- Если ты права, тогда и бояться нечего. - Рэйко подсела к Хару и стала похлопывать ее по спине, пока не стихли рыдания. - Я хочу тебе кое-что рассказать.
Хару, скорчившись на боку и зарывшись лицом в волосы, замерла.
- Когда я была такой, как ты, мне очень нравились легенды о знаменитых воинах, - начала Рэйко. - Я представляла, как скачу в гущу сражения с мечом и в доспехах. И все-таки моей любимой мечтой было защищать крестьян от бандитов и биться один на один со злодеями.
Она улыбнулась, вспоминая свои детские фантазии.
- Мой отец - городской судья Уэда, поэтому мне часто приходилось бывать на разбирательствах. Порой я убеждала его в невиновности подозреваемых и этим спасала их от тюрьмы, побоев, изгнания или казни. С тех пор как сёсакан-сама стал моим мужем, я помогаю ему оправдывать ложно обвиненных. Я очень счастлива, что могу устанавливать справедливость и выручать людей из беды, особенно женщин.
Рэйко, впрочем, не стала упоминать, что, помогая отцу, вытягивала признания у негодяев и вместе с Сано передавала в руки правосудия.
- Мне бы очень хотелось помочь тебе, Хару-сан, но для этого ты должна будешь рассказать все, что знаешь о пожаре.
Некоторое время Хару лежала не двигаясь и только всхлипывала. Потом села и подняла на Рэйко заплаканное, в красных пятнах лицо. В ее глазах светился огонек надежды, хотя приподнятая бровь и выражала сомнение.
- Да почти ничего, - прошептала Хару, качая головой. - Не могу вспомнить.
Рэйко знала, что преступники порой прибегают к такой уловке: пытаются скрыть вину, ссылаясь на неведение или потерю памяти, однако решила подождать с обличениями.
- Как такое возможно? Ты была там, когда хижина загорелась. По крайней мере скажи, что тебя туда привело.
- Не могу! - Голос Хару снова предательски сел, а подбородок задрожал, словно она вот-вот разразится рыданиями. - В ночь перед пожаром я, как всегда, пошла в приютскую спальню. Очнулась уже утром, на улице. Я не знаю, как там оказалась.
Звучало нелепо, но Рэйко пока не спешила опровергать.
- Видела ли ты кого-нибудь возле дома до прибытия пожарной команды?
Хару наморщила лоб и прижала ладони к вискам, словно отчаянно силясь вспомнить.
- Нет.
- Подумай о прошлой ночи. Не торопись. Попытайся вспомнить, как ты проснулась и не заметила ли чего необычного.
Взгляд девушки стал туманно-задумчивым.
- Иногда, как мне кажется, я кое-что вспоминаю. Свет. Шум. Борьбу. Страх. Может, мне это приснилось... - Здесь она уставилась в одну точку, округлив глаза, и вдруг выпалила: - Может, тот, кто устроил пожар, нарочно принес меня туда, чтобы все решили, будто это я подожгла!
Недоверие Рэйко усилилось: клясться, будто их подставили, для преступников обычное дело.
- Кто же мог поступить так с тобой?
- Не знаю, - с грустью ответила Хару. - Я думала, в храме меня любят, ведь я-то их всех люблю.
То, что Хару не попыталась обвинить кого-то еще, говорило в ее пользу. Отметив про себя этот факт, Рэйко спросила:
- Ты знала начальника полиции Ояму или женщину с ребенком, погибших в пожаре?
Хару поджала губы и мотнула головой.
- Может, кто-то из городских поджег хижину? - предположила она следом.
И к такой хитрости часто прибегали преступники: валили все на таинственных незнакомцев. Рэйко пристально смотрела на девушку. Она искренне хотела поверить Хару, но слишком многое указывало на ее вину. Та словно прониклась ее сомнениями - осела на пол, уронила голову на грудь.
- Так и знала, что вы не поверите. Я ведь правда ничего не помню... кроме того, что кто-то побил меня в ту ночь.
- Побил? - встрепенулась Рэйко. - Где, как?
Хару сняла носки, встала и подняла подол кимоно. Показывая Рэйко ссадины на икрах и лодыжках, девушка с тревогой поглядывала через плечо. Хотя вид свежих царапин вызвал у Рэйко невольную дрожь, она по-прежнему старалась мыслить беспристрастно.
- Может, ты поранилась, убегая от пожарной бригады?
- Это не все. Видите? - Стоя к Рэйко лицом, она ослабила ворот. На ключицах и у основания шеи виднелись лиловые синяки. - Сейчас я еще покажу.
Хару поспешно развязала пояс. Кимоно скользнуло на пол, оставив ее совершенно нагой.
Руки, бедра, бока девушки усеивали багровые кровоподтеки.
- Когда я ложилась спать, их не было. И я не знаю, откуда они взялись.
Рэйко обомлела. Вместе с тем от нее не укрылось, что Хару при ее худобе и ребяческих манерах обладает сложением настоящей женщины: груди полные и округлые, подмышки и лобок покрывают жесткие волосы. Это несоответствие напомнило было Рэйко о том, как опасно руководствоваться первым впечатлением, но у нее тут же возник новый взгляд на произошедшее.
- Да и голова тоже болит, - добавила Хару. Нагнувшись и разделив пряди волос, она продемонстрировала красную шишку на затылке.
Возможно, поджигатель выманил девушку из приюта, ударил и поволок к хижине, о чем свидетельствовали синяки и ссадины. Затем, рассуждала Рэйко, Хару как-то ухитрилась сбежать из горящей постройки. Тогда потеря памяти объяснялась ударом по голове. Сомнения Рэйко рассеивались. Возможно, Хару не устраивала пожара. Судя по травмам, она могла пасть жертвой чьего-то злого умысла.
Хару надела кимоно и скорчилась на полу, причитая:
- Что, если они придут за мной снова? Я не хочу умирать!
Ее слова тронули Рэйко до слез. Даже если факты говорят не в ее пользу, она заслуживает возможности быть оправданной. Поддавшись чувству, Рэйко обняла девушку.
- Ты не умрешь, если я смогу доказать твою невиновность и найти настоящего поджигателя, - сказала она.
3
Чти истинный закон и блюди его,
Стремись познать суть вещей,
Действуй лишь с чистыми помыслами.
Сутра Черного Лотоса
Эдоская тюрьма возвышалась над сточной канавой среди трущоб Кодэмматё в северо-восточной части торгового района Нихомбаси. Ее выщербленные стены венчали дозорные башни, а внутри, окруженный полуразрушенными конторами и казармами, находился укрепленный застенок, где одних заключенных пытали, а прочие дожидались казни. Здешний морг получал тела граждан, пострадавших от природных бедствий либо от насилия. Однако в недрах этого царства смерти располагался небольшой зеленый оазис. В огороженном дворике росли аккуратные ряды кустиков, подвязанных к бамбуковым шестам, вокруг них порхали бабочки, гудели пчелы.
Тут-то Сано и нашел друга, доктора Ито, лелеющим свои лекарственные травы. Сано прошел вдоль ограды садика, вдыхая свежие запахи. Он почти представил себя сельским жителем, а не заложником городских порядков.
- Доброе утро, Ито-сенсей, - произнес он с поклоном.
Доктор Ито, высокий худощавый старик лет семидесяти, улыбнулся и склонил голову. Его стриженые седины сияли в утреннем солнце, изборожденное морщинами лицо отшельника лоснилось от испарины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98