поспешила на храмовое подворье, сжимая захваченный с собой сверток. Во дворе девушка замерла, проникаясь увиденным. Здесь было больше зелени, чем в любом другом храме, но в остальном двор, наводненный монахинями, священниками и прихожанами, показался Мидори вполне обыкновенным, как и здешние постройки. Тишину оживлял детский смех. Верно, Рэйко нарочно запугивала ее, чтобы отговорить от поездки в храм. Подумав так, Мидори расстроилась, поскольку надеялась на маленькое приключение, и вспомнила о своей обиде на Хирату и Рэйко. Она так и будет никем, недостойной ни его любви, ни уважения подруги... если все оставит как есть. Мидори решила не оставлять. Она будет следить за Черным Лотосом, одобрят друзья это или нет. И девушка зашагала к двум монахиням, что стояли у дверей главной молельни.
- Доброе утро, - кланяясь, произнесла она. - Я пришла, чтобы принять постриг.
Весь вечер и всю ночь Мидори вела борьбу с совестью и все-таки убедила себя нарушить слово, данное Рэйко. Хотя подруга и отговаривала ее ехать в храм, Мидори видела, насколько той необходим свой человек в секте, и придумала, как лучше всего наблюдать за происходящим в Черном Лотосе, не вызывая подозрений. Хирата и Рэйко еще увидят, на что она способна!
Монахини поклонились в ответ, и одна из них сказала:
- Сначала вы должны пройти проверку у наших наставников. Прошу следовать за нами.
Мидори затрясло, когда она отправилась за монахинями на задворки главной молельни. Кто знает, каким образом здесь отбирают будущих послушниц?
Монахини отперли дверь в боковой придел зала.
- Подождите здесь, - сказала старшая.
Мидори разулась и вошла внутрь. Дверь захлопнулась. Она очутилась в комнате со стенной нишей, вмещающей буцудан - деревянный алтарь с прикрепленным к нему отрывком буддийского текста, а перед ним - коленопреклоненной молодой женщиной, скороговоркой бормочущей молитвы. На Мидори она даже не взглянула. У окна стояла еще одна незнакомка немногим старше Мидори. Она была красива на простонародный манер - бойкая на вид, смуглолицая, с пытливым взглядом.
- Ишь ты, хочет набожность свою показать, - произнесла она, тыча в сторону молящейся. - Жаль, никто, кроме нас, не видит.
Мидори робко улыбнулась.
- Я Тосико, - сказала женщина, подходя к ней. - А тебя как зовут?
- Умеко, - на ходу сочинила Мидори.
- Стало быть, ты тоже - в монашки? - Беззастенчивость и дешевое синее кимоно выдавали в Тосико крестьянку.
- Да, если возьмут, - ответила Мидори.
Тосико с любопытством оглядела ее.
- Что же тебя привело в монастырь?
"Допрос с пристрастием" поначалу смутил Мидори. Но она привыкла отвечать, когда к ней обращаются, поэтому рассказала припасенную накануне легенду:
- Родня хочет выдать меня замуж за того, кто мне противен, вот я и сбежала.
- А-а. - Тосико как будто удовлетворилась этой нехитрой историей. - Ну а я тут потому, что отец беден, а нас с сестрами у него пятеро. Без приданого мне замужества не видать, так что - либо сюда, либо в бордель.
- Извини, - сказала Мидори, глубоко тронутая ее несчастьем и спокойствием, с которым она говорит о своих бедах.
Дверь открылась, и в комнате показалась монахиня. Она молча поманила молившуюся женщину и куда-то повела ее.
- Думаешь, здесь ты будешь счастливее? - спросила Тосико.
- Надеюсь.
- Я слышала, они жутко строгие.
Мидори припомнила слухи о застенках, пытках и убийствах, которыми вчера делилась с ней Рэйко. То, что раньше, казалось, делало ее приключение увлекательнее, теперь заставляло ежиться от страха. Перед уходом она написала записку о своем замысле вступить в секту и положила подруге на стол. Но что, если Рэйко не найдет записку? Тогда никто не будет знать, где она, и некому будет спасти ее, если случится беда.
- Ну-ну, не трусь. - Тосико со смехом взяла Мидори под руку. - Вот так. Со мной не пропадешь!
Мидори успокоило ее дружелюбие, но вскоре за Тосико тоже явилась монахиня, а она осталась ждать в одиночестве. Ее тревога росла, пока Мидори не затрясло и не бросило в холод от страха. Она вцепилась в свой сверток, радуясь, что нашла хоть какую-то опору. Взявшись гадать, в чем будет заключаться экзамен, Мидори с трудом удержалась, чтобы не сбежать. Она подумала, как расстроится Рэйко, узнав, что она была здесь, подумала о Хирате... и осталась.
Спустя многие, как показалось Мидори, часы пришедшая монахиня отвела ее к странному зданию в тыльной части подворья. Это был длинный приземистый сруб, почти неразличимый за деревьями, с наглухо закрытыми ставнями. Мидори оказалась в продолговатом зале с огромным светильником, мерцающим под потолком. У противоположных стен восседали пятерки священников и монахинь, еще трое - на возвышении в дальнем конце комнаты.
- Встань под светильником и преклони колени, - приказал рослый незнакомец из глубины зала.
Трепеща от волнения, Мидори подчинилась, стиснув сверток в руках. Она не ждала увидеть столько народу. Яркий свет, льющийся сверху, слепил глаза, но Мидори удалось разглядеть говорящего - жестоколицего священника со шрамом на виске. Вспомнив описанных Рэйко членов секты Черного Лотоса, она сразу узнала в нем Кумасиро. Неприглядный тип справа от него, вероятно, был доктор Мива, а монахиня слева - настоятельница Дзюнкецу-ин. Тогда, в тиши гостиной Рэйко, они казались ей куда безобиднее, чем теперь. Остальные священники и монахини были ей незнакомы, и все как один сурово и неодобрительно разглядывали Мидори. Где-то в зале вполголоса бубнили молитвы.
- Назови свое имя и причину, по которой ты хочешь к нам присоединиться.
Тонким, срывающимся голосом Мидори повторила легенду, прибавив:
- Я хочу посвятить жизнь служению истине.
- Что это у тебя? - спросила Дзюнкецу-ин. Она показалась Мидори привлекательной - правильные черты лица, изящная мантия с капюшоном - и вместе с тем какой-то зловещей.
- Здесь кимоно... - Мидори запнулась. - Дар храму, чтобы оплатить мое содержание.
Одна из монахинь отнесла сверток на возвышение, где Дзюнкецу-ин вынула из него бледно-зеленый наряд, расшитый сияющими бронзой фениксами.
- Очень мило, - произнесла настоятельница, откладывая его в сторону.
Мидори уже пожалела, что пожертвовала своим лучшим выходным кимоно, хоть и в благих целях.
- Подай-ка нам чаю, - сказал Кумасиро.
На подносе возле помоста стояли чайник и чашки. Мидори было вознегодовала, что какие-то простолюдины обращаются с ней, дочерью даймё, как со служанкой, но несколько лет жизни во фрейлинах научили ее исполнительности. Трясущимися руками она принялась разливать чай. Подавая чашку Кумасиро, девушка ненароком плеснула ему на одеяние.
- Неуклюжая дуреха! - заорал тот.
- Простите! - От страха Мидори рухнула на колени и попятилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98